– Возможно, мистер Лонгботтом, когда вы научитесь справляться с последствиями своих ошибок – вы перестанете бояться их совершать. И зельеварение пойдёт легче и быстрее, – заметил Теодор.
– Только не пока его ведёт Снейп!
– Профессор Снейп – замечательный учитель! – возмутилась Эрин. – Внимательный, чуткий и отзывчивый!
– В глубине души! – одновременно усмехнулись Панси и Теодор.
– Где-то очень, очень глубоко… – задумчиво добавила Элли.
Вопреки продемонстрированным убеждениям, Невилл Лонгботтом пришёл на второе занятие клуба зельеваров. И даже на третье. Любопытствующие Рори и Шарожоп несколько раз замечали, как толстяк, высунув от напряжения язык, тренировался в пустых классах накладывать обезболивающие чары и отрабатывал движения для заклинаний Мгновенного Испарения. Они сильно различались в зависимости от того, что хотел убрать волшебник – воду, масло, щёлочь и так далее – что испокон веков затрудняло жизнь зельеварам и отсеивало слишком неуверенных или рассеянных подмастерий. Но, как и говорил профессор Снейп, именно подобные сложности делали зельеварение весьма доходной профессией.
К концу февраля его одержимость дала первые плоды – на практическом занятии по медицинским чарам из тридцати семи оставшихся в клубе учеников Лонгботтом двадцать восьмым успешно получил у Снейпа «зачёт». Тот факт, что Невилл обогнал даже одного третьекурсника, вызвал у остальных первогодков жаркий спор, кого произошедшее шокировало больше – самого Лонгботтома или зельевара.
Первое место, разумеется, заняла Беатрис Хейвуд – к величайшему разочарованию Эрин, несмотря ни на что ставшей лишь шестой.
Что же до ремонта Пристройки Номер Тринадцать, то он затягивался – не в последнюю очередь из-за Плаксы Миртл. И если поначалу Эрин Киттлер и испытывала к ней жалость и сострадание, то после четвёртого душа ирландка начала разделять взгляды Элли Преддек на призраков. Миртл оказалась невероятной эгоисткой, целиком и полностью демонстративно поглощённой мучениями из-за якобы наносимых ей оскорблений. К сожалению, в отличие от большинства привидений, Плакса обладала способностью взаимодействовать с материальным миром. Заявивших свои права на бывший туалет детей регулярно окатывало водой – сначала из уцелевшего унитаза, затем из луж от протекающего водопровода, а ближе к марту – из слива восстановленной раковины, случись девочкам потерять бдительность.
Затычку, предложенную Терри Бутом – мальчиком с Рейвенкло, наряду со Смит, Перкс и Ноттом участвовавшему в создании Пристройки – гидравлическим ударом Миртл ухитрилась выбить из трубы пять раз подряд. В конце-концов, Терри удалось с помощью старшекурсников зачаровать специальную противовандальную раковину. После этого вопрос о его присутствии, даже несмотря на нелюбовь Элли Преддек к Дому своей матери, больше не поднимался.
Подобное предательство со стороны ученика Рейвенкло Миртл очень огорчило, но, тем не менее, не остановило. Плакса принялась зловеще завывать в трубах как только кто-то из компании появлялся в бывшем туалете. На просьбу привлечённого к переговорам Толстого Монаха угомониться она заявила, что просто поёт американскую песню «блюз».
– О, мама, солнце почти зашло! – замогильным голосом выводила Миртл, стоило кому-то заглянуть в её владения. – Йоу, мама, йоу! Но комната моя пуста! И через час она будет пуста, и через два. Смерть пришла, мама, йоу! Разве же для этого я появилась на свет? Давай спросим у Господа, мама, пусть он ответит мне! Я спросила у Господа, отчего же комната моя пуста. И Господь заплакал, мама, о да, он за-ры-дал!!! Йоу-у-у-у-у-а-а-а-а!!!…
Как показала практика, не ограниченное возможностями живого тела привидение могло выть без остановки не меньше шести часов восемнадцати минут. Дольше слушать не хватило нервов даже у Элли Преддек – и, за скромную плату в пятьдесят галлеонов Джемма Фарли, облазив всю Пристройку, заколдовала водопровод и выходы замковой канализации чарами тишины.
– Кстати, Силенцио необходимо будет обновлять не реже раза в год, – обрадовала мисс Фарли первокурсниц, пряча мешочек с монетами в рукав мантии. – Своекорыстие, хоу![35]
– Интересно, во сколько бы нам обошлись услуги чародея с патентом? – пробормотала Панси, наблюдая, за чуть ли не пританцовывающей удаляющейся старостой.
– Тридцать восемь галлеонов, одиннадцать сиклей и двадцать шесть кнатов, включая патентный сбор, – ответила Элли. – Я просила отца выяснить. А также около двух лет согласований между отделом неправомерного использования магии Департамента магического правопорядка, магозоологическим бюро Департамента международного магического сотрудничества и комитетом по обезвреживанию опасных существ Департамента регулирования и контроля популяций магических существ. И директором Дамблдором, конечно. Если повезёт, и не будет запроса на отдельную экспертную оценку Департамента магического образования.
– А магозоологи и комитет по обезвреживанию тут при чём?
– Долговременное Силенцио используют для лицензированного разведения крикаду…
Подруги вспомнили про историю с Поттером и дружно вздохнули.
Всё воскресенье девятого февраля Преддек, Киттлер, Паркинсон, Смит, Перкс, Бут и Нотт наслаждались спокойной обстановкой. Два рабочих стола с медными конусами вентиляции над ними расположились у стены, где раньше стояли раковины. Заново покрашенные шкафы для реагентов и инструментов стояли у дальней стены, а ящик со специальным углём для тиглей – там, где тролль крушил туалетные кабинки. Собственно, две из них дети восстановили, но дырки в школьную канализацию временно снабдили крышками с Коллопортусом – на каникулах Эрин обещала поискать чертёж маггловского самолётного туалета с насосом. Использовать обычный унитаз при наличии вышедшего на тропу войны привидения никто не решался.
Как оказалось, Плакса Миртл довольно быстро сообразила, что её вой перестал давать ожидаемый эффект – и, с нехарактерной для себя изворотливостью затаилась на несколько дней. К сожалению, коварство мёртвой девочки первокурсники осознали слишком поздно, когда Эрин, по совету профессора Снейпа, решила замахнуться на лечебные зелья из обязательной части СОВ.
– А-а-а-а-у-у-у-а-а-а-А!!! – трясущееся перекошенное лицо бывшей четверокурсницы с растопыренными пальцами глазами, болтающимся языком, взлохмаченными волосами и очками, свисающими с левого уха неожиданно высунулось из стены прямо за спиной у готовящейся добавить в зелье сушёную гриву кельпи мисс Киттлер.
– Mo chreach![36] – взвизгнула Эрин, опрокидывая не успевший закипеть котел.
К счастью, занятия в клубе зельеварения не прошли даром и шестерым первокурсниками удалось предотвратить возможную катастрофу. Высунувшееся по пояс из стены привидение на редкость умиротворённо наблюдало за приводящими в порядок себя и помещение детьми. И даже произнесённые Эрин матерные слова «gobshite» и «baobh», несколько раз что-то про «imlich mo fhaighean» и «ith mo chac»[37], а, напоследок, даже угрозы физической расправы не убрали довольную улыбку с лица Миртл.
– Что она сказала? – поинтересовался Терри у Элли, уши которой сильно покраснели. – Хотелось бы в общих чертах понять мисс Киттлер…
– Да понять-то её не трудно… но мы ещё маленькие, – коротко ответила формальная хозяйка Пристройки, явно не собираясь развивать поднятую тему.
– А ты ещё думала пригласить своего Толстогузика, – мрачно усмехнулась Панси, убирая с пола масляные разводы. – Он бы разнёс тут всё так, что тролль удавился бы от зависти!
– В растопырниковом зелье нет ничего взрывающегося! – возразил Нотт.
Панси подошла к Элли и демонстративно приобняла подругу.
– Благодаря мисс Преддек, я тоже начала верить в таланты Невилла Лонгботтома!
– В любом случае, с Миртл нужно что-то делать…
Шесть пар глаз уставились на донельзя довольное привидение, явно наслаждавшееся их реакцией.
После следующего занятия по зельеварению, где Невилл уже в третий раз подряд ухитрился ничего не разбить, не поджечь и не испортить – хотя это и не вернуло ему доверия однокурсников – Элли подошла к гриффиндорцу. Толстяк машинально стрельнул глазами по сторонам, но остальные слизеринцы уже толпились в коридоре.
– Мистер Лонгботтом.
– Мисс Преддек…
К тому, что проверять их работы Снейп поручил Элли, гриффиндорцы уже привыкли – ирландка хотя и придиралась к мелочам, но уличить её в намеренном занижении оценок пока не получалось даже у Грейнджер. Тем более, что Преддек не считала ниже своего достоинства объяснять гриффиндорцам их ошибки. Бросив на неё несколько косых взглядов, остальные грифы вышли из кабинета зельеварения.
– Похоже, занятия клуба оказались весьма полезными для ваших навыков.
– Благодарю за своевременное приглашение, – неуверенно ответил Невилл, соображая, к чему ведёт слизеринка.
– Возможно вы слышали, что у нас теперь есть учебная лаборатория, для учеников первого курса, вступивших в клуб профессора Снейпа.
– Слышал, – Невилл хмыкнул. – Но не видел.
– Именно поэтому я бы хотела к вам обратиться. Насколько я слышала, ваша бабушка является опытным юристом и хорошо разбирается в юридических прецендентах…
– Прецедентах, мисс Преддек. Но при чём тут ваша лаборатория, куда меня даже не позвали.
Элли вздохнула.
– Нас в неё пытаются не пускать…
– И кто же? Ведь профессор Снейп дал официальное разрешение, подтверждённое директором!
– Одно наглое и коварное привидение. Плакса Миртл, вы о ней слышали?
– Ну, в общих чертах…
– Из-за неё даже мисс Киттлер опрокидывает котлы! Не сочтите за оскорбление, но приглашать вас работать в таких условиях было бы слишком опасно. Так что могу я попросить на каникулах – пока неофициально – узнать у миссис Августы Лонгботтом, есть ли какой-нибудь юридический пре-це-дент, чтобы привлечь Департамент регулирования и контроля популяций магических существ. Отдел духов, если быть точнее. Чтобы обязать Миртл прекратить мешать нашим учебным опытам.