К ним подошла женщина средних лет с висевшим на шее свистком.
- Вы из какой школы? - спросила она.
- Из 102-й, - ответил за всех Данилов.
Тренер отметила что-то в блокноте.
- Класс?
- 7"А"! Когда мы будем соревноваться?
- Садитесь на скамейку и ждите. Вас вызовут!
Ребята уселись на узкую скамейку и стали терпеливо ждать. Зал постепенно наполнялся. Народу оказалось много, в том числе и старшеклассники из их школы. Когда собрались все участники из трех школ поселка и пяти районных и суета улеглась, на середину зала вышел жилистый мужчина в самбовке, на шее у которого тоже висел свисток.
- Внимание! Повторять не буду! - крикнул он. - Спартакиада проводится по классам! Вначале пятые, потом шестые, седьмые, восьмые и далее. От каждой школы выставляется по одному участнику! В зале, как вы видите, четыре угла. В одном углу - турник, в другом - прыжки, в третьем - теннис, в четвертом шахматы, а посередине за столом сижу я и фиксирую результаты. А теперь марш по углам! Надеюсь, отличить подтягивания от тенниса вы сможете?
И вот соревнования начались. Женщина-тренер и два ее помощника бегали по залу и записывали, кто сколько раз подтянулся, как каждый прыгнул, кто победил в теннис и шахматы, а жилистый тренер сводил все данные в длинный список.
Вначале выступили пятые классы, затем шестые и вот наступило время седьмых. У турника стоял Егоров и ждал своей очереди. Перед ним один семиклассник подтянулся пятнадцать раз, другой - десять и третий - шесть. И теперь Коля прикидывал: если подтянется восемь раз, то его место во всяком случае не будет последним.
- Егоров! Сто вторая школа! - громко объявила тренер.
Коля, все забыв от волнения, вышел к турнику, подпрыгнул раз, другой, третий, но так и не смог достать до перекладины, которая была слишком высоко. Ребята засмеялись.
- Встань на стул! Так все делают! - подсказала ему женщина-тренер.
Егоров и сам вспомнил, что все выступавшие до него вставали на стул, но теперь упрямство мешало ему сделать то же самое. Он встал на цыпочки, изо всей силы прыгнул - и каким-то чудом ухватился за перекладину.
- Вот упрямый! Теперь подтягивайся! - и тренер приготовилась считать.
Коля, дергая ногами, подтянулся два раза, и неожиданно для себя бессильно повис на турнике. Он раскачивался, пытаясь подтянуться еще, но третий раз сумел достать только до половины.
- С этим все ясно. Пиши результат, Сергеев! Следующий! - сказала тренер, прерывая его мучения.
Егоров спрыгнул с турника и, ни на кого не глядя, пошел в сторону, пока не наткнулся на Антона, который стоял поблизости и наблюдал за его провалом.
- Негусто у тебя, - сказал он.
- Не понимаю, что случилось! Ты же сам видел, как я сегодня подтягивался! Семь раз, потом шесть и три раза по пять. А теперь всего два и больше не могу! - с горечью воскликнул Коля.
- В том-то и дело. Не нужно было тебе сегодня тренироваться, - заметил Антон.
- Но почему?
- Ты мышцы переутомил. Завтра у тебя все болеть будет, - со знанием дела пояснил Данилов.
Это несколько утешило Колю, и он спросил:
- А ты как? Отпрыгал?
Антон помрачнел:
- Три заступа подряд! В третий раз тренер даже смотреть не стал, а сразу сказал: "Не засчитано!" А так я дальше всех улетал! И угораздило их выдумать эту дурацкую черту!
Егоров усомнился, что он улетал дальше всех, но спорить не стал. Теперь не докажешь - все равно не засчитано.
- Хитров, сто вторая, играет с Хализевым, сто пятая! - громко объявил тренер, и Антон с Колей побежали смотреть.
Филька встал у одного конца теннисного стола, а с другом конце - высокий тонкорукий парень, державший ракетку с видом профессионала.
Стали разыгрывать подачу. Фильке удалось каким-то чудом отбить шарик раза два, но потом его противник, взмахнув длинной рукой, подал крученый и Хитров промазал мимо стола.
- Потеря подачи. Подача Хализева! - объявил судья.
Филькин противник подул на свою ракетку и резко подал. Хитров даже не заметил шарика, только услышал, что по его половине цокнуло, а судья произнес:
- Один - ноль.
А потом судья только успевал говорить: "Два - ноль! Три - ноль!"
В результате Филька проиграл со счетом одиннадцать - два, и был доволен, что не всухую. Впрочем, Хитров не выглядел огорченным. Он пожал своему сопернику руку и, положив на стол ракетку, отправился к друзьям.
- Видели, как он меня кручеными? Уверен, у него разряд! А у вас как дела?
Пожаловавшись друг другу на роковое невезение и найдя тысячу причин, смягчающих их проигрыш, тройка приятелей отправилась смотреть на игру в шахматы.
- Интересно, как дела у Мокренки? Если мы трое проиграли, ему тем более ничего не светит! - сказал Антон.
Так как шахматный турнир длился дольше остальных видов состязаний, чтобы его не затягивать, игра велась одновременно на двадцати досках.
Друзья отыскали Петьку, сидевшего за пятой доской справа, и стали давать ему советы. Хотя прошло уже минут двадцать, Мокренко, игравший белыми, не сделал еще ни одного хода. Он сидел взмокший, напряженно уставившись на доску.
- Почему ты снял темные очки? И где же твоя психологическая атака? насмешливо шепнул ему Данилов.
- Какая психологическая атака? Вы видели этого амбала? - прошептал Мокренко, не поднимая головы и незаметно показывая пальцем на своего противника.
Антон посмотрел на соперника Мокренко и прикусил язык. Напротив Петьки сидел парень с бычьей шеей, весивший по меньшей мере килограммов восемьдесят. Он был выбрит наголо, на шее у него висела цепочка со скелетом, а палец правой руки украшал перстень-кастет в виде черепа, которым амбал многозначительно постукивал по столу. Одет он был в разрисованную самбовку, стянутую на поясе узлом. Физиономия у парня была мрачная и хулиганская.
- Такой двинет - мало не покажется! Ты уверен, что он учится в седьмом классе? - удивился Филька.
- Откуда я знаю? Думаешь, я у него спрашивал? Я с ним вообще не разговаривал!
- А вообще всякое бывает, - продолжал Хитров. - Допустим, его отдали в школу с десяти лет: десять плюс семь получается семнадцать. Да, брат, влип ты в историю!
- Делать нечего. Хочешь не хочешь: играть надо! Давай, Мокренко, ходи! сказал Егоров.
- Как ходить-то?
- Ну давай хоть пешку двинь вперед на две клетки!
Петько уныло двинул пешку с е2 на е4.
Его противник на другом конце доски скривился и постучал ребром одной руки о ладонь другой. Мокренко задрожал. Парень грозно навис над доской и, зеркально повторив ход, передвинул свою черную пешку.
- Мне еще не мат? - с надеждой прошептал Петька.
- Пока нет, - сказал Колька. - Играй дальше, двинь слона!
- Какого слона? Этого?
- Нет, вон того! Поставь его на ту клетку!
Мокренко, стараясь не смотреть на своего противника, послушно пошел слоном, куда указал ему Коля. Амбал повторил его ход, при этом так хлопнув фигурой о доску, что все фигуры сдвинулись со своих мест.
- Ишь ты, хитрит! Сразу видно, хорошо играет! Может, мне сдаться? прошептал Мокренко.
- Рано еще! Давай двинем ферзя! - посоветовал Коля.
- Куда? Прямо?
- Нет прямо нельзя, там же твоя пешка!
- А я разве не могу сбить свою пешку? - удивился "гроссмейстер".
- Нет, не можешь. Ходи ферзем на ту клетку по диагонали!
Петька со вздохом поставил ферзя, куда ему было указано. Амбал потянулся было к своему, чтобы повторить его ход, но потом засмотрелся за соседнюю доску и двинул крайнюю пешку на одну клетку.
- Чего дальше делать? - озабоченно спросил Мокренко.
- Сбивай вон ту черную пешку около короля! - потребовал Коля.
- А он не того, не разозлится? - испугался Петя, косясь на внушительные кулаки противника.
- Наоборот, обрадуется! Ты же ему ферзя жертвуешь! - сказал Егоров.
Мокренко сбил ферзем указанную пешку. Амбал тупо уставился на белого ферзя, появившегося рядом с его королем и защищенного слоном.
Рядом остановился тренер, мельком взглянул на доску и, хлопнув Мокренко по плечу, сказал:
- Поздравляю: мат! Игра окончена! На третьей доске выигрыш белыми.
Петька, обрадовавшись, что проиграл так быстро, посмотрел на тренера и спросил:
- Кому мат? Мне?
- Почему тебе? - удивился тренер. - Ему! Ты же детский мат поставил! Значит, ты и выиграл!
- Я выиграл? - перепугался Мокренко. - Вы уверены?
- Конечно, уверен. Классическая комбинация. Простейший мат в три хода! сказал тренер и отошел к другой доске.
А Петька вдруг почувствовал, что на него упала квадратная тень -противник медленно поднялся из-за стола и навис над ним.
- Ты чего? - спросил он басом. - Оборзел? А ну пошли выйдем!
Мокренко с ужасом уставился на него, вскочил и с неожиданной для такого толстяка скоростью бросился бежать. За ним устремились Филька, Антон и Колька.
Они мчались как профессиональный спринтеры и остановились только, когда от сто пятой школы их отделяли три квартала. Тяжело дыша, Петька прислонился к дереву.
- За нами никто не гонится? - спросил он.
- Никто! - заверил его Филька, оборачиваясь.
- Вот и хорошо, потому что я собираюсь сделать одно дело, - мрачно сказал Мокренко.
- Какое дело? - поинтересовался Антон.
- А вот какое! - внезапно Мокренко бросился на Данилова, сбил его с ног, навалился сверху и стал душить, повторяя:
- Жертвуй ферзя! Жертвуй ферзя! Сейчас я тебя самого пожертвую!
Рассказ десятый.
ВОДОЛАЗ
Коля Егоров любил читать о научных и технических изобретениях, фантастику, приключенческую литературу и подростковые энциклопедии. Иногда он настолько увлекался, что неделями не показывался во дворе, даже в школе на переменах сидел, уткнувшись в книгу...
- Ты смотри, Колян, особенно не зачитывайся. От книг голова пухнет, предупреждал его Мокренко.