– Тоже подойдёт. Ну, или просто – третье Непростительное. А сходные слова используют больше на тренировках авроров, когда нужно аналогичное время произношения. Кстати, – Нотт довольно улыбнулся и понизил голос. – А вы знаете, кого имела в виду МакГонагалл, когда про Флипендо прошептала «На этот раз хотя бы к барсукам…»
– Конечно, – кивнула Эрин.
– Она же нас и учила. Будешь?
И, не отрывая глаз от разочарованного лица Теодора, мисс Преддек протянула ему большое зелёное яблоко.
Глава 12. Специалисты по зельеварению
Кабинет Снейпа находился в одном из замковых подземелий. Тут было холодно – куда холоднее, чем в самом замке – и довольно страшно. Вдоль всех стен стояли стеклянные банки, в которых плавали заспиртованные животные.
Снейп тоже начал занятие с того, что открыл журнал и стал знакомиться с учениками, вслух зачитывая имена и фамилии. И, как, по слухам, профессор Флитвик, он остановился, дойдя до фамилии Поттер. Правда, реакция декана Слизерина была другой.
– О, да, – негромко произнес он, даже и не думая падать. – Гар-ри Пот-тер. Наша новая знаменитость.
Драко Малфой и его друзья Крэбб и Гойл захихикали, прикрыв лица ладонями – правда, почти сразу поперхнулись, стоило лишь профессору обратить на них свой ледяной взгляд. Попытка вернуть расположение декана мелким подхалимажем, очевидно, провалилась.
Закончив знакомство с учениками обоих Домов, Снейп обвел аудиторию внимательным взглядом. Его чёрные, как безлунная ночь, глаза были холодными и пустыми и почему-то напоминали провалы в подземельях Гринготтса.
– Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий. Очень точную и тонкую науку, – начал он. Снейп говорил негромко, но ученики ловили каждое слово. Как и профессор МакГонагалл, Снейп обладал даром без каких-либо усилий контролировать класс. И, как и на уроках профессора МакГонагалл, после заткнувшегося Малфоя больше никто не отваживался шептаться или заниматься посторонними делами.
– Глупое махание волшебной палочкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки, – продолжил декан Слизерина. – Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства. Да, я могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой даже саму смерть… Но всё это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки.
После этой короткой речи царившая в курсе тишина стала абсолютной. Если бы не Преддеки, душа Теодора бы точно сейчас ушла в пятки. Впрочем, спокойствие, с которым Элли смотрела на преподавателя, передавалось и Нотту.
Сидящая на ряд ближе к кафедре Гермиона Грэйнджер нетерпеливо заёрзала на стуле – судя по всему, заучке не терпелось доказать, что уж её никак нельзя отнести к стаду болванов.
– Поттер! – неожиданно произнес профессор. – Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни?
«Измельченный корень чего с настойкой чего?» – почти явно проступило на лбу ученика.
Рука Грейнджер взметнулась в воздух.
– Я не знаю, сэр, – ответил Гарри.
По лицу Снейпа проскочила тень презрения.
– Так, так… Очевидно, известность – это далеко не всё! Но давайте попробуем ещё раз, Поттер. Если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать?
Гермиона продолжала тянуть руку, с трудом удерживаясь от того, чтобы не вскочить с места. Поттер же, похоже, абсолютно не представлял, что такое безоаровый камень.
Элли еле слышно фыркнула.
– Я не знаю, сэр, – ожидаемо ответил Поттер.
– Похоже, вам и в голову не пришло почитать учебники, прежде чем приехать в школу, так, Поттер?!
Снейп продолжал игнорировать дрожащую от волнения руку Гермионы.
– Хорошо, Поттер, а в чем разница между волчьей отравой и клобуком монаха?
Элли задумалась. Похоже, в этом она уже не была уверена. Теодор и сам не знал ответа на последний вопрос, но как минимум второй-то был очевидным даже для него, летом посмотревшего учебник мельком.
Хотя, если честно, исключительно по настоянию отца.
Грейнджер, как будто ей в попу воткнули иглу, вскочила, вытягивая руку к потолку.
– Я не знаю, – тихо произнес Гарри. – Но мне кажется, что Гермиона это точно знает, почему бы вам не спросить её?
Послышался смех. Гриффиндорцам, похоже, этот ответ показался весьма остроумным.
У декана Слизерина, очевидно, было другое мнение.
– Запомните, Поттер: из корня асфоделя и полыни приготавливают усыпляющее зелье, настолько сильное, что его называют напитком живой смерти. Безоар – это камень, который извлекают из желудка козы и который является противоядием от большинства ядов. А волчья отрава и клобук монаха – это одно и то же растение, также известное как аконит. Поняли? Так, все записывайте то, что я сказал!
Все поспешно схватились за перья и зашуршали пергаментом. Правда, насколько подсмотрел Тео, вместо дословного копирования слов профессора, Элли записала «Глоссарий синонимов реагентов, по частоте упоминания, найти или составить».
Снейп же повернулся к растеряно стоящей гриффиндорке.
– Итак, мисс Грейнджер, мистер Пот-тер указал, что Вы хотели ответить на все мои вопросы. Я правильно понимаю, что это так?
– Да, профессор, – выпалила она.
– И вы полагаете, что вызубрив от нечего делать учебник, вы хоть сколь нибудь поняли суть зельеварения? Что праздное любопытство хоть что-то вам дало? Что вы хоть чем-то отличаетесь от остальных болванов с Гриффиндора? – последнюю фразу декан Слизерина почти прошипел, нависнув над девочкой.
В аудитории повисла тишина, которую можно было бы назвать зловещей.
– Но? – Снейп развернулся настолько резко, что полы его мантии хлестнули по соседним столам, и решительным шагом направился к кафедре. – Что если я ошибаюсь? Вдруг среди нас та, перед чьими способностями померкнет талант самого Фламеля? Мастер зельеварения, перед которым мне и самому стоит склониться и смиренно просить принять в ученики?
Аудитория замерла. Ни слизеринцы, ни гриффиндорцы пока ещё не понимали смысла выступления профессора.
– Это очень просто проверить. – Снейп резко вернулся к своей обычной манере разговора. Декан потянулся к одной из полок. – Асфодель. Полынь. Пожалуйста, мисс Грейнджер. Продемонстрируйте нам свои знания. Я жду от Вас напиток живой смерти.
Красная, как свёкла, Гермиона упёрлась кончиками пальцев в крышку своего стола.
– Я… Я никогда ещё не пробовала варить зелья, профессор… – тихо ответила она севшим голосом.
– У Вас есть котёл, и я уверен, что его будет достаточно для изготовления этого напитка, мисс Грейнджер. Ведь Вы только что хотели поделиться со всеми нами своими глубокими знаниями по зельеварению, не так ли?
– Да, но…
– Искусство зельеварения, в отличие от маггловедения, или прочих… предметов, – в слово «предметы» профессор вложил столько презрения, что его хватило бы на всю программу первых двух курсов разом. – Искусство зельеварения подразумевает результат, а не бездумную зубрёжку, которую могут освоить даже великаны или тролли. Если захотят. Прошу, мисс Грейнджер! Здесь, на кафедре, чтобы все наблюдали. Может быть, даже учились…
Гермиона, как-то осунувшись, потащила свой котёл на кафедру. Со стороны слизеринцев донеслись сдавленные смешки.
– Тишина в аудитории! – рявкнул Снейп. – Каждый, кто будет мешать мисс Грейнджер демонстрировать своё… искусство… – тут профессор позволил себе ухмыльнуться. – Повторяю для болванов – каждый мешающий будет неделю чистить котлы в лабораториях по два часа после занятий. Финнеган, Малфой, Булстроуд, Поттер, Паркинсон – вам понятно?
Ученики вразнобой подтвердили что, да, всё предельно ясно. Нотт было ухмыльнулся, глядя на вытянувшееся лицо Драко, но мгновенно принял предельно сосредоточенный вид, натолкнувшись на ледяной взгляд Снейпа, не суливший ничего хорошего уже и Теодору.
Следующие полчаса ученики следили за манипуляциями Грейнджер. Кто-то делал пометки в своих пергаментах, кто-то втихую болел за успех (или наоборот, за неудачу) ученицы Гриффиндора. Кто-то просто уставился в одну точку, справедливо опасаясь гнева декана Слизерина.
– Полагаю, лучше уже не будет, – скривив губы, прокомментировал Снейп попытки Гермионы выловить серебряной алхимической ложкой катализатор. – Напиток живой смерти, мисс Грейнджер, не подразумевает зрительную атрофию, даже если принявший Ваше зелье сможет каким-то чудом проснуться.
Живая ртуть, будто подтверждая своё название, рассыпалась в колбе сотнями блестящих капель, будто бы специально уворачивающихся от ложки. Тонуть при этом металл тоже категорически отказывался.
– П-простите… – Тео показалось, что глаза гриффиндорки подозрительно заблестели.
– Я бы сказал, что это варево заслуживает оценки «Отвратительно». И то, только потому, что первые две минуты у меня были основания думать, что Вы всё делаете правильно.
– Это несправедливо! – Поттер поднялся со своего места. – Спрашивать такое на первом же уроке! Вы даже не прочли ни одной лекции…
– Не нарывайся! – яростным шёпотом попытался одёрнуть его сидевший рядом Уизли.
Снейп его как будто не заметил.
– Кто-то ещё может сварить живую смерть? – негромко спросил профессор.
Аудитория дружно ахнула, когда Элли Преддек молча подняла руку.
– Мисс Преддек, – голос Снейпа был даже слишком ровным. – Прошу за кафедру.
Элли поднялась и аккуратно вышла в проход.
– Мисс Гринграсс, помогите мне, будьте любезны. Нужно поставить котёл на кафедру…
Дафна изумлённо вытаращилась на преподавателя. Тот кивнул.
– Но ведь когда Гермиона… – на этот раз вскочил Шимус.