Король казино — страница 53 из 67

Русаки были.

Недоброе чую, — помолчав, произнес Бурят.

Чего это? Дела идут лучше не надо! Ну, потеря­ли мы на девках. Отыграемся на другом.

Позвони-ка этой костромской!

Маевский вытащил из кармана лист бумаги, провел пальцем по списку.

Кузнецова Анна Григорьевна... — подвигая те­лефон, проговорил он. — Не отвечает.

— Звони дежурной!

Добрый день! Скажите, пожалуйста, Кузнецова Анна Григорьевна не выехала? Спасибо... — Антон по­ложил трубку. — Ушла с вещами.

Так и думал. Зачем этим волкам оставлять свиде­теля?

Волкам? — переспросил Антон. — Уж не «вол­ки» ли полковника Саргачева?

Какие еще «волки» Саргачева?

Слыхал я, командовал он разведротой в Афгане... Точно. «Русские волки». Так их называли «духи».

Ты поинтересуйся, Антон, — сказал Бурят. — Чую, пахнет дело керосином...

Грязнов ни о чем не спрашивал, а «волки» майора Го­лованова молчали. Слава, правда, поинтересовался по при­езде: как, мол, порядок? На что Голованов ответил: «Пол­ный порядок». Слух, однако, о событии в «Интуристе» дошел до ушей Грязнова, но не от подчиненных, а от одного из муровцев, бывших на месте происшествия. Слава вызвал на ковер всех участников, присесть не пригласил, поочередно обвел их грозным начальственным взглядом.

Кто Слону яйца вырезал?!

Голованов оглядел друзей, остановился на Филе.

Ты, что ли, Филя?

Как что, сразу Филя, — ответил парень.

Ходил с дочкой в зоопарк?

Ну, ходил.

Слышал, что начальник сказал?

Не глухой.

Слона видел?

Глядеть слона специально и ходили!

Он, товарищ начальник! Больше некому, — об­ратился майор к Грязнову. — Только на кой ему это надо было, не пойму.

Парни грохнули, так и раскатились оглушитель­ным смехом. Грязнов не ожидал такого поворота, хо­тел сначала показать характер, но, глянув на хохочу­щих парней, на Филю, застывшего с простоватой улыб­кой, тоже рассмеялся.

Я бы и сам их, сволочей, будь моя воля, подве­сил бы за эти самые места, — сказал он. — Обидно, мужики...

Чего ты, шеф? — даже встревожился Голованов.

Директор я или кто?

У Крота спроси, — посерьезнел Голованов.

Ты меня не учи, у кого спрашивать! Надо будет, узнаю... Вот что, браточки, собирайтесь-ка вы в ко­мандировку.

Куда?

В славный русский город Воронеж.

Филя! Ты же воронежский!

Правда? — обрадовался Грязнов.

Родился и вырос, пока в армию не загремел. Отец с матерью там живут.

Город хорошо знаешь?

Чего его не знать? Знаю.

Ты не стесняйся, Филя, — сказал Голованов. — Очень застенчивый. Сил нет. Ты расскажи начальству, за кого тебя принимали блатные в родном городе Во­ронеже.

Ладно тебе, Головач...

Стесняется. По-моему, Филя, все блатняги воро­нежские тебе кланялись?

Чего ты мелешь, Головач? Кончай гнать.

В самом деле, Филя, блатных знаешь? — спро­сил Грязнов.

Когда-то всех знал.

Отлично, — что-то соображая, проговорил Сла­ва. — Выезжаем через сутки. Задачу объясню в по­езде.

Так ты с нами? — широко улыбнулся Голова­нов. — Намекни хоть, что за делишки-то...

Обычные. Постреляете, повоюете, помашете ку­лаками... Все. Свободны.

* * *

Турецкий допрашивал генерала Пестова на Лубян­ке. Руководство ФСБ любезно предоставило ему обшир­ный кабинет. Они только что просмотрели озвучен­ный киноматериал.

Ну и что? — насмешливо спросил Юрий Гаври­лович Пестов.

Помню, вы возмущались отсутствием звука, — напомнил Турецкий.

Появился. И что?

Ваш голос?

Этого я не знаю. Был у меня подполковник Рябков...

Генерал кашлянул, почувствовав, что сделал промаш­ку, что конечно же не ускользнуло от внимания следо­вателя.

Продолжайте, Юрий Гаврилович.

Этот подполковник любой голос может изобра­зить.

Не он один такой умелец!

Ия говорю! Может, Винокур или этот... Миха­ил Евдокимов! Я таких картинок воз могу настря­пать!

На экране-то вы. Собственной персоной.

А я думаю, известный артист Яковлев. Мы с ним, кстати, похожи. Не замечаете?

Сходство есть, — признал Турецкий. — А под­полковник Рябков не был, как вы выражаетесь, а он есть. Он жив и здоров.

Пестов промолчал, взял сигарету и закурил.

И он подтвердил, что на пленке изображен именно он, хотя тоже смахивает на какого-то артиста.

Вызовите Рябкова, — властно по-генеральски ска­зал Пестов.

Пожалуйста, — нажимая кнопку, ответил Турец­кий. — Пригласите подполковника Рябкова.

Сотрудник ввел подполковника и сразу же вышел.

Присаживайтесь, Павел Геннадьевич. Вы про­смотрели киноматериал?

Да. Просмотрел.

Признаете, что именно вы запечатлены в кадре?

Признаю.

Кто находится рядом с вами?

Генерал-майор госбезопасности Юрий Гаврило­вич Пестов.

Генерал Пестов утверждает, что в кадрах запе­чатлен известный артист Юрий Яковлев.

Утверждать можно что угодно, — усмехнулся Ряб­ков. — А вместо меня кто изображен?

Надеюсь узнать об этом у генерала... Каким об­разом произошла ваша встреча?

Генерал Пестов позвонил, и я прибыл в назна­ченное место.

Куда?

К подъезду дома.

Имеете ли что-либо сказать по поводу записи?

Запись верная.

Вы свободны, Павел Геннадьевич.

Паша! — окликнул Пестов подполковника. — Сколько тебе заплатили, Паша, за мою голову?

Себя я презираю, генерал, — медленно произнес Рябков. — Тебя ненавижу. И не дай Бог нам встре­титься наедине.

Это — угроза! Запротоколируйте! — приказал Пе­стов.

Протоколируется, генерал, все протоколируется... Как видите, дела ваши худеньки! Вы понимаете, ра­зумеется, что подполковник Рябков, кроме того, что признал киноматериал действительным, еще кое-что поведал следствию?

Прекрасно понимаю!

И что на это скажете?

Я буду отвечать на вопросы, касающиеся лишь вашей компетенции.

Моя компетенция довольно широка, — ответил Турецкий, — она не ограничивается расследованием убийства Веста. Моя компетенция расширяется ото дня ко дню.

Когда расширится до расследования всего того, что происходит внутри ФСБ, тогда потолкуем о том, что поведал Рябков.

Итак, Юрий Гаврилович, услышав несколько так­тов похоронного марша по домашнему телефону, что явилось вам очередным сигналом, вы знали, что это приказ, и затем сами приказали подполковнику Ряб- кову уничтожить Андрея Васильева. Приказ был вы­полнен, но, правда, не очень-то удачно...

Вы говорите, а я послушаю, — усмехнулся генерал.

Вообще-то бывает наоборот, но если вы так уж хотите, пожалуйста, — Турецкий пожал плечами. — Генеральным прокурором уже дана санкция на ваш арест, так что сидеть вы будете долго, советую вам признать свое соучастие в этом убийстве. Как видите, сильные мира сего не смогли вас освободить из-под стражи, хотя вы были совершенно уверены в своей безнаказанности, если припомнить ваши угрозы гене­ралу Самсонову. Вы, конечно, не сами по себе отдали приказ, вам тоже приказали.

И вы знаете кто?

Иначе я с вами бы не разговаривал.

Назовите фамилию.

Не только фамилию, но и имя, и отчество, и дол­жность.

Что же вы тянете?!

Позвонила вам вице-премьер нашего государства Лариса Ивановна Стрельникова.

Теперь я убежден, что ваша компетенция будет расширена, — помолчав, ответил Пестов.

Звонок был из квартиры Веста, что на Арбате, о чем свидетельствует номер телефона, оставшийся в па­мяти вашего аппарата типа «Ассистент», который, ви­димо, по халатности позабыли смыть. Скажу больше. Вам не показалось странным, что звонок с музыкой похоронного марша был сделан из квартиры, где вице- премьер не проживает?

Не обратил внимания. Сразу начал звонить Ряб- кову.

Спасибо, Юрий Гаврилович. Это уже признание.

Вы хотели сказать что-то большее...

Лариса Ивановна была в квартире не одна. С Валерием Степановичем Саргачевым, с которым вы тоже хорошо знакомы. Чем они там занимались, не­трудно догадаться, если внезапно вошедший в квар­тиру Андрей Васильев через некоторое время выбе­жал сам не свой.

Чем бы они ни занимались, Васильеву-то что за дело?

Андрей любил Ларису Ивановну. По-настояще­му. Мне не хотелось бы, Юрий Гаврилович, залезать в чужие постели, а потому, чтобы не терять время, сооб­щаю вам следующее. Вот санкция прокурора, дающая мне право допросить вице-премьера. Дана она, как ви­дите, самим Генеральным прокурором Российской Фе­дерации. Но я пока решил повременить с допросом.

Почему?

У Ларисы Ивановны умерла мать.

Жаль. Людмила Васильевна была хорошим чело­веком, — помолчав, сказал Пестов. — Очень жаль.

Вы были знакомы?

Да. Я служил под началом генерала Стрельникова.

Решил повременить, — повторил Турецкий. — И правильно сделал. Вице-премьер сама предложила мне встречу. Это как-то удобнее.

Вы полагаете, Лариса Ивановна напугана?

Ее положение безвыходно. И она хочет найти козла отпущения.

И этим козлом окажусь я?

И вы тоже.

Пестов задумался, потом перевел взгляд на теле­фонный аппарат.

Разрешите позвонить?

Кому?

Вице-премьеру.

Звоните, — подумав, разрешил Турецкий. — Но­мерок подсказать?

Спасибо, я помню.

Нажмите, пожалуйста, кнопку включения звука. Мне тоже любопытно послушать вашу дружескую беседу.

Здравствуйте, Лариса Ивановна!

Это вы, Юрий Гаврилович?! — раздался голос жен­щины. — Вас освободили?

Да, — с некоторой заминкой ответил Пестов.

Слава Богу! Вы заходили к Павлову?

Пока нет.

Поспешите. До встречи, Юрий Гаврилович.

Минутку! Один вопрос, Лариса Ивановна...

Слушаю.

Вы сами захотели встретиться со следователем Александром Борисовичем Турецким?

Вы откуда звоните? — после молчания голосом, в котором явно ощущалась тревога, спросила вице-пре- мьер. — Определитель не показывает...

Я жду ответа, Лариса Ивановна.

По комнате понеслись короткие гудки.

Теперь поверили? — спросил Турецкий.