Горшок и Князь на рок-фестивале «Крылья», 2003 год. Фото Е. Евсюковой
Конечно, наиболее несознательные личности, вроде Горшка, пытались не открывать дверь и вообще делать вид, что их нет дома. Но это не очень помогало. Нашлись люди (то есть я), которые догадались, что практически всегда можно получить запасные ключи у администрации гостиницы. Некоторые из музыкантов попытались ныть и давить на жалость, мол, мы в это не играем, но и это им совершенно не помогало. Ведь по правилам, чем труднее было проникнуть в номер к человеку и добиться нормального общения, тем более желанна была цель! (Фактически проще было сразу открыть и, сонно поздоровавшись, дать понять, что веселья не будет. А вот если ты скрывался от коллектива и запирался, то расправа была ужасна.)
После того как мы пару раз вломились к Горшку в номер, он немного повозмущался, а когда я объяснил ему, что это игра… И у нее есть правила. И не нам их менять. И ничего тут не поделаешь. То…
Одним словом, он если не возглавил ее, то стал одним из самых активных участников. И это было страшно! Хотя и справедливо. А что? Вот как ты сам думаешь? Если музыканты и техперсонал спокойно будят лидеров и вокалистов, то наоборот ведь тоже будет справедливо? Вот и я так думаю. И мы с Горшком с удовольствием этим пользовались.
Самая яркая на моей памяти «проверка документов» произошла в поезде. Откуда и куда он ехал, я не знаю, но был он дальнего следования. Сидели мы как-то у меня в купе, я, Горшок, еще кто-то, не суть. Беседовали о музыке вообще и ее современном исполнении, а может, еще о чем, не важно, опять-таки. Заказали себе из вагона-ресторана поесть (есть такая услуга), да и попить. И, естественно, через какое-то время решили навестить друзей в соседнем купе. Навестили. Друзья были рады, хотя и не пили. Потом мы еще посидели. И снова навестили друзей. Они уже были не так рады и даже не хотели открывать, но мы убедили их в важности нашего визита. Когда мы стали ломиться к ним в третий раз, нам не открывали ни под каким видом. И только мастерство (в этой игре) Горшка позволило нам в итоге проникнуть к ним и «проверить документы». А вот в четвертый раз возникла проблема. Дверь никто не открывал. В дискуссии не вступал. Что же делать? Вот ты что бы сделал? А?! То-то… Вот и мы с Горшком пошли к проводнице. Хотя, возможно, это была и начальник поезда, судя по тому, что там менты были, но это, опять-таки, неважно.
– Доброе утро! – говорю я проводнице. (Четыре утра – ведь это утро?)
– Доброе! – отвечает она, довольно скептически глядя на нас.
– Вы не могли бы открыть нам купе? У нас там приятель закрылся и не выходит.
– Да и вы бы, ребята, шли спать, а? – наша исключительно умная проводница, видимо, уже по тому, как мы выглядим и говорим, начала догадываться, что приятель-то не просто так закрылся и не выходит. И дело могло принять скверный оборот (мы бы не «проверили бы документы», а это ужасный позор в игре), но тут в дело вступил Горшок:
– Вы понимаете, парень – сердечник. Мы просто хотим удостовериться, что с ним все в порядке, и пойдем спать. Мало ли что там с ним, за закрытой-то дверью.
– Сердечник? – немного забеспокоилась проводница.
– Но вы не беспокойтесь, у нас с собой полно лекарств, – успокоил ее добрый Горшок.
Как ты догадался, дружище, в то время мы пересматривали «Страх и ненависть в Лас-Вегасе», и эта шутка была оттуда. И проводница открыла нам нужное купе. И мы проверили у них документы. Да и спать пошли, правда. Мы же не дебоширы какие, право слово, а музыканты.
Хотя не надо думать, что мы целыми ночами носились по номерам. Делать это можно было исключительно в так называемый «День Артиста», то есть в выходной. Либо в день, когда не было концерта на следующий день. Ну, или в любой другой день, если настроение есть.
24. Проверка документов – 2
И вот мне приснилось, что сердце мое не болит.
Такая вот история, такая вот игра. Понравилось? Тогда еще одно небольшое приключение. Возвращалась однажды наша замечательная группа «Король и Шут» из Минска в Питер. Поездом. Особо надо сказать об этой поездке вот что. Во-первых, со мной ехала моя любимая Ириша, о которой я писал в предыдущей книге, помнишь? И, во-вторых, местные организаторы решили сэкономить и вместо трех полных купе купили нам девять билетов вразнобой, хорошо хоть в одном вагоне. Естественно, нам пришлось с кем-то меняться местами, чтобы ехать вместе. Если говорить честно, то, когда я говорю тебе «меняться», на практике это означает дикий захват и выдворение пассажиров с уже занятых мест. Ребята, а особенно музыканты, сразу же показали звериное лицо панк-рока (в шутку, конечно), так, чтобы любому было понятно, что проще поменяться с кем-то местами и переехать с уже занятого места, чем иметь сутки соседей, которые умеют пить из горла, а вместо закуски петь песни. И не ясно еще, что страшнее.
Горшок и Князь на концерте в ДС «Юбилейный». 20 апреля 2002 года. Фото А. Федечко
Мне повезло, и я сразу нашел купе с двумя свободными местами. Логично заключив, что все равно в два купе наша банда не влезет и кому-то придется ехать с посторонними людьми, я решил поселиться там.
Мы с Иришей бросили сумки и бас-гитару и сели на диван. Держа ее за руку, я смотрел ей в глаза, любовь переполняла меня, и участвовать в общем дебоше как-то не очень тянуло. Веришь? Так и было. Если совсем честно, то мы не спали больше суток, поскольку до этого нескончаемый праздник проходил у нас с Иришей в номере, и участвовала в нем вся группа. И все, что я хотел сказать Вселенной, я уже сказал (и, кстати, Ириша принимала самое деятельное участие) и теперь только улыбался и мечтал, как поезд тронется, мы застелим белье и наконец отдохнем. Как заметил мне однажды Горшок: «Бухать – это тебе не по утрам бегать. Тут здоровье нужно».
Соседями нашими по купе оказались замечательные люди. Просто замечательная пара из Минска. Видя, как мы с Иришей влюбленно смотрим друг на друга, они переглянулись и предложили познакомиться. Они были женаты уже почти 35 лет и ехали в Санкт-Петербург – то ли Эрмитаж осматривать, то ли потому, что у них свой бизнес, точно уже и не помню. Это правда была очень трогательная пара. Мы немного поговорили о том, как важно любить друг друга, и о том, как они сумели через годы пронести это чувство. А потом мы наконец спать легли.
Вдруг среди ночи шум, гам, и кто-то с дикой силой ломится в дверь (естественно, перед сном я закрыл ее на свой личный блокиратор, всегда с собой вожу).
– Кто там? – говорю.
– Откройте! Проверка документов! – говорят суровым голосом из-за двери.
Соседи наши засуетились, полезли за паспортами.
– Наверное, таможня, – говорю. – Это, видимо, российско-белорусская граница. Не беспокойтесь, я разберусь.
Открываю дверь, а там, в темноте, стоит совершенно никакой Горшок. То есть это мне известно, что это он, все-таки не первый год вместе, а для всех остальных это просто темный силуэт в дверях. Как ни в чем не бывало и даже как бы во сне я сую руку под сиденье, достаю бутылку водки и молча отдаю ему.
– ТО-ТО! – говорит Горшок, поднимает вверх палец и с победным видом уходит. Соседи в совершеннейшем шоке сидят с паспортами в руках и смотрят на меня.
– А что, – говорю, – у вас в Беларуси документы не так проверяют?
25. Как оно было
Балу «Смерть Шута»
https://balu.kroogi.com/ru/content/3283856-Smert-shuta.html
Если вдруг по каким-либо причинам у тебя, мой дорогой читатель, сложилось ложное впечатление, что мы с Горшком все время потребляли различные субстанции и бухали без перерыва, то это не так. Просто тут мы с тобой вспоминаем наиболее веселые истории, для широкого читателя, а они, как правило, связаны с этим. Да и кому будет интересно читать о наших беседах (на трезвую голову) о боге, материи, вселенной и прочих эзотерических вещах? Большинство людей просто не поверит, что такое было возможно. Хотя сказать, что мы пили мало, тоже будет не совсем правдой.
Нет, мы, конечно, курили, но без фанатизма. А Горшок вообще к траве относился, как к развлечению для дураков. То есть потребить можно, но только когда совсем делать нечего. Сейчас, например, в месте, где я живу, трава разрешена, ее не считают наркотиком, но я тем не менее не курю.
Кислота появлялась в нашей жизни, но это были разовые случаи. И они носили скорее оттенок эксперимента. Все-таки это была редкая и недешевая вещь в то время.
А больше вместе мы ничего и не употребляли. Нам и так было хорошо.
В последний год моего пребывания в группе мы с Горшком часто даже и не бухали особо, особенно в дороге. Часто мы просто молча сидели. Да и о чем говорить старым друзьям, когда можно просто помолчать обо всем. Мы называли это «взрослеть вместе».
26. Люди и люди, ковры и ковры…
Как звездным небом, я прикрылась ковриком и зазвучала…
А не пристало ли нам с тобой вспомнить что-нибудь эпическое и немножечко удариться в историю? Добавить, так сказать, академичности и энциклопедичности в наше повествование. Например, играла ли группа «Король и Шут» чужие песни? Да, играла.
Вообще отношение к чужим песням у нас с Горшком было однозначно негативное. В смысле играть. Слушать – да, конечно. Но играть – нет!
То есть если своих песен нет, так можно и чужие поиграть, ничего плохого тут нет. Ну, а мы, как только написали первую свою песню, сразу же отказались от того, чтобы играть чужие. Ну, как отказались, это было западло. Да и какой смысл играть чужие, если можно сочинить свои? Ведь правда? Хотя напомню, что нам было по 15 лет…
Горшок совершенно искренне (и совершенно справедливо)