ованного титула, за ценой не постоит.
— Вовсе не факт, что ему даруют титул, — довольно убедительно хмыкнул адмирал.
— Нужно будет предупредить покупателя, чтобы сначала с музеем вопрос решил, — на полном серьёзе кивнул я в ответ, принимая его слова, как руководство к действию.
— Я могу заплатить пять тысяч золотых, — нехотя промолвил лэр дер Оссандж.
— А остальные двадцать чем планируете отдать? — поинтересовался я с самым невинным видом.
Судя по взгляду лэра на свой стиснутый кулак, моя предположения насчёт возможной доплаты сошлись с сокровенным желанием адмирала.
— Десять тысяч, — двумя пальцами залез лэр Оссандж под воротник, отчего вдруг показавшийся ему тесным.
— Двадцать три тысячи тоже неплохая цена, о которой я мог бы задуматься, — с туповатым видом закатил я глаза в потолок.
— Хрен с тобой, пятнадцать! И я больше не торгуюсь! — прохрипел адмирал.
— Вы сорвали эти слова с моих губ! — произнёс я обвиняющим тоном, — Только я хотел назвать двадцать тысяч, и то, исключительно из уважения к вам и вашему статусу нумизмата, который без сомнения в разы поднимется после нашей сделки. Но раз уж так получилось, то нам стоит поискать золотую середину. Такую, чтобы ни вам, ни мне. Пятнадцать и двадцать. Предлагаю сойтись на семнадцати с половиной тысячах. Тогда ни мне, ни вам не будет обидно.
— Чтоб тебя морские дьяволы с потрохами в бездне сожрали! Согласен, — вытер аристократ пот со лба.
— Тогда до встречи в банке. Завтра утром, сразу после поединка, я вас извещу о том, что освободился.
— Ну уж нет. На твой поединок я сам хочу полюбоваться. Надеюсь, твою наглую рожу там хорошенько начистят.
— Тогда в девять утра на Большой Арене у вас будет возможность проиграть немного денег на ставках, если вы рискнёте поставить против меня, — подарил я аристократу самую обаятельную улыбку из тех, которые сумел изобразить.
Наш торг мне тоже не так просто дался. Чую, что мышцы лица чуть ли не сводит.
Если кто-то считает, что я не волновался, проводя свою самую крупную сделку в этом мире, то зря.
Ещё как волновался. Рубашку точно менять придётся. Успел взмокнуть, лицедействуя и тщательно манипулируя ценами и словами. Особенно у меня концовка много нервов отняла, чересчур волнующая вышла. Надо признаться, я ва-банк пошёл, и в какой-то момент всё наше с Федром будущее на волоске висело. Но сумел найти нужные слова и вывернулся, предложив адмиралу в отставке компромисс и сыграв на его тщеславии коллекционера.
Заодно и впервые в жизни с представителем Золотых Поясов пообщался.
Впечатления неплохие. По сравнению с заносчивой аристократией из Серебряных Поясов лэр Оссандж выглядел вполне адекватным человеком.
Дома я молча сел за стол, а Федр, что-то прочитав по моему лицу, метнулся в кладовку и принёс нам по бокалу вина.
И лишь, когда в голове чуть зашумело, я начал рассказывать.
Федр умеет слушать с эмоциями. Видимо из-за этого мой талант рассказчика воспарил на невиданные ранее высоты. А его искренний восторг, когда он оценил всю красоту моего замысла с налогами и бумагами на монеты, меня чуть не до слёз растрогал.
Но, как бы то ни было, от продолжения банкета я категорически отказался. Завтра у меня поединок.
Вся собранная мной команда прибыла к восьми утра.
Я как раз успел неплохо размяться к этому времени и позавтракать.
Последнее может показаться кому-то лишним, но наши специалистки по зельеварению не рекомендовали принимать приготовленные ими эликсиры на голодный желудок.
Сегодня у меня два эликсира в рационе: — один на ловкость, а второй, на реакцию. Про свойства эликсира на реакцию мне полностью не рассказали. Обе девчонки лишь гадко хихикали и отводили глаза. Как там в моём мире говорили:
— Реакция есть — дети будут.
Похоже, и это снадобье из той же серии.
Зарядившись специфическим компотиком и приняв на грудь две склянки эликсиров, я почувствовал, что готов к подвигам. Это не помешало мне выслушать моего командного тактика. Парень добросовестно изложил мне любимые связки моего противника и его весьма вероятный дебют, если применять к поединкам терминологию шахматных партий.
После спаррингов с лэром Мердоком я оценил, как важен в скоротечном поединке правильный выбор тактики. Собственно, я и наставника поймал на одном из его любимых повторений.
Не стоит относится снисходительно к такой манере боя у местных магов.
Каждая связка заклинаний — это десятки, а то и сотни часов отработки на полигоне тысячи повторений одного и того же.
Сначала прогресс идёт довольно бодро. Но если первое время, за три — пять дней, удаётся выиграть при кастовании связки сразу секунду, а то и две, то потом счёт идёт уже на десятые доли секунды.
И чем дальше, тем прогресс медленнее.
Как побочный эффект, у мага растёт Фокус и Концентрация. Того же наставника оглушалкой с каста сбить мне ни за что не удастся. Зато в тренировочных боях со студентами это запросто проходит.
— Пора, — прервала Эмгана откровения моего тактика.
Всё-таки старосту из неё не вытравить. Контроль за временем у неё от Релти. То бишь, от Бога, а точнее, от богини. Эмге даже на часы смотреть не надо, в чём я не раз имел возможность убедиться на первом курсе, когда она очень чётко прерывала послеобеденный отдых, чтобы вовремя дойти до аудитории.
И мы пошли.
Впереди двое парней из моего клуба, потом я, пара алхимичек, и тактик с Эмганой.
Федра с нами не было, что и не удивительно. Он ещё с утра угнал заниматься ставками на бой.
Вчера мы с ним решили, что деньги лишними не бывают.
Не знаю, как у него, а у меня впереди море расходов.
Мой маленький дворец не достроен. Я даже про мебель не вспоминаю, а заодно и про то, что теперь всей моей семье придётся соответствовать нашему новому жилью. А это не только одежда, но и выезд, и слуги, и украшения.
Всему этому придётся соответствовать, если я предполагаю, что мне удастся перестроить бизнес семьи, перенаправив его на изготовление дорогостоящей косметики.
Смотреть за нами будут куда как больше, чем сейчас, когда я со своей командой вышел к Арене.
Тут тоже все уставились, как будто кого-то из нас первый раз видят, и даже гомон на трибунах стих на какое-то время.
— Улыбнитесь и помашите руками, — вполголоса посоветовал я своей команде, — Пусть публика привыкает, что лучше ей нас любить.
— Всех сразу? — не сдержалась одна из сестриц — зельеварок.
— А ты хочешь, чтобы начали с тебя одной? — ответила ей сестрёнка.
— Ларри, подойди-ка ко мне. Один, — услышал я окрик наставника, рядом с которым переминался с ноги на ногу лэр Матрич.
— Ну, началось... — только и успел подумать я, разворачиваясь в нужном направлении.
Глава 2
Глава 2
Мысли философского плана меня обычно занимают только тогда, когда портится настроение.
Философия, как надёжный бетонный забор, позволяет мне отгородиться от несовершенства мира и выпадов некоторых индивидов в мою сторону.
Вот и сейчас, отойдя от парочки преподавателей, один из которых точно слегка охренел от того, что он от меня услышал, я предпочёл усесться на трибуну, и дожидаясь вызова на Арену, подумать о чём-то вечном и глобальном. И пусть я свой новый мир пока знаю плохо, но в масштабах Империи Конти мне уже можно что-то прикинуть.
Боевые маги. Признаться, для любого государства — это палка о двух концах.
Каждый из них сам по себе — мощная боевая единица. Этакая самоходка, с трёхдюймовой пушкой в башне. Сравнение хорошее, жаль, только дальность стрельбы у магов невелика.
Взять, к примеру, магов Огня.
Те же третьекурсники на выпускном экзамене обязаны поразить, как минимум, по пять целей на расстоянии в двести и четыреста шагов, что в переводе на земные величины составляет примерно сто пятьдесят и триста метров. Экзамены четвёртого и пятого курса каждый раз добавляют ещё по сто шагов к этим нормативам. Плюсом к ним добавляется общий рост числа заклинаний, показанных уже на отдельном экзамене.
С моей точки зрения — довольно странная методика, но она принята на государственном уровне, а значит, не мне её обсуждать.
Мне другое интересно. Те же фаерболы у студентов разного цвета, размера и летят они с разной скоростью, а местная система учёта всех выпускников стрижёт под одну гребёнку.
Не знаю, как другие студенты, а я со всеми тремя параметрами поиграл.
Выяснил вполне предполагаемую закономерность — чем меньше и ярче магический шар — тем быстрее он летит. Отсюда и вполне понятные изменения траектории полёта. Фаербол, размером и цветом похожий на недозрелый апельсин, можно прямой наводкой запускать метров на триста с лишним и, летит он крайне быстро. Пожалуй, даже чуть быстрее, чем стрела, выпущенная из лука.
Зато фаербол, размером с арбуз в пять — семь килограммов, и цветом, напоминающем те же внутренности переспелого арбуза, дальше, чем метров на двести пятьдесят вообще не полетит, и то, если запустить его по очень крутой параболе. Потом он треснет. Разорвётся в самом конце своего довольно медленного полёта. Впрочем, возможен и промежуточный вариант, со средним размером и цветом.
В переводе на привычные мне понятия, у магов — огневиков есть противотанковая артиллерия, гаубицы и миномёты. Казалось бы, можно радоваться. А вот нет.
Редко кто из местных магов Огня пытается освоить хотя бы две разные модели файрболов. Обычно у них получается что-то средневзвешенное. Они тренируются со своим изначально полученным Огнешаром, а тот, со временем, становится чуть ярче, больше и быстрее. Размеры Огнешаров им преподаватели ещё как-то пытаются корректировать, приводя их к имперским стандартам, а всё остальное остаётся за кадром. Как заучили заклинание, так его и развивают.
Слава богине Релти и местным учёным! Благодаря им я теперь досконально знаю, чем один и тот же фаербол, если исходить из одинакового расхода Силы на него, может отличаться от другого, с иными заданными параметрами. И пусть эти изменения лимитированы, например, раскалённую до белизны пулю, которая могла бы лететь со сверхзвуковой скоростью, я создать так и не смог, но как бы то ни было, а в арсенале у меня теперь три типа фаерболов. И плевать, что запоминать и осваивать пришлось каждое наособицу, зато есть свобода выбора и варианты боя.