Он движется слишком медленно! Вскочив, Кунта бросился бежать, спотыкаясь о кочки и колючие ветки. Он бежал так быстро, как только позволяло ему измученное тело. И почти сразу же раздался громкий треск, колени его подкосились, и он рухнул в заросли шиповника.
Собаки лаяли уже у самых кустов. Дрожа от ужаса, Кунта чувствовал их запах. А через мгновение псы бросились в кустарник, разыскивая его. Кунта успел лишь упасть на колени, когда две собаки, продравшись сквозь кусты, прыгнули на него с воем и рычанием. Они повалили его, а потом отпрыгнули, чтобы кинуться снова. Кунта зарычал и стал отбиваться, выставив руки, как когти, и одновременно отползая в кусты. Тут он услышал мужские крики и очередной громкий треск, на этот раз прозвучавший гораздо ближе. Собаки замерли, оставив его в покое. Кунта слышал, как к нему приближаются мужчины. Они с ругательствами прорубали себе путь через кусты.
За рычащими псами он увидел черного, того, которого душил. Черный держал в одной руке огромный нож, в другой – короткую дубинку и веревку. Вид у него был зловещий. Кунта лежал на спине, истекая кровью. Он изо всех сил стиснул зубы, ожидая, что сейчас его изрежут на куски. Потом за черным появился тубоб, который привез его сюда. Лицо его покраснело, он обливался потом. Второй тубоб, которого он раньше не видел, наставил на него огненную палку. Кунта ждал вспышки и громкого треска – так было на большом каноэ. Но вперед со злобой кинулся черный. Он уже занес над Кунтой дубинку, но тут раздался предостерегающий крик главного тубоба.
Черный остановился. Тубоб подозвал собак. Потом что-то сказал черному, и тот двинулся вперед, разворачивая веревку. От тяжелого удара по голове Кунта почти лишился чувств. Он словно в тумане видел, как его связывают – так туго, что веревка впилась в и без того кровоточащую кожу. А потом его вздернули вверх и заставили идти. Когда он терял равновесие и падал, его били кнутом. Они вышли на опушку леса, и Кунта увидел трех животных, похожих на ослов. Они были привязаны к деревьям.
Когда они подходили к животным, Кунта попытался рвануться в сторону, но второй тубоб дернул за свободный конец веревки, и он рухнул – и тут же заслужил пинок по ребрам. Второй тубоб пошел вперед. Он тянул Кунту за собой к тем деревьям, где были привязаны животные. Свободный конец веревки перекинули через нижнюю ветку, и черный подтянул ее так, что ноги Кунты едва касались земли.
Главный тубоб принялся хлестать кнутом по спине Кунты. Кунта корчился от боли, стараясь не издавать ни звука, но каждый удар становился все мучительнее. Ему казалось, что его тело разрывается пополам. В конце концов он закричал, но избиение продолжалось. Когда тубоб наконец остановился, Кунта почти лишился чувств. Он смутно чувствовал, что его отвязывают и швыряют на землю. Потом его подняли и перебросили через спину огромного животного. А потом он почувствовал, что животное пошло вперед.
Кунта не знал, сколько времени прошло. Очнулся он в какой-то хижине, лежа на спине. На руках и ногах его были кандалы. Четыре цепи были закреплены на четырех столбах в углах хижины. Даже самое слабое движение причиняло мучительную боль. Кунта лежал неподвижно, лицо его было покрыто потом, дыхание стало коротким и поверхностным. Над ним было небольшое квадратное отверстие, через которое поступал дневной свет. Боковым зрением он разглядел углубление в стене, где валялись головешки и лежала зола. С другой стороны на полу находилось широкое плоское полотнище. Сквозь дыры в нем виднелась кукурузная шелуха. Наверное, это кровать, подумал Кунта.
Судя по свету, поступавшему через отверстие, близился закат. Неподалеку раздался странный звук рога. Прошло еще какое-то время, и Кунта услышал голоса и почуял запах множества черных людей. Они проходили совсем рядом. А потом донесся запах пищи. Голод стал невыносимым, кровь стучала в висках, спину жгло огнем, растянутые руки и ноги мучительно ныли. Кунта проклинал себя за то, что не выждал более подходящего времени для бегства, как сделал бы зверь, попавший в ловушку. Сначала нужно было осмотреться, больше узнать об этом странном месте и населяющих его язычниках.
Кунта лежал с закрытыми глазами, когда скрипнула дверь хижины. По запаху было понятно, что пришел черный, которого он пытался задушить. Он помогал тубобам ловить его. Кунта притворился спящим, но сильный удар по ребрам заставил его открыть глаза. С ругательствами черный поставил что-то прямо перед лицом Кунты, набросил на него какую-то тряпку и ушел, громко хлопнув дверью.
От запаха еды желудок Кунты заболел еще сильнее, чем спина. Он открыл глаза. На плоской круглой железке лежало какое-то месиво и кусок мяса. Рядом стояла низкая круглая фляга с водой. Скованными руками он не мог дотянуться до еды, но тарелка и фляга стояли достаточно близко, чтобы достать их ртом. Как только Кунта добрался до еды, по запаху он почувствовал, что мясо – это грязная свинина. Горькая желчь поднялась из желудка, и он судорожно выплюнул первый же кусок.
Всю ночь Кунта то засыпал, то просыпался. Он постоянно думал о черных, которые похожи на африканцев, но едят свинину. Значит, все они чужие – или предатели – в глазах Аллаха. Безмолвно он молил Аллаха о прощении – ведь губы его могут коснуться свинины ненамеренно. И в будущем, возможно, ему придется есть с тарелки, на которой лежала свинина.
Когда в отверстие проникли первые лучи рассвета, снова раздался звук странного рога. Потом Кунта почувствовал запах еды и услышал голоса черных людей, которые перемещались туда и сюда. Потом вернулся тот, кого он презирал и ненавидел. Он принес новую еду и воду. Но, увидев, что Кунту вырвало на нетронутую тарелку, черный наклонился и с проклятиями вывалил ее содержимое прямо на лицо прикованного раба. Он поставил еду и воду рядом с Кунтой и ушел.
Кунта твердил себе, что избавиться от еды можно будет позже. Сейчас он был слишком слаб и голоден, чтобы даже думать об этом. Через какое-то время он снова услышал скрип открывающейся двери и почуял вонь тубоба. Глаза Кунты были плотно зажмурены, но когда тубоб что-то сердито проворчал, он испугался, что сейчас последует новый удар, и открыл глаза. Он смотрел прямо в лицо ненавистного тубоба, который привез его сюда. Лицо это пылало яростью. Тубоб явно ругался. Угрожающими жестами он показал: если Кунта не съест принесенную еду, его снова выпорют. Потом тубоб ушел.
Кунта с трудом пошевелил левой рукой. Ногтями он соскреб немного земли с того места, где стояла нога тубоба. Подтянув землю к себе, Кунта крепко зажмурился и обратился к злым духам, чтобы они навечно прокляли тубоба и всю его семью.
Глава 44
В этой хижине Кунта провел четыре дня и три ночи. Каждую ночь он слышал пение, доносившееся из соседних хижин, – и чувствовал себя еще большим африканцем, чем в собственной деревне. Что же это за черные, думал он, если они поют на земле тубобов? Кунта гадал, сколько же на земле тубобов этих странных черных, которым нет дела до того, кто они и откуда.
Каждый раз, когда всходило солнце, Кунта ощущал особую близость с родными. Он вспомнил, как во мраке трюма большого каноэ старый алькала говорил: «Каждый день солнце будет напоминать нам о том, что оно светит над нашей Африкой, которая суть центр земли».
Хотя Кунта по-прежнему был растянут на четырех цепях, он приспособился немного сдвигаться вперед и назад на спине и ягодицах. Ему хотелось лучше рассмотреть небольшие, но толстые железные кольца, которые, как браслеты, скрепляли цепи с четырьмя столбами в углах хижины. Шесты были толщиной с его щиколотку. Кунта понял, что ему не удастся сломать их или как-то выдернуть из плотного земляного пола, потому что верхние их концы проходили сквозь крышу хижины. Сначала глазами, а потом пальцами Кунта тщательно изучил небольшие отверстия в толстых железных кольцах. Он видел, как его мучители вставляли в эти отверстия тонкие железные штуки и поворачивали их со скрежещущим звуком. Когда он тряхнул одно кольцо, цепь зазвенела – довольно громко. Он понял, что его могут услышать, и оставил свои попытки. Кунта попытался подтянуть кольцо ко рту и укусить его изо всех сил, но только сломал себе зуб, от чего голова заболела еще сильнее.
Выискивая на полу землю, из которой можно было бы сделать фетиш духам, Кунта наскреб пальцами немного красноватой, твердой глины между бревнами. В грязи он заметил короткую и толстую черную щетину. Присмотревшись, он понял, что это волосы грязной свиньи, и с отвращением отбросил землю прочь, а потом изо всех сил принялся тереть руку, которая ее касалась.
На пятый день черный пришел сразу после утреннего рога. Увидев, что он держит в руках короткую плоскую дубинку, Кунта напрягся. Но черный принес еще и два толстых железных кольца. Наклонившись, он замкнул кольца, соединенные тяжелой цепью, на щиколотках Кунты. Только после этого он поочередно отпер четыре цепи, которые удерживали Кунту на спине. Освободившись, Кунта не удержался и сразу же рванулся вверх – и тут же получил тяжелый удар кулаком. Кунта продолжал рваться вверх, но черный сильно ударил его по ребрам ногой в тяжелом ботинке. Но и это не остановило Кунту – он рвался вверх от ярости и боли и тут же получал новые удары. Кунта не понимал, насколько ослабел после стольких дней, проведенных прикованным к столбам. В конце концов он рухнул на земляной пол, глотая ртом воздух, а черный стоял над ним, и по выражению его лица Кунта понял, что его будут бить до тех пор, пока он не поймет, кто здесь хозяин.
Когда он перестал сопротивляться, черный сделал ему жест подниматься. Кунта не смог подняться даже на четвереньки. Тогда черный с ругательствами вздернул его за цепь и поволок за собой. Идти со скованными ногами было неудобно, Кунта мог лишь неловко семенить.
Солнечный свет ослепил его, но через мгновение он увидел черных людей, быстро идущих цепочкой. Следом за ними ехал тубоб на том странном животном. Кунта слышал, что животное называли «хосс»[20]