Начали играть. Сыграли полпесни, вдруг тот же хамский голос как заорет: «Стоп!» Мы не поняли, что случилось. А он: «Сначала!» Ну, ладно. Мало ли что. Отыграли песню, опять крик: «Еще раз!» Хорошо. Отыграли, играем следующую. Опять: «Стоп! Сначала!» Бесило это до невозможности. Только начинаешь играть энергично, заводишься, как опять этот урод орет. И, главное, без объяснения причин. Картинка плохая? Звук? Сломалась камера? Сука.
Настроение у всех было швах. Один Горшок сумел свою злость преобразовать в нормальный драйв. Артист, что скажешь. Если обратите внимание, то в «Скоморохе» Горшок забыл стихи в целом куплете, а вместо него заорал я (как в видеокнижке «Праздник Скоморох», помните?). Это не от разгильдяйства, просто мы были уверены, что этот дубль не войдет в эфир. Вот и старались раскачаться. Сейчас я подумал, может этот конь специально нас злил, чтоб фиговые дубли получить? Ведь до этого они снимали концерт Хлебниковой. Неважно, впрочем.
Или вот во «Внезапной голове» посмотрите, как Горшок оставляет, по привычке, зрителям допеть строчки, а в ответ тишина. Поэтому поначалу все выглядят довольно статично. Но к седьмой песне разыгрались, да так, что я порвал струну на бас-гитаре. Но нет худа без добра: когда менял, нашел в кармане кейса нормальную майку с рыбой.
На песне «Леший обиделся» Ренегат ушел со сцены, видимо мы не успели с ним эту песню разобрать. «Мотоцикл» вы можете наблюдать уже в переходной аранжировке. Я не считаю эту вещь лучшей, но она мне дорога. Во-первых, эту музыку я написал в совсем уж юном возрасте. А, во-вторых, эта песня, как ни крути, вошла в три наших «номерных» альбома и в три концертных, считая этот. Под конец мы совсем разошлись, что заметно по нашим улыбкам. Когда на «Субмарине» Горшок случайно сунул микрофон в мониторы, и тот засвистел, суровый голос сверху опять стал хамить и требовать остановиться. Но был послан Горшком, на том концерт и закончили. А, да! Ренегата забыл похвалить: только во время нашего совместного музицирования в песне «Шар» выкристаллизовалась гитарная мелодия в проигрыше, до этого пели ее голосом, как лохи.
Короче, съемки нам не понравились. Нам нигде так не хамили. Зато после все с удовольствием давали интервью, отмучились. Всех по очереди заводили в комнату с красным роялем, где Гоша задавал вопросы. Когда позвали Ренегата, Горшок запротестовал: «Э! Он же не член группы!» На что Гоша ему возразил: «Вот и хорошо, будет взгляд со стороны». И Ренегат очень достойно высказался. Цитирую дословно:
– Прежде всего, это очень убежденные люди. Знающие, что они делают и чего они хотят добиться. Особенно Миша. Миша с Андреем – явные лидеры в группе именно потому, что они полностью представляют всю картину, которую хотели бы создать. Очень многие молодые команды грешат тем, что они не знают, чего им надо. Я могу сказать, что Миша, Андрей и Шура Балунов прекрасно знают, чего хотят и у них все получится».
Хорошо сказано! Спасибо тебе, Ренегат, за добрые слова! Горшок тоже офигенно сказал:
– Без фанатов – мы никто! Это я четко понимаю. Я не смогу играть, если я никому не нужен.
Я получил от друзей назад свою одежду, кстати, с ней была еще смешная история. Один раз майку, в которой выступал Яха, взял без спроса отец моей жены Инны, адвокат. У него было плохое зрение. И вот приходит он в свою адвокатскую контору в майке Fuck You… He хватай чужое.
Далее все ребята срулили домой, а нас с Яхой, как самых ответственных, оставили концертный звук сводить. На следующий день мы мудохались в этом Останкине часов 12 или 15. А главное, зря, потому что на диске какие-то уроды звук перекрутили.
А завершилось все так. Провозились мы с Яхой со звуком целый день, даже не жрали ничего, там такие цены, что мама не горюй. Темно. Холодно. Зима. Стоим на троллейбусной остановке, ждем транспорт до метро. Размышляем, поехать на маршрутке или пива купить. Подъезжает навороченное какое-то такси. Садитесь, говорит, подвезу бесплатно. Садимся. А за рулем, тим-тим-селувим, Амаяк Акопян. У него передача такая: катается по городу за рулем, байки травит и слушает. Ну, и мы с Яхой поучаствовали, чай не лохи какие.
57. Moscow Fuzz, МДМ, 2000
2000 год. В каком-то журнале мы победили в номинации «Фонд загубленного детства», или что-то такое. Помню две вещи:
1. Мы хотели отказаться, потому что понятия не имели, что это за фонд или журнал. Но нас подкупило то, что они тоже нас не знают, и мы честно (что редкость) заняли первое место в опросе читателей. После концерта, как обычно, незнакомые организаторы и журналисты подходили в восторге от нашего выступления и сильно удивлялись, что раньше такого чуда не видели.
2. Шоркаясь по задворкам МДМ, я набрел на декорации неясного свойства, сделанные из толстенной фольги. А мы как раз вскладчину купили Яхе красную гитару, и она довольно сильно фонила. Выяснилось, что звукосниматели не экранированы. Так что эта находка была кстати. Яхов оторвал здоровый кусок фольги и позже все наладил.
Вот еще вспомнил. Дело было до описанных выше концертов. Как-то журнал «Фузз», воспользовавшись нашей наивностью, предложил нам концерт в московском клубе «Не бей копытом».
Нас привезли в какую-то квартиру типа хиповского сквота, где все были очень дружелюбны. Но почему-то человек, который должен был нас накормить, ушел. Ушел и не вернулся. Помню, кто-то полез в ванну и вылетел оттуда, потому что в воду стали падать тараканы. В ответ на наши недоуменные вопросы какая-то девочка сказала, что они – московская редакция «Фузза», к питерскому «Фуззу» отношения не имеют и за их обещания не отвечают.
Горшок, Илья Черт. Нашествие, 2000 год. Фото Е. Евсюкова.
Зато сам клуб сердечно порадовал. Совершенно потрясающий звук – и на сцене, и в зале. Домашняя и ненапряжная обстановка. Полный зал народа – добрых и расслабленных людей. Видимо, они специально в этот клуб ходили, потому что такую атмосферу я позже встречал только в Сан-Франциско. Множество людей не просто подпевает, но знает наши песни наизусть. Замечательный арт-директор Лина. Цветы, подаренные во время концерта. Букет тюльпанов после концерта.
«Фуззы» нас как-то суетно отвезли на вокзал и исчезли. Мы уставшие, мокрые после концерта, заползаем в вагон и видим, что он не купейный, а плацкартный. Поругались на уродских организаторов и плюнули, очень хотелось лечь. Яхов пошел класть гитары, вернулся с белым от злости лицом и шипит: «Эти бл*ди купили общие билеты, сидячие». Для тех, кто мало ездит, поясню. На восемь человек они взяли одно плацкартное купе у туалета и два боковых места там же. Зато мы получили еще один урок. Проверяй обратные билеты!
Фотосессия. Финский залив, 2000 год. Рис. по фото М. Лаписа.
58. Альбом «Герои и Злодеи», 2000
Хоть меня ты обнимаешь нежно,
Только бесконечность неизбежна…
Следующим нашим эпохальным творением был альбом «Герои и злодеи». Ситуация с альбомами у нас на тот момент сложилась не самая понятная. Мы уже начали довольно плотно гастролировать, нам это безумно нравилось и, казалось, никогда не надоест. Слава Всевышнему, по стране уже каким-то образом разошлись наши первые два альбома, а не только «Акустический», и народ песни знал, что радовало. Однако нового материала мы не записывали очень давно.
Посчитаем. «Акустический» – шикарный альбом, но он, как ни крути, акустический. Горшок согласился считать его номерным, а некоторые песни из него плавно перекочевали в «электрическую» программу, да там и остались навсегда. Как сказал про «Акустический» Горшок, «пошутили и хватит». Далее, альбом «Король и Шут». Собственно, целый альбом хитов, но записанный много лет назад. А если вспомнить, что впервые мы эти песни записали намного раньше, то вообще можно считать это старым материалом. Да это фактически наши первые приличные песни! И, наконец, альбом «Камнем по голове» – вот мы и досчитали до начала. Понятно, что за это время группа хорошо продвинулась вперед. Но просто пришло время для нового.
Кстати, это выражение Горшка «просто пришло время». Я пытался ему втолковать, что материал новый у нас есть, но 20 песен явно не наберется, да и доделать бы их хотелось сначала, да и вспомни, вокруг каждой песни должна быть история, а из нее уже должны выкристаллизовываться стихи, тоже и с музыкой…
Но была причина поторопиться. У Горшка начались серьезные проблемы с героином. Мы его лечили, но это совсем непросто. Я не буду рассказывать про бессонные ночи и прочие радости, но было понятно, что если не записать альбом сейчас, то, возможно, мы больше вообще ничего не сделаем при участии Горшка. А наша затея даже немного его вытянула. Однажды, когда он совсем уж собрался помирать, я сидел у него дома и держал за руку, дежурил. «Что, – говорю, – сдуться хочешь? Пару альбомов записал и все? Больше ведь ничего после тебя не останется».
Грубо, конечно, но его проняло. «Нет, – отвечает, – теперь из вредности не крякну…»
До кучи оказалось, что пока мы думали, рассуждали, да гастролировали, студия (а мы решили писаться на «Добре») оказалась занята. И нам удалось уговорить знакомых музыкантов немного подвинуться и выделить нам немного времени. Как следствие, записаться мы должны были ускоренными темпами. Что добавляло нервотрепки.
Вдобавок, как только мы сели на точку, начали репетировать и собирать в кучу альбом, Князь стал приносить совершенно непонятные песни. Вернее, явно недотягивающие до уровня предыдущих альбомов. Сам он утверждал, что они хорошие, предлагал их разбирать, записывать и играть на концертах. У меня лично вообще сложилось впечатление, что он на авось приносит весь старый и забракованный материал. Но это было мое личное мнение, и оно, конечно же, неправильное, слишком уж активно Князь пропихивал эти песни.
Клуб «Не Бей Копытом», 1998 год. Фото Е. Евсюкова.
У нас никогда никаких правил не было, но в разборе и выборе новых песен сложилась определенная традиция. Если в музыке или тексте что-то кому-то не нравилось, – все переделывалось. Или было так: тебе не нравится какое-то место в песне – предложи лучше! Обычно в спорных моментах всегда предлагалось множество вариантов, так что было из чего выбирать. Но если хотя бы одному члену группы не нравилась новая музыка или стихи, то мы ее откладывали. Как можно стоять на сцене и играть песню, которая тебя не прет? Весь смысл пропадает.