По комнате прокатился возмущенный ропот вперемешку с тревожными и недоверчивыми возгласами.
Птаха напряглась и наклонилась вперед. Свет пламени оттенял строгие черты ее лица.
– Не может быть, – прошептала она.
«Принцесса с проклинателем стоят друг друга», – в свою очередь подумал Хан.
– И я виню себя, – продолжал Аверил. – Должен признаться, я не видел, что дело шло к этому. Если говорить начистоту, на меня и капитана Бирна напали и чуть не убили по пути из Меловой гавани в день Именования Раисы ана’Марианны.
Слова горца породили новую вспышку неодобрения. Алистер покосился на воинов Демонаи. Они не кричали и не выражали негодование демонстративно, наоборот, стояли молча с тревожными лицами, отчего выглядели еще более устрашающе.
– Не могу поверить, чтобы ее светлость одобрила наши смерти, – иронично улыбнулся Аверил. – Но мы не должны недооценивать способность лорда Байяра на государственную измену. Итак, Марианна и чародей собирались выдать замуж наследницу за юного Байяра прямо в день ее Именования, пока мы с капитаном Бирном были… немного заняты, – мужчина сделал паузу. – К счастью, принцессе удалось сбежать.
Раздались громкие возгласы.
– Слава Создательнице!
– Где она сейчас?
– Раиса должна укрыться здесь, со своей семьей, в горном племени!
Елена Демонаи вышла вперед. От тревоги ее лоб прорезали глубокие морщины.
– Сейчас моя внучка в безопасности. Мы считаем, ей лучше не оставаться с нами. Она должна находиться за пределами королевства. Удержание Раисы тут вопреки желанию королевы может быть расценено как предательство. И мы надеемся, что нам удастся спасти Марианну. Мне не хочется развязывать с ней войну.
Но воины Демонаи, включая Птаху, явно намеревались сражаться с королевой. И это было единственным, в чем Алистер оказался с ними солидарен. Юноша презирал их всех: Марианну, чародеев и, конечно, наследную принцессу. Именно стража подожгла конюшню, где погибли мать и Мари, – и, естественно, «мундиры» исполняли приказ Гавана Байяра. Пусть они отправятся к Разрушителю, так же как и Хан.
– Однако нам нужно сохранять холодный разум и быть готовыми к опасностям, – продолжала Елена. – Если Байярам удалось разорвать связь между верховным чародеем и королевой, возможно, они сами хранят мощное оружие, созданное еще до Раскола. Нам неведомо, было ли оно у Байяров всегда или они приобрели его недавно.
Хан многого не понял и обратился к Птахе:
– Почему это важно?
– Племена до сих пор изготавливают амулеты, с помощью которых можно управлять силой, – объяснила девушка. – Но в наши дни срок их действия ограничен. Их меняют либо обновляют у мастера или Старейшины. Так мы и сдерживаем Совет. Ну а те амулеты, которые были изготовлены до Раскола, невероятно сильны. Они вечные. По Соглашению их все должны были возвратить горцам.
Алистер подумал об амулете, спрятанном в доме Ивы. Может, это одна из тех древних штуковин, о которых только что рассказали? Не потому ли Байяр жаждал вернуть свое сокровище?
Зря Хан не бросил амулет в ущелье, как и предлагал Танцующий с Огнем в тот день.
Между тем заговорил Аверил:
– Мы призываем всех торговцев племен прислушаться к нам. Вы должны перестать продавать амулеты и иные магические вещи. Нельзя позволить Совету чародеев собрать еще больший арсенал, чем у них уже имеется, – мужчина потер лоб тыльной стороной ладони. – Понимаю, это будет испытанием для тех из нас, кто зарабатывает себе на жизнь подобным образом.
– Заклинатели решат, что мы их дразним, – тихонько проговорила Птаха. – Ведь на юге идет война… чародеи скажут, что амулеты им необходимы. Так они смогут обучить своих детей, ну а те защитят Фелл от южных захватчиков. Если проклинатели убедят в этом королеву, что случится с горцами, которые трудятся в городе?
А среди присутствующих разгорелась дискуссия о возможных бесчинствах в Долине и поиске других источников дохода для торговцев.
– Я буду следить за тем, что происходит в замке, и прикладывать все усилия, дабы исправить положение дел, – вымолвил Аверил.
– Я за тебя беспокоюсь, – произнесла Ива. – Они уже предприняли одну попытку лишить тебя жизни.
Он пожал плечами.
– У каждого своя судьба, – ответил мужчина. – Создательница заберет меня к себе, когда посчитает нужным.
– Если бы можно было убедить Марианну приехать в Марисские Сосны, мы могли бы снять с нее любые чары, – заметила Ива.
– Вряд ли это получится… ей на ухо вечто что-то нашептывает лорд Байяр, – грустно улыбнулась Елена.
И тут голос подал Рейд Демонаи.
– Мы можем захватить королеву! – воскликнул он. – И привезти ее сюда, – остальные воины одобрительно закивали.
Рейд окинул взглядом собравшихся, наверное, пытался оценить их доблесть, после чего добавил:
– Если что-то случится с Марианной, мы посадим на трон наследную принцессу.
– Нет, Рейд, – возразила Елена. – Мы не вправе назначать королев. Марианна ана’Лисса – королева Фелла по крови и потомок Ханалеи. Любая попытка нападения навлечет на нас беду.
Рейд пожал плечами, но Хан был уверен, что Елена не переубедила воина.
Совещание подошло к концу, и участники разбились на группы по два-три человека. Алистер понимал, что горцы будут до поздней ночи сидеть во всех гостевых хижинах и у костров, обсуждая новости.
Осознав, что близился время расставания с Птахой, Хан наклонился к девушке и прошептал:
– Пойдем к реке.
Но юноша был поражен, когда Ива положила ладонь ему на плечо. Он не слышал ее приближения.
– Подожди, Одинокий Охотник. Нам нужно с тобой поговорить.
– Ладно, – ответил парень, размышляя, кого она имела в виду под словом «нам»?
Птаха поднялась.
– Можно Птахе тоже остаться? – произнес Алистер.
Ива покачала головой. Сбитый с толку и раздраженный юноша сказал подруге:
– Подожди снаружи, ладно? Это не должно занять много времени.
– Я не буду ждать вечно, Охотник за Птицами, – усмехнулась девушка и развернулась, шурша юбкой.
Когда все вышли, остались Аверил, Елена, Танцующий с Огнем и Ива. Горцы уселись около огня. Танцующий выглядел таким же растерянным, как и Хан.
Парню стало жутковато. Выражение лица Ивы не предвещало ничего хорошего. Аверила и Елену он знал плохо и всегда немного их опасался. Что, если мать Танцующего собиралась взять обратно свое предложение обучать Хана целительству? Или Старейшины хотели изгнать юношу, поскольку он продолжал видеться с Птахой вопреки предупреждениям Ивы? Возможно, Аверил намеревался задать кучу вопросов о девчонке, которую Кандальник давным-давно похитил из храма Южного моста? Или они прознали про амулет, который лежал под спальной скамьей?
В общем, вариантов было множество и ни один не утешал.
Внезапно дверь распахнулась, и в комнату вошел Люциус Фроусли. Пожалуй, такого поворота Хан не ожидал. Старик общался с горцами, но никогда не захаживал в поселения.
Отшельник выглядел не таким отстраненным, как обычно. И хотя его штаны и рубаха были изношенными, они выглядели чисто и опрятно. Кроме того, Люциус приложил некоторые усилия, чтобы причесать волосы и бороду. Затуманенные глаза старика были ясны, как никогда прежде, и он опирался на искусно вырезанную трость.
Алистер мог поклясться, что Фроусли трезв. А это пугало уже само по себе.
Юноша вскочил.
– Люциус? Что ты здесь делаешь?
– Сейчас увидишь, парень, – самодовольно ответил тот.
Хан взял Люциуса за руку и подвел к одной из скамей. Люциус уселся рядом с горцами.
Ива встала в центре полукруга. Вероятно, женщина являлась главой странного собрания.
– Одинокий Охотник, сперва я хочу попросить у тебя прощения, – начала она.
Хан уставился на Иву и потерял дар речи.
– Почему? За что? Если вы имеете в виду маму и Мари, то тут нет вашей вины.
– В некотором смысле есть. – Ива отвернулась и крепко переплела пальцы. Это не было на нее похоже: обычно она не боялась быть откровенной. Казалось, Старейшине стало очень трудно говорить.
– Нет! – воскликнул Алистер. – Во всем виноват только я! Я натравил на них стражу! Мне не нужно было там появляться.
Парень ничего не сказал про амулет. Танцующий знал о нем, так же как и Люциус. Но никто из них не был в курсе дальнейших событий и не ведал, что проклинателькая штуковина находится у Хана.
Юноше стало совестно, что он до сих пор держал амулет у себя и собирался его продать. Он замялся.
– Мы кое-что от тебя скрывали, – вымолвила Ива. – Но у нас имелись на то причины. Дело было в твоей безопасности, но в основном мы поступали так ради безопасности остальных. Но теперь ты услышишь правду.
Хан ничего не ответил. Он просто сидел и ждал. Сердце бешено колотилось в груди, как хвост форели, выброшенной на берег реки.
Ива встала и поднесла Хану кувшинчик и чашку. Алистер посмотрел на горцев, после чего поднял взгляд на женщину.
– Выпей немного, – попросила Старейшина. – Это успокоительное.
То есть ему следовало успокоиться, прежде чем он услышит некую новость?
Хан наполнил чашку и осторожно отхлебнул мутный напиток. Аромат показался юноше знакомым, хотя он никогда раньше ничего подобного не пил.
Похоже, он пригубил отвар рябины, защищающий от чар.
Значит, они решили, что кто-то наложил на Хана чары? И беспокоились насчет заклинаний, которые на юношу наслал лорд Байяр? Алистер взглянул на Иву, но та отвернулась.
Юноша глотнул напиток. Возможно, рябина обладала особыми свойствами, о которых Хан никогда не слышал. Растения частенько использовали для разных целей.
К удивлению Хана, молчание нарушил Люциус:
– Парень, ты помнишь легенду, что я рассказал тебе у ручья? О Ханалее и Алжере Уотерлоу? И которая тебе не понравилась?
Алистер кивнул, а потом понял, что старик не мог этого увидеть, и произнес:
– Да.
– А это ведь правда, парень. До единого словечка. А вот кое-чего я тебе все-таки не сказал… Когда Уотерлоу погиб, Ханалея была беременна. Близнецами.