– Смотри-ка, Тимон, – недовольно хрюкал Пумба, наткнувшись на очередной развороченный тайник, – эти обжоры и тут успели побывать. Мы старались-старались, а они пришли и всё сожрали!
– Обидно, конечно, – соглашался с кабаном Тимон. – Но этот старикан Рафики советует не слишком расстраиваться. Он называет это «временными потерями».
– Временными так временными – вздыхал Пумба. – Легко ему говорить. Повалялся бы с утра до вечера, изображая из себя спящего! У меня от этой спячки все бока ломит.
– Ты и раньше был известным лежебокой, – напомнил Тимон, – и бока у тебя никогда не болели. Так что, будь любезен, выполняй всё, что велит Рафики. Если лев и гиены поймут, что их надули, в первую очередь не поздоровится нам с тобой.
– Ну да, – уныло подтвердил Пумба. – Зазу улетит, Рафики с его волшебством никакой Шрам не страшен, Симба рано или поздно вырастет и станет королём. А мы с тобой так и останемся в Акуна-матата, никому не нужные... Смотри, гиены и в этой куче порылись! Что делать с этими обжорами – прямо не знаю!
В один из таких ночных походов Пумба с Тимоном встретили Рафики. Старому колдуну также до смерти надоело всё время прятаться в зарослях и наблюдать оттуда за гиенами, следя, чтобы они не выкинули какой-нибудь неожиданный номер. Наблюдение за Шрамом Рафики поручил Зазу. Тот охотно выполнял это поручение и каждую ночь рассказывал колдуну обо всём, что видел.
Встретив Пумбу и Тимона, Рафики сказал:
– Вы не поверите, но я прямо-таки рад за этих гиен, хотя они и наши враги. После голодной жизни в обнищавшем под властью Шрама Светлом Королевстве три бандита чувствуют себя в Акуна-матата, как на курорте. Даже Шрам как будто присмирел и меньше их дёргает. Из этого можно сделать вывод, что дисциплина в рядах наших врагов падает, и с нашей стороны было бы глупо не воспользоваться этим обстоятельством.
– Лучше бы он гонял их, как Сидоровых коз, – недовольно буркнул Пумба. – А то скоро гиены уничтожат все наши съестные припасы. Кстати, Тимон в качестве общественной нагрузки заставляет меня по ночам таскать листья, чтобы накрывать тайники с насекомыми. Он говорит, что гимнастика мне не помешает.
– Ну вот! – возмутился Тимон. – Бессовестный кабан совершенно не желает работать даже для собственной пользы!
– Тимон правильно говорит, – кивнул Рафики. – Ведь листья со временем высохнут, и насекомые не смогут под ними водиться.
– Правильно-то правильно, – вздохнул Пумба. – Да вот только плодами наших трудов пользуются всякие проходимцы. Когда мы наконец от них избавимся? Вот увидите, скоро моё терпение лопнет!
– Не торопись, Пумба, – рассмеялся Рафики, – вам с Тимоном придётся ещё потрудиться для того, чтобы наш план наверняка удался.
– Так и знал, что с тобой, старый колдун, долго скучать не придётся! – повеселел Пумба. – Рассказывай, что ты на этот раз придумал.
И Рафики принялся излагать Пумбе и Тимону следующую часть своего плана. Теперь по его замыслу мнимым больным предстояло привлечь внимание гиен и заманить их к тем двум деревьям, которые проросли из семян, переданных в своё время вместе с Зазу.
– На этих деревьях уже появились плоды, – объявил старый колдун. – Вы, конечно, помните, что на одном дереве, на стволе которого я сделал зарубку, растут яблоки, придающие сил. А плоды с другого не ешьте ни в коем случае – от них любой силач повалится на землю, как трухлявая колода.
– Главное – не перепутать деревья, – рассудительно заключил Тимон.
– Правильно, – кивнул Рафики. – Особенно осторожны будьте в темноте. А то и в самом деле свалитесь – тогда и притворяться не придётся.
– С этим ясно, – сказал Тимон. – Но есть проблема. Когда гиены увидят, что мы вовсе не больны, они захотят нас немедленно съесть. Разве не так?
– Действительно, – поддержал товарища Пумба. – Я и сам видел, как плотоядно они облизывались.
– Не беспокойтесь, – успокоил их Рафики. – На этот счёт у меня есть кое-какие соображения. С гиенами нам должен помочь Зазу. А вот, кстати, и он. Привет, Зазу, я как раз рассказываю Тимону и Пумбе, что им предстоит сделать, чтобы в очередной раз обмануть наших непрошеных гостей.
– Привет, друзья, – сказал Зазу, слетая с дерева. – Ну как, все готовы? Тогда я полечу, чтобы разбудить гиен. Надо только постараться, чтобы Шрам не проснулся.
– А что, нам с Тимоном надо отправляться к этим самым деревьям прямо сейчас? – спросил Пумба не с самым довольным видом. – Может, лучше подождать до утра? А то ещё, чего доброго, перепутаем деревья.
– Наверное, Пумба прав, – поддержал Тимон. – Ведь на рассвете сон самый крепкий, и меньше будет вероятность того, что ты вдруг разбудишь Шрама. Давайте, мы пока все вместе отправимся к волшебным деревьям и подождём первых солнечных лучей.
Рафики и Зазу также согласились с предложением Пумбы и Тимона, и вся компания отправилась на то место, которое Пумба старательно распахал из-за двух зёрнышек.
В лунном свете было видно, что теперь на пашне выросли два высоких дерева, которые и в самом деле на вид ничем не отличались друг от друга. На их ветвях росли совершенно одинаковые яблоки. В общем, все было так, как обещал Рафики.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Пумба и Тимон остались ждать под деревьями, Рафики спрятался неподалеку, а Зазу полетел к тому месту, где отдыхали гиены и Шрам. Тихонько, чтобы не разбудить черногривого льва, Зазу прошёлся по поляне и осмотрелся вокруг. Все четверо врагов храпели вовсю.
Зазу подошёл к Шэн-си, который лежал от Шрама дальше остальных гиен, и тюкнул его клювом прямо в темя. Шэн-си взвизгнул от боли и вскочил на все четыре лапы. Банзай и Хохотун также проснулись и увидели, как их приятель бегает по поляне, щёлкая зубами и стараясь ухватить Зазу за хвост.
Зазу использовал старый как мир приём, которым пользуется любая птица, желая отвлечь врага от своего гнезда. Он делал вид, что у него перебито крыло, и потому взлететь высоко он не может. Для пущего подобия Зазу испуганно ойкал и вскрикивал. Шэн-си казалось, что он вот-вот схватит обидчика, но ему это никак не удавалось.
Хохотуну и Банзаю зрелище показалось настолько смешным, что оба громко расхохотались. И от их смеха проснулся Шрам. Он потянулся, зевнул и, с удивлением увидев мечущегося Зазу, рявкнул:
– Держите шпиона!
Банзай и Хохотун присоединились к Шэн-си и принялись гоняться за Зазу уже втроем. Секретарь ловко уворачивался от заспанных гиен, которые, привыкнув за последние дни к лёгкой добыче, совершенно разучились охотиться. Он стал постепенно заманивать их прочь с поляны, делая вид, что хочет затеряться между деревьями.
– Хватайте его, недотёпы! – в ярости орал на своих слуг Шрам. – Что вы с ним так долго возитесь!?
Он не подозревал, что Зазу всего лишь притворяется. Банзай и Хохотун одновременно бросились на птицу с разных сторон, но Зазу вовремя поднялся в воздух, и гиены ударились лбами, да так, что у них искры из глаз посыпались. Зазу довольно захихикал и отлетел ещё немного в сторону.
Видя, что у его товарищей ничего не вышло, им на помощь пришёл Шэн-си. Он напал на птицу сзади. Но Зазу оказался начеку и вовремя отскочил в сторону. А Шэн-си щёлкнул зубами так сильно, что насквозь прокусил себе язык и дико взвыл от боли.
– Недотёпы! Вам ничего нельзя поручить! – прорычал Шрам. Он решил лично показать своим помощникам, как нужно охотиться на подраненных птиц. Тем более, что Зазу остановился, повернулся клювом к черногривому льву и поманил его крылом, приглашая на поединок.
Шрам как следует оттолкнулся от земли и совершил достойный льва прыжок. Но так как было ещё достаточно темно, он не заметил, что Зазу специально занял позицию прямо около невысокого, но толстого дерева. Птица опять с лёгкостью отлетела в сторону, а Шрам всей тяжестью своего тела ударился о крепкий ствол. Он набил на лбу огромную шишку, свалился брюхом на землю и некоторое время не подавал никаких признаков жизни.
– Ага! – ликующе воскликнул Зазу. – Будешь знать в следующий раз, как обижать слабых!
С этими словами секретарь метнулся за деревья и принялся мелькать и вскрикивать в чаще, продолжая привлекать внимание врагов. Пора было уводить их в сторону волшебных деревьев, где ожидали Пумба и Тимон. Шрам оправился от удара и принялся по своему обыкновению подгонять гиен оплеухами и тумаками. Он требовал, чтобы они догнали дерзкого Зазу во что бы то ни стало.
– Вперёд, лентяи! – рычал Шрам. – Притащите его мне, чтобы я лично мог свернуть шею этому негодяю!
Делать нечего, гиенам пришлось продолжить погоню. Они представляли собой жалкое зрелище. Банзай и Хохотун ковыляли через силу, еле перебирая заплетающимися лапами. Глаза у них смотрели в разные стороны. Шэн-си ступал более твёрдо и уверенно и даже следил за перемещениями Зазу, но у него так болел прикушенный язык, что он и думать не мог о том, чтобы кого-нибудь схватить зубами.
А Зазу продолжал разыгрывать раненого. Он приволакивал крылья, прихрамывал, передразнивая Банзая и Хохотуна, охал и ахал. Постепенно погоня приближалась к поляне с волшебными деревьями. Пумба и Тимон уже поджидали всю компанию в полной готовности. Когда Зазу увидел, что до поляны крылом подать, он вдруг неожиданно для гиен исчез из их поля зрения.
Ковылявший впереди товарищей Шэн-си с удивлением остановился. Где же подраненная птица? Вдруг он увидел между деревьями, как Пумба, который считался смертельно больным, стоит посреди поляны и преспокойно уплетает плоды с какого-то диковинного дерева.
При виде этого зрелища Шэн-си позабыл о птице и бросился к приятелям. Он хотел рассказать им о том, что увидел, но не смог, потому что у него ужасно болел язык. Шэн-си только мычал и указывал мордой в сторону поляны.
– Чего надо? – неприязненно пробормотал Банзай. – Говори толком! Видел, куда полетела эта проклятая курица? Что? Не видел? Тогда дело плохо. Шрам всем нам головы оторвёт.
Сказав это, Банзай принялся бестолково блуждать между лесными деревьями, надеясь, что ему удастся найти следы Зазу. Хохотун с этой целью отправился в другую сторону. Отыскать бы хоть пёрышко! Может, оно наведёт на след.