— Лид, дыра!!! — завопила я не своим голосом, и вдруг чуть ли не в сантиметре от себя увидела Сьедина — видимо, он перенесся через молнию. Король-подросток скорчил зловещую физиономию, которая вдруг подействовала на нас всех как катализатор: Леня схватил Натку и отпрыгнул назад, Натка по пути панически махнула на Сьедина рукой, так, что у него слетела корона, я с визгом изо всех сил припечатала грязным ботинком ему ногу, а король, видимо, решив, что мне причинен какой-то вред, одним прыжком вклинился между нами, отпихнул Сьедина и, пятясь в дыру, поднял обе ладони.
Громадная ветвистая молния треснула прямо перед нами, загородив щуплую фигуру короля-подростка, и зверски загрохотала. Мы вывалились из мира Долгой Ночи в узкий проход между гаражами. Лид, уже в процессе падения, резким движением сложил руки на груди крест-накрест. Светящаяся от молнии дыра на миг расширилась, а потом со свистящим звуком схлопнулась, и вырвавшимся из нее потоком мокрого горячего воздуха нас отнесло назад и повалило друг на друга.
Свет погас, вокруг стало тихо и темно. Я, запрокинув голову, смотрела на звезды… Опять звезды?! Опять темно?! Машина вдалеке бибикает, душно, воздух пахнет бензином… Нет, мы в Москве. А, ну да, здесь же, наверное, ночь… Интересно, сколько времени прошло?..
— О-ой, — раздался стон Натки. — Леня, слезь с моей ноги… Надо бежать…
— Никуда не надо бежать, — сказал Лид, силуэт которого я уже сумела разглядеть в сумерках. — Я закрыл дыру между мирами. Здесь моя сила гораздо больше, ее хватило на это…
— Ох, ужас, — пробормотала Ира. — Ох, что это вообще было…
— Последствия плохого воспитания вашего ребенка. Если бы не ваша вседозволенность, он бы не пролез без спросу за эти гаражи…
— А можно этого ребенка-то расколдовать?! — поинтересовался Леня с понятным беспокойством. В темноте послышался глухой стук — видимо, каменную Маришку уложили на землю.
— Не подгоняй меня, — огрызнулся на него Лид. — Думаю, вы проживете пару минут без диких воплей вашего дитя… Соня, ты не ранена?
— Вроде нет… Лид, а можно свет включить и Маришку все-таки расколдовать?
Вместо ответа король достал из воздуха фонарь, свет которого удачно упал на гранитную статую Маришки, сидящую на земле со сжатыми руками, выдвинутой губой и зажмуренными глазами. Ира завсхлипывала. Я выразительно посмотрела на короля. Тот со вздохом протянул правую руку в мокром и грязном бинте и постучал по каменной голове. Гранит пошел трещинками, отвалился кусочками, и нашим обрадованным взорам предстала живая-здоровая Маришка. Она ревела:
— Ма-а-ма, ну почему меня все время за-кол-до-вы-ва-юу-у-ут?!
— Ну ладно тебе, дочка, это один разик, — успокоила ее Ира. — Просто тот дядя злой колдун…
— Он не злой колдун, это бессмысленное определение, — тут же влез Лид, который, подняв фонарь, внимательно осматривал место бывшей дыры. — Он просто король, как и я. Выходите отсюда, я за вами.
Мы, шатаясь, начали выбираться из-за гаражей на детскую площадку. Лид вышел за нами через минуту, но его фонарь уже не понадобился, потому что над площадкой горел электрический. При нем стало прекрасно видно, что мы похожи на кучку клочкастых оборванцев: Натка с растрепанными полусожженными с одной стороны волосами, Леня с исцарапанным лицом, в дырявых штанах и одном ботинке, мы с Лидом в старинных нарядах, с которых ручьем текла грязная вода… За спиной короля по-прежнему торчал меч, а у меня перед глазами повисло сбившееся с волос украшение. Я вяло выдернула его и отбросила в кусты.
— Господи, ну и вид у нас, — подала озабоченный голос Ира. — Пойдемте скорее домой отчищаться… Ой, что это я, — спохватилась она, поглядев на короля, — даже тебя не поблагодарила. Спасибо тебе, если бы ты за нами не пришел, мы бы с Маришкой там пропали.
— Да, спасибо, Лид, ты клевый мужик, — с силой кивнул Леня и протянул королю пятерню. Лид посмотрел на нее в брезгливом сомнении прямо-таки было видно, как высокородность борется в нем с нежеланием затевать склоку на пустом месте. В конце концов он медленно протянул руку и совершил с Леней осторожное рукопожатие. Натка при этом невежливо хыкнула, но тут же подошла и с брызгами похлопала короля по мокрому плечу:
— Присоединяюсь. Если бы ты молчал и только что-то делал, было бы гораздо лучше, твое величество, потому что по делам, в отличие от слов, ты хороший парень. Только в окно меня больше не пихай, идет?
— И меня. Хотя тоже спасибо, что помог моим родственникам, — добавила я, смеясь, и, подойдя к королю с другой стороны, подумала даже, не чмокнуть ли его ответно в щеку, но потом как-то застеснялась. Лид, кажется, застеснялся тоже: я уже который раз замечала, насколько он не привык, чтобы его кто-то хвалил, но все же осмотрел нас всех сверху вниз, как добрый властелин послушных подданных, и негромко ответил:
— Спасибо вам за похвалы. Пойдемте домой.
Дома было еще светлее, чем под уличным фонарем, поэтому зайдя и увидев друг друга, мы разразились несколько нервным, но веселым смехом. В ванную выстроилась очередь, как и к Лиду, который, словно швея пополам с дизайнером, восстанавливал нашу одежду, даже мое платье, хотя здесь его надеть можно было разве только на какой-нибудь маскарад. Выйдя из ванной, восстановленную одежду мы упихали в стирку, а сами переоделись кто во что может. К тому же я подстригла Натку под каре, вровень с обожженным куском волос. Король, не заходя в ванную, как-то обрел чистые волосы, наколдовал себе такой же, как раньше, костюм, только сухой, и я, наконец, смогла осмотреть ему руку и сменить бинт. Несмотря на кошмарные и антисанитарные условия, в которых мы находились последние два дня, королевская рука не воспалилась и даже немного поджила.
— Ой, я, наверное, ярмарку пропустила, — огорченно сказала Ира, выходя из кухни с тарелкой бутербродов в одной руке и браслетом в другой.
— Пропустила? — поглядела я на короля, устроившегося рядом со мной на диване. Тот, повернув голову, смерил меня сонным взглядом и пробормотал:
— Вряд ли. Время возле дыр между мирами обычно течет медленнее, чем в самих мирах. Скорее всего, мы вернулись в тот же день, точнее, в ту же ночь, из которой ушли.
— Пять утра, — сказала Натка и зевнула. — Но число точно сегодняшнее, то есть, завтрашнее. Тьфу ты. Короче, Ир, твоя ярмарка сегодня.
— Здорово! — обрадовалась Ира и тоже зевнула. — Пойдем, Маришка, спать. Лид, ты же тоже останешься?
— Я здесь всегда и был. У Сони в комнате. Просто она просила не говорить вам об этом.
— Почему? — рассмеялась Ира. — Это же так интересно, Сонь. Как будто прямо в кино сходила!
— Ну, ты понимаешь, я…
— Да ладно тебе, главное, сейчас мы все знаем…
— Не все, — вдруг плаксиво влезла Маришка и тыкнула пальчиком в Лида. — Чего они меня все время превращают?!
— Да не все, доча, я же тебе объясняла, это был дядя злой колдун…
— Значит, Лид тоже злой колдун! — сделала логичный вывод Маришка. — Он меня, пока вас не было, в кого-то превратил и в клетку посадил! Меня только тетя Соня выпустила!
Ира и Леня ошарашено вылупились на Лида. Мы с Наткой переглянулись. Король особенно никак не отреагировал.
— Ты правда ее во что-то превращал?! — поинтересовалась Ира, на лице которой теперь что-то не было видно благодарности.
— Правда, — кивнул не к месту честный Лид.
— Зачем?!
— Чтобы не кричала, она мне мешала.
— А мы тебе не мешаем?! — нахмурившись, зарычал Леня. — Может, ты и нас во что-то превратишь?!
— Будете мешать, превращу, конечно.
— Ну ты хорош! Совсем, что ли, оборзел?!
— Ребята, да ладно вам, — попыталась примирить их Натка. — Все устали как собаки… Давайте завтра с утра на свежую голову поругаетесь.
— Еще не хватало на свежую голову с ним ругаться! — Леня повернулся ко мне. — Ты почему не сказала, что он такой?!
— Вначале вы бы все равно не поверили, а потом я говорила! Я вам говорила, что он король!
— И что, король у них это сволочь, что ли?
— Не сволочь, но ему все равно на всех людей. Кроме меня, да и то только потому, что я его спасла! Не принимайте вы на свой счет! — принялась сбивчиво объяснять я. Ира молча и мрачно поглядывая на меня, прижала к себе Маришку, а Леня повернулся к королю и, потрясая кулаком, рявкнул:
— Слушай, ты! Если ты еще раз мою дочку или жену тронешь, я хоть колдовать не умею, а тебя по стенке размажу! Понял?!
— Что мне нужно понимать? — голос Лида неожиданно гулко разнесся по квартире. — Вам ведь это все приснилось. Вы спите.
— Я? — сказал Леня и, закрыв глаза, уснул стоя. Ира и Маришка уронили головы и засопели. Лид медленно встал с дивана, шевельнув пальцем, заставил его разобраться и самозастелиться бельем, после чего мои родственники проплыли по воздуху и аккуратно уместились под одеяло, где и продолжили дрыхнуть с умиротворенными лицами.
Мы с Лидом и Наткой молча переглянулись. Натка сказала шепотом:
— Меня не вздумай усыплять. Я сама пойду на кухню посплю, все равно родителям сказала, что у вас переночую. Не горюй, твое величество, Сонькины родственники люди хорошие, но простые…
— С чего ты взяла, что я горюю? — прошипел в ответ Лид. — Подобных колебаний настроения у простолюдинов от любви до ненависти я навидался за время своего правления, это для них естественно.
— Ну как хочешь, — вздохнула Натка, махнула мне и по-хозяйски полезла в мой одежный шкаф за постельным бельем для себя. Король молча развернулся и канул в мою комнату. Я понуро потащилась за ним. Меня все время тянуло извиниться, но я никак не могла решить, кто же больше неправ: король или родственники. Я так задумалась, что даже не пожелала королю спокойной ночи, и он тоже молча ушел на свою половину, где тут же заревел камин. Я свернулась под одеялом комочком: почему-то мерзли руки и ноги, и вообще после всех переживаний меня неуютно трясло. В конце концов я кое-как уснула, но ничего хорошего из этого не вышло, потому что мне немедленно начал сниться выскакивающий из-за каждого угла Сьедин с искаженной физиономией, собственные руки, превращенные в пыль и осыпающиеся, Натка с горящими волосами и Лид, убиваемый молнией…