– Гробур, прикрой меня! – прокричал я компаньону и, спрыгнув на землю, взялся в жуткой спешке срезать с перехватчика сети; слой за слоем, чтобы, упаси Боги, не повредить перехватчику крылья. Энергорезак – штука, безусловно, полезная, поскольку режет все подряд, кроме магических кристаллов. И потому орудовать им надо предельно осторожно, а то зацеплю ненароком Злюке пару сухожилий и лишу его возможности летать. А по земле на нем далеко не уедешь – бегуны из турбошмелей слабенькие.
Брайхорнец занял позицию для стрельбы и начал выискивать себе первую цель. Ею оказалась кучка вооруженных арраунов, быстрее всех примчавшихся на место аварии, видимо, в надежде урвать самые лакомые куски добычи. Выждав момент, когда враги взбегут на ближайший подвесной мост, откуда нас было очень удобно забрасывать копьями, Гробур шарахнул по нему из тарана– силовика, метясь туда, где шаткая конструкция крепилась к стене ущелья.
Ломающий камни спеллган разорвал перекрученную сухую лозу, как гнилую нить. Крепления моста с треском лопнули, и тот обрушился неподалеку от нас. Дюжина четвероруких гурьбой грохнулась на землю, прямо под ноги герцогу, уже поджидающему врагов со взведенными кастетами.
К тому моменту, когда пульсатор тарана полностью перезарядился, желтобрюхий успел расправиться со всеми дикарями, что еще представляли для нас угрозу. Не дав никому из них опомниться и подняться на ноги, герцог методично размозжил черепа арраунов силовыми кастетами, затем вытер испачканные вражеской кровью руки о сеть и приготовился встречать следующую волну дикарей.
Я тем временем очистил от обрывков невода правый бок Злюки и перешел на левый. Работа, которая в обычных условиях не доставила бы мне хлопот, сейчас казалась трудной, как никогда. Руки дрожали от очередного мощного притока адреналина – и не предполагал, что мои надпочечники способны производить его в тех количествах, сколько его побывало у меня в крови за последние двое суток. Казалось, еще немного, и кровь закипит, став такой же горячей, как кровь ящеров. Волнение сказывалось на координации движений, что при работе с энергорезаком создавало серьезную помеху. Я обливался пóтом, но продолжал отдирать от перехватчика куски арраунских сетей, боясь остановиться даже на мгновение. Рассыпанные повсюду окровавленные обломки мутазвериных корпусов и груда костей являлись достаточным поводом, чтобы забыть об усталости и неуверенности. Всё, что угодно, лишь бы поскорее подняться в воздух и убраться отсюда подальше…
Следующая атака дикарей была на порядок массированнее. Они прекрасно видели, что случилось с их самыми голодными собратьями, поэтому уже издалека взялись швырять в нас копья и камни. Гробур подхватил с земли большой обтекатель от стрекоптера и, встав подле меня, накрыл нас выпуклой стальной пластиной, словно щитом. При этом герцог не забывал периодически высовываться из-за него и постреливать в наиболее ретивых врагов.
Грохот камней и наконечников копий по поверхности нашего жалкого укрытия мог свести с ума кого угодно. Аррауны больше не рисковали забегать на мосты, а подбирались к нам по широким искусственным карнизам, сплетенным из той же лозы. Карнизы были оборудованы перед входами в пещеры и соединены между собой лестницами, отчего походили на многоярусные строительные леса, сооруженные уступами вдоль стен каньона. Достаточно сложная конструкция, если учесть, что стены Колбы обладали отрицательным наклоном и были совершенно не приспособлены для удержания на себе каких-либо построек. Поэтому каждый выстрел брайхорнца сносил не только нескольких врагов, но и неустойчивую шаткую опору, на которой они находились.
Но, как бы то ни было, дикари занимали по отношению к нам стратегически выгодную позицию, а многие из них спустились на землю и решили ударить по жертвам с двух направлений. Крупную наземную атаку нам уже не отбить. Даже найдись поблизости второй пригодный для щита обломок, крепыш-ящер не удержал бы его, а если бы и удержал, лишился бы возможности отстреливаться. Орды врагов грозили навалиться на нас с минуты на минуту, и каким бы великим воином ни являлся Гробур Двадцатый, эту битву ему не выиграть.
Впрочем, я хоть и трясся под щитом от страха, но продолжал делать свою кропотливую работу. Очистив левый бок турбошмеля, я крикнул Гробуру, чтобы тот забирался в седло, а пока ящер, не опуская щита, устраивался в нем, я последними взмахами резака содрал сети с забрала мутазверя. Дикари смекнули, что, несмотря на их хитроумную ловушку, жертвы все-таки выпутались, и разразились гневным жужжанием, от которого у меня едва не раскололась голова. Брайхорнец в очередной раз шарахнул по приблизившейся к нам группе копьеметателей и взял на прицел следующую. Откуда-то сверху на щит грохнулся большой обломок скалы. От удара компаньон аж согнулся в седле, но сумел удержать нашу единственную защиту.
– Шинтай! – выругался я, глянув вверх и с ужасом обнаружив, что четверо арраунов выкатывают из расположенной прямо над нами пещеры еще один крупный кусок скалы. В этом обломке было, наверное, не меньше полутонны веса, и отбить его щитом Гробур однозначно не смог бы. Дикари, не мудрствуя лукаво, готовились уронить тяжеленную каменюку нам на головы и раздавить нас под обтекателем, как под прессом. У меня в запасе оставалось всего несколько секунд, и я, перестав отдирать остатки невода, метнулся в седло.
От щита так и так следовало избавляться. Ящер не удержал бы его при встречном потоке воздуха, да и Злюка мог попросту не взлететь с таким лишним «крылом».
– Бросай железяку! – проорал я Гробуру и, наскоро пристегнувшись, дал перехватчику команду на старт. Желтобрюхий едва успел отшвырнуть наш спасительный щит в сторону. Опоздай ящер на мгновение и забудь про ремни безопасности, вылетел бы сейчас из седла вместе со своим стальным парашютом.
Подпрыгни Злюка вертикально вверх, и мы точно столкнулись бы с падающей на нас каменной глыбой. Но я намеренно сориентировал стартовый подскок под углом, чтобы разминуться с ней в полете. Хвала Эрену, мой расчет оказался верным. Меня передернуло, когда я заметил, какая громадина пронеслась к земле справа от нас, и представил на миг, что стряслось бы, увенчайся эта вражеская атака успехом.
В целом, взлет прошел успешно, не считая мелких, по нынешним меркам, неприятностей вроде копья, что вскользь задело мне шлем, и булыжника, крепко стукнувшего меня по бедру. Легкая контузия и ушиб – вполне приемлемая плата за то, чтобы не оказаться на обеденном столе у диких арраунов. Злюка уверенно встал на крылья, разметав в воздухе не убранные мной мелкие обрывки сетей, словно праздничное конфетти, и пошел на взлет.
Ящер загодя отстрелил препятствующий нам один из подвесных мостов, и я уже прочертил в мыслях оптимальный маршрут для бегства, как вдруг что-то сильно стукнуло перехватчика в задний обтекатель. Затем последовал рывок, похожий на тот, что мы пережили при падении, и Злюка, готовый было ринуться дальше, завис в воздухе, как привязанный.
Обернувшись, я сразу понял, что именно стряслось. Мы действительно очутились на привязи, и достаточно крепкой. Арраун-гигант, в коем было более трех метров роста – я и не знал, что среди них встречаются такие чудовищные особи, – умудрился попасть в Злюку огромным зазубренным гарпуном. Его острие пробило перехватчику аккумуляторный отсек и намертво завязло в обшивке. И все бы ничего, но к гарпуну был прицеплен стальной трос, другой конец которого крепился ко вделанной в скалу примитивной лебедке. Выдрать ее турбошмелю было уже не под силу – Злюка скорее раскурочил бы себе задний обтекатель вместе с гнездами для энергетических батарей. А изловивший нас исполин ухватился за лебедочный ворот и начал подтягивать загарпуненного мутазверя к себе.
Надо отдать должное обитателям Большой Колбы, они научились встречать незваных гостей во всеоружии. Гарпунщик явно дежурил здесь для иной цели – поднимать крючьями наверх освежеванные тела жертв, – но глаз у него был точный и рука разила без промаха. Я не стал форсировать Злюке мощность, а иначе мы вмиг лишились бы аккумуляторного отсека вместе с его содержимым. Устранять проблему следовало тем же инструментом, которым я срезал сети и который, к счастью, не потерялся в предполетной суматохе.
– Режь трос! – приказал я брайхорнцу, протягивая ему энергорезак. Гробур сначала пальнул в гарпунщика из спеллгана, но промахнулся и только потом взял у меня инструмент. Чтобы дотянуться до троса, ящеру пришлось отстегнуть ремни безопасности, взобраться на седло с ногами и ухватиться за поручень, чтобы не упасть с болтающегося из стороны в сторону перехватчика. Теперь ничто не мешало компаньону вернуть нам свободу. Я скомандовал Злюке сбавить ход, дабы ослабить натяжение привязи и предотвратить рывок, который должен был последовать за тем, как перерезанный трос лопнет.
Гарпунщику наши контрмеры очень не понравились. Схватив валявшееся возле лебедки копье, арраун метнул его в Гробура, который распластался на заднем обтекателе и готовился вот-вот исполнить задуманное. Меткому копьеметателю непременно удалось бы прикончить ящера, не заметь я вовремя этот бросок и не скомандуй Злюке вильнуть вбок.
Копье вонзилось рядом с гарпуном, всего в нескольких сантиметрах от тянущейся к нему руки компаньона. Полностью сосредоточенный на работе, Гробур не видел вражеского выпада и потому инстинктивно отдернул ладонь, когда оружие дикаря чуть не пригвоздило ее к корпусу перехватчика. И надо ж было так случиться – нечаянно выронил энергорезак! Спасительный инструмент скатился по обтекателю и полетел вниз, на дно каньона.
Взревев от досады, желтобрюхий переломил древко копья и хотел было вновь схватиться за спеллган, но я его остановил. Возможно, гарпунщика мы и нейтрализовали бы, но на разрушение лебедки из силовика ушло бы чересчур много времени. Отстрелить же из него трос было и вовсе нереально. Ни о какой аккуратности при этом не могло идти и речи. Силовой импульс не разрезал бы стальную привязь, а ударил по ней так, что гарпун с мясом выдрало бы из перехватчика. Чем это было опасно, полагаю, нет нужды повторять.