– Мутадемон там? – осведомился Гробур, напрягшись и стиснув кулаки.
– Пять минут назад еще стоял на арене, – ответил турист. – Решили все-таки взглянуть на него? Одобряю! Только поторопитесь: велланцы сейчас салют отстреляют, вино допьют и свалят оттуда. После них, вроде бы, кто-то из наших, брайхорнцев, выступать должен, но с прошлогодней программой, а я ее уже видел. Поеду сейчас на вторую арену – ту, где бассейн. Говорят, на ней через полчаса стартует презентация последней модели крабоскафа…
– Действуй, тонкокожий! – рявкнул Гробур, хлопнув меня между лопаток. – Шутки кончились! Покажи, кто на этом шоу настоящий король!
Я ошибался: момент истины для меня наступил не тогда, когда мы с компаньоном выбрались из Хайрана, а сейчас. Пришлось убедиться на собственном опыте, что предсказать такие моменты заранее невозможно. Вот она, кульминация нашего долгого пути от озера Рэдис: все или ничего! И куда подевалась усталость, изматывающая меня уже третьи сутки? Полукилометровый бросок до цели, а там счет пойдет на секунды. И если Торки Бикс не прорвется к нейропульту «Ледяного взрыва», досчитав до десяти, можно будет признавать наше разгромное поражение. Празднующие триумф велланские биоинженеры отпразднуют заодно и победу над нами – неудавшимися угонщиками их уникального детища. А нас с Гробуром, не сходя с места, заживо скормят прожорливому мутадемону. Почему бы и нет, ведь когда– то жертвоприношения злым духам считались нормой. А кто такой «Ледяной взрыв», как не заключенный в материальную оболочку-тюрьму инородный враг всего сущего?
Наш радушный консультант тоже ошибался, когда говорил, что сегодня на «Перекрестке» больше ничего примечательного не произойдет. Будь уверен, желто-брюхий юноша: завтра твоя физиономия появится во всех газетах, поскольку ты – единственный свидетель, с которым разговаривали устроители глобального переполоха на этом мутазверином шоу. Извини, что не оставили тебе на память наши автографы и даже не сказали спасибо за помощь – просто нам было не до хороших манер, знаешь ли. Но, полагаю, ты на нас не в обиде, ведь мы искупили свою грубость отменным публичным представлением. Таким, какого на «Межконтинентальном Перекрестке» не то что пять лет – вообще никогда не видывали…
Надумай мы лететь к третьей арене, соблюдая порядок движения, наверняка опоздали бы на устроенную велланцами мини-пирушку в честь их удачного выступления. Крылатые мутазвери двигались по воздушным магистралям медленно, пропуская друг друга на перекрестках и останавливаясь по первому же приказу регулировщиков. Поэтому, выведав точное местонахождение мутадемона, Молниеносный Бикс повел себя так, как и двое суток назад, в Истадале. А именно: злостно нарушил все правила и помчался к цели своим любимым маршрутом. То есть кратчайшим.
Как и предполагалось, полиция отреагировала на нашу выходку с некоторым запозданием. Что было вполне объяснимо: с самого утра дела на «Перекрестке» шли как по маслу, не предвещая никаких эксцессов, и к полудню законники немного расслабились. И вдруг нá тебе! – откуда ни возьмись появляются два придурка и портят блюстителям порядка всю статистику. Конечно, долго такой беспредел продолжаться не мог. Но за то короткое время, что воздушные хулиганы пользовались вседозволенностью, им удалось беспрепятственно достигнуть третьей арены.
О да, «Ледяной взрыв» еще находился здесь и разделял с создателями собственный триумф. Однако праздник вот-вот должен был закончиться. На арену уже вышагивал приземистый мутазверь-грузовоз с прицепленной к нему колесной платформой, а служащие расстилали на земле брезент, собираясь укрыть под ним героя шоу от досужих глаз. Экспериментальный прототип достаточно покрасовался на публике и теперь готовился вернуться в свой секретный институт для дальнейшего усовершенствования. Но не для выхода на конвейер, это точно. Даже по одному внешнему виду мутадемона становилось понятно, что такой транспорт появится в небе над Атрейей и Санадарией очень не скоро. А возможно, и вовсе не появится – слишком рискованно было добывать для него «двигатели».
Мутадемон не напоминал ни одного из известных мне транспортных животных, ни крылатых, ни сухопутных, ни водоплавающих. Как выглядело непосредственно само существо из другого мира, определить не удавалось – оно было целиком скрыто в антрацитово-черном корпусе из незнакомого мне материала. У «Ледяного взрыва» отсутствовало даже забрало, и я затруднялся предположить, каким образом заключенное в глухую броню чудовище смотрит на мир. И смотрит ли вообще? Это мы привыкли, что у всех разумных обитателей нашей планеты имеются глаза. Но поскольку демоны к таковым не относились, стало быть, и мерить их нашими мерками было бы глупо.
Компаньон не обманул: габариты звезды сегодняшнего «Перекрестка» и впрямь представляли собой нечто среднее между стрекоптером и драгокрейсером. Зато полностью изолированная от окружающего мира кабина по уровню комфортности явно приближалась к крейсерской. Задраивающий ее сверху овальный бронекварцевый колпак (в данный момент он был откинут) выступал на корпусе мутадемона этакой большой каплей. Вся передняя часть корпуса походила на наконечник гигантского трехгранного копья, какое могло принадлежать лишь великанам или даже Богам. «Пузырь» кабины торчал в центре верхней грани, идущей параллельно земле. На остальных гранях «наконечника» располагались рядами какие-то мелкие отверстия, закрытые диафрагменными заслонками.
Средняя и тыловая части корпуса имели вытянутую яйцеобразную форму, из чего я сделал вывод, что как раз там и находится камера с заточенным в ней мутадемоном. «Яйцо» оканчивалось симметричным вертикальным хвостом в форме развернутого назад месяца – почти как бывает у рыб. Отверстия, подобные тем, что усеивали нос «Ледяного взрыва», виднелись во множестве и на поверхности заднего обтекателя. Предназначение их было неясным и вызывало массу вопросов. Что же скрывалось в тех отверстиях? Возможно, зрители шоу об этом уже знали, но мы – опоздавшие на демонстрацию похитители – пока оставались в неведении.
На стыке трехгранного «наконечника» и «яйца» – переход между ними, надо отдать должное конструкторам Лиораха, был выполнен очень гармонично и плавно – крепились по окружности четыре консоли, напоминавшие загнутые вперед крутые рога. Пара тех, что помассивнее, располагалась в нижней части корпуса, а более тонкие – в верхней. Все консоли являлись неотделимой частью корпусных обтекателей, и демонтировать «рога» без нарушения целостности обшивки было бы невозможно. Никакого вооружения на консолях не наблюдалось. Мало того, я даже усомнился, что оно вообще к ним крепится – кронштейны и прочие крепежные узлы там отсутствовали начисто.
Однако не откровенно «демоническая» форма корпуса была главной отличительной чертой «Ледяного взрыва», а то, что внушительная махина висела в метре от земли, не опираясь ни на лапы, ни на искусственные стойки. И при этом мутадемон был напрочь лишен крыльев! Гробур не солгал: экспериментальный образец летал на чистой магической энергии, из чего следовало, что он действительно мог генерировать ее быстро и в огромном количестве. Заставь я Злюку проделать такой же фокус – взлететь без помощи крыльев, на одной энергетической тяге, – и турбошмель рухнул бы через минуту с полностью разряженными аккумуляторами. Для удержания в воздухе бескрылой конструкции такого размера, как «Ледяной взрыв», потребовались бы невероятно мощные аккумуляторы или помощь команды магов-левитаторов. С мутадемоном оба варианта были исключены, поскольку биоинженеры давно доказали непрактичность первого, а второй вряд ли позволил бы говорить об уникальности данного транспортного существа. Да и какой резон магам-левитаторам держать его на весу во время бездействия? Грозный черный красавец действительно был воплощением мечты всех последователей великого Эрена, не одно столетие ломающих головы над тем, как экономичнее всего повысить мощность крылатых мутазверей и сделать их независимыми от дополнительных источников питания.
То, что учинили вокруг «Ледяного взрыва» велланские погонщики-испытатели, их команда и менеджеры, являлось старой традицией, соблюдаемой нашей братией с незапамятных времен. Любой заметный успех, будь то выигранная гонка, отправка в производство нового мутазверя или, как теперь, утирание носа конкурентам, мы начинали отмечать, что называется, не слезая с седла. Велланцы обнимались и ликовали, прихлебывая вино прямо из бутылок, шутливо брызгались им и фотографировались на фоне мутадемона, победоносно воздев над головами руки. Зрители на трибунах были отделены от арены кольцом полицейского оцепления, но все равно радовались вместе с велланской командой, награждая ее овациями и ободрительными выкриками. Для полноты торжественной атмосферы недоставало только оркестра, играющего громкую бравурную музыку.
И кто уж точно не вписывался в праздничную атмосферу, так это мы с Гробуром, ураганом ворвавшиеся на арену в разгар всеобщего веселья. Спикировав с высоты и зависнув над «Ледяным взрывом», мы повыскакивали из седел на носовую часть мутадемона, прямо возле открытой двухместной кабины. Вместо обычных седел в ней были установлены одно за другим полноценные кресла, как на драгокрейсерах. Для меня, привыкшего протирать штаны на горбу у турбошмеля, такая посадка являлась непривычной, но ее удобство я оценил сразу. Правда, для того чтобы проникнуть в кабину, Гробуру пришлось вышвырнуть из нее одного из менеджеров, который позировал фотографу, сидя в погонщицком кресле. Шмякнувшись оземь, опешивший велланец начал возмущаться, но его гневный голос потонул в шквале других голосов – по большей части удивленных, – что раздались отовсюду. Зрители на трибунах загалдели и стали показывать на нас пальцами, а велланцы, вмиг прекратив ликование, со всех ног кинулись к нам, грозно крича и потрясая кулаками. Вслед хозяевам мутадемона, выхватывая на бегу криокастеры, метнулись и полицейские.
– Гробур – колпак! – коротко приказал я компаньону, плюхнувшемуся позади в пассажирское кресло. Ящер протянул руку и захлопнул за нами бронекварцевый «пузырь», который моментально застопорился на несколько автоматических замков. Я же проводил глазами взмывшего над ареной Злюку, что подчинялся теперь не мне, а перепрограммированному автопилоту, затем откинул крышку нейропульта и обхватил его ладонями. Привычная полусфера была сделана из металла, отшлифованного до зеркального блеска, но я не слишком этому удивился. Во-первых, потому что некогда было удивляться, а во-вторых, мутадемон – не мутазверь и нет ничего необычного в том, что пульт управления «Ледяным взрывом» выглядит иначе.