Король Артур и рыцари Круглого стола — страница 10 из 32

— Нет, сэр! Вы все равно победите.

— Тогда вот к чему я приговорю вас: вы возьмете тело своей жены и ее голову и будете носить ее повсюду с собой, пока не прибудете ко двору моей госпожи Гиневры. Согласны вы на такие условия?

— Клянусь слушаться вас во всем, Ланселот!

— Как ваше имя?

— Сэр Педивер.

— В постыдный час вы родились на свет, сэр Педивер! Ступайте своим путем.

Сэр Педивер взгромоздился на коня со своей ужасной поклажей и ко дню Пятидесятницы подоспел ко двору Артура в Винчестер, где нашел королеву Гиневру.

— Вы сотворили ужасное дело, — сказала она, выслушав его рассказ. — Вы осрамили и Ланселота, и самого себя. Придется вам принести покаяние. Приказываю вам ехать с телом вашей убитой жены в Рим и добиваться аудиенции у Папы. Лишь он один властен даровать вам прощение. Не отдыхайте в пути, а если уляжетесь спать, кладите рядом с собой свою мертвую супругу.

Педивер во всем повиновался королеве, и старинные книги повествуют, что он выпросил у Папы прощение и схоронил свою жену в Риме. С той поры он жил в святости и сделался отшельником.

А мы вновь обратимся к Ланселоту, который прибыл ко двору за два дня до Пятидесятницы. Все, кому он велел, тоже подоспели ко двору. Трое рыцарей, явившихся в качестве пленников сэра Кэя, поведали королю о том, как Ланселот одолел их. Сэр Гоутер и его товарищи рассказали такую же историю. Мелиот рассказал двору о том, как Ланселот исцелил его раны. Никогда еще рыцарь не добывал себе столько чести. Весь мир восхвалял сэра Ланселота.

И на том кончается благородная повесть о сэре Ланселоте Озерном

Тристрам и Изольда

Изольда Прекрасная

Давным-давно, в царствование короля Артура, много столетий тому назад, жил-был король по имени Мелиодас. Он правил Лионессом, страной близ побережья Корнуолла[108], которая ныне сокрыта под волнами моря. Ему посчастливилось взять в жены сестру Марка, правителя Корнуолла — Елизавету, которая славилась и красотой, и добротой. Когда Елизавета поняла, что ждет ребенка, оба супруга преисполнились радости.

Однако другая дама в той стране была влюблена в короля Мелиодаса, но ее чувство оставалось безответным. И вот однажды, когда король поехал на охоту, она подослала ему заколдованного оленя, и тот завел короля далеко в лес. Король преследовал оленя до ворот старинного замка и там попал в плен к колдунье.

Увидев, что ее муж так и не вернулся с охоты, Елизавета едва не лишилась рассудка. Она уже вот-вот должна была родить, но все же вместе с одной дамой поехала в лес на поиски мужа. В самой чаще леса у нее вдруг начались роды. Милостью неба младенец с помощью сопровождавшей королеву дамы явился на свет живым и здоровым, но мать не пережила такого испытания, и перед ней раскрылись врата неба. Такова была ее участь. Поняв, что ей суждено умереть, Елизавета обратилась к своей спутнице с просьбой:

— Когда увидишь моего супруга, приветствуй его от моего имени, — показывала она ей. — Расскажи ему, сколько я выстрадала из-за него, и передай, что мне жаль покидать этот мир, так и не свидевшись с ним.

После этого она попросила показать ей новорожденного.

— Ах, милое дитя, — шепнула она, — ты умертвило свою мать. Пусть господин мой назовет тебя Тристрамом, что означает «печальное рождение».

С этими словами королева испустила дух. Фрейлина уложила ее под древним дубом и как могла постаралась убаюкать дитя. Вскоре подъехали и придворные, отправившиеся на поиски королевы, и все горько печалились, застав ее мертвой. Они отвезли ребенка во дворец и там закутали его в златотканые пеленки.

Прочтите о детстве Тристрама

Случилось так, что Мерлин, прослышав о беде Мелиодаса, своей магией освободил его от злой колдуньи.[109] Мерлин прилетел туда по воздуху, и при звуке некоего слова в темнице отворились все засовы. Король вернулся в Лионесс, и все лорды приветствовали его с радостью. Но сам Мелиодас горевал о смерти жены. Он построил ей пышную гробницу и по ее желанию нарек дитя Тристрамом. Семь лет он прожил в одиночестве, а по истечении этого срока женился на дочери короля Бретани. Она родила нескольких сыновей, и с появлением каждого ребенка ее ненависть к Тристраму возрастала: с какой стати должен этот мальчишка унаследовать трон? Итак, она задумала отравить его. Налила зелье в серебряный кубок, смешала со сладким питьем и отнесла в комнату, где Тристрам играл с ее сыновьями, однако один из сыновей королевы схватил кубок, выпил и тут же упал мертвым. Королеву огорчило такое несчастье, но все же она твердо решилась убить первенца своего мужа. И вот она снова налила в кубок яд и подала кубок Тристраму. Но тут пришел король и взял этот кубок, чтобы утолить жажду. Он хотел уже пригубить напиток, но королева подбежала и выбила кубок у него из рук. Мелиодас удивился такому ее поступку а потом припомнил, как умер их сын.

— Подлая предательница! — вскричал он. — Говори, что в этом кубке, или я убью тебя! — он выхватил меч и потребовал, чтобы она призналась во всем.

— Помилосердствуй! — взмолилась отравительница. — Я все тебе расскажу.

И она покаялась в том, как пыталась умертвить Тристрама ради блага своих детей.

— Ты призналась, — сказал ей король, — и теперь понесешь наказание.

Ее привели на суд баронов, и те приговорили королеву к смерти на костре. Но прежде чем приговор был приведен в исполнение, юный Тристрам опустился на колени перед отцом и просил оказать ему милость.

— Все, чего захочешь, — ответил ему король. — Клянусь!

— Сохраните моей мачехе жизнь.

— Дурная просьба: она хотела убить тебя, ты вправе ее ненавидеть. За это она умрет.

— Я прощаю ее, отец. И вас прошу помиловать ее. Вы дали мне клятву.

— Хорошо. В таком случае — развяжите ее. Забирай ее и делай с ней, что захочешь. Отдаю ее тебе.

Так королева была спасена от смерти, но Мелиодас не хотел больше иметь с ней дела. Он отлучил ее от стола и от ложа. Однако спустя некоторое время Тристраму удалось их помирить.

Настала пора и самому Тристраму покинуть двор. Вместе с ученым джентльменом Гувернейлом он отправился к французскому двору обучаться рыцарским искусствам. Там он провел семь лет, пока не усвоил язык и обычаи самого культурного из всех дворов.[110] Он познал законы гармонии и сделался искусным арфистом. Научился Тристрам обычной охоте и охоте с соколом, и книга по охотничьему делу до сих пор именуется «Книгой сэра Тристрама». Все джентльмены держат у себя этот том и будут сверяться с ним до конца света.[111]

В восемнадцать лет Тристрам возвратился к отцу. Король Мелиодас был счастлив увидеть взрослого сына, такого красивого и сильного, и мачеха горячо приветствовала того, кто спас ее от костра. Она одарила Тристрама множеством даров, и все жители королевства праздновали его возвращение.

Затем ирландский король Энгвиш потребовал с корнуэльского короля Марка дань, возмущаясь, что ему не плачено вот уже семь лет. Король Корнуолла отвечал дерзостно: он, мол, никакой дани платить не станет.

— Если Энгвиш настаивает на уплате дани, — заявил он, — пусть пришлет в мое королевство рыцаря, который готов сражаться за его право. Уверен, я найду себе защитника.

Получив такой ответ, король Ирландии страшно рассердился. Он вызвал сэра Мархальта, рыцаря Круглого стола и своего зятя.

— Мархальт, — сказал он ему, — мой славный брат, прошу тебя: съезди в Корнуолл и сразись за меня.

— Охотно. Ради тебя я готов сразиться с любым рыцарем Круглого стола. От этого моя слава только возрастет.

И Мархальт без отлагательств вооружился и приготовился к битве. Через неделю он отплыл в Корнуолл.

Когда король Марк прослышал, что на берегу возле Тинтаджиля высадился сэр Мархальт, он пришел в уныние: Мархальт славился как один из лучших в мире рыцарей, и король не знал, сыщется ли ему достойный противник. Мархальт ждал на корабле, в виду башен и крепостных стен Тинтаджиля, и требовал либо дани, либо поединка. Некоторые придворные советовали королю послать вестника к королю Артуру и просить на подмогу Ланселота, а другие сомневались: мол, Ланселот откажется ехать в такую даль.

По всему Корнуоллу бросили клич, вызывая отважных бойцов, но никто не отзывался. Когда же эта весть достигла Тристрама, тот возмутился трусости корнуэльцев и пошел за советом к отцу.

— Мы связаны договором с Корнуоллом, отец, — напомнил он ему. — Наш долг — освободить это королевство от дани. Позор всем нам, если никто не откликнется на вызов сэра Мархальта.

— Разве ты не знаешь, — ответил ему отец, — что Мархальт считается одним из сильнейших в мире рыцарей? Кто из наших сравнится с ним?

— Так посвятите меня в рыцари. Если вы мне позволите, я поеду ко двору короля Марка.

— Меня радует, — сказал отец, — что в тебе говорит такая отвага.

Итак, Тристрам собрался и поехал ко двору. Он явился к королю и обратился к нему с просьбой:

— Государь, — сказал он, — прошу вас принять меня в Орден рыцарей. Я сражусь за вас в поединке с Марком.

Король увидел, что юноша крепок и хорошо сложен.

— Откуда вы? — спросил он.

— Я приехал к вам от короля Мелиодаса, и рождения я благородного.

— Как ваше имя и где вы родились?

— Я зовусь Тристрам, а родился в Лионессе.

— Добро пожаловать, Тристрам. Я посвящу вас в рыцари, если вы обещаете сразиться с Мархальтом.

— За тем я и приехал, сир!

Итак, Тристрама посвятили в рыцари, и Мархальта известили о том, что есть рыцарь, готовый встретиться с ним в поединке.

— Прекрасно, — ответил тот, — но скажите королю Марку, что я буду сражаться только с рыцарем королевской крови, с сыном короля или королевы.

Послали за сэром Тристрамом и известили его об условиях поединка.

— Прекрасно, — ответил он, — сообщите Мархальту, что моя кровь ничуть не хуже его: я сын короля Мелиодаса, а моей матерью была ваша родная сестра, сир. Она умерла в лесу в тот самый день, когда подарила мне жизнь.

— Благослови нас Иисус! — воскликнул король. — Теперь я рад вам вдвое больше, чем прежде, дорогой племянник!

Итак, Тристрам вооружился, и ему привели коня под золотой и серебряной сбруей. Когда сэр Мархальт услышал, что противник его — королевский сын, он обрадовался, что сразится с достойным. Условились, что биться они будут на островке поблизости от кораблей Мархальта, и Тристрам с оружием и конем погрузился на большую ладью. Прощаясь с ним, король Марк и все придворные лили слезы и от радости за его отвагу, и от печали, ибо страшились, что он будет ранен или погибнет за них.

Итак, Тристрам подплыл к острову, где ждал его Мархальт. Он увидел шесть кораблей на якоре и приказал гребцам там же и причалить. С Тристрамом был его верный спутник Гувернейл.

— Где тот человек, — спросил его Тристрам, — с которым я должен сразиться?

— Вот он. В тени около кораблей. Вон там.

— Ага, теперь я его вижу. Вижу копье у него в руке и щит у него на плече.

И вот, с копьем и щитом в руках, Тристрам тоже приготовился к битве.

— Возвращайся к королю Марку, — велел он Гувернейлу, — и передай ему от меня: если я паду в этой битве, пусть похоронит меня так, как сочтет лучше. И вот еще что ему скажи: никогда меня не упрекнут в трусости. Если я погибну с честью, ему не придется больше платить дань Ирландии. Но если я дрогну, пусть выбросит мое тело[112] и откажет мне в христианском погребении. Не возвращайся на остров, пока не увидишь исхода поединка.

Когда Мархальт увидел, что его противник высадился на берег, он подскакал к Тристраму.

— Юный рыцарь, — обратился он к нему, — что вы здесь делаете? Мне искренне жаль вас. Или вам неизвестно, что я сражался со многими благородными рыцарями и ни разу не был повержен? Я одолел лучших в мире рыцарей. Примите мой совет: возвращайтесь на свой корабль.

— Вы же понимаете, славный рыцарь, что я не стану уклоняться от битвы с вами. Я принял рыцарское звание специально затем, чтобы сразиться с вами. Я — сын короля. Я поклялся отдать все силы в поединке с вами и спасти Корнуолл от назойливой дани. Вот почему я выхожу ныне против вас. Я ни разу еще не сражался в бою, и если я смогу одолеть вас, слава моя прогремит по всему миру.

— Значит, вы мечтаете о славе, вот как? Если сумеете выдержать хотя бы три удара моего меча, уже хорошо. Вы готовы?

И они наставили копья и поскакали навстречу друг другу. От удара оба рухнули наземь, но Мархальт в этой схватке успел ранить Тристрама в бок. Они вытащили мечи, подняли щиты и набросились друг на друга, словно дикари. Не делая передышки, они вновь и вновь ударяли мечом о меч. Так они сражались все утро, и земля под их ногами пропиталась кровью. Тристрам бился все упорнее, а сила Мархальта убывала, и тогда сильным ударом Тристрам надвое рассек меч Мархальта и расколол ему череп мечом. Меч так глубоко вошел в череп, что Тристраму пришлось трижды дернуть за рукоять, прежде чем он извлек свое оружие. Мархальт со стоном рухнул на колени; поняв, что дело плохо, он отбросил меч и щит и кинулся бежать к кораблям. Тристрам подобрал оружие беглеца и попрекнул его вслед:

— Ах, сэр рыцарь, — крикнул он ему, — что ж вы бежите? Вы причиняете великий позор себе самому и своему королю. Я молод и не испытан в битве, но я бы предпочел, чтобы меня разорвали на части, нежели сдаться.

Сэр Мархальт не отвечал, но бежал опрометью, все так же стеная.

— Хорошо, сэр, — продолжал Тристрам, — обещаю вам: я сохраню ваш меч и ваш щит и возьму их[113], когда отправлюсь на поиски приключений.

Итак, Мархальт и его спутники с позором вернулись в Ирландию. Когда рыцарь добрался до двора короля Энгвиша, врачи осмотрели его раны. В черепе у него застрял осколок меча Тристрама, и никаким искусством лекари не могли его вытащить. Мархальт скончался в мучениях, а после его смерти сестра Мархальта забрала этот осколок и держала его при себе в надежде отомстить когда-нибудь за брата.

Прочтите о том, как Тристрам встретился с Изольдой

Мы вновь возвращаемся к сэру Тристраму, который тоже был ранен и настолько обесилел, что едва стоял на ногах. У него началась лихорадка, его била дрожь, и он прилег на невысоком холме, истекая кровью. Но тут король Марк приплыл по морю к этому острову и вместе со своими лордами явился воздать честь своему рыцарю. Он отвез Тристрама на корабле в Тинтаджиль, и там юного рыцаря уложили в мягкую постель. Осмотрев его раны, король заплакал.

— Помоги мне, Боже, — сказал он. — Я бы отдал свои земли, только бы спасти племянника.

Более месяца пролежал Тристрам. Первым ударом Мархальт тяжело ранил его, а он еще не знал, что меч ирландца был отравлен. Король и весь двор сильно горевали, потому что боялись, как бы Тристрам не умер. Призвали множество лекарей и хирургов, но никто не мог его исцелить.

Однажды ко двору пришла мудрая женщина и расспросила о недуге Тристрама. Она откровенно сказала королю и самому Тристраму, что раненый не излечится, пока не попадет в ту страну, где изготовили яд. Там ему помогут, а больше нигде. Итак, король Марк велел снарядить корабль, и Тристрам отправился в Ирландию, в страну, которая стала причиной его страданий. Он взял с собой свою арфу.[114]

Доброй ли судьбой или злой он высадился поблизости от замка, где жил король Энгвиш со своей королевой. На берегу Тристрам сыграл на арфе такую прекрасную мелодию, равной которой в Ирландии никогда не слыхали. Тут же до короля дошел слух о раненом рыцаре, который чудесно играет на арфе. Король распорядился прислать к нему этого человека.

— И пусть его раны осмотрят, — велел он придворным.

Первым делом король спросил у Тристрама его имя.

Тристрам проявил осторожность.

— Мое имя, — сказал он, — сэр Трамтрист. Я из страны Лионесс. Эти раны я получил в поединке за благосклонность дамы.

— Обещаю, сэр, — отвечал король, — вам окажут любую помощь, какая будет в моих силах. Я вам сочувствую, я сам только что получил тяжкую рану — утратил лучшего в мире рыцаря. Его звали Мархальт. Доводилось ли вам слышать о нем? Я расскажу, как это произошло.

Сэр Тристрам продолжал притворяться. Он выслушал рассказ и выразил королю сочувствие, хотя знал правду лучше, чем сам король.

Энгвиш благосклонно принял юношу и поручил его заботам своей дочери. Звали ее Изольда Прекрасная, и в ту пору она превосходила красотой всех женщин в мире. Она также слыла опытной целительницей и сумела отыскать яд, таившийся в ране. Как и предсказывала мудрая женщина, Изольда исцелила Тристрама. Тристрам полюбил Изольду и научил ее тайнам арфы. И она полюбила Тристрама.

Был другой рыцарь, сэр Паломид-сарацин, который давно любил Изольду и дарил ей множество подарков. Тристрам видел это и ревновал. Когда же Изольда сказала ему, что ради нее Паломид решил креститься и стать христианином, ревность Тристрама разгорелась пуще прежнего.

Так случилось, что король Энгвиш устроил турнир и отправил гонцов в Уэльс, Шотландию, Англию, Францию и Бретань[115], созывая достойных бойцов. Услышав об этом, Изольда пошла к Тристраму и предложила ему принять участие в турнире.

— Прекрасная дама, — ответил он. — Я все еще слаб, а если б не ваша забота, был бы уже мертв. Что же делать? Вы сами знаете, что я не сумею преломить копье.

— О, сэр Трамтрист, — сказала она, — что вы такое говорите? Меня известили, что сэр Паломид непременно будет на турнире. Прошу вас, измените свое решение, иначе награда достанется сэру Паломиду.

— Возможно, и так, госпожа. Но я очень молод, и в первом сражении едва не погиб. Все же я склоняюсь перед вашей волей. Я приму участие в турнире, однако с одним условием: вы никому не откроете, что я тоже выйду на поле. Рискну своей жалкой особой ради вас. Быть может, сэр Паломид ощутит на себе силу моего копья.

— Сделайте все, что сможете, — сказала она. — Я добуду вам коня и оружие.

— Как пожелаете. Я полностью в вашем распоряжении.

Итак, в день турнира сэр Паломид, сражавшийся под черным щитом, выбил из седла многих рыцарей. Тристрам же пока держался в стороне. Когда король Энгвиш спросил его, отчего он не вступает в бой, он ответил ему, как и Изольде:

— Я недавно был ранен и пока не решаюсь сражаться с ним.

На турнир явился воин из числа придворных короля Мелиодаса, отца Тристрама. Звали его Эбес Достославный.[116] Завидев Тристрама, он низко ему поклонился. Изольда заметила это, но промолчала. Она была уверена в том, что Тристрам — человек знатный, и оттого еще крепче его любила.

Тристрам отвел молодого человека в сторону и просил его не раскрывать его имя.

— Я буду молчать, сэр, — пообещал Эбес, — пока вы сами не захотите, чтобы я заговорил.

— Скажите мне вот что: зачем вы приехали в Ирландию?

— Я приехал вместе с сэром Гавейном, чтобы стать рыцарем. Я хотел бы, чтобы меня посвятили вы, если это возможно.

— Приходите ко мне втайне завтра поутру. Я посвящу вас в рыцари на турнирном поле.

На следующее утро сэр Паломид выехал на поле, как и в первый день, и победил короля шотландцев и Короля-с-сотней-рыцарей. Но тут выступил сэр Тристрам в белых доспехах и на белом коне. Он казался светлым ангелом, ниспосланным на землю. Сэр Паломид завидел его и поскакал прямо на Тристрама. Но Тристрам опустил копье пониже и нанес Паломиду прямой удар. Паломид рухнул наземь, и все зрители громко вскрикнули:

— Смотрите, — говорили одни, — черный рыцарь пал!

А другие кричали:

— Это упал сэр Паломид.

Изольда обрадовалась, что ее отвергнутый поклонник потерпел поражение. Сэр Гавейн с девятью своими спутниками гадал, кто же может быть этот белый рыцарь, но ни один из них не решился бросить ему вызов.

Одержав победу, сэр Тристрам тут же посвятил Эбеса в рыцари, и с тех пор молодой человек всюду следовал за ним.

Паломид же, чувствуя себя жестоко униженным, кое-как поднялся на ноги и хотел незаметно скрыться с поля сражения. Но Тристрам заметил его и поскакал вслед за отступающим бойцом:

— Обернитесь, — велел он ему, — я снова бросаю вам вызов.

Они оба выхватили мечи и набросились друг на друга.

Тристрам выбил из рук Паломида меч таким сильным ударом, что Паломид склонился до земли.

— Сдавайтесь! — сказал ему Тристрам. — Подчинитесь мне, или я вас убью.

— Сдаюсь!

— Вот моя воля: прежде всего, под страхом смерти вы должны отказаться от Изольды. Вы к ней и близко не подойдете. А во-вторых, я запрещаю вам носить оружие в течение года и одного дня. Обещайте мне это, или я убью вас!

— Такого позора я еще не знал.

— И все же клянитесь.

Сэр Паломид вынужден был дать клятву. В гневе и досаде он сорвал с себя доспехи и отшвырнул их прочь.

Сэр Тристрам поехал обратно в замок, где его ждала Изольда. По пути он встретил прекрасную даму, и та любезно приветствовала его.

— Кто вы? — спросила она.

— Я тот, кто нанес в поединке поражение сэру Паломиду.

— Как ваше имя? Не Ланселот ли вы Озерный? Уверена, никто другой не смог бы совершить подобный подвиг.

— Нет, госпожа. Не стану притворяться, будто я — величайший из рыцарей. Полагаюсь на Бога, Он дает мне силу.

— Поднимите забрало, славный рыцарь.

Он поднял забрало, и дама едва не лишилась чувств: никогда ей не доводилось видеть столь красивого рыцаря. На том она с ним распрощалась, и Тристрам поспешил в замок, где его с радостью приняла Изольда.

Когда король и королева узнали, что Тристрам одолел Паломида, они тоже обрадовались и с Тристрамом стали обходиться лучше, чем прежде.

Прочтите о том, как раскрылось, кто такой Тристрам

Однажды королева вместе с дочерью приготовила Тристраму ванну. Гувернейл и сэр Эбес прислуживали ему, а королева с Изольдой ждали Тристрама в той комнате, которую ему отвели во дворце. Меч Тристрама лежал на кровати, и королева надумала вынуть его из ножен. Она увидела, что на конце меча недостает большого куска, и припомнила тот осколок, что застрял в черепе ее брата Мархальта: осколок как нельзя лучше подходил к этой щербине.

— Увы! — сказала она дочери. — Это меч предателя, который убил твоего дядю. Я могу это доказать.

И она поспешила в свои покои, открыла деревянный сундук и вынула оттуда осколок металла, который там хранила. Вернувшись в комнату Тристрама, королева приложила осколок к мечу, и они совпали зазубрина в зазубрину.

— Видишь? — показала она Изольде.

Изольда пришла в отчаяние. Она любила Тристрама и знала, какой жестокой становится подчас ее мать. Королева же схватила меч и побежала в купальню и хотела пронзить сердце Тристрама, лежавшего в ванне, однако сэр Эбес перехватил ее руку и вырвал у нее меч. Не сумев осуществить этот план, королева бросилась к своему супругу.

Она пала перед ним на колени:

— Господин мой! — воскликнула она. — Ты приютил под своим кровом предателя, убившего моего брата. Ты принял при дворе рыцаря, который сразил самого верного из твоих слуг!

— Что это значит? О ком ты говоришь?

— Я говорю о Трамтристе, о юноше, которого моя дочь исцелила от ран.

— Черный день для меня, — промолвил король. — Я видел Трамтриста в бою, он достойный рыцарь.

Он помог королеве подняться с колен.

— Прошу тебя, — сказал он, — не пытайся причинить какое-либо зло этому человеку. Предоставь его мне.

Итак, король пошел к Тристраму в его покои и застал Тристрама во всеоружии, готового ехать прочь: Тристрам знал, что его тайна раскрыта. Его конь уже ждал на дворе.

— Не будет вам добра, сэр, — предупредил его король, — если вы попытаетесь бежать и тем навлечете на себя мой гнев. Из любви к вам и уважения обещаю: я позволю вам безопасно покинуть двор, если вы назовете свое подлинное имя и расскажете правду о том, как сразили Мархальта.

— Я не солгу вам, сир, — отвечал Тристрам. — Имя моего отца — Мелиодас, король Лионесса, а матерью была королева Елизавета, сестра короля Марка Корнуэльского. Мать умерла при моем рождении, отчего меня и назвали Тристрамом, то есть «рожденным в печали». Здесь я назвался Трамтристом, ибо не хотел, чтобы меня узнали. Но с вашим рыцарем, сир, я сразился ради короля Марка Корнуэльского, и пусть меня знают как настоящего рыцаря, который сражается за тех, кого любит.

— Как перед Богом, — сказал ему король Энгвиш, — нет у меня зла на вас. Вы вели себя в согласии с достойными обычаями рыцарства. Но оставить вас при дворе я не могу: это будет неугодно моим баронам и моей семье.

— Благодарю вас, сир, за вашу доброту. Вы были мне добрым господином. И вашей дочери я тоже благодарен за все оказанные ею милости. Она исцелила меня, когда я едва не умер. Думаю, что живой я пригожусь вам больше, чем мертвый, ибо я всегда буду готов услужить вам. Когда бы вы ни приехали в Англию, я счастлив буду ехать с вами бок о бок. И вот еще что обещаю вам: я буду хранить преданность вашей дочери Изольде и никогда ей не изменю. Вы позволите мне проститься с ней?

— Позволяю от всего сердца.

Прочтите о том, как Тристрам простился с Изольдой

Итак, Тристрам пошел в покои Изольды. Когда он сказал ей об отъезде, принцесса заплакала.

— Ах, добрый рыцарь, — сказала она, — я преисполнена горести так, что едва знаю, что вам сказать.

— Госпожа, — отвечал он, — мое настоящее имя — сэр Тристрам из Лионесса. Я королевской крови. Знайте и будьте уверены, что до конца своей жизни я останусь вашим рыцарем.

— Обещаете? Спасибо вам за это. И я тоже дам клятву: в течение семи лет я не выйду замуж иначе как с вашего согласия. Можете сами выбрать мне супруга.

И они обменялись кольцами.

Затем Тристрам вышел к придворным короля Энгвиша и обратился к собравшимся вельможам:

— Добрые господа, — сказал он им. — Настало мне время покинуть вас. Если я кого-нибудь здесь обидел, пусть он сейчас же скажет мне об этом, и я постараюсь загладить свою вину. А если есть здесь человек, кто затаил против меня зло, пусть выступит вперед, и я дам ему ответ оружием.

Но все молчали, никто не произнес ни слова. Среди них имелись родичи сэра Мархальта, но и они боялись иметь дело с Тристрамом. Итак, Тристрам уехал и сел на корабль. Попутный ветер вскоре принес его к берегам Корнуолла подле Тинтаджиля.

Король Марк возрадовался, когда племянник вернулся к нему исцеленным. А затем Тристрам отправился во владения своего отца, и король с королевой, счастливые, что он возвратился, одарили его множеством земель, после чего он с их позволения вернулся ко двору короля Марка.

Прочтите о вражде между королем Марком и Тристрамом

Тристрам долгое время прожил при корнуэльском дворе, пока в недобрый час между ним и королем не разгорелась вражда. Оба они полюбили одну даму, жену графа Сигварида, но дама предпочла Тристрама. Король Марк ревновал. Случилось так, что однажды графиня послала к Тристраму карлика с приглашением нанести ей ночью визит.

— И она просит вас прийти во всеоружии, — сказал карлик Тристраму. — Ее супруг — сильный боец.

— Передай госпоже мой привет, друг, и скажи, что я все исполню. Следующую ночь я проведу с ней.[117]

Король прослышал о том, что карлик графини побывал у Тристрама, и велел привести карлика к нему. Под страхом пытки гонец выдал, какую весть он сообщил Тристраму.

— Прекрасно, — сказал король, — можешь идти куда хочешь. Но не вздумай никому сообщать о нашем разговоре! Ты меня понял?

Карлик закивал и поспешил удалиться.

Втайне король Марк задумал подкараулить Тристрама на пути к даме. Он взял с собой двух лучших своих рыцарей и поскакал по той дороге, по которой, как он знал, должен был поехать Тристрам. Едва завидев Тристрама, король ринулся на него с копьем наперевес, и оба рыцаря последовали за ним с обнаженными мечами. Тристрам получил сильный удар в грудь, но сразил обоих рыцарей, а затем ударил копьем короля Марка, выбил его из седла и оставил лежать на земле без чувств.

После этого Тристрам продолжил путь и приехал к своей даме. Та обняла его и повела в спальню. Они занимались любовью с таким неистовством, что Тристрам и думать забыл о своей ране, хотя залил кровью и простыни, и подушки.[118] Затем пришла весть, что супруг графини, сэр Сигварид, едет домой. Графиня попросила Тристрама подняться с постели, вооружиться и во весь опор скакать прочь. Войдя в супружескую опочивальню, Сигварид сразу увидел, что постель смята. Он подошел ближе и при свете факела разглядел кровь на простынях.

— Ты изменила мне, — сказал он супруге. — Как ты могла меня предать?

Он обнажил меч.

— Я убью тебя на месте, — пригрозил он, — если ты не скажешь, кто был с тобой в постели.

— Пощады, милорд! — взмолилась она. — Я назову его имя.

— Кто это был?

— Тристрам. Его ранили на пути ко мне.

— Вы оба предатели! Куда он делся?

— Несколько минут назад он ускакал прочь. Он не мог далеко уйти.

— Так я его нагоню! — Сигварид вскочил на коня и поскакал прямиком в Тинтаджиль. Он нагнал Тристрама и ринулся на него с копьем и мечом.

— Защищайся! — крикнул он ему. — Подлый рыцарь, изменник!

— Оставьте это, — сказал ему Тристрам. — Я знаю, что согрешил против вас, и не хотел бы с вами сражаться.

— Не выйдет, — отвечал граф. — Один из нас должен погибнуть.

И он налетел на Тристрама, но тот мечом парировал его удары, а потом выбил Сигварида из седла, и тот без чувств рухнул наземь.

Итак, Тристрам оставил его и поехал дальше в Тинтаджиль. Он закрылся в тайных покоях, потому что не хотел, чтобы кто-нибудь узнал, как он был ранен. Люди Сигварида нашли графа и отнесли его домой на щите. Прошло немало времени, прежде чем он оправился, но в конце концов здоровье к нему вернулось.

С того все и пошло. Король Марк не желал признаваться, что он поджидал Тристрама в засаде, а Тристрам не знал, что это король напал на него. Марк, узнав, что Тристрам лежит раненый, пришел навестить его якобы из расположения к нему и сострадания. Он бормотал добрые слова, но любви в его сердце не было.

Прошло много дней. Все было забыто и прощено. Сигварид не решался впредь бросать вызов Тристраму: для чего добавлять к личной обиде еще и публичный позор?

Прочитайте о состязании во имя любви

Однажды ко двору короля Марка прибыл один из рыцарей Круглого стола по имени сэр Блеоберис. Он просил короля оказать ему любезность.

— Думаю, у меня есть на это право, — сказал он.

Король подивился таким словам, но, поскольку этот рыцарь пользовался большой славой, король благосклонно выслушал его просьбу.

— Я хочу, чтобы моей возлюбленной стала самая красивая дама при вашем дворе.

— Не могу вам отказать, — отвечал король Марк. — Выбирайте сами.

Блеоберис выбрал жену Сигварида и поехал с ней прочь. Он велел ей сесть на коня позади оруженосца. Узнав об этом, Сигварид помчался в погоню. Весь двор был возмущен таким происшествием. Некоторые дамы знали о любви Тристрама и графини; одна из них самыми оскорбительными словами стала попрекать Тристрама за то, что он не пришел даме на помощь.

— Трус, — говорила она, — позор вам, как вы позволили чужому рыцарю увести ее?

— Прекрасная госпожа, — отвечал он, — я не вправе сражаться за нее, когда тут же стоит ее муж. Если б ее супруга не оказалось при дворе, я бы, конечно, выступил на ее защиту. Если выйдет так, что Сигварид не сумеет ее спасти, я сам поскачу в погоню за Блеоберисом.

Вскоре ко двору возвратился оруженосец Сигварида и принес весть, что Блеоберис тяжко ранил графа и тот лежит при смерти. Король Марк горевал безутешно, а Тристрам, опечаленный таким сообщением, приготовился к битве с Блеоберисом. С ним вместе отправился его верный спутник Гувернейл с копьем и мечом. Они проделали долгий путь, пока не спустились в долину, и тогда впереди увидели Блеобериса с оруженосцем и дамой.

Сэр Тристрам во весь опор поскакал за ними.

— Рыцарь Артурова двора! — восклицал он на скаку. — Стой! Верни даму или передай ее мне.

— Я не сделаю ни того, ни другого. Мне корнуэльские рыцари не страшны.

И они ринулись навстречу друг другу и столкнулись с грохотом, подобным грому. Оба соскочили с коней и принялись рубиться мечами. Они сражались два часа подряд и более и порой так уставали, что ложились, тяжко дыша, наземь. Наконец, сэр Блеоберис отступил и сказал:

— Добрый рыцарь, придержите ненадолго свой меч. Давайте побеседуем.

— Говорите, я вас слушаю.

— Я бы хотел узнать ваше имя, сэр, и какого вы рода.

— Я отвечу, как есть: я — сын короля Мелиодаса, а матерью моей была сестра короля Марка. Зовусь я сэр Тристрам из Лионесса.

— Очень рад знакомству. Вы — тот самый рыцарь, который одолел Мархальта в поединке из-за дани, что Корнуолл платил Ирландии. Тот самый рыцарь, который на турнире взял верх над сэром Паломидом.

— Да, это я. А теперь, когда я назвал вам свое имя, назовитесь и вы.

— Я — Блеоберис Ганский, брат Бламура и кузен Ланселота Озерного.

— Родич Ланселота? В таком случае я не стану продолжать бой. Слишком глубока моя любовь к этому несравненному рыцарю.

— И я отвечу вам любезностью на любезность. Поскольку вы погнались за мной, чтобы выручить даму, я предоставлю ей самой решать свою участь. Поставлю ее на полпути между вами и мной. Пусть сама выбирает, кто ей по душе.

— Уверен, сэр, она выберет меня.

— Что ж, сэр, посмотрим.

Итак, леди спешилась и встала между ними. Она заговорила с сэром Тристрамом:

— Вам хорошо известно, что превыше всех рыцарей на свете я почитала вас и вам доверяла. Я думала, что и вы любите меня больше всех дам. Но когда этот рыцарь приехал и забрал меня, вы не попытались прийти на помощь. Вы предоставили моему супругу спасать меня. Не думала, что вам так мало до меня дела. И потому отныне я оставляю вас и отрекаюсь от прежней веры в вашу любовь.

С этими словами она отошла к Блеоберису. Тристрам пришел в ярость. Как возвратиться ко двору без дамы?

— Думаю, вы сами виноваты, — сказал ему Блеоберис. — Я так понял, что дама любила вас, но в итоге вы, как она говорит, ее предали. Но не очень-то и мне охота везти ее с собой. Кто изменит раз, изменит и другой. Как она поведет себя, когда я ей наскучу? Берите-ка ее вы, сэр Тристрам, и везите домой.

— О нет, милорд! — взмолилась дама. — С ним я ни за что не поеду. Он оставил меня в час нужды. Скачите прочь, сэр Тристрам. Даже если бы вы одолели этого рыцаря, вашей я все равно не стану.

Обернувшись к сэру Блеоберису, она попросила:

— Пока вы еще не покинули эту страну, молю вас, отвезите меня в тот монастырь, где лежит мой раненый муж.

— Вы ее слышали, сэр Тристрам? — сказал Блеоберис. — Вас она видеть не желает. Что до меня, я совершил свой подвиг, но ради вас я провожу ее к мужу.

— Благодарю вас, — ответил Тристрам. — Впредь буду осмотрительнее в своих симпатиях. Если б ее муж не находился в тот час при дворе, я бы первым поскакал ей на выручку. Но теперь — прощайте!

Тристрам возвратился в Тинтаджиль с тяжелым сердцем, а Блеоберис проводил даму к ее супругу. Сигварид утешился при виде нее и был благодарен Тристраму за то, что тот старался ее спасти. Вернувшись ко двору, дама рассказала об этом поединке королю Марку, и когда она стала восхвалять Тристрама, возвратившего ее мужу, король втайне сильно прогневался. Он решил убить Тристрама и обдумывал, как это сделать. В итоге он решил послать его в Ирландию, чтобы там с ним разделались враги. Тристрам часто вспоминал красоту и доброту Изольды, вот король и попросил племянника привезти принцессу в Корнуолл: сказал, что хочет взять ее в жены. Тристрам понимал, какая опасность грозит ему, если он вернется в Ирландию, но отказать дяде в такой просьбе не мог. Он подготовился к путешествию и взял с собой нескольких достойных рыцарей.

Прочитайте о победе Тристрама на турнире

Они подняли паруса, но тут разразилась буря и понесла их на запад, к побережью Англии, к тому месту, что ныне зовется Портсмут, где находился двор короля Артура. Корнуэльцы кое-как добрались до берега, и когда высадились на сушу, Тристрам воздвиг шатер и повесил перед шатром щит как знак своей готовности принять вызов. И хотя Тристрам пока что не попал в Ирландию, король Ирландский находился ближе, чем он мог думать: так случилось, что сэр Блеоберис и сэр Бламур вызвали Энгвиша ко двору короля Артура, который был его сюзереном. Они обвиняли Энгвиша в убийстве своего родича. В те давние времена убийство приравнивалось к предательству, и король Энгвиш должен был сразиться на поединке или же выставить за себя бойца. Иначе такие дела не решали. Судьи отвели ему три дня на ответ. Гувернейл явился к Тристраму в шатер и сообщил ему, в какую беду попал король.

— Спаси меня Боже! — отозвался Тристрам. — Вот лучшая новость за семь лет. Теперь королю Ирландии понадобится моя помощь. Смею сказать, во всем королевстве, кроме как при дворе Артура, не найдется рыцаря, который отважился бы выйти на поединок с сэром Бламуром. Я вызовусь сражаться за короля, и он с радостью отдаст мне Изольду.

Гувернейл поспешил к королю Энгвишу.

— Один рыцарь желает поговорить с вами, сир. Он готов служить вам.

— Как его имя?

— Сэр Тристрам из Лионесса. Ради милостей, которые вы оказали ему, когда принимали его в своем королевстве, он готов сразиться за вас.

— Проводите меня, — сказал король. — Наведаемся к сэру Тристраму.

Они сели на коней и с немногими спутниками поскакали к тому шатру.

Завидев короля, Тристрам вышел навстречу и хотел придержать ему стремя. Но король легко спрыгнул с седла и обнял Тристрама.

— Мой милостивый господин, — сказал Тристрам. — Словами не выразить, как вы добры ко мне. И вместе слов я послужу вам, сколько хватит сил.

— Добрый рыцарь, никогда еще ваша помощь не была мне так нужна, как сейчас. Вы знаете, что сэр Блеоберис и сэр Бламур бросили мне вызов. Этих воинов нелегко одолеть. Кажется, с сэром Блеоберисом вы уже имели дело.

— Я готов сразиться за вас, если вы поклянетесь, что не имеете отношения к смерти их родича.

— В этом я клянусь.

— И еще одно. Если я добьюсь для вас победы в этом сражении, согласитесь ли вы дать мне ту награду, которую я сочту заслуженной?

— Помоги мне Бог, вы получите все, чего пожелаете.

— Отлично сказано, сир! Можете сообщить, что ваш боец готов. И я скорее погибну в этом поединке, чем допущу, чтобы меня признали трусом.

— В вас я ничуть не сомневаюсь, — сказал король. Затем он вернулся ко двору и известил судей о том, что нашелся рыцарь, готовый сразиться за него. Сэра Тристрама вызвали и велели ему выслушать, какое обвинение предъявлено королю Энгвишу. Когда рыцари при дворе увидели Тристрама, они принялись расхваливать его, вспоминая его победы над многими великими воинами.

Сэр Блеоберис решил переговорить с сэром Бламуром.

— Брат! — сказал он ему. — Помни, какого мы рода. Сэр Ланселот — наш кузен. Никого из наших никогда не побеждали в сражении. Лучше прими смерть, чем позор!

— Не сомневайся во мне, брат. Я не посрамлю наш род. Слыхал я, что этот рыцарь из числа храбрейших в мире, но я перед ним не дрогну. Подлое слово «сдаюсь» не выйдет из моих уст. Пусть уж лучше он меня убьет!

— Господь с тобой! Но будь осторожен.

— Уповаю на Бога.

Итак, Бламур и Тристрам разъехались на дальние концы поля и поскакали навстречу друг другу, выставив перед собой копья. Они сшиблись с грохотом грома, и Бламур был выбит из седла. Он тут же выхватил меч и потребовал, чтобы Тристрам спешился и дрался с ним врукопашную.

— Конь подвел меня, — вскричал он, — но уповаю на Бога: земля не подведет.

Тристрам соскочил с коня, и они стали рубиться мечами. Бой шел с переменным успехом, то один боец одолевал, то другой, и кровь их, смешиваясь, текла по земле. Наконец, Тристрам нанес сокрушительный удар, и Бламур опустился на колени, а потом рухнул наземь. Сэр Тристрам остановился и глядел на него. Когда к Бламуру вернулась речь, он сказал так:

— Сэр Тристрам из Лионесса, прошу вас, как благородного рыцаря, лучшего, с каким мне довелось сражаться, прикончить меня. Я предпочту умереть с честью, нежели жить в позоре. Даже за все сокровища мира я не сдамся. Так добейте же меня!

Услыхав столь благородные речи, Тристрам растерялся и не знал, как поступить. Ради сэра Ланселота ему не хотелось убивать его родича, но если Бламур не сдастся, долг Тристрама — прикончить его.

Тристрам подошел к судьям и опустился перед ними на колени.

— Прошу вас, господа, рассудить это дело. Стыд мне и большая жалость убивать такого рыцаря. И мне хорошо ведомо, что нет ему никакого бесчестья в том, чтобы остаться жить. Он отважно сражался. И я попрошу короля, за которого я вступил в поединок, помиловать этого воина.

Выступил вперед король Энгвиш.

— Помоги мне Бог, сэр Тристрам, я во всем положусь на ваше суждение. Пусть решают судьи.

Тогда судьи подозвали к себе сэра Блеобериса и спросили его мнение.

— Господа, — сказал Блеоберис, — тело моего брата потерпело нынче поражение, но сердце его так же благородно, как и прежде. Пусть сэр Тристрам заканчивает свое дело: лучше умереть, чем лишиться чести.

— Не будет так! — вскричали судьи. — И король, и его рыцарь выпросили ему пощаду.

— Тогда пусть будет, как вам угодно, — ответил Блеоберис.

Судьи посовещались и оправдали короля Энгвиша. Затем они велели противникам примириться. Тристрам обещал никогда более не сражаться ни с одним из двух братьев, и те тоже поклялись всегда относиться к нему дружески.

Теперь прочитайте о том, как Тристрам и Изольда выпили волшебный напиток

Король Энгвиш возвратился в Ирландию вместе с Тристрамом и всем объявил о доблести своего рыцаря. Никто не радовался этому так, как Изольда, ибо она любила Тристрама больше всех рыцарей на свете. Вскоре король задал Тристраму вопрос:

— Отчего же, сэр, вы не просите у меня ту награду, которую я вам обещал?

— Теперь время настало, милорд. Я прошу руки вашей дочери. Не для меня самого, но для моего дяди, короля Марка Корнуэльского.

— Ах, Тристрам, я отдал бы все свои владения, только бы вы сами женились на ней!

— Этого не будет. Я не могу изменить своему господину. И потому прошу вас, сир, исполнить то обещание, которое вы мне дали. Позвольте мне отвезти принцессу в Корнуолл.

— Отдаю ее вам. Поступайте, как сочтете нужным. Больше всего я бы желал, чтобы вы сами вступили с ней в брак. Но если вы решите вручить ее королю Марку, пусть будет по-вашему.

Итак, коротко говоря, Изольду Прекрасную снарядили в дальний путь, а сопровождала ее дама Брагвейн. Королева призвала к себе Брагвейн и Гувернейла, спутника Тристрама.

— Возьмите это и берегите, — велела она, передавая им бутыль с какой-то жидкостью янтарного цвета. — Проследите, чтобы король Марк и моя дочь выпили это зелье вместе в брачную ночь. Если они сделают так, то до конца жизни будут крепко любить друг друга.

Слуги взяли напиток и поднялись на борт корабля. Не успели далеко отплыть, как Тристрам и Изольда почувствовали жажду. Они увидели на соседнем столике некий сосуд, и Тристрам взял его, думая, что в нем доброе вино.

— Госпожа Изольда, — сказал он, — нас хотели лишить великого блага. Вот вино, которое наши слуги, Брагвейн и Гувернейл, решили придержать для себя.

Они дружно рассмеялись и выпили за здоровье друг друга, и напиток оказался слаще всего, что они пробовали в жизни. И в тот же миг они полюбили друг друга так крепко, что уже ничто не могло разлучить их сердца. Так решилась судьба Тристрама и Изольды.

Они поплыли дальше и добрались до побережья Корнуолла. По воле случая они высадились возле замка Плёр, что значит замок Плача. Злосчастное то было место. Они подъехали верхом ближе к замку, надеясь на приют, а вместо этого шесть вооруженных рыцарей захватили их в плен. Тристрама и Изольду отвели в темницу в глубоком подвале замка, туда не проникал свет, не доносились звуки голосов. К ним, горюющим о таком повороте судьбы, явились рыцарь и дама.

— Почему с нами так обошлись? — спросил их Тристрам. — Никогда не слыхал, чтобы гостей хватали и бросали в темницу.

— Владелец этого места зовется сэр Брюнор, — ответил рыцарь. — Таков его обычай: если явится сюда рыцарь, то должен вступить с ним в бой, и слабейший лишится головы. И вот еще что: если дама, которую он везет с собой, уступает красотой жене Брюнора, то и даму тоже обезглавят.

— Господи, что за постыдный обычай! Одно лишь утешение: дама, которую я привез с собой, прекраснее любого земного создания. Уж ее-то не обезглавят, это я знаю. Так что передайте сэр Брюнору, что я буду готов вступить с ним в бой, когда бы он того ни пожелал.

На следующее утро Тристрама привели на поле и возвратили ему коня и оружие. Вышел сэр Брюнор, ведя за руку свою жену: ее лицо было закрыто шарфом.

— Сэр Тристрам, — сказал он, — наступил решающий момент. Если ваша дама окажется красивее, разрешаю вам отрубить моей жене голову. Если же прекраснейшей окажется моя, я обезглавлю вашу даму.

— Дурной вы избрали обычай, — сказал ему Тристрам. — Я бы предпочел рисковать собственной головой, чем жизнью дамы.

— Нет, так не будет. Следует сравнить этих дам.

Итак, Тристрам вывел Изольду и мечом повернул ее три раза так, чтобы все могли поглядеть на нее. Затем сэр Брюнор снял шарф с лица своей жены и показал ее всем. Однако едва Брюнор увидел Изольду как понял, что победа достанется ей. Так и вышло: все присутствующие признали, что пальма первенства принадлежит Изольде.

— Итак, — сказал Тристрам, — моя дама, по-видимому, не лишится головы. А что до вашей, ее положение нелегко. Вы с ней завели в этом замке варварский обычай, и не будет греха в том, чтобы обезглавить вас обоих.

— Если вы ее убьете, не сомневайтесь: я убью вас и оставлю себе Изольду.

— Посмотрим! — и с этими словами Тристрам подступил к супруге сэра Брюнора и одним ударом меча отсек ей голову.

— Что ж, рыцарь, — промолвил Брюнор, — вы причинили мне великое бесчестье. Садитесь на коня и сразимся.

И они поскакали навстречу друг другу, и Тристрам выбил Брюнора из седла, но тот поднялся и пробил копьем бока Тристрамову коню, так что тот пал мертвым. Тристрам легко спрыгнул с коня, и они принялись обмениваться ударами. Так они сражались два часа, пока Тристрам не обхватил Брюнора руками и не бросил его наземь. Он сорвал с Брюнора шлем и отшвырнул его прочь, а затем обезглавил своего противника.

Тут все жители вышли из замка и стали восхвалять Тристрама за то, что он избавил их от дурных хозяев и дурных обычаев.

Но один рыцарь поскакал галопом в замок сэра Галахальта, сына Брюнора, и сообщил ему об этих событиях. Галахальт прискакал туда вместе с Королем-с-сотней-рыцарей и послал Тристраму вызов. Тот, конечно же, его принял, и вскоре оба рыцаря скрестили оружие. Когда же Галахальт пошатнулся и стало ясно, что он терпит поражение, Король-с-сотней-рыцарей выехал на поле со всеми своими воинами.

Тристрам поглядел на Галахальта:

— Великий вам стыд, — сказал он, — что вы разом выпустили против меня всех ваших спутников.

— Другого выхода нет. Либо вы сдадитесь мне, либо умрете.

— Значит, я сдамся. Но не вам, а мощи множества рыцарей, выступивших против меня.

И с этими словами он вложил рукоять своего меча в руки противника. В тот же миг король и его свита обрушились на Тристрама.

— Назад! — крикнул им Галахальт. — Я обещал сохранить этому человеку жизнь.

— Позор вам, — сказал король. — Он убил вашего отца и вашу мать.

— За это я его винить не могу. Мой отец вынудил его сразиться с ним, — и он поведал королю о постыдном обычае своего отца отрубать головы дамам, попавшим в его замок.

— Вот почему я никогда не хотел сражаться за него, — сказал сэр Галахальт.

— И вы были правы, — сказал король. — То был дурной обычай.

Затем Галахальт обернулся к Тристраму.

— Скажите мне, сэр, как вас зовут?

— Я — сэр Тристрам из Лионесса. Король Марк Корнуэльский послал меня за этой дамой — Изольдой, дочерью короля Ирландии.

— Рад встрече! Я разрешу вам ехать куда угодно, с одним лишь условием: вы постараетесь разыскать сэра Ланселота и присоединиться к нему.

— Это я готов обещать: как только встречусь с сэром Ланселотом, непременно попрошусь к нему в спутники. Из всех рыцарей на свете именно ему я бы хотел служить.

На том Тристрам простился с Галахальтом и вместе с Изольдой вернулся на корабль. Влюбленные поплыли ко двору короля Марка, в Тинтаджиль, и там все вельможи и дамы вышли на берег, чтобы их встретить и приветствовать. Завидев издали корабль, придворные принялись махать руками и призывать благословение на Тристрама и Изольду. Затем принцессу обвенчали с королем Марком и устроили по этому случаю великое веселье. Но, как повествуют старинные книги, Тристрам и Изольда не отказались от своей любви.

Прочитайте об опрометчивом обещании Изольды

Случилось так, что две придворные дамы воспылали великой ненавистью к даме Брагвейн, главной фрейлине Изольды, и задумали ее погубить. Ее послали в соседний лес на поиски редких трав, и там на нее напали и привязали ее к дереву. Лишь по случайности сэр Паломид, охотившийся в тех местах, через три дня набрел на злосчастную даму. Он освободил ее и отвез в женский монастырь, чтобы она там спокойно поправлялась.

Лишившись своей спутницы, Изольда закручинилась. Они, как мы знаем, вместе приехали из Ирландии, и из всех придворных дам Изольда более других любила Брагвейн и доверяла ей. В печали Изольда бродила по садам возле замка Тинтаджиль и повстречала там сэра Паломида. Он знал ее горе и заговорил с ней:

— Госпожа, — сказал он, — обещайте исполнить одно мое желание, и я верну вам даму Брагвейн.

— С радостью обещаю, — сказала она, — и ни в чем не смогу вам отказать.

— Хорошо, мадам, через час я доставлю ее вам.

— Я буду ждать вас здесь, сэр.

Паломид поскакал в монастырь и уговорил Брагвейн вернуться с ним ко двору, хотя она все еще опасалась за свою жизнь. При виде своей подруги королева Изольда заплакала от радости.

— А теперь, мадам, — сказал Паломид, — вспомните свое обещание. Я свое выполнил.

— Не знаю, о чем вы собираетесь попросить меня, сэр, — сказала она. — Я сделаю все, что будет в моих силах. Но предупреждаю: я не стану делать ничего противного чести.

— В должное время вы услышите мою просьбу, госпожа.

— Предстанем перед моим супругом королем, и тогда вы назовете свое желание.

Они вошли в тронный зал, и сэр Паломид склонился перед королем.

— Сир, — сказал он, — прошу вас воздать мне по справедливости.

— Расскажите мне, в чем дело.

— Я пообещал вашей супруге, королеве Изольде, вернуть ей даму Брагвейн, с тем условием, что она исполнит одно мое желание.

— Что вы на это скажете, дорогая моя госпожа? — обернулся король Марк к жене.

— Он говорит правду, да поможет мне Бог! Мне так не терпелось свидеться с Брагвейн, что я обещала ему все, чего он пожелает.

— Что ж, мадам, — сказал король, — возможно, вы пожалеете о такой поспешности, но слово нужно держать. Чего же вы хотите, сэр Паломид?

— Я хочу получить королеву в свою власть и делать с ней, что захочу.

Король с минуту помолчал.

— Я исполню ваше желание, — сказал он наконец. — Берите ее и заботьтесь о ней хорошенько. Не думаю, чтобы она долго пробыла в вашей власти.

Он надеялся на Тристрама.

— Что до этого, — возразил Паломид, — поживем и увидим.

Затем он взял Изольду за руку:

— Не гневайтесь, мадам, — попросил он. — Я ведь не требую ничего сверх того, что мне было обещано.

— Я не гневаюсь и не боюсь вас, — ответила королева. — И слово свое я сдержу. Но я уверена, что мне скоро придут на помощь.

Итак, Изольда вышла во двор замка, и ей подвели ее любимую лошадь. И эти двое пустились в путь.

Король Марк тут же послал за сэром Тристрамом, но его нигде не могли отыскать. Тристрам уехал охотиться далеко в лес.

— Прискорбный день, — сказал король. — Я сам отдал свою супругу другому. Я осрамлен навеки.

Тут выступил вперед юный рыцарь по имени Ламбегус.

— Мой господин, — сказал он, — я с сэром Тристрамом в родстве. Позвольте мне заменить его — я помчусь в погоню и спасу королеву. Ваше доверие я оправдаю.

— Помоги вам Бог, — отвечал король. — Если привезете ее обратно, получите от меня вознаграждение.

Итак, Ламбегус поскакал вслед за Паломидом и настиг его у водопада, воды которого гремели, подобно колоколу.

— Кто вы? — спросил юношу Паломид. — Вы — Тристрам?

— Я один из его товарищей. Меня зовут Ламбегус.

— Я бы предпочел сразиться с Тристрамом.

— Вы пожалеете об этом, сэр. Когда вы повстречаетесь с этим рыцарем, нелегко вам придется.

И они ринулись друг на друга с копьями и мечами, и Паломид нанес Ламбегусу такой удар, что юноша рухнул наземь. Но радоваться своей победе Паломиду не пришлось: оглянувшись, он горестно застонал — Изольда исчезла.

Прочитайте о спасении Изольды

Изольда убежала в лес, который был неподалеку, и там набрела на колодец. Она заглянула в темную глубину и призадумалась над своей участью. Не лучше ли сразу броситься в эту бездну? Но тут она услышала стук копыт — по росчисти через лес скакал всадник. Сэр Адтерп был хозяином тех мест. Он отправился в лес в поисках дичи, а вместо этого наткнулся на даму в несчастии. Он уговорил Изольду поехать с ним и приютил ее в своем замке. Там он узнал, что спас Изольду, королеву Корнуолла. С горькими слезами она поведала ему, как сделалась пленницей.

— Я поскачу вслед за Паломидом, госпожа, — сказал Адтерп, — и отомщу за вас. То, что он совершил, — неслыханно. Это тяжкий грех.

В тот же день он отправился в путь и, отыскав со слов Изольды то место, где Ламбегус остановил сэра Паломида, нашел там и своего врага. Рыцари тут же вступили в бой, и Адтерп получил такую тяжелую рану, что вынужден был сдаться.

— Скажите мне, где королева, — потребовал Паломид, — или вы здесь и умрете.

— Она в моем замке.

— Где это?

— Я тяжко ранен и не смогу проводить вас. Но если вы поедете по этой тропе, она приведет вас в замок.

Сэр Паломид поехал по узкой тропе. Увидев, как он приближается к замку, Изольда приказала запереть все ворота и задвинуть засовы. Поняв, что ему не добраться до нее, рыцарь спешился и сел на землю у главных ворот. Он словно обезумел от гнева.

А мы обратимся к сэру Тристраму, который только что вернулся с охоты. Узнав, что Паломид увез с собой Изольду, Тристрам вскричал в ярости:

— Ныне я опозорен!

И позвал Гувернейла:

— Скорее неси мне доспехи. Ламбегус недостаточно силен, ему не устоять перед Паломидом. О, зачем я отлучился из дворца! Я бы не допустил, чтобы совершились такие горестные события.

Вооружившись, Тристрам немедля поскакал в лес. Вскоре он отыскал сэра Ламбегуса — раненый так и остался лежать в лесу. Тристрам поднял его с земли и отнес в домик лесника. Он поехал дальше и нашел у края тропы сэра Адтерпа, также тяжко страдавшего от ран.

— Что здесь произошло? — спросил его Тристрам.

— Я спас королеву, когда она хотела утопиться. Ради нее я вступил в бой с сэром Паломидом, но он оказался сильнее меня.

Адтерп хотел еще что-то добавить, но Тристрам схватил его за руку.

— Где она теперь?

— В безопасности в моем замке.

— Господь возблагодарит вас за вашу доброту! — с тем Тристрам умчался прочь. Оруженосец скакал вслед за ним.

Вскоре Тристрам подъехал к замку и увидел Паломида, который сидел у ворот, словно помешанный.

— Ступай к нему, — велел Тристрам Гувернейлу, — вели ему готовиться к битве. Я жажду его крови.

Гувернейл подъехал к рыцарю.

— Поднимитесь, сэр Паломид! — сказал он. — Сэр Тристрам желает преломить с вами копье.

Но Паломид не отвечал, он как будто ничего не слышал.

Гувернейл возвратился к Тристраму.

— Он спит, сэр, или же он лишился рассудка!

— Ступай к нему снова. Скажи, что перед ним его смертельный враг.

Гувернейл подъехал к Паломиду и слегка ткнул его копьем:

— Очнитесь, сэр! Приготовьтесь к битве. Тристрам, ваш заклятый враг, ждет вас.

Не промолвив ни слова, Паломид поднялся и подошел к своему коню. Усевшись в седло, он тут же помчался навстречу Тристраму с копьем наперевес. Тристрам парировал удар и вышиб врага из седла. Оба они схватились за мечи, и разгорелся кровавый бой. Два часа они сражались, побуждаемые любовью к одной даме.

Изольда смотрела на них из высокого окна замка.

— Я люблю Тристрама больше самой жизни. Однако не могу допустить, чтобы он убил Паломида: Паломид — сарацин, и он все еще не принял крещение. Если он сейчас погибнет, то будет проклят навеки.

И она выбежала на поле боя и заклинала обоих рыцарей остановиться.

— Ряди моей любви к вам опустите меч! — просила она Тристрама.

— Что вы говорите, мадам? — изумился рыцарь. — Неужто вы хотите навлечь на меня позор? Вы же знаете, что я во всем вам послушен.

— О, господин мой, — отвечала она. — Я вовсе не хочу причинить вам бесчестье. Но пощадите этого сарацина ради меня. Пусть он примет крещение и станет христианином, прежде чем умрет.

— Я послушен вашему приказу, — отвечал Тристрам. — Ради вас я спасу его душу.

Тогда Изольда обернулась в Паломиду:

— А вот что я велю вам: вы покинете страну и не возвратитесь, доколе я живу здесь. Поезжайте ко двору короля Артура и передайте мой привет королеве Гиневре. Скажите ей от меня, что во всем мире есть лишь четверо истинно влюбленных — Гиневра и Ланселот, Изольда и Тристрам.

С тяжелым сердцем Паломид поехал прочь, а Тристрам привез Изольду обратно ко двору короля Марка, и их приняли с великой радостью. Затем Тристрам возвратился в дом лесника и позаботился о том, чтобы ранами сэра Ламбегуса занялись опытные хирурги.

Прочитайте о дальнейших приключениях Тристрама

При дворе короля Марка все жили дружно и весело, и лишь один человек взирал на сэра Тристрама с ненавистью и подозрением. То был его кузен, сэр Андред, втайне злоумышлявший против Тристрама. Однажды он увидел, как Тристрам и Изольда беседуют в нише сводчатого окна; они стояли вплотную друг к другу, соединив руки. Андред поспешил к королю и донес ему об измене. Король схватил меч и побежал в те покои, где Андред видел его супругу с Тристрамом.

— Подлый предатель! — крикнул он Тристраму и хотел пронзить его мечом, но Тристрам подскочил и вырвал оружие у короля.

— Где мои рыцари, где мои люди? — кричал король. — Я приказываю вам убить предателя!

Но никто не подчинился этому приказу.

Увидев, что никто не пытается напасть на него, Тристрам замахнулся мечом на короля Марка и зарычал. Король бежал в страхе и трепете. Тристрам бросился за ним и ударил короля плашмя мечом по затылку и шее, и король Марк со стоном рухнул на пол.

Понимая, какая ему грозит опасность, Тристрам вооружился и поехал со своими людьми в лес. Рыцари короля преследовали его, но Тристрам с легкостью победил их всех. Одного брата он убил, другого ранил, после чего велел ему отнести королю голову убитого брата.

— Скажите ему, что я его презираю! — велел он.

Король Марк созвал своих советников.

— Что делать нам с таким врагом? — спросил он их.

— Думается, сир, — отвечал один из советников, — что вам надобно с ним примириться. У него много сторонников в нашей стране, и его считают самым отважным и верным рыцарем в мире. Лишь сэр Ланселот может сравниться с ним доблестью. Что, если сэр Тристрам уедет ко двору короля Артура? Это нанесет вам великий ущерб, ведь два лучших в мире рыцаря окажутся тогда в войске вашего соперника. Итак, я советую вам, господин мой, заключить с Тристрамом мир.

— Хорошо, — сказал король Марк. — Мы пошлем за ним и восстановим прежнюю дружбу.

Так и сделали. Тристрам вернулся ко двору и был хорошо принят королем. Все было прощено, хотя, возможно, не все было забыто. И на какое-то время опять воцарился мир.

Так случилось, что король Марк и королева Изольда отправились вместе с сэром Тристрамом в путешествие. Они раскинули шатры на большом лугу у реки, и все рыцари состязались там и бились на турнире. Среди них был сэр Ламорак Уэльский, который отважно выступал против всех королевских воинов и всех одолел.

— Дивлюсь я силе этого человека, — промолвил король. — Как его имя?

— Я близко знаком с ним, — ответил сэр Тристрам. — Это сэр Ламорак. Мало кто из рыцарей сравнится с ним.

— Стыд нам и позор, если он уедет отсюда, не потерпев поражения от одного из моих рыцарей.

— Мой господин, — возразил Тристрам, — этот человек довольно уже совершил нынче в доказательство своей доблести. Он сделал сегодня не меньше, чем осмеливался когда-либо сэр Ланселот. Бесчестно было бы выступить против него теперь, когда он утомился.

— Что до этого, то я велю вам из любви ко мне и моей королеве испытать его еще раз в поединке.

— Сир, вы приказываете мне бросить вызов, противный законам рыцарства. Если я выбью его из седла, в том не будет для меня славы. Ни один добрый рыцарь не пожелал бы получить такое преимущество над другим. Но раз вы повелеваете, мне остается лишь подчиниться.

И, вооружившись копьем и мечом, он сел на коня. Рыцари сшиблись с великой силой, и Тристрам копьем убил коня под своим противником. Сэр Ламорак тут же вскочил на ноги и выхватил меч:

— Спешивайтесь, сэр рыцарь! — крикнул он. — Сразимся на мечах, если осмелитесь.

— Нет, сэр, этого я делать не стану. Я и так, себе на позор, совершил слишком много.

— За это я вас не поблагодарю. Вы нанесли мне поражение верхом, и я вызываю вас, сэр Тристрам из Лионесса, биться со мной пешим.

— Вы знаете мое имя, а я знаю ваше. Я не стану сражаться с вами, сэр Ламорак Уэльский. Я вышел на бой против своей воли, ибо мне приказал сделать это мой король. Не желаю навлечь на свою голову еще больший позор. Знаю, что вам достанет отваги справиться с целой толпой, но я не могу скрестить меч с усталым воином.

— Пусть будет так, — ответил Ламорак Тристраму. — Настанет день, и мы рассчитаемся.

Прочитайте о волшебном кубке

Сэр Ламорак проехал много миль и хотел устроиться на ночлег, как вдруг повстречал рыцаря, посланного Феей Морганой ко двору короля Артура. Рыцарь вез волшебный кубок, оправленный в золото. Кубок этот выдавал тайны женского сердца: если дама любила своего супруга, она могла пить из этого кубка сколько угодно, однако если она была неверна, то не могла сделать и глотка. Фея Моргана послала этот кубок Артуру, чтобы тот убедился в любви Гиневры к Ланселоту. Этот кубок должен был посеять раздор при дворе короля. Посланец Морганы с готовностью расписал Ламораку все свойства кубка: он был болтлив, и его привлекали чудеса. Выслушав его до конца, сэр Ламорак подошел к рыцарю поближе и шепнул ему на ухо:

— У вас есть выбор: умереть на месте или отвезти этот кубок королю Корнуолла. Скажете ему, что я посылаю кубок королеве Изольде, дабы доказать ее верную любовь к супругу.

Ламорак задумал это, чтобы отомстить Тристраму.

Рыцарь отвез кубок королю Марку и рассказал ему о волшебных свойствах кубка. Король тут же призвал Изольду и с ней сотню ее фрейлин и приказал им пить из кубка. Королева и почти все фрейлины так и не сумели пройти испытание. Лишь четыре дамы смогли выпить из кубка, ничего не разлив.

— Ах, — сказал король, — это мне великий стыд и скорбь. Королеву и всех прочих изменниц подобает сжечь, привязав их к шесту. Они все совершили прелюбодеяние в сердце своем.

В ту пору за супружескую измену сжигали на костре.

Но рыцари и бароны заспорили с королем.

— С какой стати вы доверились этому орудию черной магии? — восклицали они. — Подарку самой злобной ведьмы на свете?

— Попадись мне Фея Моргана, — примолвил один из рыцарей, — разговор у меня с ней был бы короткий.

Тристрам сильно прогневался, ибо догадался, что Ламорак прислал кубок, чтобы отомстить ему. Знал он также, что Фея Моргана всегда ненавидела истинную любовь.

Прочитайте о том, как был захвачен Тристрам

Тристрам виделся с Изольдой всякий раз, когда мог, и днем, и ночью, а его кузен Андред неустанно следил за ним. И дождался: однажды он привел с собой двенадцать рыцарей, и они застали Тристрама обнаженным в постели с королевой. Они связали Тристрама по рукам и по ногам и оставили под замком в спальне до утра. Потом по распоряжению короля и некоторых баронов его отвели в часовню из черного камня на скалистом берегу. Там проводилось испытание в бурлящей воде. То издавна было место рока. Увидев воинов короля, Тристрам понял, что все собрались поглядеть на его смерть.

— Господа, — обратился он к толпе, — припомните все, что я сделал для Корнуолла, рискуя собственной жизнью. Никто из вас не решился выступить против Мархальта, лишь я один принял вызов. И такова моя награда? Поступая так со мной, вы позорите рыцарство.

— Довольно болтать, подлый предатель! — крикнул ему сэр Андред. — Настал твой смертный час.

— Ах, Андред, — сказал ему Тристрам. — Вы мой родич, и жаждете меня убить. Не так ли? Но вот что я вам скажу: будь мы с вами наедине, вы бы не осмелились поднять на меня свой меч.

— Вот как? — Андред обнажил меч и приблизился к Тристраму. Тот был привязан за руки к двум рыцарям, но величайшим усилием ему удалось вырваться от стражей, а затем порвать веревки. Он подскочил к сэру Андреду и выхватил у него меч. Все разом кинулись на Тристрама, но тот сражался как безумец и убил десятерых, после чего укрылся в часовне. Поднялся крик, сотня воинов поспешила на помощь Андреду. Тристрам увидел, что попал в ловушку. Он запер дверь часовни и открыл окно в дальнем ее конце. Оттуда он спрыгнул на скалы и укрылся от глаз в небольшой пещере, привалив к входу огромный камень, чтобы никто не сумел его найти.

После долгих поисков Андред со своими людьми ушел в уверенности, что Тристрам бросился в море и, очевидно, утонул. Тогда Тристрам вышел из убежища, понимая, что друзья станут искать его на берегу. Так и вышло: они отыскали его в расщелине между скалами и морем и на крепкой веревке вытащили наверх. Оказавшись в безопасности, Тристрам первым делом спросил о королеве Изольде.

— Сэр, — отвечал ему Гувернейл. — Король согласился, что ее не следует предавать огню, и вместо этого отправил ее в дом прокаженных.

— Дама среди прокаженных?! Долго она там не останется.

И, захватив своих людей, Тристрам отправился на выручку Изольде. Несчастные прокаженные так перепугались при виде рыцарей, что тут же отвели их в покои, где находилась королева. Рыцари позаботились заранее вшить в одежду магические средства, чтобы отвратить от себя заразу, и каждый нес в руке для надежнейшей защиты распятие. Тристрам отвез королеву в славную усадьбу в лесу и жил там с нею счастливо. Этот дом существует поныне и именуется «жилищем Изольды».[119]

Прочитайте о ранении Тристрама

Ясным днем Тристрам отправился в лес и бродил там счастливый, а потом прилег и заснул под сливовым деревом. Случилось так, что его заметил рыцарь, чей брат был убит Тристрамом. Этот человек поспешно натянул тетиву и ранил Тристрама в плечо. Тристрам взметнулся с воплем, выхватил меч и прикончил стрелка.

Весть об этом вскоре дошла до королевского двора, и таким образом король узнал, где находится та усадьба. Взяв с собой множество людей, король отправился туда, желая убить Тристрама, но Тристрам еще не вернулся с охоты, и никто не знал, где он, так что королю пришлось довольствоваться тем, что он захватил в плен Изольду. Он привез ее во дворец, запер в покоях и приставил к ней своих людей.

Вернувшись, Тристрам увидел возле дома следы множества подков и вскоре понял, что его даму похитили. Душевная скорбь его усугублялась телесной болью, ибо стрела, пронзившая ему плечо, была отравлена.

О ранении Тристрама Изольда узнала от одной из прислуживавших ей дам и сумела тайком послать эту даму к возлюбленному.

— Нелегко вам излечиться, — сообщила она ему. — Изольда, ваша госпожа, не может вернуться к вам. Она велит вам ехать в Бретань, ко двору короля Хоуэлла. Его дочь, Изольда Белорукая, сумеет вас исцелить.

Тристрам и Гувернейл поплыли в Бретань, и там их хорошо приняли при дворе короля Хоуэлла.

— Ваша слава опережает вас, сэр Тристрам, — сказал король. — Я рад буду вам помочь.

— Я приехал просить помощи у вашей дочери, сир. Мне сказали, что только она сумеет исцелить мою рану.

Король послал за Изольдой Белорукой, и та в самом деле сумела вылечить рану Тристрама. Лекарскому искусству ее обучила жрица, которая прежде служила языческой богине.[120]

В ту пору в Бретани шла война между королем Хоуэллом и графом по имени Грип; граф уже одержал большую победу над королем и собирался осаждать его замок. Сын короля выступил против Грипа, но был тяжело ранен. Гувернейл испросил аудиенции у Хоуэлла.

— Сир, — сказал он королю, — советую вам обратиться за помощью к Тристраму.

— Хороший совет, — ответил король. — Позовите Тристрама ко мне.

Сэр Тристрам обещал послужить королю и с немногими воинами выступил из замка. Он разбил армию Грипа, собственноручно убил графа и всех его рыцарей перебил или взял в плен. Хоуэлл, конечно же, был очень рад такому исходу.

— Я отдам вам свое королевство, — пообещал он Тристраму.

— О нет, сир. Это самое меньшее, что я мог для вас сделать. Ваша дочь спасла меня от медленной и мучительной смерти. Я в долгу перед ней.

Король и его сын изо всех сил старались сблизить Тристрама с Изольдой Белорукой. Изольда была умна, красива, к тому же она была королевской крови. Что тут еще сказать? Сэр Тристрам был так обласкан ею, что почти забыл королеву Изольду. Он даже решился вступить в брак с дочерью Хоуэлла. Но когда церемония совершилась и молодых уложили в постель, тут-то он вспомнил о своей любви к королеве Изольде, и скорбь овладела Тристрамом. Он лишь обнимал и целовал новобрачную супругу, а девственности ее не лишил. Как говорят старинные книги, к тому и сводился их брак.

Однажды ко двору короля Артура явился рыцарь из Бретани. Он повстречал в Камелоте сэра Ланселота Озерного и поведал ему о женитьбе Тристрама.

— Позор ему! — сказал Ланселот. — Как мог он изменить даме, которую любит? Как мог он покинуть Изольду, королеву Корнуолла? Передайте Тристраму вот что: некогда я любил его и чтил превыше всех прочих рыцарей. Я восхищался его славными подвигами. Теперь же я превращусь в его заклятого врага. Любви между нами конец навеки.

Рыцарь возвратился в Бретань и все слово в слово передал Тристраму.

— Ланселот, — сказал он, — стал вашим смертельным врагом.

— Горько мне и прискорбно слышать такие слова, — ответил Тристрам. — Поделом я опозорен за то, что предал свою даму.

В то же время Изольда написала Гиневре горестное письмо, в котором упрекала Тристрама за то, что он предал ее и взял себе в жены дочь бретонского короля. Гиневра постаралась утешить ее:

«Не отчаивайтесь, — писала она в ответ, — после горя всегда наступает радость. Тристрама обошли коварством и колдовством, но в конце концов все будет хорошо. Он возненавидит жену, а вас будет любить больше прежнего».

Безумие и изгнание Тристрама

Несколько месяцев спустя Изольда осушила слезы, но все еще печалилась. Она отправила горестное письмо Тристраму и пригласила его с супругой к королевскому двору Корнуолла. «Вас обоих ждет теплый прием», — обещала она. Однако у Тристрама имелись другие планы.

Теперь мы расскажем про Погибельный лес

В начале весны, в пору пробуждения природы, Тристрам призвал одного из своих верных рыцарей по имени сэр Кехадиус. То был сын короля Бретани. Тристрам спросил его, хочет ли он сопутствовать ему в тайной поездке в Корнуолл.

— Я всегда готов служить вам, — отвечал Кехадиус.

Итак, Тристрам велел подготовить небольшое судно и поднялся на борт вместе с Кехадиусом и Гувернейлом, оруженосцем. Они вышли в море, но ветер отнес их к берегам Северного Уэльса, к тем местам, где начинался Погибельный лес. То были дикие, пустынные места, и поблизости высилась высокая гора, вечно покрытая снегом.

— Много историй рассказывают про этот лес, — сказал Тристрам Кехадиусу, а затем велел Гувернейлу: — Ждите нас тут десять дней. Если к тому времени мы не вернемся, отправляйтесь в Корнуолл. Говорят, в этом лесу путника ждут удивительные приключения, и я хочу испытать их. Не бойтесь — как только мы сможем, мы последуем за вами.

Вдвоем с Кехадиусом они въехали в лес и, проскакав примерно с милю, увидели вооруженного рыцаря, который сидел возле источника. Конь его был привязан к дубу, а оруженосец возился с копьями. Рыцарь был погружен в глубокую думу и казался опечаленным.

— Почему вы так грустны? — спросил его Тристрам. — Я вижу, вы достойный рыцарь. Так возьмитесь же за оружие и сразитесь со мной!

Рыцарь ничего не ответил, но поднялся и велел оруженосцу подать копье и меч. Он сел в седло и, немного отъехав, ждал нападения. Сэр Кехадиус попросил у Тристрама разрешения первым испробовать свои силы.

— Пожалуйста, если хотите, — ответил тот. — Но вы уж постарайтесь.

Кехадиус выехал против неизвестного рыцаря, но был ранен в грудь, и на том поединок завершился. Тогда за дело взялся Тристрам.

— Рыцарь, вы славно сразились! — сказал он. — А теперь готовьтесь!

— Я готов, сэр, кто бы вы ни были.

Он взял копье и выбил Тристрама из седла. Этим Тристрам был удручен, однако выхватил меч и сказал:

— Спешивайтесь, сэр рыцарь! Окажите мне честь сразиться со мной пешим!

— С удовольствием! — и тот легко соскочил с коня, и завязался бой, который длился более двух часов.

— Добрый рыцарь, — сказал Тристрам. — Удержите ненадолго вашу руку. Назовите мне свое имя.

— При условии, что вы назовете свое.

— Тристрам из Лионесса.

— А я — сэр Ламорак Уэльский.

— Рад встрече, Ламорак. Мы уже вступали в бой прежде, и тогда я выбил вас из седла. Из мести вы послали королю Марку волшебный кубок.

— Довольно слов! Продолжим бой!

Тристрам бросился на противника, но Ламорак отбил удар. Долго и жестоко они сражались, пока оба не выбились из сил.

— Не доводилось мне прежде биться с таким сильным рыцарем, — сказал Тристрам. — Жаль будет, если мы изувечим друг друга.

— Сэр Тристрам, ради вашей великой славы я сдамся вам.

— Нет, вы говорите так из любезности, а не из страха передо мной, — Тристрам протянул ему свой меч: — Сэр Ламорак, я ваш пленник. Вы — храбрейший рыцарь на земле.

— Поклянемся никогда больше не сражаться друг с другом?

— Охотно.

И они поклялись вечно хранить дружбу.

Затем они подняли раненого спутника Тристрама, сэра Кехадиуса, и на щите отнесли его в домик егеря. Там они три дня выхаживали его, а потом оставили его набираться сил и поехали своим путем. Добравшись до каменного креста, Ламорак и Тристрам разделились.

Теперь мы расскажем о другом рыцаре, влюбленном в Гиневру

Сэр Ламорак поехал налево по пыльной, заросшей травой дороге, где переплетающиеся ветви загораживали проезд. Он скакал, пока не добрался до часовни, и там оставил своего коня пастись. Пока он отдыхал, подъехал другой рыцарь, Мелиагонт, сын короля Багдемагуса. Не заметив Ламорака, он бросился на пол в часовне и оплакивал безнадежную любовь к королеве Гиневре.

Ламорак слышал его плач и стенания, когда же Мелиагонт в печали вышел из часовни, Ламорак приблизился к нему.

— Вы не заметили меня, — сказал он, — а я находился поблизости, когда вы изливались в жалобах. Скажите мне вот что: почему вы так пламенно любите королеву Гиневру?

— Почему? Такова моя судьба. Она — прекраснейшая дама на всем белом свете, и я брошу вызов каждому, кто посмеет это оспорить.

— Я готов это оспорить. Прекраснейшая на свете — Моргауза, королева Оркнейская, мать сэра Гавейна.

— Это не так. Я докажу свою правоту копьем.

— Так готовьтесь же к бою. Это будет славный поединок.

И они с великим гневом набросились друг на друга, копья их ударили с грохотом, подобным грому. Оба рыцаря упали с коней и завязали смертельный бой на мечах. Дикие вепри и те не столь свирепы.

В Погибельном лесу всегда происходят странные встречи, волшебные совпадения, таинственные исчезновения.[121] Случилось так, что к сражавшимся подъехали сэр Ланселот и его кузен Блеоберис и тут же узнали обоих рыцарей. Ланселот встал между ними.

— Что такое? — спросил он. — Вы оба — рыцари короля Артура, отчего же вы бьетесь друг с другом столь ожесточенно?

— Я скажу вам причину, — ответил Мелиагонт. — Я превозносил мою госпожу Гиневру и назвал ее прекраснейшей в мире, но Ламорак заспорил со мной. Он заявил, будто королева Моргауза Оркнейская превосходит Гиневру красой.

— Ах, Ламорак, — сказал Ланселот. — Не подобает вам так отзываться о своей королеве. Готовьтесь, я сам вызову вас на бой.

— Сударь, — отвечал ему Ламорак, — не хотелось бы мне ссориться с вами. Для каждого рыцаря его дама — прекраснейшая. Такова человеческая природа, и если я превозношу даму, которую люблю, это не причина гневаться на меня. Из всех людей на свете, за исключением только сэра Тристрама, с вами я более всего страшусь встречаться в битве. Но если вы решили начать сражение, я вынужден буду защищаться.

Тут вступил в разговор сэр Блеоберис:

— Господин мой Ланселот, Ламорак говорит верно. У меня тоже есть дама, и я тоже считаю ее прекраснейшей на свете. Станете ли вы сражаться и со мной? Вам хорошо известно, что Ламорак — один из храбрейших рыцарей на земле. Так спрячьте же меч, молю вас. Будем друзьями.

Сэр Ланселот смутился.

— Сэр, — сказал он Ламораку. — Я виноват перед вами. Простите меня. Если я был опрометчив, я готов загладить свою вину.

Они дружески обнялись и на том расстались.

Теперь мы расскажем о новом приключении Тристрама

Сэр Тристрам поехал через Погибельный лес другой дорогой. Он видел, как странные существа скользят между стволов, и слышал необычные звуки, похожие на стук молотков и звон колокола. Рыцарь продолжал искать приключений. По пути он встретил сэра Кэя, и тот заговорил с ним.

— Из какой вы страны? — спросил Кэй Тристрама.

— Из Корнуолла.

— Вот как? Не слыхал ни об одном добром рыцаре из Корнуолла.

— Это вы так говорите. А сами вы кто такой?

— Я — сэр Кэй.

— О, я знаю о вас. Говорят, вы самый задиристый и злоязычный из рыцарей. Храбрости вам хватает, но от вашего яда и гадюка может умереть.

Они поехали дальше вместе и добрались до моста, где караулил рыцарь, который отказался их пропустить, пока один из проезжих не вступит с ним в состязание. Кэй принял вызов и был выбит из седла. Звали того рыцаря, кстати говоря, сэр Тор.

Далее рыцари поехали на постоялый двор, и сэр Тор последовал за ними, и они вместе сели ужинать. Сэр Кэй и сэр Тор изрядно выпили и стали бранить и поносить рыцарей Корнуолла.

— Все они хвастуны, — твердил Кэй, — да и глупы безмерно.

Тристрам слушал их молча, размышляя о чем-то своем.

Наутро он поехал с ними дальше. Он охотно согласился преломить копье с обоими и без труда одержал над ними верх.

«Этот удар, — сказал он себе, — нанесен за Корнуолл!»

Тор подошел к Кэю.

— Кто этот рыцарь? — спросил он его.

— Сам пока не знаю. Едем за ним — нагоним и расспросим.

Они поскакали вслед за Тристрамом и догнали его возле колодца. Тот снял с себя шлем, чтобы зачерпнуть воды. Завидев рыцарей, он надел шлем и предложил им сразиться.

— Нет, — сказал Кэй, — мы уже состязались с вами. А теперь мы хотим знать ваше имя. Честь рыцаря обязывает вас ответить.

— Коли вы спрашиваете, добрые рыцари, я отвечу. Мое имя — Тристрам из Лионесса, я племянник короля Корнуолла.

— Повезло нам, что мы вас встретили, — сказал сэр Тор. — Прошу прощения за грубые слова, которые мы наговорили прошлым вечером. Знай мы тогда ваше имя, мы бы не стали вас оскорблять. Но довольно об этом. Позвольте передать вам приглашение. Мы принадлежим к братству, которое счастливо будет принять вас. Вы — тот единственный рыцарь, которого давно уже ждут за Круглым столом.

— Господь отблагодари вас всех, — отвечал Тристрам, — но я чувствую, что пока еще не готов вступить в ваше братство. Я еще не совершил подвигов, которые сделали бы меня достойным.

— Если вы и вправду сэр Тристрам, — сказал ему сэр Кэй, — то вы чересчур скромны. Ваша слава опережает вас. Вы — человек знаменитый.

Они еще немного поговорили и поехали каждый своим путем.

Теперь мы расскажем про то, как король Артур спасся от смерти

Король Артур отправился в Уэльс, чтобы утвердить свою власть над этой страной. Он разместил двор в большом замке в Кардифе, и горожане воздали ему честь. Однако ко двору явился и менее приятный гость — колдунья по имени Аннаура приехала во дворец, чтобы заманить короля на свое ложе. Колдунья издавна любила Артура и теперь желала возлечь с ним.

— Позвольте пригласить вас в мой дом, — сказала она королю. — Я обитаю в высокой башне, которую много столетий тому назад возвели великаны.

— Где же находится эта старинная башня, госпожа?

— В Погибельном лесу, сир.

— В Погибельном лесу? Слыхал я про этот лес и всегда хотел наведаться туда.

Итак, король принял приглашение. Он поехал в лес, и многие рыцари следовали за ним, чтобы уберечь его от беды. Были среди этих рыцарей сэр Ланселот и сэр Брондилес. Дама привела Артура в свою башню и просила его возлечь с ней, но Артур отказался ради любви к своей супруге Гиневре. Никакие хитрости и заклинания не сломили его волю. Тогда колдунья стала каждый день выезжать с Артуром в лес в сопровождении собственных рыцарей и подкарауливала случай, чтобы втайне убить его. Теперь, когда он ее отверг, любовь обернулась жаждой мести.

Нинева, состоявшая некогда в свите Владычицы Озера, теперь по своей мудрости и силе сама сделалась Госпожой Озера — у озера всегда должна быть госпожа, вечно юная, вечно обновляющаяся[122], или же воды уйдут и земля обратится в пустыню и прах. Эта Госпожа Озера, бывшая добрым другом Артура, узнала, что Аннаура хочет его погубить, и отправилась в Погибельный лес, чтобы предупредить сэра Ланселота или сэра Тристрама о грозившей королю опасности: в волшебном зеркале она видела, что они тоже странствуют в тех местах. Только эти двое рыцарей могли спасти короля. Госпожа Озера выехала на луг возле Погибельного леса и увидела, как из-за деревьев появился сэр Тристрам.

— В добрый час мы встретились, — сказала она. — Торопитесь, славный рыцарь. В этот самый день через два часа совершится ужаснейшее злодейство, какое когда-либо творилось в этой стране.

— Прекрасная дама, чем я могу помочь?

— Поезжайте со мной. Я покажу вам благороднейшего в мире мужа, которому грозит смертельная опасность.

— Охотно поеду. Кто этот благородный муж?

— Не кто иной, как ваш суверен, Артур.

— Сохрани его Боже от всякого зла.

Они галопом въехали в лес и скакали, пока не добрались до замка, сложенного из гранита. Под стенами этой твердыни двое рыцарей сражались против одного. Они выбили его из седла, и когда сняли с поверженного шлем, Тристрам увидел, что они одолели самого короля Артура. Колдунья стояла подле; она поспешно схватила меч Артура и собиралась отрубить ему голову.

— Изменники! — закричал Тристрам. — Прочь от короля!

Он подскакал к ним и копьем перешиб спину обоим рыцарям. Колдунья вскрикнула и бросилась бежать, норовя укрыться среди деревьев.

— Не дай этой злой женщине спастись! — крикнула Артуру Госпожа Озера.

Король погнался за Аннаурой, отнял у нее свой меч и им же ее обезглавил. Госпожа Озера взяла отрубленную голову и приторочила ее к завязкам своего седла. То был славный трофей.

Тристрам приблизился к королю и помог ему сесть на коня. Король поблагодарил незнакомца и спросил его имя. Тристрам отвечал, что он всего лишь бедный странствующий рыцарь. Он проводил Артура через лес, и король встретил одного из своих рыцарей, которые отправились его искать.

— Вы так и не назовете мне свое имя? — спросил он Тристрама перед тем, как расстаться с ним.

— Не в этот раз, — ответил Тристрам.

Теперь мы расскажем о ссоре Тристрама и Изольды

После этого доблестный рыцарь вернулся в домик лесника, где он оставил раненого Кехадиуса, и к своей радости застал друга уже вполне излечившимся.

— Отыщем наше судно, — сказал Тристрам Кехадиусу, — и вернемся по волнам в Корнуолл.

Когда королевского двора Марка достигло известие о том, что Тристрам высадился на берегу, Изольда от радости лишилась чувств.

— Приведите его ко мне, — попросила она сэра Динаса, сенешаля. — Я должна поговорить с ним, иначе мое сердце разорвется.

И как только они прибыли, Динас проводил Тристрама и Кехадиуса в личные покои королевы. Ни один язык не сможет выразить, ни одно перо не опишет, ни одно сердце не восчувствует, сколь велика была радость Тристрама и Изольды. Ни одна книга не в силах передать, какова была их любовь.

Кехадиус впервые увидел королеву и так полюбил ее, что не находил ни отдыха, ни облегчения. С той поры он слагал ей стихи и песни. Изольда пожалела его и из сочувствия, хотя и напрасного, ответила ему утешительным письмом. Но, как вы узнаете, в конце концов Кехадиус умер из-за любви к ней.

Тристрама же по распоряжению королевы поселили в башне из хорошо обработанного камня, где она могла часто посещать его. Однажды Тристрам вместе с Кехадиусом зашел в покои королевы и там случайно увидел письма юноши к Изольде и ее утешительный ответ. В ярости он обрушился на королеву:

— Мадам, — сказал он ей, — вот письмо, которое написано вам, а вот — то, которое написали вы. Увы, госпожа, неужто вы не знали, как велика моя любовь к вам? И не подумали, от скольких земель и сокровищ я отказался ради вас? Сердце мое разбито вашим предательством.

Затем он обернулся к Кехадиусу.

— А что до вас, сэр, я привез вас сюда из Бретани. Я спас земли вашего отца-короля. Я женился на вашей сестре Изольде Белорукой за ту доброту, что она мне оказала. Рыцарской честью клянусь, она и поныне чиста и нетронута! Но знайте, сэр Кехадиус: я отомщу вам за ложь и измену! — с этими словами он обнажил меч: — Защищайтесь!

Изольда при виде меча лишилась чувств, Кехадиус же, видя, как Тристрам приближается к нему с обнаженным мечом, понял, что ему остается лишь один выход: он выпрыгнул из сводчатого окна и упал на землю поблизости от садовой скамейки, где король Марк играл в шахматы. Король сильно удивился:

— Кто ты такой? И почему ты вывалился из окна?

— Господин мой король, — отвечал Кехадиус, — я заснул на подоконнике того окна, что у вас над головой, и во сне соскользнул и упал.

Тристрам бы погнался за Кехадиусом, но опасался, как бы не догадались, что он побывал в покоях королевы, — это опозорило бы ее. Поэтому он подождал, не придет ли кто, а когда убедился, что все спокойно, сел на коня и выехал из ворот Тинтаджиля в лес. По пути он встретил одного из друзей, сэра Фергюса, и тот согласился стать его спутником. Как только Тристрам покинул Тинтаджиль, его объяла великая скорбь. Горе терзало его, три дня он не находил себе ни покоя, ни утешения. Он послал сэра Фергюса обратно в Тинтаджиль узнать что-нибудь о королеве. По пути Фергюс встретил придворную даму, которая была отправлена к Тристраму просить его вернуться.

— Как он? — спросила она Фергюса.

— Почти безумен.

— Дурная это весть. Где я могу его найти?

— Ступайте по этой тропе. Вскоре вы услышите его вздохи.

А Фергюс поехал своим путем и, явившись ко двору короля Марка, узнал, что Изольда не встает с постели: от великой скорби она захворала.

Разыскав Тристрама, придворная дама заплакала от жалости при виде его несчастья, но помочь ему ничем не смогла. Чем больше она старалась, тем грубее он отталкивал ее. Тристрам желал остаться наедине со своим горем и через три дня уехал прочь. Дама следовала за ним и везла для него мясо и питье. Тристрам не мог есть. Он вновь прогнал даму и поехал дальше, обливаясь слезами. Случай привел его к замку. Вышла госпожа замка и узнала Тристрама. Некогда он приезжал в эти места и, в ту пору веселый и радостный, играл на арфе среди лесных деревьев. Тогда эта леди была очарована музыкой и просила Тристрама подарить ей инструмент. Он охотно отдал ей арфу, ибо музыка, по его словам, раскрывала гармонию мира. Теперь госпожа замка предложила Тристраму вино, пищу и кров.

— Я все еще храню вашу арфу, — напомнила она. — Сыграете для меня? Ваша музыка славится во всем мире.

Тристрам кротко отодвинул от себя арфу. Ел он мало. Однако ночью он взял арфу и сквозь слезы сыграл одну или две песни. Той же ночью он облачился в доспехи и отвязал коня. Он отправился в дикие места, стеная, продирался сквозь ветви и заросли кустов. В иные дни он брался за арфу, в другие бродил по лесу. Когда госпоже замка не удавалось его разыскать, она садилась под дерево и сама играла на арфе. Тристрам выходил из лесу послушать музыку.

Теперь мы расскажем о безумии Тристрама

Так миновало три месяца. Под конец Тристрам убежал в лес, и госпожа замка не знала, что с ним сталось. Он был почти обнажен и страшно исхудал. Какие-то пастухи подобрали его и обкорнали ему волосы овечьими ножницами, словно деревенскому дурачку. Они делились с ним мясом и питьем, но порой, рассердившись, колотили «дурачка» пастушескими посохами.

Случилось так, что однажды сэр Дагонет, шут короля Марка, выехал погулять с двумя своими оруженосцами. Они скакали по лесной тропинке и спустя какое-то время добрались до источника, возле которого часто сиживал Тристрам. День был жаркий, и они спешились, чтобы попить воды. Тут вдруг их заметил Тристрам, и во мгновение ока он бросил и сэра Дагонета, и обоих его спутников в источник. Пастухи громко хохотали.

Дагонет пришел в ярость и поклялся отомстить пастухам, которые, как он думал, натравили на него бедного дурачка. Вместе с оруженосцами он погнался за пастухами, а, отыскав их, стал избивать мечом. Все это из зарослей видел Тристрам и устремился на помощь своим покровителям. Он схватил Дагонета и бросил его наземь. Вырвав у него меч, он обезглавил одного оруженосца, а второй обратился в бегство. Тристрам с мечом в руках кинулся бежать в чащу, завывая, точно одержимый.

Сэр Дагонет, кое-как опамятовавшись, вернулся к королю Марку и сказал ему, что в лесу поселился дикарь.

— Не приближайтесь к источнику, — предостерегал он короля. — Там-то он на меня и набросился. Я — королевский дурак, но больший дурак взял надо мной верх.

— Должно быть, это сэр Матто ле Брюн[123], — сказал король. — Он потерял рассудок, лишившись своей дамы. Многое в этом мире достойно жалости.

Но каменным сердцам чужда жалость. Родич Тристрама сэр Андред мечтал завладеть его землями, а потому уговорил свою возлюбленную пустить слух, будто она была подле Тристрама, когда тот скончался. Бесчестная дама сказала королю, что она похоронила Тристрама у колодца и что, мол, перед смертью он просил короля передать все его владения Андреду. Услышав о смерти племянника, Марк заплакал от стыда и горя. Изольда же, услыхав такую весть, громко вскрикнула и едва не лишилась разума. Он хотела убить себя, ведь без Тристрама она жить не могла.

Втайне королева добыла меч и вышла с мечом в сад. Там она привязала меч к яблоне, острием вперед, на уровне своей груди. Она хотела с разбегу пронзить себе сердце и так положить конец своей жизни. Но король Марк бдительно следил за ней. Он бесшумно подошел к супруге, когда та преклонила колени в молитве.

— Иисусе сладчайший! — шептала она. — Смилуйся надо мной, бедной грешницей! Сэр Тристрам был моей первой любовью, пусть же он останется и последней. Без него я жить не могу.

Тут король подошел к ней и обхватил ее обеими руками. Он поместил королеву в высокую башню и приставил к ней бдительную стражу, и так Изольда оставалась много месяцев на грани смерти.

Теперь мы расскажем о битве Тристрама с великаном

После столкновения с сэром Дагонетом Тристрам обнаженным убежал в лес, выкрикивая странные слова. Наконец, он прибежал к жилищу отшельника и там упал и уснул. Отшельник подобрал его меч, а вместо оружия оставил несчастному пищу. Так десять дней он подкармливал Тристрама, а когда силы Тристрама восстановились, он вернулся к своим пастухам.

В тех местах обитал великан по имени Таулеас. Последние семь лет великан не смел даже носа высунуть из своего замка, страшась славы сэра Тристрама, но теперь прослышал, что Тристрам мертв. Значит, можно снова разбойничать. Случилась так, что однажды великан пришел к пастухам и устроился отдохнуть рядом с ними. Он себе лежал, а тут мимо проехал корнуэльский рыцарь по имени сэр Динант вместе с дамой и остановился у колодца. Завидев рыцаря, великан спрятался за дерево, но когда конь Динанта отошел попастись, великан поймал его, взгромоздился в седло и подскакал к сэру Динанту. Он схватил рыцаря за загривок и собрался обезглавить его.

— Помоги этому человеку! — закричали пастухи Тристраму.

— Сами ему помогите.

— Мы не можем.

Тогда Тристрам, углядев на земле меч Динанта, схватил оружие и одним ударом отрубил великану голову. С тем он и вернулся к пастухам, и они поздравили его с победой.

Сэр Динант подобрал голову великана и отвез ее ко двору короля Марка. Он поведал королю о том, как голый человек спас его от свирепого великана.

— Где это произошло? — спросил король.

— У колодца, сир, в чаще леса. Там, где обитает безумец.

— Слыхал я о нем, — сказал король, — а хотелось бы и увидеть.

Теперь мы расскажем о примирении Тристрама и Изольды

Король Марк велел придворным охотникам готовиться наутро к потехе. С рассветом он повел их в лес. Он прямиком направился к колодцу и увидел там нагого человека, спавшего с мечом в руке. Король подозвал своих рыцарей:

— Возьмите этого человека, — велел он им. — Обращайтесь с ним бережно. Не дразните его. Когда он успокоится, доставьте его в мой замок.

Они укрыли безумца своими плащами и очень ласково повели его в замок Тинтаджиль. Тристрам был как в тумане и следовал за ними покорно, словно дитя. Его выкупали и принарядили, накормили супом и дали жаркое, и при этом никто не узнавал сэра Тристрама, так переменились и лицо его, и манеры.

До Изольды донесся слух о человеке, найденном голым в лесу, и о том, что король Марк велел доставить его во дворец. Итак, она позвала свою верную подругу:

— Брагвейн, — сказала она ей, — пойдем, я хочу видеть этого лесного дикаря.

Они вышли во дворе замка и спросили какого-то оруженосца, где тот безумец из леса.

— Он в саду, — ответил оруженосец. — Греется на солнце.

Изольда с Брагвейн перешли в сад и там увидели мужчину, лежавшего на траве. Изольда не узнала Тристрама, но шепнула Брагвейн:

— Мне кажется, я встречала когда-то этого человека. Что-то в нем чудится знакомое.

Тристрам обернулся к ним и сразу узнал Изольду. Он закрыл лицо руками и заплакал.

Вслед за дамами бежала собачка, маленький спаниель, которого Тристрам подарил Изольде, когда та приехала в Корнуолл. Песик никогда не отлучался от Изольды, если только не было поблизости Тристрама, а тогда он преданно следовал за Тристрамом. И теперь в саду спаниель учуял запах Тристрама, бросился к нему и стал лизать его щеки, и глаза, и уши, визжа от радости.

— Госпожа моя! — вскричала Брагвейн. — Это же Тристрам!

Изольда лишилась чувств. Когда она очнулась, Тристрам стоял над ней.

— Господин мой, — прошептала она, — слава Богу, вы живы. Но теперь раскроется, кто вы. Этот песик от вас ни на шаг не отойдет. Когда об этом узнает король Марк, он сошлет вас в изгнание или казнит. Молю вас, покиньте Корнуолл. Отправляйтесь ко двору короля Артура, где все вас любят. Если будет нужда, я пошлю за вами. И сама я всегда буду готова выполнить ваш приказ, всегда буду послушнейшей вашей служанкой.

— Ах, прекрасная королева! — отвечал он. — Ваша великая любовь спасла меня от безумия. Едва увидев вас, я исцелился. Но теперь оставьте меня: небезопасно вам быть рядом со мной.

Изольда в слезах рассталась с возлюбленным, но маленький спаниель не уходил от Тристрама. Когда Марк с придворными спустились в сад, песик, сидевший на коленях Тристрама, залаял на них.

— Вот как! — пробормотал сэр Андред. — Выходит, Тристрам вновь с нами.

— О нет! — сказал король. — Не могу в это поверить.

Он подошел к Тристраму и спросил его имя.

— Сэр Тристрам из Лионесса, — ответил тот. — Делайте со мной что хотите.

Теперь мы прочитаем об изгнании Тристрама

— Напрасно я спасал вас, — сказал Тристраму король. — Теперь вам придется умереть.

Он поручил баронам судить Тристрама, но те не решились приговорить Тристрама к смерти. Вместо этого они посоветовали королю изгнать племянника на десять лет. Тристрам поклялся уехать и во весь этот срок не возвращаться в страну. Вельможи проводили его на корабль, который должен был увезти его прочь.

В тот самый момент, когда Тристрам поднимался на борт, его окликнул один из рыцарей короля Артура.

— Славный рыцарь, — сказал он ему, — сразитесь со мной, пока вы еще не уехали. Меня зовут Динадан, и я сижу за Круглым столом.

— Охотно, — ответил ему Тристрам, — если только эти господа позволят мне.

Бароны Корнуолла согласились провести состязание, и Тристрам с легкостью взял верх над Динаданом.

— Вы одолели меня в честной битве, — промолвил рыцарь. — Никогда мне не доводилось видеть более доблестного воина. И вот о чем я хочу вас попросить: позвольте сопровождать вас, куда бы вы ни направились.

— Милости прошу, сэр. Поплывем вместе по волнам.

Они поднялись на корабль, ведя с собой коней. Перед отплытием Тристрам обратился к корнуэльцам:

— Господа, передайте от меня поклон королю Марку и прочим моим врагам. Скажите им: я вернусь, когда наступит время. Вы все видели, какую награду я заслужил у короля за спасение его страны. Поблагодарите же его от моего имени. И за ту награду, которой я удостоился, когда доставил ему из Ирландии Изольду, тоже передайте мою благодарность. Не стану перечислять битвы, в которых я сражался за него. Полагаю, он щедро отплатил мне за все — изгнанием.

С тем он и сэр Динадан отплыли. Они плыли вдоль берега, пока не увидели безопасную маленькую гавань в месте, славившемся липовой рощей. Высадившись, они сразу же поехали в лес и там встретили юную девицу. Девица была в тревоге и печали. Она искала рыцарей из числа придворных короля Артура, чтобы спасти сэра Ланселота. Фея Моргана снарядила тридцать рыцарей, и те поджидали сэра Ланселота в засаде. Эта девица знала, в каком месте на Ланселота нападут, и попросила Тристрама и Динадана ехать туда.

— Скажите мне, где это, — сказал ей Тристрам, — и я немедля туда отправлюсь.

— Что вы говорите? — возмутился Динадан. — Разве двое рыцарей могут справиться с тридцатью? Я побью двоих, от силы троих, но никак не пятнадцать.

— Позор вам, сэр! Но поступайте по своему желанию.

— Я поеду с вами, но с одним условием: одолжите мне ваш щит. Увидев гербы Корнуолла, враги примут меня за одного из тамошних трусов и не станут со мной сражаться.

— О нет, свой щит я вам не дам. Я ношу его в честь дамы, которая его мне подарила. Но вот что я вам скажу: если не поедете со мной, я убью вас на месте. Так что лучше сопровождайте меня, и довольно с вас будет убить одного рыцаря. А если боитесь сражения, можете и вовсе наблюдать его со стороны.

— Сэр, — отвечал ему Динадан, — я предпочту наблюдать со стороны, а если придется, то буду защищать самого себя. И вот еще что я вам скажу: лучше бы мне в жизни не встречаться с вами.

Девица послужила им проводником и привела их туда, где тридцать рыцарей поджидали в засаде. Тристрам подъехал к ним, восклицая:

— Вот едет человек, верный сэру Ланселоту!

Двух врагов он пронзил копьем и десятерых зарубил мечом. Сэр Динадан тоже неплохо сражался, так что уцелели всего десять рыцарей из тридцати, и те, увидев, как обернулось сражение, спаслись бегством. Двое путников поехали дальше и встретили пастухов.

— Скажите, — обратился к ним Тристрам, — нет ли здесь поблизости ночлега?

— Да, сэр, — отвечал один из пастухов, — здесь есть замок, где вы могли бы отдохнуть, но там имеется обычай: гость должен сперва преломить копье с двумя рыцарями.

— Только этого мне и не хватало, — сказал сэр Динадан. — Лучше уж не ночевать там.

— Позор вам! — попрекнул его Тристрам. — Вы же рыцарь Круглого стола! Как вы можете уклоняться от поединка?

— Если потерпите поражение, вас в замок не впустят, — добавил пастух, — но если одержите победу, вас хорошо примут.

— Так будем надеяться, что они не слишком сильны, — сказал сэр Динадан.

Итак, они подъехали к замку и, коротко говоря, разделались с обоими стражами у ворот. Они разоружились и собрались насладиться заслуженным отдыхом, как вдруг у ворот появились сэр Паломид и сэр Гахерис.

— Что такое? — удивился сэр Динадан. — Я уж надеялся отдохнуть.

— Рано еще, — сказал ему Тристрам. — Нужно соблюсти обычай замка. Нам предстоит сразиться с двумя рыцарями, так что надевайте доспехи и готовьтесь к бою.

— В злосчастный день я сделался вашим спутником! — повторял Динадан. — Помоги мне Бог!

Итак, он надел доспехи и поскакал на бой вместе с Тристрамом. На этот раз ему не повезло: Паломид выбил его из седла, Тристрам же одолел Гахериса, так что счет вышел равный. Теперь им предстояло сражаться пешими на мечах. Сэр Тристрам подошел к Динадану — тот все еще лежал подле своего коня, сильно расшибившийся.

— Вставайте, — велел он ему. — Будем сражаться.

— О нет! — возразил Динадан. — Не стану я биться. Я был ранен в сражении с тридцатью рыцарями, а теперь меня опять покалечили. Больше я сражаться не в силах. Только безумец станет рисковать и снова лезть в бой. Будь проклят день, когда я повстречался с вами. Вы и Ланселот — два величайших в мире безумца. Я-то знаю, прежде я был спутником Ланселота, а в итоге провалялся три месяца в постели, страдая от мучительной боли. Упаси меня Бог от вас обоих, в особенности же от вас, сэр Тристрам!

— Хорошо, — сказал Тристрам, — я сам справлюсь с обоими.

И понятно, каков был исход битвы.

Теперь мы поведаем о злых умыслах феи Морганы

Тристрам получил известие о большом турнире, который короли Шотландии и Северного Уэльса вознамерились провести в замке Дев. Король Шотландии просил Ланселота выступить на его стороне, а король Северного Уэльса звал к себе Тристрама. Тристрам решил явиться на турнир. По пути в замок Дев он повстречал прекрасную даму, которая просила его разыскать и вызвать на бой рыцаря, разорявшего те края. Тристрам с готовностью согласился выполнить ее просьбу, чтобы завоевать тем самым еще большую славу. Он проехал вместе с дамой шесть миль, и они повстречали сэра Гавейна. Гавейн узнал даму из свиты колдуньи Феи Морганы и понял, что она пытается завлечь Тристрама в беду.

— Добрый рыцарь, — окликнул он Тристрама, — куда вы направляетесь с этой дамой?

— Не знаю, — отвечал тот. — Она — мой проводник.

Гавейн обнажил меч и подступил к даме вплотную:

— Если не скажете мне, леди, что вы задумали, погибнете на этом самом месте. Мне хорошо известно коварство вашей госпожи Феи Морганы.

— Помилосердствуйте! — взмолилась молодая дама. — Пощадите мою жизнь, и я все вам расскажу.

— Говорите!

— Фея Моргана разослала тридцать своих дам на поиски этого человека, и я — одна из этих тридцати. Нам велено заманить его в замок Морганы, посулив ему битву и славу, а там его подкарауливают пятьдесят рыцарей: они должны убить его и отомстить за тех тридцать, которых он одолел.

— Господи Боже! — воскликнул Гавейн. — Чтобы сестра короля замыслила такое предательство!

Обернувшись к Тристраму, он предложил:

— Сэр, не желаете ли поехать со мной? У меня есть план, как застать эти полсотни рыцарей врасплох.

— Охотно. Мне бы хотелось разделаться с ними. Мне уже доводилось сражаться против воинов Феи Морганы.

Вдвоем они поскакали к замку Феи Морганы, и когда приблизились, Гавейн воззвал:

— Королева Моргана, вышлите рыцарей, что подкарауливают сэра Ланселота и сэра Тристрама. Нам известен ваш подлый умысел, и мы разгласим его на весь свет.

Королева отвечала с крепостной стены:

— Я хорошо вас знаю, сэр Гавейн, и догадываюсь: вы заговорили так отважно, потому что рядом с вами едет рыцарь, исполненный доблести. Мне известно, кто этот рыцарь с гербом Корнуолла. Своим людям я не позволю сражаться с вами обоими — вместе вы слишком опасны.

Тристрам в досаде поехал прочь. На развилке дорог он распрощался с Гавейном и поехал в сторону замка Дев. Дорога привела его в рощу, и там был источник. Тристрам сошел с коня и напился воды, а затем, сняв шлем, лег отдохнуть под деревом. Пока он спал, явилась дама Брагвейн, служанка и спутница Изольды. Она давно уже повсюду разыскивала Тристрама и прослышала, что он где-то в тех краях. Теперь она его нашла и, усевшись в сторонке, стала ждать, пока он проснется.

— Приветствую вас, сэр Тристрам, — сказала она ему. — Я давно вас ищу.

— И я вас приветствую, леди Брагвейн! Почему вы решили меня разыскать?

— Я принесла письма от королевы Изольды.

Он прочел жалобы королевы и сильно растрогался.

— Поезжайте со мной в замок Дев, — попросил он даму Брагвейн. — Там я напишу и передам вам письмо с утешением для королевы.

Теперь мы расскажем о турнире

Дама Брагвейн охотно поехала с Тристрамом, и по пути они встретили престарелого рыцаря по имени Пеллоунс. Старик жил в усадьбе поблизости от луга, на котором затевался турнир. Он сказал путникам, что приготовления в замке Дев близятся к концу, и что Ланселот будет сражаться под щитом с гербом Корнуолла. Пеллоунс предложил им разместиться в усадьбе. Как раз возвратился его сын после двухлетнего отсутствия.

— Мы будем праздновать и веселиться, — посулил он, — ибо Персид вернулся к нам.

— Я знаком с вашим сыном, — сказал Пеллоунсу Тристрам. — Сэр Персид — достойный рыцарь.

На самом деле Тристрам однажды преломил с ним копье и флиртовал с его дамой.

Все трое поехали в замок, и там Тристрама приветствовал молодой Персид.

— Вы же из Корнуолла, не правда ли? — спросил он гостя. — Я бывал в том краю. Я состязался с рыцарями на глазах у короля Марка и сумел одолеть десятерых. Но потом против меня вышел сэр Тристрам. Знаком ли он вам? Он пытался соблазнить мою возлюбленную. Этого я ему не забуду и не прощу.

— Ах, — отвечал Тристрам, — я хорошо понимаю, за что вы его возненавидели. Как вы думаете, вы сможете его одолеть?

— Мне известно, что сэр Тристрам — славный рыцарь, вероятно, мне никогда не сравниться с ним. Но моей любви ему не завоевать.

Беседовали они в нише сводчатого окна, откуда могли видеть рыцарей, готовившихся к турниру. Тристраму бросился в глаза рыцарь в черных доспехах верхом на черном жеребце.

— Кто этот рыцарь? — спросил он Персида.

— Один из лучших в мире.

— Ланселот?

— Нет, Паломид. Тот самый, который еще не принял крещение.

Тут послышались крики оруженосцев и других зрителей, которые восклицали: «Спаси вас Бог, сэр Паломид!» и «Помогай вам Иисус». К Персиду подбежал слуга и сообщил ему, что Паломид одолел уже тринадцать противников.

— Неудивительно, что его так бурно приветствуют, — сказал Тристрам. — Пойдемте, сэр! Накинем плащи и поглядим на славную игру.

— Нет, — возразил сэр Персид. — Не станем одеваться как слуги. Облачимся, как подобает рыцарям, вооружимся и приготовимся к схватке.

И они приготовились участвовать в турнире.

Когда они выехали на поле, Паломид узнал Персида и послал навстречу оруженосца:

— Подойди к рыцарю с золотым львом на зеленом щите и скажи ему, что я, Паломид, желаю преломить с ним копье.

Персид принял вызов, но тут же был выбит из седла.

Тристрам решил отомстить за своего спутника, но он не успел подготовиться, и Паломид сбросил его с коня. Тристрам быстро оправился и снова вскочил в седло. Он рассердился на самого себя за то, что так глупо упал, и тут же вызвал Паломида на новый бой.

— Не сейчас, — ответил Паломид. — Если вы рассердились, приезжайте завтра к замку Дев. Я буду там, и еще множество рыцарей соберется.

— Там я отомщу, — посулил Тристрам.

Персид поднялся с земли и подошел к нему:

— Сегодня вы кое-что узнали, сэр: нет такого рыцаря, которого ни разу не выбили бы из седла. Нет такого храбреца, которого хоть однажды да не побили.

Теперь мы расскажем о счастье и злосчастье Тристрама

Паломид поехал к дому друга, у которого он остановился в ту ночь. Подвиги на лугу его утомили, и в первый день он не принимал участия в турнире. Паломид сидел на помосте рядом со своим господином, королем Артуром, и помогал судить поединки. В первый день награда за доблесть досталась сэру Тристраму. Он набросился на противников, точно борзая на зайцев. Кто он такой, никто не знал, но ветер разносил на две мили вокруг голоса вельмож и дам, восклицавших:

— Победил рыцарь с черным щитом!

Но Тристрам успел скрыться, и никто не знал, где он. Король Артур разослал на поиски десятерых лучших рыцарей, ибо он видел, что этот незнакомец достоин занять место за Круглым столом.

А затем судьба отвернулась от сэра Тристрама. На турнире он убил двух братьев, сыновей сэра Дарраса. Услышав, что его сыновей сразил рыцарь с черным щитом, Даррас отправился на поиски. Он настиг Тристрама в лесу и с сотней помощников схватил его и связал, а затем бросил в свою темницу. В этом мрачном месте Тристрам расхворался. Он страдал от тяжкой боли. Пока узник здоров, он все может перенести в надежде на освобождение, но стоит недугу коснуться его тела, и он лишается всего, может лишь плакать и рыдать.[124] Так плакал и рыдал Тристрам, ибо страдания его были столь велики, что он готов был покончить с собой. На том мы его пока и оставим.

Тристрам и рыцари Круглого стола