Необходимы каноны и эдикты, которые определят степень терпимости по отношению к протестантам, равно как и их гражданское состояние, и оставят в силе предписания касательно их местопребывания, актуальные сейчас более чем когда бы то ни было.
Таким образом, принятый Людовиком XVI «Эдикт, касающийся тех, кто не исповедует католическую веру»{2571}, отнюдь не принимался как данность, и предполагалось, что он может быть пересмотрен.
Небезынтересно, что перу Курвуазье фактически принадлежат две декларации от имени короля: одну я цитировал выше, вторая носит то же самое название - «Проект обращения», но она составлена уже не в духе данных брату короля инструкций, а, видимо, в соответствии с представлениями самого Курвуазье. В некоторых чертах они схожи, но отнюдь не идентичны; во второй декларации{2572} о восстановлении католицизма говорится более подробно и больше места уделяется финансовой стороне дела:
Религия - наипрочнейший фундамент империй, наинадежнейший гарант справедливости суверена и верности подданных, единственное, в чём нуждается человек, когда он преуспевает, и единственное, к чему он может прибегнуть в несчастье, и поэтому религия станет наидражайшим объектом нашей заботы. Уважая границы, поставленные её божественным творцом, мы употребим свою власть и приложим все усилия, чтобы подобрать для неё служителей, способных достойно выполнять эти высочайшие обязанности; чтобы восстановить церковную дисциплину{2573} в её изначальной чистоте, подвергнуть религиозные ордена мудрым реформам, которые сделают их полезными церкви, но не мешающими государству; упорядочить распределение бенефициев в соответствии с изначальной целью их учреждения и с использованием переданных культу имуществ, в соответствии с волей их учредителей, канонами церкви, необходимостью для государства сохранить их ради общего согласия. Когда десятина будет пущена на все расходы культа, на перестройку и поддержание не только хоров, но и нефов церквей, и не только церквей, но и жилищ священников, на больных и бедных, на оплату труда учителей и учительниц в школах, а также всех лиц, которые трудятся в деревнях ко всеобщей пользе; одним словом, когда мы станем раз и навсегда связывать её с теми целями, на которые она по самой своей природе и была предназначена, она более не будет бременем для тех, кто её платит{2574}.
Проблема десятины не случайно подвергается в текстах, составленных в окружении короля, столь различным толкованиям: с одной
стороны, она явно ассоциировалась у народа с сеньориальными правами и, соответственно, со Старым порядком (не говоря уже о том, что начинать правление с введения дополнительных налогов казалось не самым разумным), с другой - десятина позволяла сбросить с плеч государства расходы по содержанию духовенства и связанных с ним учреждений. Кроме того, проблема десятины была тем более сложна, что эти же деньги шли на благотворительность. Комментируя впоследствии одну из прокламаций 1801 г., где церковь обвинялась в том, что прелаты утопают в роскоши, кюре не хватает необходимого, а десятина идёт на собственные нужды клириков, Людовик XVIII писал:
У епископов были свои средства, у кюре - свои, и первые ничего не были должны вторым, однако благотворительность была огромной. Большая часть епископов были дворянами, но Флешье (Flechier){2575}, Масийон (Massillon){2576}, Аселин ими не были, и героическое поведение духовенства, грабёж которого лишил бедняков самых верных средств к существованию, подтвердило удачность выбора [епископов]{2577}.
При такой сложности проблемы не удивительно замечание графа де Сен-При о том, что «Е. В. не решил, стоит ли высказываться по поводу десятины и сеньориальных прав», и «этот вопрос следует внимательно изучить»{2578}. В то же время Курвуазье подчеркивал, что этот круг вопросов нельзя просто обойти молчанием, поскольку «для восстановления десятины и сеньориальных прав нет необходимости в законе; напротив, для того, чтобы отложить их восстановление, требуется акт суверенной воли»{2579}. Иными словами, если про десятину ничего не сказать, она будет продолжать взиматься.
По всей видимости, имея в виду написанную им же от имени короля «Декларацию о временном восстановлении религиозного культа», Курвуазье отмечает:
Я отложил взимание десятины, это, без сомнения, желание самого Короля{2580}, и это не является несправедливостью: десятину устанавливает закон Карла Великого, таким образом, закон Людовика XVIII может ее отменить. Единственное, что суверен обязан по отношению к церкви, - это обеспечивать содержание священнослужителей и нести расходы на культ, а об этом он может позаботиться и без десятины; в Ветхом Завете она - божественное право, в Новом - лишь позитивное и гражданское{2581}.
Помимо финансовых вопросов, во втором «Проекте обращения» привлекает внимание и ещё одна тема:
Мы обеспечим религии Хлодвига, Карла Великого и Св. Людовика то преимущество, которым она должна пользоваться в землях христианнейшего Короля. Но, верно соблюдая её заповеди, мы предоставим сектантам, которых она повелевает просвещать и защищать от преследований, ту защиту, которую мы обязаны обеспечивать всем нашим подданным{2582}.
Таким образом, едва ли не впервые, хотя и мимоходом, затрагивается сюжет, который до того в официальных документах предпочитали избегать: проблема веротерпимости. Не обходит вниманием подготовленный Курвуазье корпус документов также вопросы гражданских браков и налогового иммунитета.
По первому из них в проекте специальной декларации{2583} провозглашается, что король одобряет все браки, которые не противоречат церковным канонам и законодательству предшественников. Исключение составляют оговоренные в ст. V браки, заключенные без должным образом оформленного развода, а также браки священников, однако ст. VII объявляла, что дети от таких браков будут узаконены. В пояснительной записке к этому документу{2584} внимание монарха привлекалось к ещё одной ситуации, по которой Королю предстояло высказать свое мнение, - брачные союзы между католиками и протестантами. Любопытно, что Курвуазье считал необходимым обосновать само право короля устанавливать порядок заключения браков и честно предупреждал, что ультрамонтаны не будут с ним согласны. «Брак, - писал он, - самый важный предмет гражданских законов, поскольку он увековечивает общество».
Что касается прежнего налогового иммунитета духовенства, то в записке о фискальной политике{2585} среди основных пороков старой системы наипервейший, по мнению автора, «состоял в дарованных духовенству и дворянству привилегиях. Нет сомнения, что эти привилегии тягостны для народа». К тому же, поскольку клирики пользуются теми же преимуществами гражданского общества, что и светские лица, «они должны, как и другие граждане, платить поддерживающие его налоги».
Оставались, однако, и проблемы, решение которых откладывалось на будущее, хотя подробный «Ответ на вопросы касательно Генеральных штатов и составления конституционной хартии» предлагал задуматься над ними уже сейчас. Этот мемуар далеко выходил за рамки обсуждения правил созыва Генеральных штатов, отмечая «болевые точки» во всех сферах управления государством и намечая контуры грядущих реформ.
Несколько страниц касалось и реформы управления церковью. Автор подчеркивал, что прежде всего необходимо понять:
Продолжат ли свое существование в администрации диоцезов предубеждения, нерешительность, осторожность, прямое подчинение Святому престолу? Не изменится ли право светского патронажа в том, что касается выдвижения кандидатур кюре? Не вернется ли к епископам свобода принимать или не принимать отказы от должности для перемещения на другую должность, равно как и обычные отставки? Будут ли сохранены бенефиции черного духовенства и какие предосторожности будут приняты, чтобы только добрые пастыри становились из монахов кюре? Диоцезы исключены из права регалии, так не стоит ли их ему подчинить, и попрежнему ли жалобы на эту тему должны будут направляться в Большую палату Парижского парламента? Какие будут предусмотрены налоги на десятину? Какие установления будут приняты по поводу пенсионов кюре, которые платят получатели доходов с приходов (особенно тех кюре, чьи приходы свободны от обложения десятиной), а также по поводу права на оплату ряда служб - особенно в городах, где кюре не имеют права на вносимые в монастыри вклады и на подобные пенсионы? Будут ли утверждены какие-то правила по поводу того, что короли должны назначать епископов, а епископы - кюре, чтобы обеспечить справедливое распределение консисторских бенифициев? {2586} Будут ли сохранены все религиозные ордена, или же какие-то из них будут признаны наименее полезными и распущены? Займутся ли воссозданием Общества Иисуса, чей роспуск был для Франции огромнейшим бедствием? И т. д. и т. д. {2587}
Таким образом, и в отношении католической религии позиция Людовика XVIII и его окружения отнюдь не была жёсткой и ретроградной. Фактически чётко постулировалось только одно - возвращение католицизму статуса государственной религии