Маг оборвал самого себя на полуслове.
Странная мысль, обычные слова, едва не сорвавшиеся с его языка в запале злости, стронули с места маленький камушек, который покатившись вниз по склону, стал началом новой лавины.
— Свободен! — Джаулин махнул рукой, прогоняя своего ученика. — Сделай так, чтобы я тебя пару-тройку дней не видел. Возьми выходной, сходи в город и сними себе… Комнату, на пару ночей!
Хоть и был Джаулин старым циником, но вот не поворачивался у него язык сказать простую фразу: "сними проститутку".
— Вон!
С легким хлопком исчез серебристый шар, уносящий его ученика в неведомый город.
"Пусть подумает…" — Мудрейший открыл портал в свой любимый кабинет. — "Да и мне, подумать надо…"
— … Привет, капитан… — Напротив Марата возник худой и лысый парень и без приглашения уселся за стол, сдергивая салфетку и кладя ее себе на колени. — Давно ждешь? Прости, Владелица оголодала, пришлось подкормить бедняжку…
— Избавь меня, от этих подробностей. — Марату не нравился этот человек. Он его раздражал своим странным характером, тяжелым взглядом и привычкой бить посуду, сразу после еды. Иногда даже о голову неудачно подошедшего официанта или просто — запулив в стену или грохнув об пол так, чтобы во все стороны брызнули острые осколки фарфора или стекла. Больше всего доставалось кружкам и чашкам, словно он вымещал на них всю свою злобу. Что ни говори, а у каждого свои фобии… А еще — перемены настроений. Демонстративные, словно у избалованной блондинки, в одной из прочитанных в детстве, книг.
Теперь таких нет.
Ни книг, ни блондинок.
А Влад — есть. Вот он, сидит напротив и осторожно листает меню, так и не сняв свои тонкие перчатки, без которых Марат его ни разу не видел.
— Шашлык, красное вино, гранатовый сок, салат из печени. — Влад захлопнул меню и протянул его официантке.
— Тоже самое. — Марат меню не открывал, просто повторил заказ "вечного донора", доверяя опыту и чутью того, кто давно прописан во все базы, как "единственный и… Единственный". — Кормят-то тут как?
— У Ольги лучше. — Влад улыбнулся. — Не хочешь примкнуть? Подружка Ольги безмерно любит… "Безразмерных мужчин"…
Марат отрицательно покачал головой.
— Зря. Мне скучно одному… — Влад капризно сложил губы "куриной жопкой". — Вокруг все такие… Восхищенные, до глубины души! Даже матом послать некого.
Официантка, ловко балансируя подносом, принялась выставлять на стол принесенные тарелки и столовые приборы, аккуратно подстилая салфетки и улыбаясь во все 32 зуба.
Не будь у нее на шее легкой голубой ленточки, никто бы и не понятия не имел, что перед ними ходит основное блюдо сегодняшнего вечера, которое с радостью отдаст свою жизнь за очередной укус Хозяина.
"Поцелуй эльфа" сродни с "русской рулеткой", отличающей от "американской" только тем, что у наших соседей за океаном ОСТАВЛЯЮТ один патрон в барабане револьвера, а у нас — ВЫНИМАЮТ один патрон.
Через пару часов, эта улыбающаяся рыжая красотка может стать лишь бледным воспоминанием, лежащим на шелковых простынях отдельного кабинета.
— Счет. — Девушка положила алую книжечку рядом с рукой Влада. — Хозяин просил рассчитаться сразу. И за ужин, и за посуду.
— Ольга рассчитается! — Влад достал из книжки тонкую бумажку, вытащил из кармана своего легкого пиджака ручку и оставил на чеке автограф. — Еще что-то?
— Госпожа Стефания очень Вас любила. — Официантка с бейджиком "Маарриинна" на груди, чуть наклонилась к Владу, словно желая что-то шепнуть мужчине на ушко. — Вам от нее привет!
Сверкнула тонкая игла, угрожая оборвать, не только не успевший начаться очень важный разговор и жизнь Влада в придачу, но и жизнь самого Марата, ведь случись переполох, ему придется отвечать на множество вопросов, самым основным, из которых будет самый простой: отчего на его шее, повязанной черным шейным платком, нет ни единого следа укуса?
Влад оказался быстрее.
Игла воткнулась в им подставленную руку, а уже через миг, Марат помогал заворачивать за спину злобно пыхтящей официантки, руки, одновременно крутя головой во все стороны в поисках службы безопасности ресторана.
"Кавалерия", по привычке, опоздала, получив с рук на руки связанную собственным фартуком девушку и очень "лестный" комментарий в свою собственную сторону об умении действовать в экстремальной ситуации.
Спорить с Владом никто не стал — характер этого донора и его привычку бить посуду об голову персонала, в качестве выражения своих, крайне негативных, чувств, знали в ресторане не понаслышке.
— Приятного аппетита! — Влад, худой и с блестящими после легких физических упражнений глазами, вернулся за стол. — Вино рекомендую. А сок здесь так себе. Суррогат.
Обедали мужчины в молчании — дела подождут, пока насытятся желудки. Самое главное — не переусердствовать в их наполнении, а иначе придет сладостная дрема и нажмет на сонную кнопку, находящуюся где-то внутри живота, каждого из нас.
Салат сменился шашлыком, с пылу, с жару, восхитительно шкворчащим на шампурах, а не вяло возлежащим на тарелках, присыпанным луковыми колечками и залитым толстым слоем кетчупа, как это делают нынче в особомодных ресторанчиках, забывая, что шашлык еда свободы, чистого воздуха и приятной компании, а не порционные кусочки собачьей пищи.
— Вино и вправду, не плохое. А сок, совершенно точно — г! — Марат отодвинул от себя квадратную тарелку с двумя пустыми шампурами. — А шашлык, можно было и лучше сделать.
— Спешка… — Пожал плечами Влад. — И вино, и шашлык — все надо как можно быстрее сделать, чтобы как можно быстрее продать. Каждый вертится, как умеет. Кто-то кормит, а кто-то отдыхает. Хоть пару дней отдыха, хочешь?
— Не откажусь. — Марат улыбнулся. — Только, кто же мне его даст и куда спрятаться так, чтобы совершенно точно отдохнуть, без лишних глаз! Может, поделишься таким местом?
— А что, твой Бердюгинск перестал удовлетворять своих жителей? — Ответил вопросом на вопрос Влад, скручивая простенькую вилку в странное подобие дерева с распростертыми ветвями-зубьями, которые он тут же стал отламывать по одному.
— Барабинск. — Поправил Марат, наблюдая за расправой над столовым прибором. — Маловат и тесноват, становится…
— Будет еще теснее! — Пообещал худой, откладывая бренные останки вилки и берясь за ложку. — Мне тут, Хозяйка, условие поставила, чтобы я — без охраны — от города "с печатью" ни на шаг не отходил. Вот оно как, представляешь! Говорит, шалят тут у вас, на дорогах, хоть Младших с поводка спускай, представляешь? Одно радует, обещала свозить меня на море, которое Черное, а то ваша хваленая Балтика — такой помет… Воняет паленым, гнилью и неубранным говном.
Влад превратил ложку в две половинки, скрутил их между собой и довольно хмыкнул.
— Чего звал-то? Или есть что на продажу?
— На обмен. — Сразу расставил точки над "Ё" спецназовец, переходя из состояния послеобеденной дремоты в состояние бурной деятельности. — Стандартный набор — запалы, детонаторы и сама… "Масса"… Два десятка килограмм. На два амулета, сам знаешь, какие. Ну и подзарядка, пять штук.
— А что ваш? Совсем мышей не ловит? — Влад вертел в руках тарелку, прикидывая, как ее будет удачней гробнуть — об пол или проверить ее аэродинамику?
— Не ловит. — Марат развел руками. — Кормит. Мышей кормит, червей, кормит…
— Недолго музыка играла. — Цикнул зубом Влад и отправил тарелку в полет. — Аэродинамика оставляет желать лучшего…
Тяжелая тарелка долетела до стены, ткнулась в нее своим углом и разлетелась на белоснежные осколки со звуком взорвавшейся гранаты.
Следом, в полет к стене отправились бокал и стакан, прибавляя звона, осколков и испуганных взглядов.
— Об отпуске, хорошо подумай! — Влад встал из-за стола. — А в остальном — договорились…
Глава 45
****
Куда бы ни вел портал, лучше всего, если бы он не вел именно сюда!
Мой круг замкнулся, словно змея, наконец-то, догнала собственный хвост и вцепилась в него зубами, начиная пожирать саму себя.
Я смотрел на знакомые, обшарпанные панельные пятиэтажки, бетонные блоки детских песочниц, давно лишившихся своих "зонтиков", поржавевшие гаражи и разбитый асфальт дорог.
Деревья стали выше.
А деревянная постройка барачной больнички, в которую меня таскали все мое золотое детство, наконец-то сгнила, приказав долго жить. Остались лишь пластиковые пакеты окон, покосившиеся, с треснувшими стеклами. И куча шифера.
Помойка давно заросла молодым кустарником, проросшим через мусорные баки, повалившим бетонные стенки корнями, прикрывшим людское безобразие своими, пока еще зелеными, листьями.
Я оперся спиной о нагревшуюся на солнце подъездную дверь и молил все Звезды о том, что вот сейчас я закрою глаза, а когда их открою — города не будет. Пусть будет ад, с его котлами и чертями. Пусть будет рай, с его нимбоносными отродьями, но только не этот город!
Я пялился на знакомые места и не мог закрыть глаза…
Хотел сползти вниз и сесть, но ступор был сильнее.
Я знал этот двор.
Я знал этот город.
За моей спиной — подъезд девятиэтажки, когда я отсюда уезжал — заброшенной строителями и поставленной на консервацию. За ней — дорога, с автобусной остановкой, из-за которой не видно моего собственного дома, ядовито-зеленого, пятиэтажного, панельного, "крупнощельевого", как говорил один знаменитый юморист во времена оны…
И запах! Неистребимый запах очистных сооружений, когда-то давно располагавшихся совсем недалеко отсюда.
Все осталось на своих местах, словно и не минуло столько лет.
Все, окружающее меня осталось тем-же, что и было давным-давно. Улучшения, если они и были, поглотила Ее Величество Природа.
Впрочем, судя по тому, что дом все-таки восстановили, улучшения были.
Кривые, косые, но — были.
Вон и магазинчики в торце домов появились, с выгоревшими от солнца и дождя, вывесками. С неуничтожимой рекламой кока-колы, пепси и местных, "местечковых", напитков. Перила украшали лоскуты синей краски, а бетонные ступени обвалились внутрь, демонстрируя качество работы строителей.