«Странно. Откуда они ее выкопали?» – удивилась Рита.
Они зашли внутрь. И тут – сплошные сюрпризы: потолок деревянный, сиденья – больше похожи на широкие двойные стулья, прикрепленные к полу.
Пассажиры живописным сообществом оккупировали большинство мест. Сегодня они галдели больше, чем обычно. Рита была частым «путешественником» в электричках – домой ездила на каждый праздник. Как правило, народ сидел чинно и мирно разговаривал, читал газеты или книги, погружался в виртуальный мир в своем мобильнике. А тут…
«Наверно, на них эта древняя электричка так повлияла, – мысленно пошутила Рита.
Они нашли с Сашей два свободных места и сели рядом. Никто на них не обращал внимания.
Вскоре, без всякого объявления, электричка поехала.
Рита рассеянно смотрела в окно, думая о своем. Покосилась на Сашу. Тот только сел, тут же натянул кепку на лицо – или дремал, или притворялся, что дремлет.
За окном замелькали убогие деревушки. Названия населенных пунктов по громкому радио не объявляли. Народу выходило мало. В основном, заходили. Вскоре людей набилось, как килек в консервной банке. Рита уступила место старушке. Тут же рядом с ней встал и Саша. Теперь они были тесно прижаты друг к другу. Рита даже чувствовала его дыхание.
На одной из станций вагон остановился напротив стенда с наклеенными к нему развернутыми газетами. Рита помнила эту картину только по старым советским фильмам, когда люди читали периодику именно с таких стоек-щитов. Газеты засовывались за стекло, чтобы быть защищенными от дождя.
«Такое еще осталось в маленьких городках?» – подумала Рита, улыбнувшись.
Девушка разглядела название газеты:
«РАБОЧАЯ ПРАВДА».
На первой странице был размещен портрет Сталина, почти на половину газетной страницы. «С чего это о нем вдруг вспомнили? – удивилась Рита. – Юбилей, что ли?».
Глава 22. По пути в НКВД
Утро Артема.
Сколько прошло времени, трудно сказать. Долго ли спал Артем или нет – если и придумали гаджет, который можно было прикрепить к телу и ответить на этот вопрос, да только без телефона тут было бы не обойтись. А его мобильник, похоже, навсегда потеряется в 1937 году. Но сейчас не до этого: самому бы не пропасть здесь на веки вечные.
Даже если парень спал недолго (недостаточно для того, чтобы выспаться), проснулся мгновенно, как только услышал лязг металла в замке.
Сел. Хмуро ждал, когда дверь откроется…
На пороге стоял тот конвоир, который отвел его в камеру утром, и еще один в военной форме, совсем молодой парень. Прямо салага. Похоже, он и станет его сопровождающим в НКВД. Вон как важно сжимает в руках винтовку. На Артема смотрит строго.
– Этот! Забирай! – сказал милиционер.
– На выход! – приказал салага ломающимся голосом.
«Елки-палки! Подростка прислали! Сколько же ему лет?» – с недоумением подумал Артем.
Послушно встал. Направился к выходу.
– Руки за спину! – прозвучал резкий приказ – тон генерала, а голос цыпленка.
Артем тем не менее подчинился: человек с ружьем да с приказом в голове – опасный винегрет.
Он шагнул из камеры, пошел по коридору. Следом застучал сапогами его конвойный. Ощущение, что тебя держат на прицеле, и в любой момент могут выстрелить в спину, было неприятным.
Пересекли уже знакомую комнату – отделение милиции с «обезьянником». Тут ничего не изменилось. Если только лица слегка поменялись: кого-то выпустили, кого-то по камерам распихали.
Вышли на улицу. Ярко светило солнце. День был теплым и радостным. Совсем не соответствовал тому, что сейчас происходило в жизни Артема.
– Прямо иди! – за спиной приказал салага.
Артем, не обернувшись, зашоркал подошвами по узкому неровному тротуару. Тело было слабым, как после долгой голодовки. Парень смотрел себе под ноги, разглядывая неровности асфальта. Почему-то вдруг вспомнился момент – то ли из фильма, то ли из книги. Кто-то там сбежал из-под конвоя. Когда его схватили снова, он смеялся: типа, вы ко мне такого несерьезного охранника приставили, что просто стыдобища для такой криминальной звезды, как я, на публике рассекать в подобном сопровождении. Вот, поэтому, мол, пришлось и сбежать… Что же это был за фильм? Или книга? Артем попытался вспомнить, но не смог.
Они вышли к реке, пошли вдоль, по набережной. Только не рядом с ней, а по тротуару, который отделялся от реки проезжей частью.
Нижний район города раскинулся с правой стороны, позади узкой голубой ленты. Почти также выглядит и в настоящем: река, город за ней, дорога, по которой снуют машины, асфальтированная тропинка, где шагают пешеходы. А поверни голову влево и увидишь высокую стену-ступень: там, наверху, раскинулась другая часть крупного населенного пункта.
Артем тут же вспомнил недавние события, произошедшие именно на этом самом месте, которое они сейчас достигли с конвоиром-салагой. Только в пятницу он здесь гулял с Ритой. Вон то дерево, которое ему помогло подшутить над ней. Просто поразительно, что дерево – здесь, в прошлом (хотя, по идее, куда же ему деваться; как раз дожить дереву до двадцать первого века – вот это чудо!). Наверно, оно пока чуть ниже, но до верхней части города своими ветвями достает.
В тот день, в своем времени, Артем легко забрался наверх по веткам, пока девушка не видела (спасибо занятиям акробатической гимнастикой). А потом сидел там и давился от смеха, видя, как она бегает вокруг ствола, пытаясь его найти. Забавно, что Рита даже не догадалась посмотреть вверх.
Артем внутренне замер от мысли, вдруг скакнувшей в его голову. А ведь это его шанс! Шанс спастись!
Он притворился, что загляделся на проезжавший по дороге автомобиль ГАЗ-А, а сам покосился на конвоира. О, да этот друг – само любопытство! Аж шею свернул, провожая взглядом проехавший мимо них транспорт.
Артем скомпоновался, подпрыгнул вверх, ухватился за ветку дерева. Рывок вверх, поворот, и он уже почти на верхушке ствола. Высокая стена рядом с деревом – прямо кстати. А еще лучше, что, дотянувшись до невысокого металлического ограждения, он легко оказался в верхней части города. Там, прямо напротив, автобусная остановка, в отдалении трамвайные рельсы…
Когда внизу раздались крики и даже один выстрел вверх, Артем был уже далеко. Лавируя между прохожими, он мчался к тормозившему на остановке трамваю…
Глава 23. Ниночка покидает гостеприимный дом
Ниночка осилила кашу, выпила теплый некрепкий чай. Затем отдельно съела хлеб и засунула за щеку крупную головку сахара. Раскусить его не смогла и оставила таять во рту.
Задумалась.
Надо было отправляться домой. На улице утро, и теперь идти по городу не страшно. Не так, как было вчера вечером, когда ее оставил Артём в одиночестве.
Артём… Где он сейчас?
Ниночка нахмурилась. Неприятно получилось: она ему верила, а он… Мама была права. Доверять мужчинам на сто процентов не стоит. Лучше полагаться на себя.
Но больше ее волновало не это, а другое: Артём ее бросил, подшутил над ней. Завел в незнакомый темный двор, а сам убежал. За что он с ней так? Ведь она ничего плохого ему не сделала!
Глаза Ниночки наполнились слезами – ей стало жалко себя.
А может, с ним что-то случилось? Вдруг он попал под машину? Или на него напали хулиганы? И теперь он в больнице?
Ниночка, тайно от всех, иногда считала себя эгоисткой. Конечно, одна дочка в семье у горячо любящих ее родителей. Поэтому, занимаясь своим самовоспитанием (а как же без этого? Вся передовая молодежь над собой работает!), пыталась думать о тех, кто живет рядом: помогала маме с папой по хозяйству, как умела, кормила птичек и бездомных животных, старалась быть отзывчивой и не судить людей слишком строго за неправильные поступки.
Вот и сейчас она одернула себя: нельзя сразу думать, что Артем намеренно совершил плохой поступок. Наверняка что-то случилось. И, вполне возможно, он сам нуждается в помощи. А она рассиживает в чужом доме, пытаясь выискать в нем недостатки.
Ладно, будущее покажет. А вот позвонить родителям надо срочно! Мама и папа точно переживают за нее! Как же она не догадалась сделать это еще вчера вечером, когда оказалась у Натальи Петровны? Попросить телефон, набрать номер… Папа бы сам за ней подъехал на такси.
Просто вчера Ниночка слишком устала сидеть на лавке и трястись от страха, поэтому и не сообразила. А потом – уснула. Тоже совсем неожиданно.
Может, у соседей попросить телефон? Квартира-то, как она вчера поняла, коммунальная.
Сначала девушка оглядела комнату Натальи Петровны в поисках телефона: мобильного или домашнего. Потом вышла в коридор. Было очень тихо. Наверно, никого не было дома. Стучать же в чужие двери Ниночке показалось неприличным.
«Выйду на улицу, попрошу у кого-нибудь мобильный, позвоню. Потом вернусь, переоденусь, напишу записку, поблагодарю хозяйку», – спланировала Ниночка свои действия.
Девушка отнесла поднос на кухню. Там стояло у стен несколько столов. Ниночка вымыла посуду и на всякий случай, чтобы не ошибиться со столом, отнесла тарелки и чашки обратно в комнату ее гостеприимной новой знакомой.
Ниночкина сумка-клатч нашлась на стуле у двери. Сунув ее под мышку, девушка вынырнула в коридор. Плотно, как это делала хозяйка, но бесшумно, закрыла дверь.