Зандер тащил его по дороге и говорил, говорил, говорил…
- Вот дотащу тебя до костра, - у парня сбилось дыхание, и он со свистом и хрипом втянул в себя холодный ночной воздух. - Дотащу… Напою вином, Карл… руки разотру… Утром… Утром… будешь… как огурчик, будешь… Ну ты и тяжелый, Карл! Прямо-таки лось… Ну, или бизон… Так тоже можно…
Он дотащил-таки Герта до костра. В лицо пахнуло теплом. Герт повернул голову и посмотрел на огонь.
"Спасибо, парень…" – но сказать это вслух, не смог.
- Ты не молчи, Карл! - Зандер присел рядом, наклонился, заглянул в глаза. – Не пугай меня, Карл. Ну, пожалуйста, не молчи!
В темной сини его глаз отражались всполохи пламени.
"Вот ведь настырный!"
– Дай вина… - сказал он вслух, и это было единственное, на что хватило сил.
[1] В этой лиге, как и в британской лиге, где-то около четырех километров.
Глава 4
Глава 4.Ладжер
1. Гуртовая тропа, шестого первоцвета 1649 года
До Ладжера добирались почти три недели и все время под дождем. Шесть дней шли через болота и еще две недели – через скалистые сопки Норфейского всхолмья. Дорога тяжелая и небезопасная, а в отряде Лунда после памятного боя с альвами в строю оставалось не больше трети бойцов.Многих похоронили еще там – вблизи места, где они приняли свой последний бой. Другие умерли от ран, не выдержав тягот пути. Умер и Лунд.
В те первые дни после резни, все думали, что умрет Карл, но Герт кризис пережил и вскоре встал на ноги. В том смысле, что покинул фургон, в котором отлеживался, и снова поехал верхом. А вот Лунд, вышедший из боя с пустяковой раной на бедре, наоборот - слег. Рана загноилась, но Лунд никому ничего об этом не сказал, а когда правда открылась, делать что-нибудь – ну, хоть ногу отнять, - стало уже поздно. Умирал он тяжело и долго, но, в конце концов, боги сжалились над ним и даровали ему забытье. Так, не приходя в сознание, и умер.
Сразу после того, как Лунд слег, командование принял Шенк, и это было правильное решение. Но все понимали, сохранить отряд уже не удастся. Шенк слыл опытным бойцом, спокойным и разумным. Никто с этим и не спорил. Но дело в том, что из выживших почти никто с ним прежде в наем не ходил, и лично его не знал. Это решало все. У наемников главное дело – репутация. Авторитет же приходит не сразу и легко не дается. Впрочем, Шенк и не претендовал. Сразу сказал, что командование берет только, чтобы обоз до Ладжера довести. Обещал и довел.
– Вот он Ладжер! – Дорога вывела их на вершину сопки, и перед Гертом за серой пеленой дождя открылся вид на город. - Приходилось бывать?
Герт посмотрел на черную реку, на серые стены из битого камня, на приземистые башни и темные пятна черепичных крыш и покачал головой.
– Да, нет! Не приходилось.
Он не соврал. Так все и обстояло. Не бывал, хотя и видел пару раз издали. Однако в город не заходил ни разу. Причины тому были разные, но результат один.
– Большой город, - как бы между прочим, обронил Шенк.
– Я вижу.
"Большой город, чего уж тут".
– Большой город, Карл, большие возможности.
– Предлагаешь идти вместе?
– А чем плохо? Мы друг друга худо-бедно уже знаем, а вдвоем ни в одной ватаге не пропадем.
– И куда двинем?
– Да куда захотим. Можно завербоваться в караван на запад, в Шеан или Кхор, а можно и обратно на север, в Приморье или Норфей.
- Две серебряные марки до Шеана, - вспомнил Герт слова Лунда, - за участие в бою – еще полмарки, за кровь – две…
– Таковы правила! – пожал плечами Шенк.
– Я могу предложить тебе больше.
Шенк Герту нравился, однако пригласить идти с собой - это совсем другое. Впрочем, кто не рискует, тот не достоин удачи, не так ли?
– На сколько больше? – вопрос правильный, по существу, и не задай его Шенк, Герт бы встревожился.
– Пятьдесят серебряных марок.
Ему, и в самом деле, нужен напарник. Дело ведь предстоит непростое, и может случиться, что второй меч понадобится скорее, чем хотелось бы думать.
– Пятьдесят марок серебром… И ведь это мы еще не торговались…
- И не будем! – отрезал Герт. – Я предложил хорошую цену за достойное тебя дело. Так что, нет, Шенк. Пятьдесят, и это все. Во всяком случае, пока.
– То есть, возможны варианты?
– Возможно все, - пожал плечами Герт. – Возможно ты не успеешь их даже потратить… Эти деньги, я имею в виду. Но, может быть, в конце пути я смогу предложить тебе настоящий приз. Так что, да! Ты прав, возможны варианты.
– Хорошо! – кивнул Шенк. – Я почти согласен.
"Почти? Ну, кто бы сомневался!"
– Деньги я заплачу вперед, - ответил он вслух на невысказанный Шенком вопрос. – Всю сумму. Вот доберемся до города, найдем банкирский дом Сафоев, и я тебе сразу заплачу.
– Верю…
- Что-то еще? – прищурился Герт.
На самом деле, он прекрасно знал, о чем спросит Шенк и был даже несколько удивлен, что вопрос этот все еще не прозвучал.
– Чем мы займемся? – спросил Шенк. – Чем и где?
– Легче сказать, где, – усмехнулся Герт. – Везде по эту сторону гор. А может быть, и по ту.
– Звучит заманчиво! И что это будет?
– Месть, - одним словом ответил Герт.
Разумеется, он не был уверен, что дело сведется к одной лишь мести. Но как еще он мог объяснить Шенку то, что и сам представлял себе пока лишь в самых общих чертах. Поэтому, просто месть. Почему бы, и нет?
- Месть, - повторил за ним Шенк, словно, пробуя это слово на вкус. – Что ж, дело не хуже любого другого. Но знаешь, Карл, что говорят об этом умные люди?
– Просвети, будь добр!
– Зверь мести – жестокий зверь, Карл. Так говорят у нас, в Ливо. Его порождает ненависть, и зачастую он пожирает и того, на кого его напустили, и того, кто его выпустил.
Все верно. Так оно и есть. И присказку эту Герт знал задолго до того, как Шенк появился на свет. Однако он знал и другое присловье, и оно ему нравилось куда больше.
– Зверя ненависти, Шенк, - сказал он, завершая разговор, - можно убить, только накормив его досыта!
2. Ладжер, шестого первоцвета 1649 года
- Ладжер большой город, - сказал ему Шенк, имея в виду не только и не столько размеры, сколько нечто другое. То, что одним словом не передашь, и не сразу объяснишь.
"Большой город, - повторил за Шенком Герт. – Большой город, большие возможности!"
В банк они, разумеется, не пошли. Не стали даже искать.
– Успеется! – бросил Шенк, и это слово было основательнее подписанного по всем правилам договора. – Первым делом мы пойдем в баню.
- Ну, в баню, так в баню! – согласился Герт, который нынче был бы рад и ведру с горячей водой.
Но Шенк имел в виду совсем другое. А что именно, он имел в виду, Герт узнал немного погодя.
– У меня два кхорских золотых, и тринадцать марок серебром, - сказал Шенк, выводя Герта на городской торг, который, как выяснилось, продолжал жить своей сумбурной рыночной жизнью и в дождь. – А у тебя сколько?
– Будешь смеяться, - улыбнулся Герт, - но у меня тоже два золотых, имперский и шеанский. Да еще дюжина монет серебром. Есть и норфейская в три марки, но есть и две полушки из Семиградья. На круг, я думаю, немногим больше, чем у тебя.
– А нам много и не надо! – отмахнулся Шенк. – И этого за глаза хватит.
Что ж, похоже, он хорошо знал, о чем говорил.
В платяном ряду купили одежду. Не все новое, но все чистое, стиранное, да и стиль другой. Уже не наемник с севера, а дворянин из небогатых, каких на юге гораздо больше, чем в Приморье.
Герт купил себе камзол красного сукна со стальными посеребренными крючками и петлями, с отложным воротником и рукавами с обшлагами, украшенными пуговицами, и батистовую сорочку со стоячим воротником и кружевными манжетами на запонках. Запонки для воротника и манжет он выбрал серебряные, черненые. Целое состояние, если подумать, но не устоял. Заплатил. Очень уж захотелось вдруг почувствовать себя прежним Гертом, хотя тот, другой, давешний Герт серебра не носил. Брезговал.
А еще он приобрел расшитый алой нитью плотный дублет[1] из темно-синей шерсти на льняной основе, светло-коричневый колет[2], бриджи[3] из тонко выделанной лосиной кожи, и высокие черные сапоги. Однако меч и кинжал, да еще стальные шпоры и дорожный двойной плащ из плотной шерсти, он оставил прежние, то есть те, что получил в наследство от убитых им наемников или купил в Але на следующий день после памятной встречи с мастером Шерваном.
– Ну, я готов! – сообщил он Шенку, взвалив узел с новыми вещами на плечо. – Что дальше, мой проводник по злачным местам города Ладжер? Идем в баню?
– Не торопись! – остановил его Шенк. – Сначала следует перекусить…
- Перед баней? – удивился Герт.
– Ну, не на голодный же желудок! – хитро прищурился новый друг, и Герт в некотором замешательстве осознал, что и в прежние-то времена не слишком хорошо знал жизнь "простых" людей. Что уж говорить о нынешних?
– Ладно, - согласился он, тем более, что в последний раз они ели ранним утром, и не так, чтобы досыта. – Веди!
Просить дважды не пришлось. Шенк великолепно знал город, и вскоре они уже седели в маленьком трактире, примостившемся у задней стены храма Единому, и ели невероятно вкусное рагу из утки, запивая его крепким темным пивом. Ну, а к рагу и пиву прилагались утренней выпечки белый хлеб и твердый овечий сыр, посыпанный крупной солью. Так что трапеза получилась на славу, но, как и обещал Шенк, была она не слишком плотной. Не осоловели, одним словом. Наоборот. Герт, наконец, почувствовал себя по-настоящему молодым, здоровым, свободным и счастливым.
– Куда теперь? – спросил он, подумывая о том, что после бани, не худо бы сходить в бордель.
– А вот теперь, и впрямь, в баню! – ответил Шенк и повел его по извилистым улочкам, через площади и мосты, и привел, в конце концов, к просторному мрачному дому за каменной стеной, обращенному фасадом к тихой улочке, а задами, едва не погрузившемуся в невеликую, но шумную речку, вращавшую чуть дальше по течению огромное мельничное колесо.