Как простой русский мужик Третьяк учил его уму-разуму в старинной усадьбе Канинских. О самом боярине Канинском и его семье.
Как он узнал от Знахарки сначала о таинствах народных обрядов в Купальскую ночь, а затем, через девять месяцев, главное – что Забава являлась Первой – прямым потомком первых людей на Земле, сотворенных Творцом по своему замыслу. Что смыслом жизни Первых является обретение высшего знания, которое откроет им замысел Творца. Что за Первыми испокон веков ведут охоту Вторые – вторые люди на Земле, созданные Господом для своего промысла: они должны помешать Первым обрести высшие знания и обеспечить себе мировое господство.
Как Забава во время бунта в Костянках была убита Вторыми при рождении нового Первого – его сына.
Как он столкнулся с реальной угрозой, и не только для себя, но и для своего сына, и скрывался от Вторых – Игната и Пелагеи.
О сложном выборе, теперь уже как родной, Марфы: спасти свою дочь или Первого при пожаре. О ее роли в его жизни.
Как он совершил свое первое убийство – защищаясь застрелив Игната.
Как во время побега им помогали простые русские люди.
О пленении и разборках между их похитителями – Картузом и Мальком.
Про старообрядцев, Найдёне и Траяне.
Как они оказались на Валдае, где родной брат Тимофея Афанасий учил основам исходного русского языка. О поисках «золота скифов» и внезапной разгадке этой тайны. Как «уроки» Афанасия так повлияли на каторжника Картуза, что тот поменял свою сущность и, преобразившись в Николая, стал их защитником в схватке с Пелагеей.
Как он был обманут ложным «Хранителем» Первого.
Об убийстве Третьяка и позорной смерти «Хранителя».
О решающем поединке отца и Гора – Второго из высшей касты.
О реликвии Первых – Матрешке, которой хотят завладеть Вторые.
О роли бояр и основах исконной русской традиции, поведанных отцом перед смертью.
В завершение Тихомир искренне рассказал, что открыл для себя новый мир – мир русской духовности и русской культуры, сохраняемых в народе. Рассказал, что вместе с получением знаний об истоках русского языка изменилось его мировоззрение.
Почти весь рассказ Марфа тихонько прорыдала.
Тимофей слушал молча, не перебивая. Лицо его становилось все серьезнее, покрываясь глубокими складками морщин, взгляд стал напряженно-суровым.
Тихомир тяжело вдохнул и сказал последнее:
– Мы приехали в Великий Новгород, чтобы встретиться с твоим братом Афанасием. Он должен был нам помочь отправиться дальше – отец завещал мне отвезти Матрешку на Алтай. Там же, на Алтае, нас должен ждать истинный Хранитель Первого.
Тимофей долго молчал после рассказа Тихомира, затем с грустью в голосе сказал:
– Мой брат ничего не рассказывал мне об этом. Мы опять поругались с ним из-за книг, и он уехал. Единственное, он предупредил о вашем приезде.
Тихомир растерянно смотрел прямо ему в глаза:
– Так что нам сейчас делать?
Тот развел руками:
– Брат просил передать тебе слово в слово: «Странно, что мы просим Творца изменить нашу ситуацию, не зная, что Он послал нам ее, чтобы мы сами изменились».
– Мне надобно уехать на недельку. Надеюсь, что я привезу ответ, – находясь в своих мыслях, негромко сказал Тимофей и без прощания вышел из покоев.
Немного поразмыслив, Тихомир открыл сундук – крышка протяжно скрипнула.
Он достал револьвер и, снарядив его патронами, уложил под подушку.
Этой ночью ему не спалось. Ворочаясь, он то и дело проверял револьвер под подушкой…
Под утро его разбудил какой-то шорох. Приоткрыв глаза, чтобы они привыкли к темноте, Тихомир стал всматриваться. Но – тщетно.
Ему показалось, что кто-то возится у сундука.
Тихомир затаил дыхание и прислушался – так и есть.
Он выхватил револьвер и резко направил его в сторону звука:
– Кто здесь?
Раздались удаляющиеся спешные легкие кошачьи шажки:
– Мяу… мяу… мяу.
Тихомир утер холодный пот со лба:
– Бася!
Марфа встревоженно приподнялась:
– Что случилось?
Тихомир поцеловал ее в щеку и облегченно сказал:
– Все хорошо – показалось.
Марфа прижалась к нему всем телом.
Он обнял ее и поцеловал в губы.
Она ответила ему… и их тела переплелись…
10 серия
Эпизод 1. «Секретарь»
23 июня 1862 года, Москва
Далеко за полдень роскошный черный лаковый дормез, покрытый пылью, запряженный четверкой уставших вороных, погромыхал по мостовой и неторопливо подъехал к особняку на Ордынке.
Солидного вида кучер остановился, размеренно слез с облучка. Осмотревшись, он снял с головы шляпу не по размеру, с округлой тульей и волнистыми от времени полями, и сбил с нее пыль, ударив об колено. Затем так же неторопливо открыл дверцу с вензелем Тульского оружейного завода «Медведь» и откинул ступеньку.
Из дормеза вышел полноватый, выше среднего роста молодой человек с зачесанными назад русыми волосами. Надев цилиндр, он посмотрел на солидную дубовую дверь особняка, обитую начищенной медью, и, что-то пробормотав себе под нос, стал подниматься по ступенькам массивной мраморной лестницы между колоннадой.
На стук открыл дворецкий.
Молодой человек зашел в холл и, не особо церемонясь, сказал:
– Объявите меня: Александр Николаевич Богаткин – секретарь Андрея Георгиевича.
И, кашлянув, поправился:
– Земля ему пухом…
Елизавета Тимофеевна не знала, что и сказать…
Валерий Викторович, стоя сзади, успокаивая, поглаживал ее по плечу.
– Как же нам дальше жить? – только и смогла промолвить Елизавета Тимофеевна.
Лукерья Митрофановна сидела, прикрыв рот руками, и неподвижно смотрела на заголовок газеты «Тульские губернские ведомости»: КРАХ ИМПЕРИИ ЖЕЛЕЗНОГО.
Секретарь выпучил свои и без того круглые, на выкате карие глаза и молча достал из новенького плоского портфеля с тиснением Godillo пачку бумаг, перевязанных красной лентой.
На его лбу проявились крупные капли пота:
– Елизавета Тимофеевна, есть люди, которые могут вам предложить хорошие деньги, чтобы выкупить у вас последнее, что осталось…
Она подняла глаза на Волкова.
Тот мягко кивнул:
– Дорогая Елизавета Тимофеевна, позвольте нам с секретарем уединиться в кабинете. Мне необходимо досконально изучить состояние дел вашего мужа. Простите, покойного мужа…
Елизавета Тимофеевна только лишь махнула рукой.
«Что делать? К кому обратиться? – думала она. – Мужа нет, и я никому не нужна!»
Эпизод 2. Спаситель
23 июня 1862 года, Москва
Раздался сильный и настойчивый частый стук в дверь.
Елизавета Тимофеевна и Лукерья Митрофановна переглянулись. Елизавета Тимофеевна кивнула дворецкому, и тот пошел открывать.
Через мгновенье дверь, чуть не слетев с петель, с шумом распахнулась, и, оттолкнув дворецкого, в холл вбежал раскрасневшийся Альфонсо.
Подбежав к Елизавете Тимофеевне, он бросил к ее ногам огромный букет белых роз и упал на колени рядом. Обняв ее ноги, он нараспев эмоционально заговорил на итальянском:
– Любовь моя! Я не вижу своей жизни без тебя! Прости меня, если я обидел тебя чем-то! Я хочу, чтобы мы были вместе! Вместе до конца жизни! Давай вернемся в Европу!
Елизавета Тимофеевна остолбенела, только крупные слезы брызнули из ее глаз.
Лукерья Митрофановна, не понимая этого красивого мелодичного языка и не зная Альфонсо, остолбенела.
Когда Волков с секретарем спустились в холл, Елизавета Тимофеевна без колебаний объявила:
– Я согласна на все условия! Какие бумаги необходимо подписать? Я уезжаю в Европу!
Валерий Викторович сделал печальную мину и развел руками.
На самом деле он был доволен собой – такое дело прокрутить, да за одни сутки: подменить секретаря, подготовить документы о передаче имущества, банковских вкладов и патентов! И – «вишенка на торте» – «настоящая» газета для убедительности!
Волков радовался: теперь главное – это лишить денежных средств Тихомира. Тогда он точно сделает ошибку и быстрее «всплывет».
Лицо Лукерьи Митрофановны пошло красными пятнами.
Неожиданно для себя самой она резко встала и выпалила:
– Лиза! Побойся Бога! Что ты задумала?
Елизавета Тимофеевна уже мысленно была в Париже и просто отмахнулась от подруги:
– Валерий Викторович! Я смогу себе позволить содержание дома и семьи Канинских?
Волков наклонил голову и провел рукой по шраму на подбородке:
– И еще внукам останется…
Елизавета Тимофеевна так жестко посмотрела на подругу, что та вздрогнула:
– Живите сколько хотите!
Лукерья Митрофановна взмолилась:
– Лиза! А как же Тихомир?
Елизавета Тимофеевна на мгновенье задумалась:
– Он нашел себе путь – пусть им и идет.
Лукерья Митрофановна разочарованно стояла – это уже была не ее подруга Лиза, а совсем другой человек.
Она прошептала:
– Глупенькая! Что же с тобой будет?..
Эпизод 3. Бумаги
23 июня 1862 года, Подольск
Секретарь Александр Николаевич Богаткин нехотя приоткрыл глаза, когда «спящий» дормез хорошенько тряхнуло на ухабе.
Утреннее небо начинало светлеть теплой слабооранжевой зорькой.
Дормез ехал по пустынной улице какого-то городка, который еще спал.