Норме стало жутко: Джума забыл ее.
Глава 50Предложение
Человек, который принес письмо в гостиную мистера Маллинга, совершенно не походил на эмиссара закоренелого преступника. Это был высокий неуклюжий крестьянин с загорелым лицом. Раскрыв рот и выпучив глаза, глядел он на непривычную роскошную обстановку большого отеля и вертел шляпу в руках, пока мистер Маллинг читал письмо, которое он вырвал из рук посыльного, как только увидел почерк на конверте.
Письмо гласило:
«Дорогой папа!
Я пока цела и невредима и нахожусь в сносных условиях. Как ты можешь догадаться, мне не позволяют сказать, где я. Меня освободят по уплате 20 000 фунтов и на условии, что в течение двух дней после моего освобождения полиция не будет предпринимать никаких мер.
Мистер Маллинг посмотрел поверх очков на посыльного.
— Откуда вы явились, мой друг?
— Из Стивенеджа, сэр.
— Каким образом вы получили это письмо?
— Мне дал его утром один человек в деревне.
— Вы знаете этого человека?
Посыльный покачал головой.
— Нет, я никогда раньше не видел его. По-моему, это был господин из Лондона.
— Вы знаете, что написано в этом письме?
— Нет, сэр. Я догадался, что это что-то важное по тому, как он много заплатил мне.
Мистер Маллинг соединился по телефону с Селби и, к счастью, застал его дома. Через пять минут Селби был у него.
— Вы думаете, возможно, что она находится поблизости от Стивенеджа? — спросил с волнением мистер Маллинг.
За сутки со времени исчезновения Нормы он значительно постарел.
Селби покачал головой.
— Именно там мы не найдем Нормы. Человек, который вручил это письмо, судя по описанию, тот самый, который увез Норму. Он, должно быть, выбрал Стивенедж ввиду его отдаленности от того места, где находится Норма.
— Но я не понимаю, — сказал, недоумевая, мистер Маллинг. — Предположим, что я заплачу эту сумму. Неужели он воображает, что полиция так просто отпустит его?
Селби устало провел рукою по лбу.
— Они уже позаботились о том, как им получить деньги, на это не надейтесь.
Он вызвал снова посыльного.
— Вам велели ждать ответа?
— Да, сэр. Господин сказал, что мне, может быть, дадут письмо и что я должен отвезти его поездом в Ройстон, а оттуда пройти в Кэмбридж, это девять миль. Он сказал, что он перехватит меня по дороге.
— Что же мне делать, Селби? — спросил спокойно мистер Маллинг.
Селби издал стон.
— Я не знаю, что посоветовать вам. Если мы устроим западню этому человеку, по всей вероятности, мы сами попадем в нее, и это будет еще хуже для Нормы. Почему бы не написать ему, что вы не можете заплатить деньги, пока не удостоверитесь, что Норма в безопасности.
— И устроить наблюдение за посланцем?
— Нет, мы отпустим его с Богом, как доказательство нашей искренности.
Через пять минут письмо было написано и вручено посланцу.
— Письмо будет передано не в Кэмбридже, можете быть уверены, — сказал Селби. — Они возьмут его еще в Лондоне.
Он взял записку Нормы, перечитал ее, подержал на свете, потом, повернув кран парового отопления, поднес ее к теплу.
— Нет, здесь нет ничего между строк. Вероятно, она не знает способа.
Мистер Маллинг ходил взад и вперед по комнате, опустив голову на грудь и заложив руки за спину.
— Я заплачу им все, до последнего цента, Лоу, — сказал он, останавливаясь.
Селби покачал головой.
— Им не нужны ваши деньги. Не заблуждайтесь в этом отношении, мистер Маллинг. Самое главное условие в этом письме — это двухсуточная передышка. Ультиматум предъявлен не вам, а мне.
— Но… — Мистер Маллинг нахмурился. — Я не понимаю. Он располагает своим временем как хочет и делает, что ему вздумается, и без того…
— Он не может уехать из Англии, — перебил Селби. — Все порты закрыты для него вот уже двое суток. Когда он собирался похитить Гвенду Гильдфорд, он думал только об увеличении своих доходов. И вдруг он случайно узнал, что мое кольцо вокруг него вот-вот готово сомкнуться.
— Я не понимаю этого, — сказал мистер Маллинг. — Зачем этому человеку деньги? Он, судя по вашим словам, богат.
— Напротив, он беден. У всякого преступника, мистер Маллинг, есть свои слабости. Чем больше преступник, тем больше его слабости. Кларк игрок. В течение последних трех лет он потерял миллион. Его доля в Трест Билдингс — на имя Флита, конечно, — заложена и перезаложена. Его текущие расходы огромны.
— Вы говорите о нем, как будто вы знаете его, Лоу, — сказал пораженный мистер Маллинг.
Селби горько усмехнулся.
— Знаю его? Разумеется, я знаю его. Я знаю его так хорошо, что в любую минуту могу арестовать его. На прошлой неделе это был вопрос чистой случайности. Сегодня я не решаюсь арестовать его.
Глава 51Разговор с Дженингсом
В суматохе последних дней, с их быстрым чередованием трагических событий, Билль Джойнер забыл сообщить Селби новость, принесенную доктором, и Селби поздно узнал, что невозмутимый Дженингс побывал в тюрьме.
Новость эту сообщила ему миссис Уольтэм, явившаяся к Селби узнать, не перепадет ли на ее долю чего-нибудь в связи со смертью Флита.
Она впервые встретилась с мистером Дженингсом, и встреча эта произвела очень сильное впечатление на обоих.
— Вы знаете, что это за человек? — спросила она Селби, когда Дженингс закрыл за ней дверь приемной. — Это бывший слуга моего отца. Он за подделку чека был отправлен на каторгу.
— Это звучит неправдоподобно, — изумился Селби, — но я не смею не верить вам. Что ж, многие люди сидят в тюрьме.
Его хладнокровие сбило с толку миссис Уольтэм. Она помолчала, потом заговорила медленно и внушительно:
— Дженингс был несомненно самый хладнокровный и расчетливый лгун и самый ловкий мошенник, какого я только знала.
Злобная ярость ее тона вывела Селби из его равнодушного настроения. Он, точно зачарованный, взглянул в ее зеленые глаза, в которых сверкала ненависть.
— Вы должны что-то сделать! — сказала она решительно. — Этот человек может оказаться… кем угодно. Может быть, он и есть Ужас! Может быть, он и есть убийца мистера Флита! Я думала, что он умер, а оказалось, что сыщики, которые должны были бы преследовать его, живут у него в доме.
Вдруг поняв, что она создает впечатление не совсем выгодное для себя, миссис Уольтэм рассмеялась.
— Я мирная женщина, мистер Лоу, и я ненавижу всяких преступников. Вы должны простить меня, если я слишком чувствительна в отношении мистера Дженингса. Он причинил много зла мне и моей семье.
Спровадив болтливую даму, Селби раздумывал о значении того, что он только что слышал. Что сделал Дженингс, чтобы заслужить ненависть этой женщины? Слуги и раньше крали, преследовались за это, но деяния их быстро отходили в область забвения. Если бы еще Дженингс взял деньги у нее самой, это было бы непростительно. Но ведь он украл у ее отца. Необходимо было, однако, тотчас же выяснить это дело. Дженингс был слишком близок к нему, слишком тесно связан с ним, чтобы можно было оставить это подозрение без внимания. Когда Дженингс отворил ему дверь, Селби попросил его в гостиную.
— Дженингс, мне предстоит неприятный разговор с вами, — сказал он. — Кажется, за все время у нас был до сих пор только один такой разговор. Вы знаете миссис Уольтэм?
— Очень хорошо, сэр.
Ответ был сделан без колебания.
— Вы когда-нибудь служили у нее?
Дженингс колебался.
— Я служил у ее отца три года тому назад, сэр, — ответил он наконец.
— Верно, что вы подделали чек и были сосланы на каторжные работы?
Новое колебание. Лицо Дженингса дергалось: по-види-мому, он испытывал сильное волнение.
— Совершенно верно, что я был в тюрьме и что ее отец преследовал меня. Неверно, будто бы я когда-либо подделывал чек. Все это случилось, когда я был молодым. К сожалению, я больше ничего не могу вам сказать, мистер Лоу.
Спокойный, искренний тон Дженингса произвел впечатление на Селби.
— Я не стану переезжать и мне нечего жаловаться на вашу вполне естественную сдержанность, Дженингс. Человек, который побывал в тюрьме, обыкновенно не сообщает об этом людям, которым он служит. Я думаю, мы оставим все по-прежнему.
— Благодарю вас, сэр, — ровным голосом сказал Дженингс и, слегка наклонив голову, вышел из комнаты.
Глава 52Человек на цепи
Дни тянулись томительно для Нормы Маллинг. На следующее утро после ее прибытия дверь отворилась, и вошла женщина в сопровождении человека, который привез ее. Женщина была низенького роста, с суровыми чертами лица. Она внесла совершенно новенький чемодан и поставила его в спальне.
— Я принесла вам одежду, Маллинг. Не знаю, будет ли вам впору, но уж вам придется как-то устроиться.
Норма ничего не ответила. Она сознавала бесплодность вопросов или призывов к этим людям. С философским спокойствием, даже ей самой казавшимся странным, она приняла положение, которое большинство женщин свело бы с ума. Когда, как теперь, ей напоминали, что ее заключение будет носить неопределенно длительный характер, она не приходила в отчаяние.
Читать Норма не могла. Думать было гораздо спокойнее. Она поставила себе задачу сделать свое помещение возможно более удобным. Теперь, когда ей прислали одежду, очевидно купленную наспех, у нее появилось новое занятие.
Кто, кроме нее, сидел в загородках, она не могла обнаружить.
Через забитое прутьями заднее оконце она выглянула во дворик. Старый сарай с высокой крышей занимал одну часть двора. Прямо напротив нее было небольшое строение, похожее на то, в котором она находилась. С другой стороны квадратного дворика была высокая стена, усаженная осколками бутылочного стекла.
Положив локти на подоконник, Норма размышляла об употреблении, которое мог иметь этот двор. Он был посыпан гравием. Норма ясно могла различить вытоптанный круг, как будто кто-то производил там регулярные упражнения. Прямо напротив того места, где она стояла, была небольшая узенькая дверь. Никаких других дверей и окон в меньшем здании не было.