бледнеть всех присутствующих и обслугу.
— Ну всё, мне пора. Я и так чего-то засиделась. Завтра на арене встретимся, — начала собираться девушка, с сожалением посматривая на те блюда, которые мы с ней даже не успели попробовать, увлёкшись разговором, — Благодарю за хороший вечер.
С кем я ужинал, узнал от официанта. Стоила мне эта информация один золотой.
Вторая дочь Великого герцога. Родного брата нашего Императора. Если коротко, то Их Светлость Юлиана Орейро. Наверняка там ещё имена и титулы присовокуплялись, но тут официант лишь головой замотал и руками развёл, давая понять что он сказал всё, что знает.
Мда. Что-то высоко я взлетел. Как бы не пришлось больно падать.
Впрочем, о чём сожалеть, если и так понятно, что весь этот турнир, каждый его поединок — это для меня игра ва-банк. Нет у меня ни права на ошибку, ни второй жизни, чтобы начать всё сначала.
Проиграть мне не страшно, если, конечно, выживу. Как-никак, я уже дошёл до финала, а это ого-го какой показатель и результат!
Стоит заметить, что со времён обучения лэра Мердока наша Академия ни разу в финал не попадала. А тут вдруг на тебе — Белговорт в финале!
Не знаю даже с чем сравнить… Ну, допустим, с футбольной командой "Урал" из моего мира, а то и ещё с какой-нибудь, похуже, которая вдруг конкретно претендует вырваться в лидеры на чемпионате страны, пройдя в финал.
На всякий случай позавтракал я тем, что принёс Федр, сбегав поутру в одно из заведений неподалёку. Сомневаюсь, что в ресторане гостиницы меня могли чем-то отравить, но бережённого и Релти бережёт.
По дороге к арене с нами также ничего не произошло.
И, признась, это меня насторожило ещё больше.
Пять тысяч золотых — очень приличные деньги по местным меркам. Отчего-то я уверен, что разодетый павлином Отанелло найдёт, кому их предложить, чтобы достигнуть своей цели. Значит неприятностей стоит ждать уже внутри арены, но там для этого не так-то много возможностей.
От магических атак меня прикроют два опытных мага, а для физического контакта, допустим, с той же иголкой с ядом, надо сначала пробиться ко мне через мощных охранников, что вряд ли у кого получится сделать незаметно.
С высокой долей вероятности Отанелло заявился ко мне с визитом ради моего соперника на первом сегодняшнем поединке. Не явись я сегодня на арену, и этому студенту засчитали бы победу автоматом, а там, он свеженький и полный сил мог выйти на свой финальный поединок с весьма потрёпанным соперником.
Честно говоря, предложение Отанелло было вполне себе дельным. Но что-то похожее я себе предполагал ещё по пути в столицу.
Я про возможность подкупа. Мне даже Борхуз про договорные поединки сказал, но он их сильно опасался.
Правда, про пять тысяч золотых я даже тогда не думал, а прикинул, что мне предложат тысячу, и то, в лучшем случае. Но тут же передо мной выросло сразу несколько весьма серьёзных вопросов. Если по порядку, то это — Мердок, Академия и Белговорт.
Своими отношениями с наставником я дорожу. Он меня уже многому научил, из того, что никогда не узнают обычные студенты, и думаю, на этом у нас дружба с лэром Мердоком не закончится.
В Академии мне ещё год учиться, и если что, получать неплохую зарплату, и с сестрёнкой вопрос решать. Хорош же я буду, если не выйду на поединок, польстившись на деньги. Да мне никто этого никогда не простит, ни преподы, ни студенты. Возможно даже, в глаза станут называть трусом, продажной тварью и предателем. А это — бесконечная череда поединков и позор.
Ну, и Белговорт. Я имею ввиду город и его жителей.
Событий у нас происходит мало, оттого и память у людей хорошая. Думаю, даже лет через пятнадцать, говоря про членов моей семьи, белговортцы их будут не по фамилии называть, а примерно так — "да вы её знаете, это сестра того студента, который в финале Императорского турнира струсил и продался за деньги", а то и ещё как-нибудь более обидно.
А я, между прочим, себе офигительный дом в Белговорте купил. Настоящий маленький дворец на берегу моря. И как мне с такой славой там потом жить? Да мне из каждой подворотни будут презрительные рожи корчить и пальцем на меня показывать, а то и плевать вслед.
Вот что хотите со мной делайте, но любой из этих факторов перевешивает предложенное золото. Деньги — штука хорошая, но не ценой предательства.
Это в моём прошлом мире друзей, партнёров, а зачастую и родственников кидают на доли в бизнесе, а то и киллерам заказывают.
А здесь, с таким клеймом, в той же Академии или армии редко, кто тебе руку подаст.
Вот такие они, гримасы Средневековья…
Что касается моего соперника, то тут сразу несколько новостей, и все они плохие.
Во-первых, он маг Воды и Воздуха. Другими словами, один из самых неприятных и сложных противников для Огневика.
А во-вторых, он чемпион той самой столичной Академии, на арене которой проводится турнир. Хотя, если подумать, то вторую новость я совсем уж плохой не готов назвать. Есть в ней и хорошие стороны. Те же ставки. Почти вся публика наверняка поставит на местного чемпиона, хотя бы из чувства патриотизма.
Есть ещё и третья новость. Она тоже не из лучших. Мердок, исходя из своих наблюдений за моим соперником в его предыдущих боях, отметил, что часть направленных на него атакующих заклинаний пропадает. Отсюда напрашивается вполне логичный вывод, что у парня есть навык, и скорей всего он такой же, как мой Активный Щит. Не стоит думать, что в этом вопросе наши шансы уравнялись. Мой навык почти совсем не прокачан. Я его получил недавно, и стоит заметить, что за время турнира он ещё ни разу не сработал. Интересно будет посмотреть, как этот навык себя покажет у моего соперника.
А пока я вижу сияющее лицо Федра, возвращающегося от букмекера.
— Ставки шесть к одному против тебя! Я ещё и твою знакомую уговорил нам помочь, правда она свои двадцать золотых на тебя поставила, так что наших там всего восемьдесят, — запыхался Федр от быстрого бега вверх по ступенькам трибуны.
— Это какую такую знакомую? — уточнил я на всякий случай, хотя в ответе был почти уверен.
— Ну, целительницу, с которой ты вчера ужинал, — охотно ответил приятель, беспощадно паля меня перед Эмганой, которая тут же отреагировала на эту новость, закусив губу.
— То есть ты уговорил дочь герцога? Юлиану Орейро? Красавец! — с деланным восхищением покачал я головой, и скинув с себя мантию, собрался выходить на арену.
В самый последний момент я всё-таки не смог отказать себе в удовольствии, и обернулся, чтобы посмотреть на свою команду. Три рыбки — телескопа. Глаза выпучены так, что того и гляди выпадут на каменные плиты трибун.
Я быстренько отвернулся, чтобы не расхохотаться им прямо в глаза, и пружинящей походкой, поскакал вниз к площадке. Что характерно, улыбка у меня была до ушей.
На арену я вышел, всё так же улыбаясь.
Моим соперником оказался весьма щуплый хлопец, с довольно жиденькими волосами соломенного цвета. Форма на нём сидела в облипочку, позволяя оценить его природные данные. С ними всё оказалось не густо. Физподготовкой паренёк явно пренебрегает. Я на полголовы выше него, заметно шире в плечах, а мой бицепс почти такой же по размеру, как ляжка его ноги. И понятное дело, я раза в полтора тяжелей. Даже удивительно, как этот "крепыш из Бухенвальда" смог чемпионом Академии стать.
Впрочем, до прямого физического контакта в магическом поединке дело редко доходит. И вряд ли мне стоит оценивать опасность противника по его внешнему виду. Тут, скорее наоборот. Надо собраться, так как парень пятикурсник, и как маг он должен быть очень силён, раз с таким никаким телосложением сумел стать чемпионом в самой престижной Академии страны.
Мы немножко поиграли во взгляды, а потом судья начал свой обычный трындёж про правила поединка.
— Сегодня вам запрещается использовать активные навыки. Обходитесь обычной магией, — глядя на меня, очень веско произнёс он специально выделенные интонацией слова, чтобы они получше врезались в мою память, — Вы хорошо меня поняли?
— Даже лучше, чем вы можете себе предположить, — отозвался я, делая шаг назад.
После этого я усилил голос магией, слава Релти, я этим заклинанием во время выступлений нашего клуба овладел почти в совершенстве, и повернулся к ВИП — ложе.
— Прошу внимания организаторов турнира! Судья только что мне запретил пользоваться Дарами Богини, что противоречит правилам турнира! — краем глаза я отслеживал действия судьи, и когда он вскинулся, словно собираясь использовать заклинание, я надел на руку Отражающий Щит, полыхнувший весьма заметной перламутровой пеленой.
Судья оказался не глуп, так как сразу сообразил, что атаковать меня бессмысленно, а вот ему может ответка прилететь, так как он собственной защитой не озаботился.
— Это неправда! — тем не менее сумел он выкрикнуть, срывая себе голос.
Ха, неужели магией его не смог усилить… Вот же лошара…
— Клянусь Релти, что я говорю правду, — поднял я руку, и её окутало уже привычное свечение, но на этот раз оно мне показалось заметно ярче обычного.
А вот судью что-то не по-детски скрючило. Он побледнел, зашатался и припал на колено, а потом, секунды три спустя, и вовсе завалился набок.
Ого себе он откат словил!
Сдаётся мне, эти пять тысяч золотых ему теперь боком выйдут. Я ещё ни разу не видел, что так на кого-то клятва действовала, а вот на тебе…
От трибун к нам уже неслись целители и санитары с носилками, а вслед за ними поспешала парочка инквизиторов, явно желая поскорей узнать, чем же этому судье так сильно Релти не угодила.
Весь шурум — бурум занял минут пять, а потом вместо судьи к нам вышел очень представительный дядька.
— Надеюсь, никто из вас не будет против, если я выступлю судьёй на вашем поединке? — обратился он к нам.
— Для меня это честь, уважаемый господин ректор, — поклонился мой соперник.
— Я тоже согласен, если правила турнира не будут ещё раз подвернуты изменениям, — в свою очередь кивнул я головой, обозначая гораздо менее учтивый поклон.