Фаэрланн повернулся к людям и спросил:
— Друзья, эти эльфы не хотят относиться ко мне серьезно. Вы знаете меня почти всю мою жизнь. Скажите — достоин ли я вашего доверия?
Первым вышел Арфоинд. Юноша вышел вперед, обнажил свой меч и поставил его клинком на пол, после чего встал на колено и произнёс:
— Я обещаю до конца дней своих служить дому Обарскиров и крови, что течёт в твоих жилах, — его голос несколько раз дрогнул, но Арфоинд был уверен в том, что говорит.
Фаэрланн положил руку на плечо Арфоинда и сказал:
— Встань, сир Блеф, первый из тех, кто служит мне.
Арфоинд встал, уступая место братьям Силвер, Туркасанам, Мерендилам и одному из Рейбертонов. Все приносили клятву верности дому Обарскиров и называли Фаэрланна своим господином.
Фаэрланн почувствовал, как к его горлу подходит комок, и обернулся. Он увидел, что лорд Илифар медленно спускался к нему по ступенькам трона. Одежды эльфа были такими лёгкими, что, казалось, парили сами по себе.
Илифар возвышался над Фаэрланном, который старался не смотреть на желтоватое лицо эльфа с впалыми щеками. Когда же их взгляды пересеклись, Обарскир уловил в глазах эльфа…озорство.
— Сейчас мы встречаемся, как равные. Как вожди своих народов. И мы должны договориться. Если ты будешь королём, то тебе нужна корона, — сказал Илифар, снимая с головы свою диадему. Позади него запротестовал Оторион, но Мастер Скипетров все равно поднял свою диадему над головой Фаэрланна.
— Я не могу сделать тебя королём, ведь твои люди уже сделали. Я нарекаю тебя, Фаэрланн Обарскир, сын Ондета Обарскира, лорд Сюзейла — королём Кормира. Я призываю тебя соблюдать договор, и сохранять нетронутыми эльфийские заповедники, а также проявлять мудрость в государственных делах. Твой отец отверг этот титул. Готовься — от тебя будут ожидать многого.
С этими словами Илифар положил диадему на голову Фаэрланна, а Жакур Силвер возглавил приветственные возгласы людей.
Раздался крик ярости Оториона, вскочившего с трона и выхватившего свой меч из ножен.
— Неужели возраст взял верх, лорд Илифар?! Как вы можете возложить такую ответственность на этих глупых и немытых людей? Эту землю завоевали мы, ценой своей крови! Мы должны уничтожить людей и вернуть эти земли нам!
Среди толпы эльфов послышались нотки одобрения. Арфоинд Блеф вышел к Фаэрланну, наполовину обнажив свой клинок.
— Первый вызов, — с насмешкой сказал Барабл. — Что же сделает новый король Страны пурпурного Дракона?
Фаэрланн остановил Арфоинда. Нет, это все было не просто так. Маг говорил так, будто насмехался, но тогда почему в его глазах отчётливо было видно напряжение? Зачем он постоянно упоминал пурпурного дракона?
Внезапно, его осенило.
— Когда я был маленький, достопочтенный Барабл нередко сидел у отцовского камина и рассказывал мне эпические истории, — сказал Фаэрланн, кивая на мага. — Но самой главной из них была история про великого дракона, чешуйки которого с возрастом стали пурпурными. Он был побеждён в бою один на один эльфийским правителем. Он был силён, но еще сильнее были его слова. Он убедил дракона, что двадцать эльфов могут пасть, но им на смену придёт две сотни, и малочисленным драконам никогда не победить в этой войне.
После этих слов Фаэрланн посмотрел на Илифара. Да, в глазах эльфа было озорство, но и еще кое-что. Уважение.
— Ты можешь сойти со своего трона и убить меня, Оторион, можешь даже убить всех моих людей и сжечь мой город, как вы делали это прежде с другими поселениями, но ты не остановишь переселение людей. Возможно, новоприбывшие найдут наши останки и тогда, вооружившись сталью и магией, пойдут против вас. Может быть, они решат сжечь ваши леса, дабы полностью уничтожить ваше наследие. Это то, чего ты хочешь, эльф?
Оторион открыл рот, после чего тут же закрыл. Он посмотрел на лорда Илифара, который обернулся к нему и понял одну бровь. Эльф в кольчуге кивнул и медленно сел.
— Твоя взяла, — сказал эльф-лорд, оборачиваясь к Фаэрланну, — но знай, что лес поменялся, и он не такой, каким был даже во времена твоего отца. Я хочу, чтобы ты, как мой преемник, защищал эти земли…и для этого тебе пригодится помощник. Тот, кто направит тебя и твоих потомков. И я знаю того, кто обладает знаниями эльфов и рвением людей.
С этими словами эльф повернул голову к Бараблу.
Впервые за все время знакомства Фаэрланна с Бараблом маг удивился.
— Я?! Нет, я не могу. Я так долго служил вам.
— И послужишь еще, помогая людям. Ведь у них такая короткая память.
— Но моя жизнь с вами! — выкрикнул маг, указывая на женщину, сидящую на троне. — Моя любовь среди вас, как и мои дети…и внуки!
— И я клянусь, что мы будем защищать их. Но никто не справится с этой ролью лучше тебя. Ты идеально все рассчитал — твои действия привели людей сюда. Они показали, как почитают Ондета Обарскира и его сына, что позволило мне короновать его, а также ты рассказал юному Фаэрланну сказку, которой он успокоил Оториона. Барабл Эфарр, я хорошо знаю тебя, и все мы верим, что ты манипулировал ради сохранения этих земель в целостном виде, — после этих слов эльф улыбнулся. — А теперь я поручаю тебе защищать и направлять правителей людей. Я нарекаю тебя Защитником Короны.
Маг хотел запротестовать, но взгляд Илифара остановил его. Барабл кивнул, после чего эльф положил руки магу на голову, будто надевая на неё корону. Между руками эльфа тут же появилось слабое свечение.
Лорд-эльф отошел. Теперь он казался еще старше, но его взгляд был все таким же живым.
— Мы уйдём, — начал он, — и с каждым годом нас будет все меньше. Возможно, однажды мы станем историей, как и Тауглор Чёрный, великий пурпурный дракон. Но помните, что это не просто сказка, а обещание…и предупреждение.
И в этот момент понял, что эльфы в зале стали растворяться в воздухе. Исчезать. Наконец, в зале ни осталось никого, кроме толпы людей и троих эльфов на престоле.
Эльф-воин коротко кивнул и исчез.
Огромный зал начал растворяться, когда женщина встала с трона и медленно спустилась с трона. Она взяла руки Барабла в свои и положила их на своё лицо.
Затем она обхватила его голову и поцеловала его. Хоть поцелуй и длился пару ударов сердца, все присутствующие отчётливо ощутили тот голод, с которым Алия целовала Барабла. Когда же она исчезла прямо из рук мага, тот остался стоять неподвижно, и лишь слёзы стекали по его лицу.
Илифар положил руку на плечо Фаэрланна и сказал:
— Правь мудро, дитя.
После чего исчез, забирая с собой павильон и оставляя короля Кормира и первых дворян нового королевства наедине со своим королевством.
11В тени короля
Год Перчатки (1369 г. по Л.Д.)
— Если вы когда-нибудь…поедете через Сембию, то обязательно загляните в местечко Ютгалаунт, которое находится по дороге из Ордулина в Иханн, — прошептал барон Томдор, задыхаясь от усилий. Покрытый испариной вельможа лежал на своей кровати, которую охраняло несколько стражников. Барон попытался сжать руку Вангердагаста и продолжил:
— Там есть одно-единственное поместье, в котором живет женщина лет сорока трёх, но она все еще красива…
Маг посмотрел на Гвеннат, которая стояла у кровати барона с того дня, как его доставили в замок. Она немного выспалась, но её глаза все равно были красными и уставшими. Вангердагаст не смог сдержать удручающий выдох.
Услышав вздох мага, Томдор яростно надавил:
— Выслушай меня, маг! Я обидел её…много лет назад. Сказал, что вернусь…но так и не вернулся. Мог бы ты отправиться к ней и передать мои извинения? Это одно из немногих…моих желаний.
— Конечно, Том. Но, думаю, в этом нет необходимости, ведь у тебя впереди еще годы, и ты сам сможешь вернуться к ней и передать все лично.
— Не ври мне, маг! Я знаю, что случилось с Беро. А Азун лежит где-то рядом и…
Он махнул своей волосатой рукой в сторону соседней комнаты.
— И вот я тут, — продолжил барон, — и ни один солдат не придёт ко мне, чтоб рассказать хорошую шутку. Ни одна девушка не придёт мне с цветами и пожеланиями лучшего.
— Ага, — хмыкнула Гвеннат. — А я тогда кто?
Томдор повернул к ней голову и сказал:
— О Боги, не начинай. Ты жрец, а не надушенная придворная девка.
Жрица подмигнула магу, и тот попытался спрятать улыбку. Лицо барона покраснело:
— Я не это имел в виду…а, не важно. Все равно я прикован к постели в ожидании смерти короля и своей собственной.
Он отвернул голову, чтобы не показывать магу и жрице свои задрожавшие веки и участившееся дыхание.
Маг стремительно наклонился и чуть не столкнулся с Гвеннат, которая сделала то же самое. Томдор погрузился в глубокий сон.
— Проклятье, — процедил маг. — Это может длиться годами.
— Как и король, — поддержала жрица. — Сегодня он впервые очнулся, но вскоре так же уснул, — Гвеннат внимательно разглядывала впалые черты лица Томдора. — Боюсь, мы не сможем помочь им в этой борьбе. Все зависит только от них самих.
Маг посмотрел Гвеннат в глаза.
— Ты правильно сделала, что вызвала меня. Ты много делаешь для Кормира, и я благодарен тебе за это. Знай, твои заслуги не будут забыты.
Девушка улыбнулась и потянулась к руке мага. Вангердагаст машинально потянулся за палочкой на своём поясе, но остановил себя и принял дружественный жест.
— Можете на меня рассчитывать, — сказала Гвеннат. — Я буду рядом с ним, — с этими словами девушка указала на скромную кровать в другом конце комнаты.
Вангердагаст посмотрел на четырёх молчаливых Пурпурных Драконов, окруживших кровать барона, и сказал:
— А я попытаюсь организовать сладости и лёгкую выпивку для борона, когда тот придёт в себя. Ну и пару солдатских шуток.
— Хорошо, — ответила девушка, садясь на край своей кровати. Она помахала магу рукой, и тот вышел через главную дверь, после чего отправился в зал Грифонового Клинка.
В зале было много Пурпурных Драконов, которые сурово наблюдали за магами и жрецами, таскавшимся туда-сюда. По центру зала на широкой кровати лежал король Азун, который, как и борон Томдор, сегодня пришёл в себя.