Отвлечемся от альбома, давайте я расскажу вам, что такое акустика в нашем понимании.
Как только мы взяли электрогитары и начали играть под барабаны, в воздухе сразу появилось то, что преследует меня до сих пор. Энергия. Мы всегда были энергичной группой, а Горшок и вовсе говорил, что 90 % нашего успеха на сцене – это энергетика. Все правильные ноты взяты до нас, и ничего нового тут уже не изобретешь. А вот привести в мир новую силу и воздействовать ею на окружающих – возможно. Именно это мы и делали. Именно этому и пытались научить Яху, когда он к нам присоединился. Именно это и культивировали. Однако если играть не умеешь, то донести свою энергию до слушателя будет сложновато. И поэтому мы очень много репетировали. Все свободное время.
Мы выплескивали на сцене море энергии, и она затапливала зрителя. Благодаря этому мы и вышли на большие площадки. Каждый, кто попадал на наш концерт, даже случайно, даже просто так, за компанию, уже не мог остановиться и приходил снова и снова. И друзей приводил. Правда, контролировать этот океан энергии мы еще не особо умели, что зачастую приводило к всяческим эксцессам на концертах. Сломанные стулья, например, были не исключением, а скорей правилом. Общая ситуация усложнялась тем, что у Горшка был период непримиримого панк-рока, что выражалось в дикой агрессии в жизни и на сцене. Посему нас неохотно пускали куда-либо играть. Нужно было что-то делать, и мы придумали «акустические концерты». Мы переделали наши энергичные боевики в подобие «акустики» и играли их облегченный вариант, что, впрочем, еще больше заводило публику. Можно это послушать у меня на сайте:
Поскольку концерты назывались акустическими, мы обещали организаторам, что будем на сцене сидеть на стульчиках. Кроме меня, конечно, я всегда играл и записывался стоя. Нам и вправду выносили стульчики, и мы на них сидели. Первые две песни. А потом энергия, которая волной накатывала из зала, захлестывала нас – и понеслась душа в рай! Концерт превращался в обычный праздник, разве что у Яхи гитара была не подключена через овердрайв, а выдавала обычный чистый звук. Иногда к таким концертам мы привлекали Александра Леонтьева, гитариста Лешкиной группы «Кукрыниксы», потому что у него была приличная акустическая гитара.
Менеджер. Рисунок А. Князева
А теперь вернемся к альбому.
По совету Евгения Левина, самого улыбчивого гитариста группы «Алиса», мы изыскали средства на покупку компьютера и суперзвуковой карты, и вот зачем. Мы решили свести альбом сами дома на компьютере. Дело было для нас новое, но интересное. Занимался им в основном Яха. Я приезжал пару раз с творческой инспекцией, но он убедил меня, что работа эта нудная и кропотливая, и я буду только мешать. Я ему сразу поверил, ибо в первый мой приезд Яха три часа занимался тем, что вырезал по одному удару каждого барабана и ставил его на место, ибо барабаны сыграны были не очень ровно. Титанический труд! Яхе помогал Павлик Сажинов, присоединившийся к нам звукорежиссер. Они не только выровняли барабаны и вычистили из них всю грязь (лишние удары, щелчки и пр.), но и полностью сделали весь саунд альбома. То, что мы сейчас слышим, – это результат их трудов.
С этим связана одна смешная история.
Как-то в разговоре Яха с Павликом упомянули о своих заслугах в создании этого шедевра. Горшок пренебрежительно отмахнулся:
– Даже не напоминайте об этой херне!
– А что, там плохой звук? – Яха ничего не понимал.
– Да ладно, сделали и сделали, понятно, что ничего хорошего вы сделать не могли. Забудьте лучше об этом, – сказал Горшок.
– А что тебе не нравится? Мы ж нормально сделали, – влез Павлик и тут же пожалел.
Видимо, Горшок долго носил это в себе, но, не желая обижать ребят, которые и вправду очень старались, старался этой темы не касаться. Но тут они наступили ему на больную мозоль.
– Охеренный звук? Да я ничего херовее в своей жизни не слышал! Да когда я дома у себя этот диск поставил, нас с Анфисой чуть не вырвало! Об этом позоре вообще нужно забыть, и как можно быстрее!!!
Яха реально остолбенел, а у Павлика слезы на глазах выступили.
А мне, в отличие от Горшка, саунд на «Акустическом» очень даже нравился. И напомню, что за всю историю нашей дружбы с Горшком ни разу не было, чтобы наши музыкальные вкусы разошлись. А тут налицо явное противоречие. И мне стало смешно, потому что я, в отличие от Яхи и Павлика, знал Горшка давно и частенько бывал у них с Анфисой дома. Я повел Яху и Павлика к Горшку.
– Гаврила, а ты на чем диск-то слушал? – смешно пока было мне одному. Яха с Павликом стояли расстроенные, Горшку тоже было неудобно. Не любил он людей огорчать.
– Да, на этой фигне, на чем все слушают! Какая разница! На стэйплэйшене, а чего?
Одним словом, Горшок засунул диск в Sony PlayStation (самая первая модель) и слушал его через хреновый монотелевизор. Мы ему, конечно же, включили альбом через нормальные колонки, и он остался доволен. И даже отечески похлопал Павлика по плечу, а это знак высшего одобрения с его стороны для малознакомых людей.
Собрали мы, значит, альбом и попытались кому-нибудь продать или хотя бы просто втюхать. Не тут-то было. «Мы» в данном случае означает, что этим занимались я и Яха. Наш друг и соратник директор Шумный на тот момент был страстно влюблен в свою будущую жену, у него где-то в это время должна была родиться дочка, и поэтому всеми делами уже несколько лет занимались мы вдвоем.
Горшок нашу невостребованность принимал очень близко к сердцу. Я однажды пришел к Горшку и принес одну прикольную музыкальную тему с рифаком. Горшок посмотрел и говорит: «Знаешь, Шура, ее можно сделать не так и значительно лучше». И переделал. И хотя от того, что я ему принес, не осталось и следа, я был доволен. Позже эта тема превратилась в песню «Разговор с Гоблином». И под конец Горшок сказал:
– Ты знаешь, все эти песни – очень хорошо, но если нас никто не услышит, то и смысла в этом мало. Вот, посмотри, у Стругацких книга «Град обреченный» после написания пятнадцать лет пролежала в столе. Пятнадцать! А если бы за это время рукопись потерялась? Чем бы тогда писатели отличались от своих соседей-алкоголиков, если в результате на выходе ноль?
В общем, он попросил меня все свои силы направить не на творчество, а на административную работу, это, мол, полезнее для группы будет. А что, ведь верно? Музыку Горшок лучше меня пишет, Князь у нас по стихам, а, главное, делаем-то мы одно дело! И пришлось мне впрячься в организационные дела, тем более что у нас к тому времени уже и Яха был, и делали мы почти все вместе.
Вместе с Яхой мы и пытались пристроить «Акустический альбом». И как уже сказано было выше, результата ноль. Все это было настолько скучно, нудно и утомительно, что и рассказывать смысла нет. Скажу лишь, что последняя фирма, которая согласилась взять альбом, была «Фили рекордз». Игорь «Танкист», тамошний заправила, несколько месяцев переписывался со мной и сбивал цену до неприличия. Последнее его предложение было 2000 долларов и все права на альбом на 50 (на пятьдесят!) лет. Это был грабеж. Но эта запись у нас уже год валялась без дела. Деваться было некуда. Дело было в декабре, и хоть я и был против, Горшок сказал: «Да давайте уже отдадим его, получим деньги, да Новый Год нормально отпразднуем, а песен мы еще новых понапишем!» И мы согласились с условием – бабки до нового года. А Танкист исчез. Несколько месяцев сбивал цену, а когда мы сказали «да», пропал. А ведь при личных встречах производил очень адекватное впечатление.
Ну, да черт с ним, давайте лучше о чудесах расскажу.
Чудеса у нас были, прежде всего, в музыке. Причем музыка это не та, что в песнях да стихах. А та, что в душе.
В один прекрасный день сижу я у себя дома, в закуточке. Раньше мы тут с Горшком жили, а теперь я со своей женой любимой живу, вот оно как. И тут телефон звонит. Кто такой? Чего надобно? А трубка говорит голосом мне человечьим: «Здрасьте, я Гоша! У вас директор в неадеквате, я ему уже месяц звоню, сообщения оставляю, а в ответ тишина».
И этот Гоша говорит, что нашей группой заинтересовался лейбл «ОРТ-рекордз» и ждет нас на переговоры – они не против альбомчик какой-нибудь прикупить.
Звоню Шумному. Что, мол, за движуха? Что за тема? Почему я не в курсе? А Шумный говорит: «Им надо – пусть они и приезжают. Почему это мы должны в Москву тащиться?» Логику этого поступка и поведения я подробно объясню в отдельной главе, посвященной нашему другу и соратнику Шумному.
Через какое-то время снова звонок – звонит Лена Карпова, которая занималась отбором групп для «ОРТ-рекордз». Я взял Яху, и мы поперлись в Москву. И Шумного с собой прихватили.
Прибыли в столицу в шесть утра на самом дешевом поезде и часа три катались по кольцевой ветке метро, спали там. Потом приехали к милейшей Лене Карповой, человеку начитанному и эмоциональному, попили чайку и переместились на ОРТ. Познакомились с Гошей, он нам очень понравился: был лыс, имел сзади маленький хвостик, а еще у него был фольксваген-жук.
В офисе «ОРТ-рекордз» дым стоял коромыслом. Одних секретарш было несколько штук, и щеки они надували – лох цепенел. В отдельном кабинете за одним из четырех вроде столов сидел некто Иосиф Пригожий. С виду лет на пять старше нас, но с пузом, как у нас с Яхой вместе взятых.
Пока мы с Леной Карповой у открытых дверей ждали аудиенции, он совершил две вещи. Во-первых, очень по-хамски уволил одну из своих секретарш лет 19 (наверное, задело, ему виднее). Девочка, кстати, нимало не расстроилась, а пошла вниз в буфет, купила подружкам шампанского, и они устроили отвальную прямо на бывшем рабочем месте. Мне понравилось, как девки, не моргнув глазом, за 15 минут пропили 200 баксов. А, во-вторых, жестко, по-бандитски, наехал на какую-то пиратскую контору. Представьте, берет трубку, набирает номер и начинает с характерным акцентом.
– Але! Эт фирма «Хрен Поймешь рекордз»? У вас можно купить партию аудиокассет сборника «Крути жопой – 28 1–2»? Э-э, да! Это Иосиф Пригожий из «ОРТ-рекордз», вы включили в свой сборник нашего артиста Хуембекова, да?! Вы взяли наше, и за это ответите! Мы люди дерзкие в этом отношении, вы понимаете? У нас крыша – четвертое управление, вы в курсе, что это? Короче, я сейчас подъеду с ребятами, приготовьте деньги и не пытайтесь исчезнуть, а то хуже будет!