ГОРШОК: Непонятно, когда мы стали мегазвездами. У нас же не было такого резкого скачка, как у «Мумий Тролля» или у «Зверей». У нас же все шло годами. Тот же самый Панкер — это тоже часть «Король и Шут». Мы не могли понять, когда поменяли статус. Играли много концертов на кассу, просто так. И даже не задумывались, что тут не заработали денег, тут вообще… Пох…й было. Реально пох..й. Мне хватало на наркотики — и хорошо.
КНЯЗЬ: На улице я человек неконтактный. Максимум — даю автограф, фотографируюсь и даю пару наводок, что сейчас происходит в группе — ну там концерты, студия. У меня много возможностей по-человечески уйти от ненужных контактов. В большинстве случаев люди все понимают. Когда летаем самолетами, ничем не отличаемся от обычных людей — вместе со всеми ботинки снимаем. Хуже, когда едешь в одном поезде и вокруг куча пьяных. Закрываться в купе и сидеть как зайчик — тоже не хочется. У нас всегда три купе рядом. Хотя с Гордеем поездили и в плацкартах… Через все это прошли — дверь в туалет не закрывается, семечками наплевано… Как-то ехали из Москвы в Рязань — мужики на наши гитары глаз положили… А однажды Яша забрался на верхнюю полку, а она сорвалась. Выло и такое, что Яша спал на второй полке, а пьяный мужик полез на третью — и стал блевать сверху.
Глупо делать вид, что панк-рок — это такой исключительно инди-жанр. Как и то, что панк-рок не продается. Продается, еще как. Когда Sex Pistols по очереди подписываются за большие деньги то на EMI, то на А&М, то на «Virgin» — по крайней мере, странно полагать, что никакой связи панк-музыки и поп-индустрии нет. Или когда в промышленных масштабах начинает выпускаться панк-атрибутика. Или когда панк-команды появляются на телевидении и радио, на лучших лейблах и крупнейших площадках.
«Король и Шут» во многом удивительная группа. Они всегда считались панками — хотя, по сути, в них мало что панковского было. В их песнях никогда не было протеста и вызова. Они не пели об отчаянии и нигилизме. Никогда не говорили о невозможности принять мир таким, какой он есть. Они даже не соответствовали философии панков о том, что «в свинарнике лучше жить свиньями». «Король и Шут» не говорили, что рок-н-ролл может изменить все что угодно — как МС5. Их не интересовали безысходность и социальные проблемы — как Velvet Underground. В них не было «визуального порока» Stooges — когда Игги Поп расцарапывал себя до крови. Тем не менее «Король и Шут» всегда для всех были и остаются в представлении толпы панк-командой. Почему? Загадка.
КНЯЗЬ: Предать для нас «Король и Шут» — это предать большую часть своей жизни. Если откроешь 10 сайтов «антикиш» — этим группу не предашь. Будешь на концерте трясти гениталиями — все равно не предашь. Ни Реник, ни Балу не предали. Предать «Король и Шут» можно внутри себя. Предать могут только два человека — я и Горшок. То есть пустить все на самотек. Отдать бразды правления в другие руки. Начать тупо заколачивать деньги на своей популярности, не интересуясь собственно творчеством. Кроме нас с Горшком, никто не может позволить себе такого решения. Сделаться продуктом шоу-бизнеса — вот что для нас самое страшное.
После нашумевшего приезда в Россию воссоединившихся Sex Pistols становится страшно. Страшно за то, что экспрессивность Джонни Роттена, казавшуюся в контексте событий тридцатилетней давности частью имиджа и элементом протеста, сегодня уже ничем не оправдать. Потому что понятно, что это обыкновенная человеческая глупость. Когда пятидесятидвухлетний панк, вышедший из запаса, повторяет все те же тексты — это перестает быть забавным. И на сцене он уже вовсе не зажигательный и не искренний. Когда понимаешь, что былая легенда сегодня радостно судит музыкальные шоу, пишет книги и ведет передачи на телевидении, начинает казаться, что вся его прошлая жизнь была обманом. И очень хочется верить, что спустя десятилетия отечественные легенды панк-музыки не повторят этот путь.
12 мая 2009 года в семье Миши Горшенева случилось огромное счастье — жена Оля родила дочку Сашу. Так, в 35 лет, Миша впервые стал папой» Когда Саша подросла, стало очевидно — это Горшенев-джуниор, точная копия папы! Рядом с красавицей и волшебницей Олей, рядом с дочками Сашей и Настей, Миша вовсе не похож на панка. Нарушающего все запреты и ограничения. Напротив — остепенившийся отец семейства. С которым ничего не страшно. С которым девчонки могут чувствовать себя как за каменной стеной. Одним словом — мужик.
А 12 октября 2010 года у Андрея Князева и его новой жены — чудесного фотографа и поэта Агаты Нигровской — родилась дочка Алиса.
Они снимаются с женами для глянцевых журналов — оставаясь при этом теми же мальчишками, которыми были много лет назад. Они делают это, чтобы женам было приятно — многие же девчонки мечтают (или мечтали) стать моделями. Они снимают клипы у модных режиссеров — но продолжают играть ту же раздолбай-скую музыку. Они играют на «Russian Music Awards», устраиваемой MTV, — и каждое лето появляются на всех рок-опен-эйрах страны — от «Окон открой» до «Нашествия». Они остались точно такими, какими и были.
Но панки выросли. Они теперь другие. Теперь все иначе.
От первого лица
«Понимаешь, — сказал мне Князь в 2008 году, через год после выхода первого тиража «Король и Шут… И живые споют про мертвецов», — в твоей книге очень не хватает внутреннего мира „Короля и Шута"». И рассказал о жизни и музыке. О добре и зле. О молодежи и гопниках.
Вот оно, мировосприятие Князева. От первого лица.
Мы объединены любовью к музыке, и этого достаточно, чтобы быть друзьями. Это объясняет, почему мы столько лет вместе. С другой стороны, необязательно быть друзьями, чтобы в каких-то ситуациях постоять друг за друга. Вообще, друзей, как и подруг, не бывает больше двух-трех. Разве были у Христа друзья? Были люди, которых он любил, которые были ему близки. Близкие люди не могут быть друзьями. Ведь как определяется фактор дружбы? Желанием снова и снова разделять радости и горести вместе. Дружба — это возможность обратиться в сложную минуту к человеку и охотно включиться в решение проблемы, с которой обратились к тебе. Именно к тебе. Но это, скорее, внешняя атрибутика. А внутренняя — просто желание общаться с человеком, без вранья. Когда мы едем с группой на гастроли — рады друг друга видеть. Но свою личную жизнь никто из нас выносить на обсуждение не стремится. Мы — рабочий коллектив. Сформированный, взаимодействующий между собой. Но если бы мы участвовали в личной жизни друг друга, тогда были бы друзьями.
Как человек, который понимает, что такое дружба и любовь, могу иногда употреблять эти слова не по назначению. Но прекрасно понимаю, что это такое. Каждое из этих слов требует отношения. Отношения другого человека. Я не принимаю понятия односторонней дружбы и односторонней любви. Это слепость одного и принцип «я не при делах» — другого. Если один человек безумно любит, а другой и в страшном сне не хочет быть с ним/с ней — значит, это слепость того, кто любит. Он внушает себе другого человека. Когда тебя не любят, значит, это уже не твое. Это иллюзия. С такой любовью надо выходить на другой уровень восприятия ситуации внутри себя. Любовь — это то, что только между двумя людьми. Гармония и взаимодействие.
Если бы у меня показывало только три основных канала, я бы выкинул телик из окна. Но есть каналы «Культура», «Спорт» и «History». И есть фильмы. Все-таки в советские времена веры в бескорыстность было больше. То есть если человек работал в театре — то потому, что он любил театр, а не деньги. И что если у него спившееся, как у многих актеров, лицо — то это не из-за того, что он просто бухал, а потому что творческий человек очень подвластен эмоциональному срыву, а выпивка всегда помогает избежать его. Я не верю в холеное, загорелое в солярии лицо актера театра и кино. Не верю актеру, который снялся в рекламе страховой компании, — у него на лице написано, с какой целью он находится в этой области. Какие актеры были в советские времена! Человек должен был быть мастером своего дела. Но в какой-то момент все изменилось, эпоха того театра рухнула, ряд актеров остался особнячком, а ряд приспособился к современному миру, где все тянутся зарабатывать деньги.
Очень важно поднять дух людей в нашей стране. Европа была, есть и будет устаканившимся механизмом. Америка — сытая, пережравшаяся. А в России народ еще никогда не видел хорошей жизни.
Но надо дать бой своим предрассудкам. Где бы ты ни жил, какие бы законы в твоей стране ни были, не стоит искать врагов во внешнем мире. Прежде всего надо разобраться в самом себе. Только тогда человек сможет понять свое место и не лезть туда, куда не надо, не опускаться ниже своей планки. Жаловаться на окружающих можно бесконечно. Но приходится все время находить силы, чтобы в сложной ситуации встать на ступеньку выше. Особенно это полезно, когда в компании всякую х…ню говорят, — тогда ты встаешь повыше и наблюдаешь. И все становится понятно.
Когда есть компании, с которыми можно поехать потусоваться, — это ценно. Очень фиговая стадия, когда людям уже ничего не надо: они женились, остепенились, ограничились работой и тупо ездят на дачу. Человек всегда должен быть в обществе, тусить и тусоваться. И отвыкать от общества никогда нельзя. Хотя многое, конечно, определяет компания. Любо-дорого посмотреть на мужские коллективы, в которых мужчины арендуют спортзал и три раза в неделю играют в футбол / волейбол / баскетбол. Или когда рядом дачи строят, понимают друг друга.