— Это похоже на правду, — задумчиво сказал Гормон.
— Сомневаюсь, — быстро добавил Иткур. — Как по мне, солдаты сейчас слишком заняты, чтобы запечатать все выходы, которыми может воспользоваться маг.
— Заняты?
Иткур усмехнулся:
— Да. Поговаривают, что в некоторых районах города проходят столкновения между Пурпурными Драконами, верными Таналасте, и сторонниками Вангердагаста. В королевском дворце, поговаривают, друзья регента, Димсварт и Алафондар, устроили кровавую баню.
— У людей богатое воображение, — фыркнула Тессара, — Я слышала, что Алафондар погиб, защищая королеву от убийц, и та, смертельно раненая, погибает рядом с мужем.
— Сколько слухов! — воскликнул Иткур. — но на деле же мы ничего не знаем! Что происходит во дворце?
— Я слышал, как один дворянин спрашивал у торговцев на рынке про укромное место, где можно спрятаться, — начал Гормон. — Поговаривают, что все дворяне, что встречаются с принцессой Таналастой, обречены на смерть.
Аталон кивнул.
— Я тоже слышал об этом. Вчера двое были найдены убитыми в королевском саду.
Раулиган поднял кружку и громко сказал:
— Я знаю все. Мой друг, стражник, охраняющий короля, сказал мне, что жрецы намерены сделать из нашего короля ходячий труп и навеки посадить его на трон.
Гормон фыркнул.
— Даже если и так, неужели они думают, что народ поддержит эту идею?
— А примут ли они Вангердагаста в качестве короля, когда он женится на королеве Филфаэрил? — спросила Тессара. — Я слышала этот слух несколько раз.
— Да-да-да, — с отвращением прервал ее Гормон. — Волшебники, дворяне и Пурпурные Драконы захватят трон. А еще Красные Маги и Зенты готовятся напасть на Сюзейл, уничтожив его изнутри.
— Но это так! — воскликнул Раулиган. — Я знаю, что королевский садовник работает на Зентарим и периодически меняет форму. Если это не магия, то что?
— Вот и разваливается наше королевство, — с выдохом сказала Тессара.
— А виноват в этом Вангердагаст, — добавил Гормон.
Донеф сидел и молча слушал все эти слухи. Внутри него закипал гнев и злоба. Неужели для этих людей ничего не значила жизнь короля? Он снова вспомнил смеющегося бородатого мужчину, который сказал:
— Неважно, откуда я родом. Не смотрите на корону на моей голове — я буду сражаться за честь и свободу и благодаря этому буду лучше, чем сембийцы или туйганцы. Вот увидите — имя Азуна Четвертого прославится в веках как образец чести и добродетели!
Молодой дворянин моргнул и привстал. Все смотрели на него. Ему казалось, что его тело сейчас взорвётся.
Донеф заметил, что даже Раулиган смотрит на него.
— Люди, как по мне, Вангердагаст просто пытается удержать королевство в целости до тех пор, пока король не поправится.
Тессара сузила глаза.
— Что, Марлиир, поддерживаешь регента?
— Что ты имеешь в виду? — спросил Донеф, чувствуя, как его дрожащая рука ползёт к клинку. Его взгляд пересёкся с холодным взглядом девушки.
— Ваша семья была так же близка к трону во время войны с королём Далмасом или принцем-регентом Селембером? Или Марлииры предпочитают не ворошить старое? — спросила Тессара.
— Я… — начал Донеф, но понял, что ему нечего сказать. Действительно, его семья несколько раз поднимала восстание против властей. Эта девушка, казалось, знала, о чём говорила. А еще он знала, как обращаться с клинком. Донеф даже не заметил, как она достала свой короткий меч и занесла его над головой. Она казалось ему такой спокойной, уверенной и…
Он понял, что покраснел.
— Леди, я не хотел вас обидеть. И никого из присутствующих. Я просто был шокирован тем, что вы…
— Пренебрежительно говорили о Кормире? — спросила Тессара. — Парень, это не значит, что мы не любим его.
Все молчали, пока Аталон не прервал тишину:
— Что ж, опять в гостиной Восходящего Дракона все закончилось как обычно.
Внезапно, в комнату вошёл мужчина в простом коричневом плаще, подвязанном обычной веревкой. Его строгие глаза будто оценивали молодого Марлиира и его одежду.
Никто бы и не подумал, что в эту таверну может прийти сам регент Вангердагаст. Все посетители резко замолчали, наблюдая, как Придворный Маг подошёл к наёмнику за угловым столиком, обменялся с ним молчаливым кивком и сел на единственный свободный стул.
Внезапно, звуки улицы пропали — стих скрип колёс, замолкли лавочники.
Магия. Вангердагаст наложил заклинание тишины, чтобы никто не слышал его разговор. Донеф посмотрел на мага и наёмника. Они обменялись парочкой быстрых немых фраз, после чего встали и покинули посещение. Как только маг спустился по лестнице, звуки улицы наполнили гостиную.
Все молчали, пока Тессара не спросила:
— Зачем регенту наёмники? Для борьбы с Пурпурными Драконами? Или мятежными дворянами?
— Да… а кому верны Драконы? — спросил Гормон.
— Это мы скоро и узнаем, — тихо добавил Аталон.
— Да уж…не лучшее время ты выбрал для визита, парень, — сказал Раулиган Донефу.
Молодой дворянин лишь пожал плечами.
— Если я нужен королевству…
Тессара улыбнулась.
— А что если из-за твоего патриотизма ты будешь втянут в борьбу, которая разорвёт Кормир на части?
Донеф попытался что-то ответить, но его прервал Гормон:
— Да, не припомню я времён хуже. Больше всего мне сейчас интересно — как это время переживет Кормир?
16Прикосновение короля
Год Морских Князей (432 г. по Л.Д.)
— Никогда не было так плохо, — обреченно пробормотала Элварин Краунсилвер в темноте. Как Королевство переживёт это?
Она оглядела ночной лес, пристанище последнего из великого дома Обарскиров, ожидавшего предателя, который принесет ему первую победу.
Их первую победу за три долгих года бедствий в Кормире. Или окончательное поражение.
Всё началось со смерти Барабла. Он всегда воспринимался как несменный защитник Кормира, а теперь, когда он ушёл, все шло из рук вон плохо. Конечно, Амедагаст, его ученица и преемница, была лучшим магом, какого знала Элварин, но она была лишь тенью своего наставника.
И со смертью первого Придворного Мага королевство стало напоминать мыльный пузырь, который нужно защищать от любых внешних угроз, желающих лопнуть его.
Сначала пришла чума, которую принесли торговцы из Марсембера. Сюзейл превратился из сияющей столицы в склеп, заваленный трупами. Жрецы пытались исцелять народ, но когда заболевших стало слишком много, целители оставили свои заклинания для себя. Зря, ведь народ взялся за мечи…и когда бойня затихла, власть в городе захватили жрецы Талоны.
Затем драконы спустились с гор и уничтожили некоторые поселения и торговые маршруты. Говорят, что даже мифический Пурпурный Дракон был замечен на западе.
И затем восстал Арабель. Мятежом руководил Комитет Торговцев, к которым присоединились более мелкие города. Было сложно бороться с восставшими, когда половина страны умирала от болезней, а другая сражалась с драконами. Королевская армия проиграла восставшим, и казна Сюзейла была разграблена.
Потом появилась орда орков, пришедшая из Каменных земель. Обычно, такая угроза заставляла восставших объединиться под единым знаменем и вернуться в лоно королевства, но в этот раз все было иначе. Орда проникла в сердце Кормира.
И когда король Дуар намеревался разбить орду, его собственный тесть, Мелинет Туркасан, продал Сюзейл пиратам за пятьсот мешков золота.
Когда король уничтожил армию орков и вернулся в столицу, то обнаружил ворота запертыми. Вождь пиратов — Маграт Минотавр, захватил город и разграбил казну, чтобы оплатить услуги наёмников и расширить свое влияние.
С тех пор прошло три года, и с каждым днём количество лоялистов уменьшалось. Многие, в том числе и Краунсилверы, отправились на север или на запад, в Глубоководье. На данный момент королю были верны лишь двадцать семей.
Элварин осмотрела поляну, слабо освещенную луной, и людей, собравшихся на ней — кузину Элварин Глорин Трусилвер, Джотора Туркасана, который сбежал от своей семьи, Омалру Дракохорн и Динтерона Блефа. Это были последние Пурпурные Драконы в стране. Остальные собравшиеся были слугами и оруженосцами, не считая короля Дуара и Амедагаст.
Огромный Дуар выделялся даже среди Обарскиров. Его крупные мускулистые плечи поникли — с момента предательства Мелинета король отчаялся и несколько раз был близок к тому, чтобы сдаться. Смерть предателя от рук пиратов лишь немного ослабила его боль. Король спал в доспехах, а его одежда была грязной и потрёпанной. Единственной новой вещью на нём был меч, который специально для него зачаровала Амедагаст — Орбин, Клинок Справедливости.
За все время своего правления король Дуар превратился из монарха Кормира в беженца, скрывающегося в Королевском Лесу. Орки, поняв, что государство разорено, ушли на север. Драконы, чьё неистовство прошло, ушли в горы и окунулись в спячку. Маграт же назначит за голову Дуара цену большую, чем заплатил за Сюзейл, и среди обездоленного народа Кормира было много желающих разбогатеть.
Народ Кормира. При этой мысли Элварин покачала головой. Дворяне всегда предавали короля, Арабель с завидной регулярностью объявлял о своей независимости, но народ всегда сплочался вокруг короля. Какими бы ужасными ни были обстоятельства, простые люди всегда горой стояли за своего правителя.
И вот, наконец, хорошие новости — кузен Элварин, Аграст Хантсилвер, сообщил, что силы лоялистов захватили Хайхорн, и их пополнившиеся ряды готовы пойти в бой с королём. Но это случится только если Дуар одержит победу в предстоящем столкновении.
Амедагаст, Дуар и Элварин целый день корректировали стратегию, и, в конце концов, приняли решение атаковать дом Деолур, члены которого были одними из главных сторонников пиратов Маграта.
Элварин нахмурилась. Дедушка Даура возвёл Деолуров в статус дворян, даровав им земли в центре Кормира. В течение нескольких десятков лет они постоянно подрывали авторитет Обарскиров, и когда Сюзейл был захвачен Магратом, они тут же поклялись тому в верности.