Рыцари, отправившиеся по приказу Артура искать Тристрама, разъехались в разные стороны. Сэр Кэй поехал на запад, сэр Гахерис, племянник короля, отправился прямиком в Корнуолл. Его радушно приняли при дворе короля Марка, и Гахерис поведал обо всем, что случилось на турнире.
— То было величайшее празднество, когда-либо виданное в королевстве, — говорил он. — Собрались лучшие в мире рыцари. Но один рыцарь превзошел всех. Он сражался под черным щитом.
— Так это, наверное, сэр Ланселот, — предположил король, — или же сэр Паломид, сарацин.
— Нет, с ними обоими этот рыцарь вступал в поединок.
— Тогда это Тристрам из Лионесса, — втайне король гневался, произнося это имя, потому что боялся, как бы Тристрам не сделался настолько могуществен, что окажется сильнее самого короля. Но Марк тоже решил устроить королевский пир, и среди приглашенных был сэр Увейн, известный под прозвищем Рыжеволосый. Когда пир закончился, Увейн стал вызывать на бой всех рыцарей Корнуолла. Никто не принимал вызов, пока не поднялся сэр Андред, племянник короля.
— Я выйду против вас на поле, — сказал он. Надев доспехи, Андред сел на коня и выехал на поле, но Увейн тут же сшиб его и оставил лежать на земле без чувств.
Королю Марку стало стыдно оттого, что нет у него рыцаря, способного отомстить за Андреда. Он подошел к сэру Гахерису и просил его вступить в бой от его имени.
— Не хотелось бы, сир, — ответил ему Гахерис. — Нет у меня желания сражаться против рыцаря Круглого стола. Но ради вас я преломлю копье с Увейном.
Он выехал на поле, но Увейн, разглядев его щит, подъехал к Гахерису поближе и сказал:
— Вам этого делать нельзя. Став рыцарем Круглого стола, вы поклялись никогда не поднимать копье или меч против сотоварищей. Щит мой вы видите. Вы знаете меня, и я знаю вас. Может быть, у вас есть причины нарушить клятву, но я свою не нарушу, пусть даже подумают, будто я вас боюсь. Честь мне дороже. И вы еще кое о чем забыли: наши матери — родные сестры.[125]
Эта речь устыдила Гахериса, и он отбросил копье. Увейн поехал прочь, но король Марк, все еще пылавший гневом, втайне погнался за ним. Прежде чем Увейн его заметил, король проломился сквозь ограду поля и ударил Увейна мечом. К счастью, вскоре мимо проехал сэр Кэй и увидел раненого.
— Кто это с вами сделал?
— Не знаю. Какой-то рыцарь напал на меня врасплох, а больше я ничего не разглядел.
В этот момент мимо проехал сэр Андред, разыскивавший короля.
— Подлый рыцарь! — крикнул ему Кэй. — Это твоих рук дело? Не пережить тебе сего дня, если предатель — ты!
— Я не причинял ему зла, сэр, — сказал Андред. — Честью клянусь!
— Честью? Все вы, корнуэльские рыцари, недорого стоите.
И Кэй отвез Увейна в монастырь Черного Креста, где его исцелили.
Узнайте о коварстве короля Марка
Тем временем сэр Гахерис распрощался с королем Марком. Но перед отъездом он дал королю совет:
— Не следовало вам отправлять сэра Тристрама в изгнание, — сказал он. — Был бы он здесь, ни один рыцарь не устоял бы перед ним.
В этот момент в покои зашел сэр Кэй, и король сделал вид, будто рад его видеть. Затем Марк отвернулся и закусил губу.
— Милорды, — сказал он, — кто-нибудь из вас желает поискать приключений в Моррисском лесу?
— Я приму вызов, — откликнулся сэр Кэй.
— А я подожду, — ответил сэр Гахерис. Он не доверял королю, подозревая, что от него можно ожидать предательства. Гахерис покинул дворец, но отправился по той же дороге, по которой должен был ехать сэр Кэй. Он остановился отдохнуть и сидел там до тех пор, пока не увидел сэра Кэя. Он приветствовал его и сказал:
— Неразумно принимать приглашение короля. Он — предатель. Я его знаю.
— В таком случае, — отвечал ему сэр Кэй, — я попрошу вас сопутствовать мне.
— Я вас не подведу.
Они проехали какое-то время и добрались до водоема, именуемого Погибельным озером. Там они остановились в маленькой роще на берегу. Тем временем король Марк оставался у себя в замке с немногими приближенными. В полночь он позвал племянника, сэра Андреда, и велел ему вооружиться. Когда тот был готов, они выехали вдвоем, одетые с ног до головы в черное, и направились к озеру.
Сэр Кэй первым их увидел. Он взял копье и бросил им вызов. Король Марк подскакал к ним, копье его блестело при свете луны. Конь у короля оказался сильнее, а жеребец сэра Кэя пошатнулся и сбросил его наземь.
Тут подоспел сэр Гахерис.
— Рыцарь! — крикнул он королю. — Крепче держись в седле! Я постараюсь отомстить за моего товарища.
Король Марк наставил копье, но Гахерис был намного сильнее и вышиб его из седла. Затем Гахерис набросился на сэра Андреда и его тоже спешил. Тот рухнул так, что чуть шею себе не сломал. Гахерис помог Кэю подняться. Друзья обнажили мечи и подошли к побежденным.
— Вставайте, — велел им Гахерис. — И сдавайтесь. Назовите ваши имена, или умрете.
Андред заговорил первым, хотя все еще сильно страдал от боли.
— Это Марк, король Корнуолла, — сказал он. — А я его племянник Андред.
— Оба вы предатели! Под видом гостеприимства вы замышляли погубить нас. Не стоит оставлять вас в живых.
— Пощадите меня, — взмолился король, — и я вам все возмещу. Вспомните, ведь я — помазанник Божий.
— Тем больший позор вам. Принимая помазание елеем, вы клялись защищать достойных людей. Вас следует убить.
И он взмахнул мечом, а король прикрылся щитом, но щит не спас бы его. Пришлось королю встать на колени и сдаться, а потом принести на рукояти своего меча клятву никогда больше не нападать на рыцарей. Он также обещал стать добрым и верным другом Тристраму, если тот когда-нибудь вернется в Корнуолл. Тем временем сэр Кэй прижал сэра Андреда к земле и собирался убить его.
— Оставьте! — сказал ему Гахерис. — Пощадите его.
— Нет причины щадить его, сэр. Он предал сэра Тристрама. Из-за него славного рыцаря отправили в изгнание.
— Я подарил королю жизнь и прошу вас сделать то же самое для Андреда.
Нехотя сэр Кэй отпустил Андреда. Сэр Гахерис подошел к Кэю.
— Что ж, — заговорил он, — один урок вы усвоили, Кэй: не вырвать из плоти то, что засело в костях.
Этим он намекал, что дурной король не исправится.
Узнайте о Тристраме в мрачной темнице
Тристрама они так и не нашли, сколько ни искали, потому что он все еще томился в темнице, куда его бросил сэр Даррас.
Среди соузников находилось двое рыцарей Круглого стола, сэр Динадан и сэр Грифлет. Пленники спорили между собой, и Грифлет часто ругал Тристрама дурными словами.
— Дивлюсь я вам, Грифлет, — сказал Динадан, — зачем же вы разжигаете недобрые чувства? Попади волк с овцой в одну темницу, и то волк оставил бы овцу в покое.
Тристрам тоже упрекнул Грифлета:
— Я слышал, как зло вы говорите обо мне, однако защищаться не стану: подожду и посмотрю, как поступит с нами хозяин этого места.
Грифлет замолк, и между ними воцарился мир. Тут в их темницу зашла дама.
— Господа, — сказала она, — ободритесь. Я слышала, как сэр Даррас говорил, что ваши жизни в безопасности.
Это их утешило.
В ту пору Тристрам заболел и едва не умер. Грифлет и Динадан плакали над ним. Вновь пришла та же дама и застала их в скорби. Она вернулась к сэру Даррасу и сказала ему:
— Господин, рыцарь с черным щитом, кажется, умирает.
— Не может такого быть, — сказал он. — Не допущу, чтобы в моем замке умирали славные рыцари. Позови всех троих ко мне.
Когда Тристрам предстал перед ним, сэр Даррас приблизился к нему и заговорил:
— Сэр рыцарь, — сказал он, — я сожалею о вашем недуге. Знаю, что вас считают благородным рыцарем, и по вашему лицу вижу, что суждение справедливо. Вы убили двоих моих сыновей. Это опечалило меня и все еще печалит. Но я не желаю, чтоб обо мне говорили, будто я уморил рыцаря у себя в замке. Ступайте вместе со своими спутниками. Забирайте своего коня и доспехи. Езжайте, куда пожелаете. Однако отпускаю я вас с одним условием: обещайте быть добрым другом тем двум сыновьям, что у меня остались. И назовите мне ваше имя.
— Я Тристрам из Лионесса. Родился я в Корнуолле и прихожусь племянником тамошнему королю. Что же до ваших сыновей, это было не в моей власти. Будь они близкими родичами, я все равно не мог бы обойтись с ними по-другому. Вот если бы я убил их по злобе или предательски, тогда я был бы достоин смерти.
— Да. Вы все сделали в согласии с кодексом и обычаями рыцарства. Мне это известно. Потому-то я и не смог умертвить вас. Но заклинаю вас, сэр Тристрам: будьте добрым другом моим уцелевшим сыновьям.
— Даю рыцарскую клятву, — сказал Тристрам, — и буду верно служить вам.
Тристрам оставался в замке, пока не исцелился от недуга. Когда же силы вернулись к нему, он поехал с теми двумя рыцарями дальше, и они добрались до перекрестка дорог.
— Теперь, господа, разделимся, — сказал Тристрам. — Пусть каждый ищет собственную судьбу.
Узнайте, как Тристрам попал в плен к Фее Моргане
Тристрам поскакал дальше, радуясь свободе и все еще горя жаждой приключений. Но он имел несчастье попасть в замок, где расположилась Фея Моргана. Весь день и всю ночь его прекрасно принимали, но на следующее утро, когда он хотел ехать дальше, Фея Моргана остановила его:
— Вам следовало знать, — сказала она, — что уехать отсюда будет непросто. Здесь вы мой пленник.
— Защити меня Иисус! Меня только что отпустили из другой тюрьмы.
— И тем не менее вы останетесь при мне, пока я не узнаю, кто вы и от какого едете двора.
Итак, поскольку Тристрам предпочитал хранить молчание, он вынужден был оставаться в замке Феи Морганы. При ней был возлюбленный, сэр Хемисон, который день ото дня все более ревновал из-за того, что она оказывала благосклонность Тристраму. Хемисон готов был пронзить Тристрама мечом, но постыдился. Потом королева сказала Тристраму:
— Я смягчу свои требования. Довольно будет, если вы назовете свое имя, — и я отпущу вас.
Тристрам, устав быть пленником, ответил:
— Госпожа, мое имя — сэр Тристрам из Лионесса.
— Так это вы? Знала бы я раньше, не позволила бы вам так легко удалиться. Ну что ж, я дала обещание, придется сдержать его ради собственной чести. Но вы должны выполнить одно мое задание. Я вручу вам щит, и с ним вы отправитесь на турнир, который король Артур устраивает в замке Крепкой Скалы. Вы совершите столько же подвигов в мою честь, сколько совершили в замке Дев.
— Можно мне поглядеть на щит, который я должен буду носить?
Она показала ему щит. Герб изображал три фигуры на золотом поле — короля и королеву, а над ними рыцаря, который попирал их ногами.
— Прекрасный щит, — сказал Тристрам, — но что обозначают эти три фигуры?
— Я скажу вам. Здесь изображены король Артур, королева Гиневра и тот рыцарь, который держит их в своей власти.
— И кто же этот рыцарь?
— Пока я не могу вам этого сказать.
Но старинные книги поясняют нам, что Фея Моргана влюбилась в Ланселота и досадовала на преданность этого рыцаря королеве. Она велела изготовить этот щит, чтобы осрамить Гиневру и пробудить гнев короля.
Сэр Тристрам взял щит и пообещал носить его на турнире в замке Крепкой Скалы. Он не понял, что герб был придуман на посмеяние Ланселоту и Гиневре. Это ему предстояло узнать позже.
Когда Тристрам отправился в путь, сэр Хемисон хотел последовать за ним.
— Славный рыцарь, — сказала ему Фея Моргана, — не преследуйте его. Вам с ним не справиться.
— С ним-то? С виду он трус. В Корнуолле не уродилось ни одного доброго рыцаря, за исключением сэра Тристрама.
— А что, если это он и есть?
— О нет, Тристрам ныне с Изольдой Белорукой. А этот человек — словно игрушка по сравнению с ним.
— Ах, друг мой, вы убедитесь, что он гораздо храбрее, чем вы думаете. Я лучше знаю, каков он.
— Мадам, я убью его ради вас.
— Если погонитесь за ним, то едва ли вернетесь. Лучше вам передумать.
Но Хемисон ничего не желал слушать. Он во весь опор погнался за Тристрамом, а нагнав, закричал:
— Рыцарь, готовьтесь к бою!
Они сразились, но сэр Хемисон был неровня Тристраму. Корнуэльский рыцарь нанес ему столько ран, что Хемисон чуть ли не насмерть истек кровью. С тем Тристрам и оставил его. Живший поблизости старый рыцарь приютил Тристрама на ночь.
Оруженосец сэра Хемисона подошел к своему господину, снял с него шлем и заботливо спросил, сможет ли он ехать верхом.
— Во мне осталась лишь капля жизни, — отвечал Хемисон. — Садись на коня за мной и держи меня крепко, чтобы я не упал. Доставь меня к моей королеве, Фее Моргане. Глубокие реки смерти вот-вот поглотят меня, но я должен поговорить с ней перед смертью.
Они возвратились в замок, но прежде, чем Хемисон сумел промолвить хоть слово, он пал мертвым к ногам королевы. Она сильно опечалилась и, сняв со своего рыцаря доспехи, уложила его на смертное ложе. Моргана велела соорудить гробницу и написать там слова: «Здесь лежит сэр Хемисон, убитый сэром Тристрамом из Лионесса. Господи, умилосердись!»
Узнайте о победе Тристрама над Артуром
На следующее утро Тристрам распростился со своим хозяином и поехал к замку Крепкой Скалы. Добравшись до замка, он увидел перед ним пять сотен шатров. Вскоре начались состязания, король Шотландии и король Ирландии бились против рыцарей короля Артура. Тристрам принял участие в турнире и носил в бою щит, который дала ему Фея Моргана. Он совершил множество удивительных подвигов, так что все глаза были прикованы к нему. Король Артур заметил щит Тристрама и задумался, что может означать этот герб. Он так и не догадался, зато Гиневра поняла сразу же и испугалась. В одном с ними шатре сидела придворная дама Феи Морганы. Она тихонько подошла к Артуру:
— Вы спрашивали, что это за щит, сир? Это напоминание о вашем позоре и бесчестии королевы.
И с тем она исчезла, никто не ведал куда. Фея Моргана своим колдовством сделала ее невидимой.
Гиневра подозвала к себе одну из своих дам.
— Боюсь, — сказала она ей, — что Фея Моргана послала этот щит на посмеяние мне и Ланселоту. Боюсь лишиться из-за этого жизни.
Артур же все следил за подвигами Тристрама и дивился, кто этот рыцарь. Он прекрасно знал, что это не Ланселот, а про Тристрама ему говорили, что он в Бретани с Изольдой Белорукой. Он не знал, кто может быть этот храбрый рыцарь. Король внимательно всматривался в щит, а страх королевы все возрастал. Тристрам уже побил всех противников, короли Шотландии и Ирландии отступили. Увидев это, Артур решил сам бросить вызов неизвестному рыцарю. Он призвал к себе сэра Увейна и попросил его вооружиться. Вдвоем они выехали в поле и окликнули Тристрама:
— Неведомый рыцарь, откуда у вас этот щит?
— Мне дала его сестра короля, королева Фея Моргана.
— Если вы настоящий рыцарь, — продолжал король, — вы сумеете истолковать значение этого герба.
— Я отвечу вам, как могу. Этот щит дала мне Фея Моргана. Я не просил давать его мне, и значение герба я не знаю. От меня требуется лишь носить его с честью, вот и все.
— Но ведь каждый рыцарь должен знать, под каким гербом он выступает! Что ж, назовите мне хотя бы ваше имя.
— Зачем?
— Я хочу его знать.
— Пока не стану говорить.
— В таком случае вы должны сразиться со мной.
— Стоит ли сражаться из-за имени? — спросил его Тристрам. — Так ли это важно? Будь вы достойным человеком, вы бы не бросили мне сейчас вызов. Вы же видели, как я сегодня потрудился. Но пусть — я принимаю вызов, я вас не боюсь. Думаете, что у вас есть передо мной преимущество, а я все равно вас одолею.
Они поскакали навстречу друг другу. Копье Артура вдребезги разбилось о щит Тристрама, а Тристрам нанес королю такой удар, что тот упал наземь, тяжко раненный в левый бок. Сэр Увейн увидел, как скверно пришлось его повелителю, и тоже ринулся на Тристрама, но и он потерпел поражение и при первом же ударе вылетел из седла.
Затем Тристрам развернул коня и заговорил со своими противниками:
— Славные рыцари, — сказал он, — я сделал достаточно для одного дня и на том вас покину.
Артур с трудом поднялся на ноги.
— Мы это заслужили, — сказал он Тристраму. — Гордыня погнала нас в бой, и мы в итоге даже имени вашего не узнали.
— Этот рыцарь никому на свете не уступит в силе, — подхватил сэр Увейн. — Готов поклясться на кресте, что не видывал подобных ему.
Узнайте о рыцаре с закрытым щитом
С тем сэр Тристрам уехал прочь и продолжал путь в поисках приключений. Однажды он проезжал мимо леса и увидел там прекрасный замок. По одну сторону замка тянулось болото, по другую — луг. Издали Тристрам увидел, как на лугу сражаются десять рыцарей, подъехавши же, разглядел, что девять рыцарей нападают на десятого, но тот и в одиночку справляется с ними. Одинокий рыцарь спешил всех противников, и их кони разбрелись по лугам и лесу. По щиту Тристрам узнал сэра Паломида и решил помочь ему. Паломид был его врагом, но Тристрам превыше всего ценил честность и справедливость. Он выехал на луг и велел нападавшим рыцарям остановиться.
— Не будет вам чести вдевятером победить одного, — сказал он. — Остановитесь немедленно!
Один из них обернулся и сказал:
— Сэр рыцарь, какое вам дело до нашей ссоры? Ступайте своим путем. А этот человек не уйдет от нас.
— Жаль было бы, — ответил ему Тристрам, — если б столь храброго рыцаря убили трусы. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы его спасти.
Он спрыгнул с коня, чтобы сойтись с врагами в пешем бою. Обнажив меч, он набросился на них как буря, рубя направо и налево, и поверг наземь почти всех. Узрев его силу, девять рыцарей обратились в бегство. Тристрам преследовал их, но они укрылись в замке и заперли большие ворота. Тогда Тристрам вернулся к Паломиду и нашел его сидящим под деревом.
— Ах, добрый рыцарь, — сказал он. — Рад, что вы остались живы.
— Спасибо вам.
— Как ваше имя, сэр?
— Паломид.
— Я так и думал. Сегодня вас спас человек, который больше всех на свете вас ненавидит. Готовьтесь снова сражаться.
— Как же мне вас называть?
— Я ваш смертельный враг. Я — Тристрам.
— Это вы?
Тристрам кивнул.
— Вы сделали мне сегодня много добра. Я не хочу биться с вами. К тому же вы целы, а я ранен. Назначьте другой день. Назовите место. Я не премину явиться туда.
— Хорошо сказано. Прошу вас встретиться со мной на лугу у реки Камелот, там, где стоит Камень Мерлина. Через две недели от сегодняшнего дня. А сейчас я останусь с вами, пока мы не убедимся, что опасность миновала. Слишком уж много у вас врагов.
Они сели на коней и вместе продолжали путь. Вскоре рыцари подъехали к источнику с прозрачной прохладной водой.
— Остановимся здесь и утолим жажду, — предложил Тристрам. — Вода вернет нам силы.
Они спешились и напились воды, а потом увидели огромного коня, привязанного под деревом неподалеку от колодца. Путники подошли ближе и увидели под тем же деревом рыцаря — он спал, положив голову на шлем. Тристрам заметил, что подле него лежал щит, затянутый тканью.
— Этот рыцарь кажется на вид сильным, — промолвил Тристрам. — Почему его щит затянут тканью? Что будем делать?
— Разбудим его.
Тристрам ткнул в спящего рукоятью копья. Рыцарь подскочил и диким взглядом уставился на них. Он надел шлем, сел на коня и взял в руки большое копье. После этого, нимало не медля, он налетел на Тристрама и выбил его из седла. Затем он набросился на Паломида и вторым ударом сшиб на землю и его. Не промолвив ни слова, рыцарь развернулся и поскакал в лес.
Тристрам и Паломид не без труда поймали своих коней и стали советоваться друг с другом, как теперь поступить.
— Я собираюсь последовать за ним, — сказал Тристрам. — Он меня осрамил.
— Прекрасно, — сказал Паломид. — А я останусь здесь.
— Как пожелаете. Но помните, что через две недели мы встречаемся на лугу у Камелота.
— Я не забыл. Я буду ждать вас там, если вы сумеете приехать после того, как догоните этого храбреца.
Они поехали каждый своим путем. Спустя какое-то время Тристрам увидел даму, которая лежала на груди мертвого рыцаря и жалостно плакала.
— Госпожа, — спросил он, — кто убил вашего супруга?
— Навстречу нам выехал рыцарь, — сказала она ему, — и спросил моего мужа, при каком он состоит дворе. Услышав, что мы едем из Камелота, от короля Артура, он вызвал моего супруга на поединок. Он сказал, что ненавидит всех рыцарей короля Артура. Они сразились, и мой супруг пал от удара копья. Вот все, что я могу сказать. Дальнейшее — рыданье.[126]
— Мне очень жаль. Вам что-нибудь известно об этом рыцаре?
— Его щит был закрыт.
На том Тристрам расстался с дамой и поехал дальше через лес. Три дня он не находил места, где мог бы остановиться. На третий день Тристрам наткнулся на сторожку, где поправлялись от только что полученных ран сэр Гавейн и сэр Блеоберис. Он спросил их, что с ними стряслось.
— Мы повстречали рыцаря, — сказал ему Гавейн, — и он одолел нас обоих. Сперва он выбил из седла моего друга. Он слышал, как Блеоберис говорил, что для нас этот противник слишком силен, однако вообразил, будто мы смеемся над ним и издеваемся. И вот он накинулся на Блеобериса и, как вы сами видите, причинил ему немалый ущерб. Затем он принялся за меня и с первого же удара сбросил наземь. Он мог бы и убить нас, но ускакал в лес. В недобрый час мы повстречали его.
— Какой герб у него на щите? — спросил Тристрам.
— Он был закрыт тканью.
Тристрам понял, что речь идет о том рыцаре, за которым он гнался.
— То же самое случилось и со мной, — признался он. — Этот рыцарь спешил всех нас.
— Не гонитесь за ним, — посоветовал ему сэр Гавейн. — Оставьте его покуда — уверен, он явится на ближайший турнир Круглого стола. Не пропустит он такой случай.
— Клянусь Богом, — воскликнул сэр Тристрам, — я не могу так долго ждать, чтобы сквитаться с ним.
Сэр Гавейн спросил его имя.
— Я — Тристрам.
И он уехал. В тот же день он повстречал сэра Кэя и сэра Динадана.
— Приветствую вас, — сказал он. — Какие новости?
— Ничего хорошего, — ответил ему сэр Кэй.
— Поведайте мне. Я ищу некоего рыцаря. Наверное, вы сможете мне помочь.
— Что у него изображено на щите? — спросил сэр Кэй.
— Его герб закрыт.
— Это он! — вскричал Динадан. — Тот самый. Мы жили в домике вдовы поблизости отсюда, и он был среди нас. Когда он услышал, что мы состоим при дворе короля Артура, он обозвал нас трусами и подлецами. Он изрыгал брань на короля и на Гиневру. Конечно, мы вызвали его на бой. Я первым выехал против него, и он сбросил меня наземь. Кэй не пожелал меня защитить и бежал с поля, а тот рыцарь с закрытым щитом уехал.
— Я разыщу его! — сказал им Тристрам. — Обещаю вам.
Он поехал своим путем и в сопровождении своего оруженосца Гувернейла выехал из леса на широкую равнину. Проехав еще немного, Тристрам добрался до монастыря и там провел восемь дней, пока не восстановил силы.
Узнайте о Ланселоте Озерном
Настало время Тристраму отправляться в Камелот, чтобы встретиться с Паломидом. Он сел на коня и поехал к Камню Мерлина. То был камень, с которого отправлялось правосудие. На этом камне совершались жертвоприношения. Некогда Мерлин напророчил, что возле этого камня сойдутся в поединке двое лучших рыцарей, они же величайшие на свете влюбленные. И вышло так, что возле этого камня Тристрам ждал сэра Паломида, но тот не появился, а вместо него на поле выехал рыцарь с закрытым щитом. Он окликнул Тристрама:
— Вижу, что вы исполнили уговор со своим врагом. Но вместо него вам придется сразиться со мной. Готовьтесь.
Они подняли щиты, опустили копья и поскакали навстречу друг другу. Столкнулись они с такой силой, что оба рухнули наземь. Вскочив на ноги, они принялись рубиться блестящими мечами. Четыре часа они обменивались ударами, рубящими и режущими, пока траву под их ногами не залила кровь.
Наконец, рыцарь с закрытым щитом заговорил с Тристрамом.
— Сэр, — сказал он ему, — вы сражаетесь лучше, чем любой из знакомых мне рыцарей. Как ваше имя?
— Нет у меня желания называть его.
— В самом деле? А я с готовностью назову вам свое.
— Так говорите же.
— Славный рыцарь, я — сэр Ланселот Озерный.
Тристрам пришел в изумление.
— Сэр Ланселот? Это в самом деле вы? Превыше всех рыцарей на свете я люблю и уважаю вас.
— Теперь назовите ваше имя.
— Я — Тристрам из Лионесса.
Ланселот упал на колени.
— Иисусе, зачем же мы сражались?
И он протянул Тристраму свой меч. Но и Тристрам преклонил колени и протянул свой меч Ланселоту. Они уступали друг другу победу. Затем они подошли к Камню Мерлина, обнажили головы и расцеловались. Пророчество Мерлина сбылось. Эти двое были величайшие влюбленные — Ланселот был верен Гиневре, Тристрам неизменно любил Изольду — и лучшие в мире рыцари.
Затем они сели на коней и поскакали в замок Камелот. По пути они встретили сэра Гавейна и сэра Гахериса, которые обещали королю не возвращаться без Тристрама.
— Поиски ваши закончены, — порадовал их Ланселот. — Вот Тристрам из Лионесса.
— Приветствую вас, — сказал Гавейн. — В добрый час вы явились и сняли с меня тяжкое бремя. Но скажите: зачем вы приехали сюда?
— Я приехал сразиться с сэром Паломидом. Мы должны были встретиться у Камня Мерлина. Странно, что он не явился. А с Ланселотом мы повстречались случайно.
Тут в сопровождении сэра Кэя явился король Артур, и когда ему указали на Тристрама, он взял его за руку.
— Сэр Тристрам, — сказал он, — приветствую вас. Ни одному рыцарю при моем дворе не радовались более, чем вам.
Узнав о том, как Тристрам и Ланселот сражались, обмениваясь крепкими ударами, король пришел в большое волнение. Затем Тристрам поведал ему о своих приключениях, особенно о том, как они с Паломидом встретили могучего рыцаря.
— Его щит был закрыт тканью, сир, — повествовал Тристрам. — Мы вызвали его на бой, и он нанес нам поражение. Добавить к этому нечего. Я гнался за ним и повсюду встречал рыцарей, которых он также победил. Где бы он ни проехал, за ним остается след из раненых и побежденных.
— Тот же самый человек, — подхватил сэр Гавейн, — вызвал меня на бой и вышиб из седла, а затем одолел и Блеобериса.
— И со мной приключилось то же, — присоединился к ним сэр Кэй. — Этот рыцарь тяжко меня ранил.
— Помилуй нас Иисусе! — воскликнул сэр Гахерис. — Кто бы мог быть этот таинственный рыцарь?
— Я скажу вам, — Артур улыбнулся Тристраму, который уже знал правду. — Это сэр Ланселот Озерный. Не так ли, сэр Ланселот?
Все в изумлении уставились на Ланселота.
— Мой господин, — сказал тот, — вы угадали. И в самом деле: я — рыцарь с закрытым щитом. Я не хотел, чтобы во мне узнали рыцаря вашего двора: если бы я потерпел поражение, то опозорил бы вас. И я скрыл свое имя и притворялся, будто ненавижу ваших рыцарей.
— Именно так, — подтвердил Кэй. — Мы слышали, как он нас ругал.
Король Артур взял Тристрама за руку и подвел его к Круглому столу. Гиневра со своими дамами ждала его там и горячо приветствовала.
— Перед вами, — провозгласил король, — один из лучших и отважнейших рыцарей в мире. Вы первый на охоте и искуснее всех трубите в рог, вы сведущи в соколиной охоте и признаны лучшим из музыкантов. Итак, добро пожаловать. Но прежде, чем вы воссядете за Круглым столом, обещайте исполнить одну мою просьбу.
— Обещаю — о чем бы вы ни попросили.
— Оставайтесь при моем дворе. Здесь ваше место.
— Но, сир, у меня есть дела и в других странах.
— Вы дали обещание, сэр Тристрам. Вы не можете взять его обратно.
— Хорошо, я останусь при вас.
Король оглядел сиденья Круглого стола, высматривая незанятое, и вдруг увидел на одном надпись золотыми буквами: «Вот место благородного рыцаря сэра Тристрама». Король преисполнился удивления и сделал Тристрама рыцарем Круглого стола. И началось такое веселье, какого вы и представить себе не можете.