– Далее… мистер Невилл Лонгботтом, – продолжил директор. – За умение сохранять самообладание и готовить зелья даже в языках пламени я присуждаю факультету Гриффиндор девяносто очков.
Лонгботтом растерянно оглядывался. Элли не сомневалась, что ещё немного, и из глаз толстяка потекут слёзы.
– Я начинаю думать, что даже повторная потеря волос не стоила приглашения Толстогузика в клуб зельеварения! – Панси уткнулась лбом в столешницу.
– И наконец, мистер Гарри Поттер!
Тишина в зале была абсолютной.
– За железную выдержку и фантастическую храбрость я присуждаю факультету Гриффиндор сто очков.
– Железная выдержка, gobshite[47]! – доносящееся из под стола бурчание недвусмысленно указывало на то, что влияние Эрин Киттлер на чистокровную слизеринку начало проявляться открыто. – Железная выдержка, это когда против тёмного мага у тебя не директорский феникс, а жалкий маггловский пистолет! Которого у меня, кстати, не было…
– Четыреста шестьдесят пять, – Куинни недоумевала. – А в чём смысл? Они всё равно на четвёртом месте?
– Сейчас будет продолжение…
Дамблдор поднял руку. Зал снова притих.
– Смелость может быть разной, – директор продолжал улыбаться. – Надо быть достаточно отважным, чтобы противостоять врагу. Но не меньше отваги требуется для того, чтобы выступить против друзей, если считаешь это необходимым! И за эту храбрость я присуждаю двадцать пять баллов мисс Гермионе Грейнджер.
У слизеринцев заложило уши – настолько бурно отреагировали на слова директора за столом Гриффиндора. Все грифы вскочили и зааплодировали Гермионе, подбадривая её громкими криками. А та, побледневшая и растерянная, буквально исчезла под кинувшимися обнимать её однокурсниками.
Возможно, это был первый раз, когда Дом Гриффиндор вспомнил о существовании Гермионы Грейнджер.
– Таким образом, – даже усиленный Сонорусом голос директора, с трудом заглушал аплодисменты Дома Годрика. – Таким образом, нам надо сменить декорации.
Он хлопнул в ладоши. Свисавшее со стены зелёно-серебряное знамя сменилось на ало-золотое, с гигантским львом Гриффиндора.
Снейп молча протянул руку профессору МакГонагалл и пожал её с кривой улыбкой.
– Вот почему Снейп не мог встать после директора и сказать «За продуманную э-ва-ку-а-ци-ю учеников Гриффиндора в Хогсмид во время опасности я даю Элли Преддек пять баллов»? И всё, победа за нами!!! По-че-му-у-у-у?..
Пользуясь тем, что Миртл куда-то ускользнула, подруги сидели в Пристройке. Результаты экзаменов должны были вывесить только завтра и делать им было абсолютно нечего.
– Потому что это могло навести директора на размышления о том, что той ночью делал наш декан в Хогсмиде.
– А что он там такого делал? Сообщал вашим родственникам, что вы куда-то делись.
– Да и нет.
– В смысле?
– Моим родственникам. Дальним, в Дерри. Но не обо мне.
– А о чём?!
– О том, что Поттер нашёл в библиотеке, на вашей с ним отработке. О Философском камне.
– Погоди, но…
– Камень Фламеля был уничтожен в школе. И Снейп сообщил об этом так быстро, как только смог – а он был в числе первых, кто об этом узнал.
Элли покосилась на подругу и поняла, что если надеется поспать этой ночью, то лучше рассказать Паркинсон всё и сразу.
– Нельзя изготовить следующий Камень, пока существует предыдущий. Как Эрин и рассказала вам с Поттером. Когда отец узнал, что Камень Фламеля был перевезён в Хогвартс, он попросил профессора Снейпа сообщить, если с Камнем что-то случится.
– А как твой отец узнал, что Камень в школе?
– От гоблинов Гринготтса, конечно. Они рьяно хранят в тайне содержимое сейфов клиентов – но только до тех пор, пока это содержимое не покинуло стены банка… Так что, если я правильно понимаю, уже несколько дней в Ирландии заняты созданием нового Философского камня. Наверняка где-то ещё в ближайшее время попробуют провести соответствующие ритуалы, но работать будет лишь тот Эликсир, который создадут первым.
– Но зачем вам это?! Ведь у зелья бессмертия, по Гиберу, настолько ужасные побочные эффекты!
Панси хитро прищурилась.
– Или в ваших некромантских фолиантах есть что-то, чего не знали ни Гибер, ни Фламель?..
– Преддеки – не некроманты, мисс Паркинсон! Мы – танатологи. Те, кто изучает смерть. И никого из нас не интересует вечная жизнь, уж поверь!
Корнуоллка неожиданно улыбнулась.
– Но Дому Преддек нужно больше золота…
Двадцать пятого июня были объявлены окончательные результаты экзаменов. К огромному удивлению Элли, хорошие оценки получил даже Уизли. Грейнджер, ожидаемо, вошла в пятёрку лучших. Больше всего удивлял результат Лонгботтома по зельеварению – «Выше ожидаемого». Вдобавок, Снейп, с подачи Эрин, выдал Невиллу небольшой медный кубок с гравировкой «Самому прогрессирующему ученику». Правда, при этом профессор зельеварения не забыл сообщить, что Лонгботтом заслужил его лишь потому, что в начале года был в зельеварении даже не нулём, а отрицательной величиной. Но шокированный гриффиндорец, судя по всему, эти слова пропустил мимо ушей.
Буквально через несколько минут после объявления результатов экзаменов все шкафы опустели, сундуки и чемоданы были упакованы, а кресло-коляску Паски пообещала доставить в вагон лично. Ещё каждому ученику вручили предупреждение о том, что им запрещено использовать магию на каникулах.
– Глупая система, – согласилась Элли, глядя на вытянувшееся лицо Куинни Смит. – Нет, конечно, в том, чтобы не давать неумёхам колдовать направо и налево, нарушая Статут, смысл есть. Но можно же организовать нечто вроде летнего лагеря, как в Ирландии. По крайней мере, так у магглоро… ждённых и маггловоспитанных была бы возможность летней практики.
– А Киттлер что делать будет?
– Приедет к нам в поместье. Надзор отслеживает колдовство только там, где волшебники не живут постоянно. Ну и… Куинни, я думаю, ты тоже можешь приехать. Только сообщи заранее.
Стоя на платформе слизеринки наблюдали за станционной суетой.
– О, девочки!
Лаванда, Мораг и Эрин, активно работая локтями, пробивались через галдящую толпу.
– Леди!
– Ты не поверишь! Панси, Куинни, привет! Я еле успела свой проект!!! Вчера пришлось сидеть в библиотеке чуть ли не до двенадцати, Пинс жутко взбесилась! Хорошо ещё, что профессор Спраут оказалась рядом! Собственно, это она и предложила…
– Ты о нём расскажешь?
– Конечно! Не факт, что получится, но я хочу попробовать…
– Мисс Преддек!..
Это был Поттер. Взволнованный черноволосый очкарик с Гриффиндора, запыхавшись, подбежал к девочкам.
– Мисс Преддек!..
– Добрый день, мистер Поттер. Чем могу помочь?
На языке вертелись дополнительные эпитеты, вроде «…самому плодотворному чемпиону Гриффиндора», но Элли держала их при себе. Как и другие, правдивые – и оттого гораздо менее приятные.
– Профессор Снейп сказал… Сказал, что вы видели моих родителей. Что вы помните их! Это правда?!
МакДугал, Браун, Паркинсон, Куинни и Киттлер с интересом смотрели на Гарри и Элли.
– Верно, – спустя несколько очень долгих секунд ответила Элли, внимательно рассматривая табличку «Хогвартс-экспресс» на вагоне. – В декабре семьдесят девятого года они посещали Porth-Ia. Но если вам интересно с какой целью – тут я не смогу помочь. Мне тогда было девять лет.
– Нет, не в этом дело, – Поттер смутился, но всё же продолжил. – Я хотел спросить… Какими они были?
Элли, наконец, оторвалась от созерцания вагонной надписи и повернулась к мальчику. Тот с какой-то затаённой надеждой, что ли, смотрел на слизеринку в ожидании… возможно, чуда.
– Другими, – наконец ответила Преддек.
– Ч-чего?
Похоже, Поттер ожидал чего угодно – насмешек, издевательств или же наоборот, сочувствия и подробного рассказа. Чего угодно, кроме такого ответа.
– Вероятно, мне полагалось сказать, что вы напоминаете мне ваших родителей. Что у вас глаза отца и таланты матери – ну или наоборот, должна признать, на этом курсе мне были не очень интересны ваши успехи. Рассказать, как родители были бы счастливы узнать, что вы, как и они, были распределены на Гриффиндор. Как вы следуете по их стопам…
Поттер растерянно хлопал глазами.
– Простите, но вы – отдельная личность мистер Поттер. И вам предстоит написать вашу собственную историю. Как и любому из нас.
Она повернулась к подругам.
– Леди, предлагаю пойти выбрать себе купе!
Шесть без пяти минут второкурсниц без труда разместились в одном купе. Как только школа скрылась за холмами, Эрин заперла дверь и вытащила из своей безразмерной сумки футляр для телескопа, откуда появился большой скрученный лист бумаги в рост взрослого человека. Одна сторона листа была почти целиком покрыта выполненными карандашом схемами, пояснениями и расчётами.
– Вот, конечно, довольно примерные прикидки, но я бы хотела им заняться, – немного покраснев, представила свой «проект» мисс Киттлер.
Пять пар глаз внимательно изучали чертёж.
– Я буду участвовать, – вынесла свой вердикт мисс Преддек.
Эпилог. Многие знания
Есть в Корнуолле прописные истины, известные всем. Например, что летний день длится невероятно долго – конечно, если дело происходит на каникулах. Ведь только за пределами школьных стен его можно провести любым любимым способом. Можно увидеть многоцветную радугу после грозы, вызывающую восхищение размером и невероятной красотой – а можно сделать свою, небольшую, но доступную каждый раз, когда есть шланг и кран с водой. Можно потрогать рукой влажную улитку, поймать кузнечика, ящерицу или ещё лучше, псевдодрейка. Бегать друг за другом под дождём и совсем не замерзнуть, а лишь немного охладиться. Кататься на велосипеде по тёплым лужам, рассекая воду и фонтанами сея брызги вокруг себя. Летать на метле над поместьем. Наконец-то высыпаться по утрам и проводить время с друзьями и родственниками.