Элли, нагнувшись и вытянув шею, широко расставив руки с растопыренными когтями — именно так в её представлении следовало ходить оборотням — по кромке барьера обходила Салли-Энн, чтобы напрыгнуть на ту со спины. Салли, вытянув руку и облизывая пересохшие губы, наводила палочку то на одни, то на другие кусты.
— Была некто по имени Астрид из Гаттфьорда. Нраву она была вздорного и поговаривали, будто она оборотень, — задумчиво продекларировала Куинни.
Панси, Эрин, Мораг и Лаванда, не сговариваясь, одновременно вытаращились на неё.
— Куинни, с тобой всё нормально? — вкрадчиво поинтересовалась Лаванда.
— А? Нет, всё отлично! Мы же ещё перед каникулами обсуждали, как меняются легенды со временем, помните?
Панси энергично закивала.
— И я просто представила, как бы дошла до нас происходящая там, — она махнула рукой в центр зала, — история. Ну, если бы это было взаправду и, скажем, полторы тысячи лет назад.
— Как в норманнских сагах? — заинтересовался Теодор. — Начало мне понравилось, интересно звучало. Только, по-моему, положено ещё про предков рассказать, не думаешь?
— Отца её звали Эндиринн сын Сванура, он приходился племянником Хару Белой Бороде, внуку Ренглифа Хитрого, что прибыл в Альбион с людьми Гудмунда сына Гудлейфа, а раньше жил на хуторе Миркуртоп, что в Гудбраннсдалене, где убил Торлейва сына Тюри из Скьяфанди и за то на альтинге был изгнан из страны. Но о нём ничего не говорится в этой саге…
Салли заняла позицию ближе к вершине холма, одна сторона которого была достаточно крутой, чтобы «оборотень» не смогла на неё запрыгнуть или забежать.
— …Бежала она быстро и когда добежала до Свинторпа, то попросила у Мудрой Хаги убежища. «Я впущу тебя, Сага-Асдис, — отвечала Хага Годриксдоттир, — ибо камень прочнее чар, а барсук сильнее волка!»
— Хага? — переспросила Эрин.
— Шляпа, — предположила Мораг. — Кто ещё мог отправить Сагу-Асдис в Дом Упёртых?
Куинни кивнула и продолжила:
— Явилась Астрид в Свинторп затемно, но видела она в темноте ясно, как все берсерки, и заметила, что стены Свинторпа крепки…
Элли ухитрилась расстегнуть подаренный Мораг килтпин, который с начала семестра носила на форменной юбке и с размаху кинула его в сторону. Услышав стук, Салли-Энн резко развернулась и крикнула «Экспеллиармус!». Алый луч заклинания прошёл сквозь иллюзорные ветви и достигнув барьера, рассыпался искрами.
— …Нарядившись в овчину, как ходят батраки, Астрид притворилась маленькой овечкой, что отбилась от стада и зашла в Чёрный лес. И стоило лишь Саге-Асдис отойти от стен Свинторпа…
Одновременно с броском, прятавшаяся за холмиком Элли вскочила и прыгнула в направлении Салли. Хаффлпаффка, в последний момент заметив опасность, через плечо перекатилась в сторону, чудом не запутавшись в мантии. Лёжа на спине, Салли с криком «Флиппендо!» попала в подругу отталкивающими чарами, в результате чего Элли протащило по полу до самой границы «учебного леса».
— …«Будь ты проклята, Астрид!» — сказала Сага-Асдис. «Я-то не буду, зато ты сейчас будешь!» — отвечала ей Астрид и прыгнула на соперницу, но поскользнулась на мокром камне и была проткнута острым копьём. Говорили ещё, что перед тем Астрид спела две хулительные висы про Сагу-Асдис и про Свинторп, где жила Мудрая Хага, но в этой саге их нет. Утром же Сага-Асдис пришла на поле тинга и сказала всё, как было.
— Не пела я две хулительные висы! — чуть гундося, возразила Элли, возвращаясь к подругам. На платке, которым она закрывала нос, виднелись следы крови.
— Если нас слышит Рори, — кивнув на рысь, охранявшую место до возвращения хозяйки, пояснила Эрин, — то слышит и Элли.
— И даже одной не пела, — подтвердила Салли-Энн, виновато косясь на слизеринку.
— Это художественное преувеличение, — объяснила Куинни.
— Тебя что, Локхарт покусал? — фыркнула Панси.
— А я бы сказал, что результат получился качественнее, чем у профессора, — заметил Теодор.
Куинни буквально засияла. Оспорить мнение Тео никто не решился — тем более, что воодушевлённый первым успехом Гилдерой Локхарт останавливаться на достигнутом не собирался.
—… и, как все видели, мисс Преддек продемонстрировала нам самые опасные приёмы, которыми вас может встретить оборотень — об этом можно прочитать в «Обескураживая оборотней» за авторством вашего покорного слуги! Но, безусловно, те из вас, кто в жизни выберет тернистый путь борьбы со Злом, может столкнуться не только с Тёмными тварями, но и Тёмными колдунами! Которые могут использовать против вас большой арсенал сглазов и проклятий — причём не дожидаясь, пока распорядитель разрешит начать поединок!
Если это и была шпилька в сторону дуэльного клуба профессора Флитвика, то она прошла мимо цели. Декан Рейвенкло объяснял ученикам то же самое ещё в прошлом году.
— Кстати, «Прядь об Астрид из Гаттфьорда и Саге-Асдис» навела меня на мысль, откуда Локхарт берёт сюжеты для своих книг, — неожиданно догадался Теодор. — Он же так к концу года наберёт историй на полвека вперёд!
— Точно! — воскликнула Панси. — Но Куинни, твоя эта «прядь» гораздо лучше!!! Её обязательно нужно записать!
— И опубликовать, — добавила Элли.
— И лучше там, где Локхарт не прочитает — тогда, если он использует этот сюжет, с него можно будет стрясти хорошую компенсацию… — Куинни крепко задумалась.
— В «Придире», это такой журнал, где обычно печатают сплошную глупость, — предложила Лаванда, которой явно понравилась идея ударить преподавателя Защиты по самым больным местам, которыми, с точки зрения подруг являлись кошелёк и самолюбие. — На Рейвенкло поступила дочь редактора, так что я могу спросить о публикации. Локхарт его точно не читает!
— Но у мамы точно нет и не будет денег на барристера!
— А и не понадобится, — Панси, неожиданно для всех, проявила обычно несвойственную ей мудрость. — Локхарт заплатит отступные, не доводя дело до открытого разбирательства, у него весь доход держится на липовой репутации. Скандал опустошит его сейф даже если он и выиграет суд!
— А если и дойдёт до суда, то я лично выступлю в качестве свидетеля, — добавила Элли. — Барристером попросим быть мадам Лонгботтом, у неё есть необходимый патент. Её услуги я оплачу сама.
— А в чём твой интерес? — удивился Тео.
— Я презираю лжецов, — улыбнулась Элли. — Как презираю тех, кто не говорит правды, или, вернее, говорит неправду.
Тем временем пока ещё не ведающий своей судьбы Гилдерой Локхарт продолжал вещать:
— Итак, я приглашаю мистера Малфоя и мистера Финнигана! Не волнуйтесь, до старших курсов тоже дойдёт очередь! Классический сюжет, смелый и отважный Герой против…
— Не лучший выбор, — прервал его разглагольствования профессор Снейп. — Мистер Финниган обладает навыком производить ужасающие разрушения даже самыми безобидными заклинаниями и зельями. Не хотелось бы, чтобы кто-то из учеников начал семестр с двух недель на больничной кровати. Мне кажется, на роль героя гораздо больше подойдёт мистер Поттер…
— Вы правы, коллега! — широко улыбнулся Локхарт. — Мистер Поттер, прошу вас…
Драко попытался встретить соперника тем же взглядом, каким Снейп встречал Локхарта, но получилось не очень. По крайней мере, испуганным гриффиндорец не выглядел.
— Начинаете по моей команде! — скомандовал Локхарт. — Вам понятно?
Поттер и Малфой, сверля друг друга взглядами, кивнули.
— Драко, Драко, наш человек, если он не сможет — никто не сможет… — Куинни и Панси безо всякого энтузиазма помахали над головами зелёными флажками. На каникулах Куинни успела приобщить подругу к какому-то американскому мультфильму, и теперь при каждом удобном случае они сыпали непонятными цитатами.
— Палочки на изготовку! На счет «три» попытайтесь обезвредить противника. Раз… два… три!
— Протего!
— Протего!
Оба второкурсника почти одновременно закрылись волшебными щитами и недоумённо уставились друг на друга. По рядам зрителей пробежали смешки.
— Хорошая реакция! — пропищал декан Рейвенкло.
— Одной защитой схватку не выиграть, профессор Флитвик, — покачал головой профессор Снейп. — Тем более, мы с вами знаем десятки способов её обойти…
Противники выжидали, когда щит противника исчезнет. Уловив момент, когда чары слизеринца начали дрожать, Поттер попытался достать Драко лучом «Риктусемпры», но слизеринец успел повторить Щитовые чары. Короткая вспышка поглотила серебряную молнию, а палочка Драко уже чертила новый узор…
— Протего!
— Серпенсортиа!
Палочка Малфоя взорвалась, подобно хлопушке из магазинчика «Зонко», но вместо конфетти из клубов дыма вылетела длинная чёрная змея. Плашмя упав на пол, она мгновенно подняла голову и, приоткрыв пасть, заскользила по направлению к гриффиндорцу.
Зал дружно охнул.
— Щитовые чары не остановят призванное существо, — громко сообщил профессор Снейп, проходя сквозь огораживающую тренировочную площадку прозрачную стену. — Не двигайтесь, Поттер, вы проиграли. Для развеивания призванного другим волшебником существа необходимо…
— Позвольте мне… — палочка Гилдероя Локхарта уже была направлена на змею.
Однако та, вместо того чтобы развеяться, улетела в сторону и, пройдя сквозь защитный барьер, упала прямо перед Кевином Энтсвиллем. Маглорождённым второкурсником с Рейвенкло, вместе с несколькими другими младшекурсниками спустившимся с трибуны, чтобы выступить в роли группы поддержки Сары Фоссет, которая явно стремилась стать следующей героиней весёлого приключения.
И тут Поттер сделал то, чего от него меньше всего ждали. Перепрыгивая через препятствия он понёсся в сторону Энтсвилля, размахивая палочкой. Вдобавок ко всему, он ещё и шипел при этом не хуже закипающего чайника со сломанным свистком.
Змея повернула к нему голову, будто прислушиваясь. Дождавшись, когда гриффиндорец добежит до всё ещё ограничивающей «лес» стены, посмотрела на застывшего рейвенкловца и свернулась в клубок. Поттер, довольно улыбаясь, подмигнул Энтснвиллю.