– Не извольте беспокоиться! Теперь уж мы его не упустим, ведь на этот раз ему и бежать-то некуда, – рассмеялись своим отвратительным смехом гиены.
Услышав о том, что в Акуна-матата их ожидает сытная еда, гиены оживились и прибавили шагу. От нечего делать они принялись обсуждать приближение Большой Засухи.
– Говорят, что во время Большой Засухи случаются всякие странные вещи, и даже чудеса, – начал Хохотун.
– Тебе что, мало тех чудес, которыми нас угостил Рафики? – раздражённо спросил Банзай, который вчера больше всех пострадал от носорожьего рога.
– Да я не о том, – уточнил Хохотун. – Что Рафики? Он колдун, и потому может творить чудеса в любое время, когда захочет. А в Большую Засуху странные вещи могут случаться с кем угодно – даже с тем, кто к волшебству не имеет никакого отношения.
– Даже с тобой или со мной? – заинтересовался Шэн-си.
– Я же говорю – с кем угодно.
– Тогда все понятно, – с облегчением вздохнул Шэн-си. – А то я все время в толк взять не мог – откуда у Зазу ни с того, ни с сего появился брат-близнец?
– Нашёл чему удивляться! – хмыкнул Банзай. – Ведь этот двойник Зазу вертелся у пещеры Рафики. Тот его, наверное, и заколдовал.
– О чём это вы там треплетесь? – с подозрением спросил Шрам, услышав краем уха, как гиены упоминали имя беглеца. – Какой такой брат-близнец Зазу?
– Просто когда мы подходили к пещере Рафики, навстречу выпорхнула птица с длинным клювом – точь-в-точь Зазу, – ответил Шэн-си. – Мы даже подумали – вот странно: Зазу сидит в клетке, а кто-то, очень на него похожий, летает по лесу. Разве мы вам об этом не докладывали?
– В том-то и дело, что нет, идиоты! – вконец разозлился Шрам. – За что мне небо послало таких бестолковых помощников?! Это был никакой не брат-близнец – это был сам Зазу!
– Не может быть, Ваше Величество! – воскликнул Банзай. – Если бы мы знали...
Однако Банзай ничего не успел сказать в оправдание. Шрам набросился на слуг и, вымещая на них зло, принялся отвешивать всем троим увесистые оплеухи. Гиены с визгом разбежались в стороны, но далеко удрать им не удалось, так как бежать по горячему, рыхлому песку было не слишком-то удобно. Только их хозяин мог передвигаться большими прыжками, а потому ни что не помешало ему заняться каждой гиеной в отдельности, и все они получили сполна.
Шрам отвёл душу на славу, но у наказания оказалась обратная сторона – гиены и до этого едва плелись, а теперь вообще чуть не падали. Черногривый лев рассчитывал добраться до оазиса до восхода солнца, но после взбучки с этими надеждами пришлось расстаться.
Теперь Шрам шёл позади гиен, постоянно подгоняя их пинками и тумаками. С первыми лучами солнца жара в пустыне ещё более усилилась, и даже льву становилось всё труднее и труднее. Вдобавок Хохотун наткнулся на какие- то странные следы, ведущие к Акуна- матата.
– Смотрите, смотрите! – воскликнул Хохотун. – Что это за зверь? Никогда раньше таких следов не видел.
Все четверо столпились возле отпечатков странных лап. Действительно, было на что посмотреть. Следы напоминали отпечатки лап ящерицы или птицы, но только эта тварь должна была быть по крайней мере вдвое больше Шрама. А растопыренные когти неизвестного животного оказались гораздо длиннее львиных когтей. Поняв, что это загадочное существо прошло тут совсем недавно, гиены со страхом принялись оглядываться по сторонам.
– Ваше Величество, давайте вернёмся, – предложил, стуча зубами, Банзай. – Мне что-то не очень хочется встречаться с этим зверем.
Остальные гиены поддержали Банзая, но Шрам был непреклонен. Он понимал, что возвращение означает для него бесславный конец. Во-первых, Симба так и останется в живых, а во-вторых, если среди гиен пройдёт слух, что король – трус, они перестанут его бояться. Тогда поддерживать власть Шрама будет некому.
– Если вы вздумаете повернуть назад, – зловеще пообещал Шрам, – я сверну вам шеи раньше, чем до вас доберётся эта тварь. Вы её ещё в глаза не видели, а уже готовы бежать, как от огня. Может, она вообще питается травой и листьями.
– Что-то я не замечаю вокруг ни травы, ни листьев, – резонно заметил Хохотун, оглядываясь по сторонам.
– Да, а вот костей по пути мы много видели, – добавил Банзай.
– Ох, Ваше Величество, не к добру всё это, – покачал головой Шэн-си. И гиены переглянулись между собой с явным намерением повернуть обратно. Но это не ускользнуло от внимания Шрама, который понял, что уговорами делу не поможешь. И черногривый лев снова дал волю своим тяжёлым лапам, раздавая удары направо и налево.
Проклятия Шрама, испуганные крики и визг гиен были слышны издалека. И Рафики, который за ночь ушёл по тому же пути куда дальше, чем король-самозванец со своими прислужниками, услышав эти звуки, довольно улыбнулся. Ведь это именно он оставил на песке те самые загадочные отпечатки лап неизвестного животного. Для этого понадобились две ветки твёрдого дерева, которым он придал форму когтистых лап, обтесав их каменным ножом. Позже он закопал эти ветки поглубже в песок.
Мудрая старая обезьяна знала, что более сильного врага необходимо сначала хорошенько напугать. И тогда даже самый могучий и многочисленный противник изрядно ослабеет. К тому лее известно, что гиены не только трусливы, но и суеверны.
Когда на смену ночи окончательно пришло утро, Шраму вместе с гиенами под палящим солнцем предстояло проделать ещё треть пути. А Рафики в это время увидел на горизонте зелёную полоску оазиса Акуна-матата, куда и поспешил со всей возможной прытью.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
После завтрака, как всегда состоявшего из червей, жуков и гусениц, Симба, Тимон, Пумба и Зазу прилегли отдохнуть в тени высокого дерева с огромной тенистой кроной.
Симба понимал, что старый Рафики неспроста обещал явиться лично – это значит, что новости, которые он принесёт с собой, будут очень и очень важными. Возможно, придётся немедленно действовать. Поэтому до прихода колдуна следует отдохнуть и накопить силы для грядущих дел.
Симба расспрашивал Зазу о своей маме – Сараби и о подружке – Ноле, а также обо всех львицах, львятах и прочих животных, которых помнил с самого раннего детства. Зазу охотно рассказывал обо всём и обо всех, а когда новости иссякли, то счёл нужным прокомментировать недавно съеденный завтрак. Больше всего на свете Зазу любил, чтобы его считали важной птицей.
– Вкусные у вас тут гусеницы, – похвалил угощение Зазу, но тут же добавил:
– А жуки, подкачали – суховаты.
– Таким привередливым гостям прямо-таки не угодишь, – хрюкнул Пумба. – Да нет, Зазу, насчёт жуков ты ошибаешься. Они в Акуна-матата очень даже ничего, да вот земля высохла, поэтому и они теперь такие жёсткие. Прилетай в гости после Большой Засухи – сам убедишься.
– Не думаю, – скептически заметил Зазу. – В нашем Светлом Королевстве даже высохшие жуки гораздо вкуснее и к тому же крупнее. Можешь мне поверить, ведь я птица, а, значит, знаю толк в насекомых.
– Подумаешь, птица! – фыркнул Пумба. – Если хочешь знать, мы, кабаны, вообще всеядные и разбираемся в насекомых не меньше вашего. Даже там, где я родился, таких больших и вкусных жуков отродясь не встречалось.
– Провинциал! – фыркнул Зазу. – Откуда тебе знать, какими должны быть настоящие жуки!?
Симба и Тимон с интересом наблюдали за спорящими и помалкивали. Львёнок хорошо знал и Зазу, и Пумбу. Ему было ясно, что спор может длиться бесконечно, так как и тот, и другой были завзятыми спорщиками.
– Да вот хоть Симбу спроси, – гнул своё Зазу. – Скажи ему, Симба, – ведь правда в Светлом Королевстве жуки вкуснее?
Львёнок смутился. Пока был жив король Муфаса, ему никогда не приходилось есть ни жуков, ни гусениц, ни червей. Правда, один раз Симба из озорства проглотил большого синего жука. Это заметил его отец и сказал очень строго: «Симба, ты не должен есть насекомых. Это не пища для льва. Если хочешь вырасти большим и сильным, употребляй в пищу только настоящую, достойную тебя добычу!» И сейчас Симба не знал, что ответить Зазу.
Наступила неловкая пауза. Зазу и сам начал понимать, что ляпнул что-то не то. Пока он соображал, как помочь Симбе выйти из неловкого положения, в котором львёнок из-за него же и оказался, на поляне появился долгожданный колдун Рафики. Старик слышал весь разговор и решил вмешаться, чтобы выручить львёнка.
– Ты, Зазу, думай, о чём спрашивать молодого льва. А ты, Симба, не переживай. Я и сам помню, как король Муфаса журил тебя за съеденного жука. Но ведь сейчас совсем другие обстоятельства. И поверь мне, любой, даже самый могучий лев не откажется съесть червяка, если ему угрожает голодная смерть.
– Привет, Рафики! – обрадовался львёнок. – Как тебе удалось перебраться через пустыню?
– Почти как Зазу, только не на крыльях, – рассмеялся колдун. – Вообще-то там жарковато даже ночью, но нам с вами это на руку.
– Почему? – спросил Зазу.
– Потому что Шрам со своими прислужниками всё ещё в дороге. Когда они доберутся сюда, то будут не в форме. Король-самозванец очень зол на гиен и изрядно потрепал их пятнистые шкуры. К тому же, мне удалось как следует напугать всю эту компанию.
– Молодец, Рафики! – обрадовался Симба. – Я знал, что с твоим приходом начнётся настоящее дело. А когда по твоим расчётам Шрам и гиены доберутся до нашего оазиса?
– Думаю, в полдень, – ответил колдун. – То есть, в самое жаркое время. Таким образом, у нас есть преимущество перед нашими врагами.
– И мы обязательно должны его использовать! – подхватил Симба.
– Молодец, маленький Лев! Ты – настоящий воин, – одобрительно покачал головой Рафики. – Ты будешь великим королём.
– Я тоже считаю, что Симба – настоящий Король-Лев! – вмешался в разговор Тимон.
– Одних слов мало, – многозначительно заметил старый колдун. – Теперь Симбе нужны не льстецы, а настоящие помощники, готовые пожертвовать ради него чем угодно.
– Я и не собирался никому льстить! – обиделся Тимон. – Мы с Пумбой готовы во всём помогать королю. Правда, Пумба?