едпринять еще одну попытку и на этот раз любой ценой добиться успеха. В Индии были назначены выборы, на которых Партия конгресса одержала убедительную победу в восьми провинциях, а Мусульманская лига заняла почти все места, отведенные для мусульман. Когда 25 января 1946 года состоялось заседание нового Центрального законодательного собрания, лорд Уэйвелл заявил о «решимости» британского правительства создать Исполнительный совет, состоящий из политических лидеров, и созвать Всеиндийское учредительное собрание.
Для достижения этой цели в Индию была направлена миссия кабинета министров, прибывшая туда в мае 1946 года. Об их работе лорд Уэйвелл написал королю: «Я не думаю, что кто-либо другой мог бы работать с большей беззаветностью, терпением и добрыми намерениями, чем миссия… Их достижения также были весьма значительными. Их мнение, безусловно, убедило индийцев, за исключением, возможно, самых крайних, в том, что мы действительно намерены как можно скорее предоставить Индии свободу. Они добились встречи лидеров конгресса и Мусульманской лиги в Симле и в заявлении от 16 мая представили превосходный компромиссный план и после затяжных торгов со стороны конгресса добились его принятия двумя основными партиями, хотя, боюсь, у обеих партий при его принятии имелись не только „ментальные оговорки“».
Однако первоначальные попытки миссии сформировать Временное правительство провалились, но в сентябре вице-королю удалось убедить мистера Неру сформировать правительство из двенадцати членов, оставив пять мест для Мусульманской лиги, которые в конечном итоге заняли кандидаты мистера Джинны. Однако в последующие месяцы стало совершенно очевидно, что подозрения лорда Уэйвелла относительно «ментальных оговорок» оказались вполне оправданны. Разногласия между лидерами Партии конгресса и Мусульманской лиги становились все более острыми, и Мусульманская лига пригрозила бойкотировать заседание Учредительного собрания, которое должно было открыться 9 декабря. В дальнейших попытках найти решение британское правительство по инициативе лорда Уэйвелла пригласило вице-короля приехать в Лондон вместе с двумя лидерами Партии конгресса и двумя лидерами лиги. После обычного периода переговоров приглашение было принято, и 3 декабря лорд Уэйвелл прибыл в сопровождении мистера Джинны, мистера Неру и Сардара Балдау Сингха, министра обороны сикхов.
Теперь королю Георгу впервые представилась возможность встретиться с ведущими фигурантами индийской проблемы. Он с пристальным вниманием и растущей тревогой следил за различными этапами переговоров, с глубоким интересом изучая депеши вице-короля и обсуждая текущие вопросы, и со своей врожденной неприязнью к неоправданной поспешности был озабочен тем, что ни одно решение не принималось из соображений чистой целесообразности, хотя полностью осознавал, что повернуть время вспять теперь невозможно.
3 декабря он принял мистера Эттли и лорда Уэйвелла и записал следующие впечатления от своих бесед с ними: «Отношение индуистов и мусульман к будущему правительству Индии сильно отличается, и вопрос в том, смогут ли они прийти к какому-то соглашению, пока находятся здесь. Единственной альтернативой является гражданская война между индуистами и мусульманами, предотвратить которую мы будем бессильны, поскольку индийская армия, будучи смешанной, может поставить религию превыше всего, а наших войск там недостаточно для подавления открытого восстания без армии. Я видел лорда Уэйвелла с премьер-министром и после того, как он ушел. Вице-король очень хорошо справился с задачей удержать обе стороны вместе и собрать их здесь для разговора».
Два дня спустя четверо индийских лидеров были приглашены в Букингемский дворец. Это событие лишь еще сильнее расстроило короля. Он сидел между господином Неру и господином Джинной. «Последний рассказал мне очень много. После чего я поговорил с двумя другими. Я приготовился сказать несколько слов, но, поскольку момент, по моему мнению, был самый неподходящий, я промолчал. Лидеры двух партий, как мне кажется, никогда не придут к согласию. Для них мы слишком поторопимся».
Дурные предчувствия короля вскоре воплотились в неопровержимые факты. Конференция столкнулась со строптивой решимостью господина Неру добиться господства Партии конгресса над любым центральным правительством Индии и столь же непреклонным отказом господина Джинны смириться с ситуацией. Становилось все более очевидным, что принцип разделения должен быть передан мусульманам, чей страх перед индусами мог быть смягчен только созданием Пакистана.
8 декабря конференция была распущена, так и не достигнув никакого соглашения, а два дня спустя у короля Георга состоялся весьма серьезный разговор с мистером Эттли.
«Я виделся с премьер-министром, – написал он. – Я сказал ему, что очень обеспокоен срывом переговоров индийских лидеров и что я не вижу альтернативы гражданской войне между индусами и мусульманами, за которую нам придется нести ответственность, поскольку у нас недостаточно войск или авторитета для поддержания порядка. Премьер-министр согласился и сказал, что сегодня утром он обсудил конституционную позицию с кабинетом министров. Нынешняя политика Неру, по-видимому, направлена на обеспечение полного главенства конгресса во всем правительстве Индии. Мусульмане никогда бы этого не одобрили и, вероятно, стали бы бороться за Пакистан, который так не нравится индусам. У двух основных политических партий Индии нет подлинной воли к достижению соглашения между собой; ситуация может развиваться таким образом, что приведет к гражданской войне в Индии, и индийские лидеры, по-видимому, слабо осознают опасность того, что устоявшееся правительство может рухнуть. У нас есть планы по оставлению Индии, но мы не можем сделать этого, не оставив Индию с работоспособной конституцией. Индийские лидеры должны понять, что ответственность лежит на них и что они должны научиться управлять».
Теперь стало совершенно очевидно, что передача власти в Индии не может затягиваться надолго. Во что бы то ни стало необходимо было сделать так, чтобы эта передача прошла как можно более мирно, дабы избежать пролития британской и индийской крови. Защита меньшинств являлась важнейшим условием любого способа передачи власти, что представлялось невозможным без признания отделения Пакистана от Индии.
Учредительное собрание собралось 9 декабря без участия Мусульманской лиги, но не проявило особой надежды на прогресс. Полагая, что распад неизбежен и что у британских властей не имеется достаточно сил для предотвращения вызванных этим массовых беспорядков, лорд Уэйвелл настоятельно призвал британское правительство принять решение о конкретной программе на случай такого поворота событий и назначить дату не позднее марта 1948 года, к которой, в случае отсутствия соглашения, британская власть будет передана властям-преемникам. Он рекомендовал отходить от власти поэтапно, начиная с контролируемых конгрессом провинций полуостровной Индии и предусматривая концентрацию в Северной Индии британских административных и военных сил. Лорд Уэйвелл четко высказался по поводу этой стратегии в последнем письме, которое он, как вице-король, написал королю-императору:
«Я изложил премьер-министру и комитету вопрос о крайней необходимости некой определенной стратегии и сообщил, что я вижу четыре возможных варианта, которые открываются перед нами, если план миссии потерпит неудачу:
1. Принять решение восстановить нашу власть и престиж в Индии и управлять страной в течение дальнейшего периода, который должен длиться не менее пятнадцати лет, если мы хотим получить какую-либо эффективную поддержку внутри страны. Премьер-министр ясно дал понять, что такая политика совершенно неприемлема, это был единственный вопрос, по которому я получил определенное решение.
2. Попытаться раздать карты заново, то есть сделать еще одну попытку свести две партии вместе. Мне казалось, что это предполагает признание Пакистана в той или иной форме, однако я не думаю, что нам следует это делать.
3. Поддержать партию большинства, то есть конгресс, в установлении управления Индией. Я не думал, что эту политику можно считать обоснованной или справедливой, учитывая наши обязательства перед меньшинствами и индийскими штатами; возможно, мы больше не сможем их защищать, но было бы неправильно помогать конгрессу подавлять их, к чему может привести такая политика.
4. Признать, что нам не удалось примирить две основные партии и что в интересах как нас самих, так и Индии как можно скорее устранить наше правление и предоставить индийцам возможность самим определять свое будущее. Это та политика, которую я отстаивал, и я рекомендовал поэтапный отход от британского правления начиная с Южной Индии, как наиболее безопасный метод действий. (Прошлой осенью я представил это предложение гражданскому и военному комитету в Индии, и они не смогли порекомендовать мне ничего лучшего.) Датой, которую я рекомендовал для окончательной передачи власти, было 31 марта 1948 года.
После многочасового совещания мне не удалось добиться какого-либо определенного курса от правительства вашего величества. Их главная трудность заключалась в нежелании выступать перед парламентом с заявлением, которое ясно давало бы понять, что мы очень скоро отказываемся от своего правления.
Мое личное мнение заключалось в том, что нашим собственным интересам, вероятно, лучше всего послужило бы четкое решение о прекращении нашего правления в Индии к определенной дате, что позволило бы нашим гражданам, которых насчитывается около 100 000, не считая военных, принять решение, покидать Индию или нет, пока у нас еще есть сила защитить их. Мы также должны избегать ответственности и причастности к любому широкомасштабному нарушению правопорядка, которое может возникнуть из-за территориальных или трудовых конфликтов, порожденных революционными проповедями или экономическими условиями. Самой большой опасностью для нас является антиевропейское движение, которое может привести к гибели некоторых наших граждан и к тому, что нам придется осуществить позорный принудительный уход, вместо того чтобы уйти в свое время и добровольно.