Поступить в колледж означало провести в спортсменах-студентах как минимум еще год: Леброн продолжал бы развиваться, но ему пришлось бы отклонять спонсорские предложения и деньги. Его талант позволял ему пренебречь этим, он был тем, кто должен входить в НБА через парадный вход и сразу начинать зарабатывать деньги. Такие, каких у него и его мамы никогда не было и которые могли теперь навсегда изменить их жизнь.
«Когда предоставляется такая возможность, за нее нужно хвататься – вот почему я склонился к такому решению. Жду не дождусь, когда смогу принять этот вызов. Обожаю вызовы, но и понимаю, что все будут выкладываться по максимуму в матчах против меня, чтобы понять, чего я стою».
Драфт был назначен на 26 июня 2003 года.
«Не подведу клуб, выбравший меня, какой бы он ни был. Постараюсь быть лидером в команде, стремящейся год от года играть лучше и лучше».
Леброн не сомневался, что переход в НБА был для него оптимальным выбором. При принятии решения он посоветовался с мамой, Эдди, тренером Дрю и «Великолепной четверкой» – теми, кого считал самыми важными людьми в своей жизни.
«Все поддержали. Они понимали, что в итоге решаю я, но все они помогли мне принять правильное решение».
Выйти на драфт, сразу заявить, что становишься профессиональным баскетболистом – это было решение, убравшее все барьеры, открывшее Леброну путь на последние этапы перед официальным вступлением в НБА. Теперь, когда все было объявлено, талантливый юноша, мечты которого разделял и весь Акрон, мог подписывать агентское соглашение, заключать спонсорские контракты. С этим решением он перестал быть сыном Глории, многообещающим спортсменом-школьником – он официально стал профессионалом. Бизнес-проектом с многомиллионными перспективами. Контракт, который он подпишет в НБА с выбравшей его командой, – это ерунда по сравнению с тем, что сулили ему рекламщики.
ПЕРЕЙТИ СРАЗУ В ПРОФЕССИОНАЛЫ – ОГРОМНЫЙ СКАЧОК ДЛЯ 18-ЛЕТНЕГО ЮНОШИ, НО ПРИМЕРЫ ГАРНЕТТА И БРАЙАНТА ПОКАЗЫВАЛИ, ЧТО ТАКОЕ МОГЛО ПРОИСХОДИТЬ И ДАЖЕ СТАНОВИЛОСЬ ВСЕ БОЛЕЕ ПРИВЫЧНЫМ ДЕЛОМ – КАК, НАПРИМЕР, С ТРЭЙСИ МАКГРЭДИ В 1997-М.
Главное, чем стоило озаботиться в это время, – выбором производителя экипировки, чьим именно лицом он будет. Первым большим контрактом в его карьере.
«Путь от десяти долларов в кармане до обладания сотней миллионов я прошел, еще учась в школе».
Все наиболее известные экипировщики извивались ужами. И делать это они начали давно, не при его объявлении о выходе на драфт и не когда он увенчал свою школьную карьеру очередным титулом. Леброн – идеальное лицо бренда: все считали, что в НБА его ждет успех, что он может стать иконой как минимум на десятилетие. Он пришел в НБА с ореолом наследника Джордана, он, еще не окончив школу, уже стал знаменитостью. У него были душещипательное прошлое, обаятельная улыбка и заразительная непосредственность, но еще и взрослость не по его восемнадцати годам. Люди уже обожают его, аплодируют его чудесам, его уже прощают за редкие ошибки.
Когда он еще учился в третьем классе старшей школы, Nike пригласила Глорию и Эдди в свою штаб-квартиру в Бивертоне, штат Орегон, на переговоры с главным человеком в компании – Филом Найтом. Найт рассказал им, что думает о Леброне, объяснил, в какой роли он его видит: она была похожа на роль Джордана, с которым Фил и компания работали над всемирным продвижением Nike в 1984 году. Леброн мог вести «свуш» [4] к новым вершинам, с его-то улыбкой и талантом. И быстро превратить их в огромный контракт.
Adidas тоже давно обхаживал Леброна. Они стали спонсорами «Файтинг Айриш», даже предлагали этому чудо-мальчику стать автором дизайна формы для его команды, а менеджеры «трехполосных» тем временем ходили по пятам за Глорией. И пытались убедить Леброна (с помощью чартера для него и его друзей), что лучший экипировщик – именно они. Чтобы добиться расположения Леброна, Nike подключала Джордана, Adidas же запросила помощь у Коби Брайанта, еще одного кумира его детства. Тут же нарисовалась и Reebok, чьими лицами были Шакил О’Нил, выигравший с «Лейкерс» три титула НБА, и Аллен Айверсон, один из героев Леброна – тех, кто приветствовали его каждое утро с постеров на стенах его комнаты. Один из тех героев, перед которыми Леброн благоговел.
Для того, кто рос в бедности и без крыши над головой, эти предложения были космическими. Все сулили пятилетние контракты. Adidas – на шестьдесят миллионов долларов. Nike выложила на стол восемьдесят семь. Самой щедрой оказалась Reebok: сто девятнадцать миллионов. После нескольких дней раздумий Леброн заключил соглашение со «свушами». Не потому, что Джордан способствовал их всемирной известности, а потому что, по его мнению, они были теми, кто в долгосрочной перспективе мог дать больше – как с точки зрения заработка, так и для продвижения его лично.
Прошел месяц после объявления о переходе в НБА, и за месяц до драфта Леброн узнал, кто его выберет. Это принцип, позволяющий дать слабым командам возможность усилиться молодыми игроками, переходящими из школьного или студенческого спорта, а также лучшими талантами из-за рубежа. Таким образом удается поддерживать баланс стоимости игроков на рынке и иллюзию того, что любой клуб лиги может рано или поздно сражаться за титул.
Ожидалось, что это будет один из драфтов, изменяющих расклад сил: на нем были три игрока, способные качественно преобразить клубы. Ожидалось, что он станет драфтом, на котором команды стремятся получить право выбора пораньше: все понимали, что в этом длинном списке молодых ребят могут скрываться их новые символы, будущие знаки эпохи, приобретение которых может обернуться трофеями – спортивными и коммерческими. Помимо Леброна это были Кармело Энтони, первокурсник колледжа, только что победивший с «Сиракьюс Орандж» в NCAA, и Дарко Миличич, сербский талант – о нем отзывались очень лестно.
Право первого выбора предоставляется с помощью лотереи, в которой команда, побеждавшая реже других в предыдущем сезоне, имеет больше возможностей выиграть. Это настоящая лотерея: в лототрон загружаются тысячи шаров разного вида, и так, что количество шаров худшей команды больше, а, следовательно, у нее больше и шансов победить. На кону – первый общий номер драфта. Однако все в НБА считали, что настоящим призом этой лотереи, и, как следствие, первым номером, должен быть Леброн Джеймс. Победитель объявляется в ходе шоу, где НБА собирает руководителей клубов, показывая их реакцию в прямом эфире.
Командами с большими шансами на успех, то есть выступившими неважно в предыдущей регулярке, закончившейся всего за несколько дней до того, как Леброн объявил о своем решении, – оказались «Кливленд» и «Денвер». «Кавальерс» были домашней командой для Джеймса, они базировались в сорока минутах езды от Акрона. В глубине души он надеялся выступать именно за «Кавс», поскольку это позволило бы ему оставаться дома, стать героем своих родных мест. Судьба взяла это в свои руки: третий выбор достался «Денверу», второй – «Мемфису» (который в рамках обмена, состоявшегося несколько лет назад, обещал его «Детройту», лучшей команде Восточной конференции). Первый же, право выбора Леброна, достался именно «Кливленду». Это было 23 мая 2003 года.
– Сегодня – важный день для кливлендского спорта, – заявил Гордон Ганд, держа в руках майку «Кавальерс» с номером «23» и фамилией Леброна. – Я очень рад за болельщиков Кливленда, за Акрон, наш город, за весь северный Огайо.
А Джон Паксон, генменеджер команды, спустя некоторое время говорил:
– Думаю, понятно, что первым номером мы намеревались взять Джеймса.
На следующий день состоялась презентация Леброна Джеймса в конференц-зале «Рэдиссон-отеля» в Кливленде, в окружении новых партнеров. Он был в белой налобной повязке с логотипом спонсора и выглядел гордым в куртке от того же спонсора. В обоих ушах – по серьге, как у обожаемого им рэпера. И улыбка в тридцать два зуба: он выглядел как человек, который знает, что его жизнь теперь изменилась и что вскоре изменится еще больше. Она будет совершенно другой по сравнению с той, что была до этой минуты. Леброн производил впечатление человека, понимающего, что он вплотную приблизился к своей мечте. И улыбка не сходила с его лица.
«Я останусь в Кливленде, в Огайо, и я правда, правда доволен. Я здесь не для того, чтобы пообещать выиграть титул. Я здесь для того, чтобы пообещать, что мы будем становиться сильнее день ото дня, что мы будем лучше, чем в прошлом году. Вот это я могу гарантировать. Я здесь не для того, чтобы спасать клуб, даже притом что надеюсь остаться тут на десять-двенадцать лет, чтобы вернуть команду туда, откуда Майкл Джордан нас, извините за выражение, пинками выгнал… Надеюсь, что быстро верну радость кливлендцам, увлеченным спортом. Я должен много что улучшить в моей игре: принять новую роль и надеяться, что партнеры почувствуют во мне лидера. Я должен вести себя правильно, чтобы адаптироваться к НБА, привыкнуть играть восемьдесят два матча в отличие от двадцати семи школьных. Хотя не представляю, как я откажусь от конфет. Но не во мне дело: на первом месте команда, то, как мы можем стать лучше вместе. Я не ощущаю давления, потому что делаю то, что люблю, – играю в баскетбол».
Леброн был готов. Готов стать тем, кем мечтал стать со времен средней школы: профессионалом НБА. Готов быть новым Джорданом. Пока он настраивался на драфт, на официальное начало своей новой жизни (той, в которой деньги не проблема, а баскетбол – уже не развлечение, а работа), он не забывал, кем он был. Ночи на диване в ожидании возвращения мамы, бесконечные переезды, пропущенные уроки. Ощущение настоящей семьи у Уокеров. Не забывал все советы тренера Дрю, время, проведенное с Малышом Дрю, Сиэном, Уилли и после – с Ромео, в фантазиях о баскетболе, в тренировках, в просмотре матчей, все их вопросы к самим себе – станут ли они однажды действительно такими, как Джордан? Сейчас, когда Леброн готовился стать профессионалом, посвятить себя работе, доказать миру, что он может быть как Джордан, что баскетбол – его жизнь, этот парень, быстро взрослеющий не по своей воле, прокручивал в голове все уроки своего Акрона. Города, который помогал ему расти, несмотря на их с мамой трудную жизнь, никогда не бывшую к ним щедрой. Города, что дал ему систему поддержки, позволившую ему выжить, – людей, показавших ему путь, тех, с кем он плечом к плечу противостоял жизненным неурядицам.