Тишка очнулся, схватился за голову и пробормотал:
– Вот и все...
– Смирись, паренек, – сказал дед Седоус. – У тебя жизнь только начинается...
– Что начинается? – не понял Тишка. – Настеньки нет. Что мне теперь делать? Я был такой смелый, а когда пришла беда, то не знаю, как быть!
– Надо освобождать Настеньку из плена не силой, а умом! – воскликнул Кот-Мурлыка.
– Да, – согласился львенок Симба.
– Симба! – радостно воскликнул мальчик. – Ты здесь!
– За это надо благодарить кошку Нюрку, – важно заметил Кот-Мурлыка. Теперь он считал, что в битве с бурдалаками проявил отчаянное геройство, поэтому и важничал.
– Где же кошка Нюрка? – спросил Тишка.
Львенок Симба всхлипнул:
– Она вместо меня влезла в мешок!
– Какой героизм! – напыщенно произнес Кот-Мурлыка.
– Эх, – сказал мальчик, – жить не буду, а Настеньку вызволю из плена!
– Я тоже жить не буду, если кошку Нюрку не освобожу. Не сойти мне с этого места! – топнул лапой Кот-Мурлыка.
Дед Седоус улыбнулся сквозь слезы.
– Эх, герои, если с места не сойти, то и дела не сделать. Вам следует поскорее уходить отсюда. Ведь бурдалаки скоро обнаружат, что вместо львенка у них в мешке обыкновенная кошка!
Старик помог Тишке встать с пола и проговорил:
– Подожди, внучек. Надо хорошенько подумать, как эту силу умом одолеть, потому что и мне нет жизни без внучки. Сила нечистая и впрямь не такая уж страшная. А ты, Тишка, сам говорил, что не так волки страшны, как их ночной вой...
И Тишка-Айтишка отправился в путь с львенком Симбой и котом Мурлыкой. Ночью они ушли из города.
– Отдохнем на этой полянке, – сказал Тишка, останавливаясь. – Думал я в городе задержаться, но правду люди говорят, что сердце живет по своим законам. Вот забрал Брюхан Змееголов Тринадцатый Настеньку, словно часть моей души унес. Эх, Настенька... Что я могу для тебя сделать, если у меня оружия всего флейта да сумка.
– Эй, посмотрите, – прошептал Мурлыка, – там кто-то на пенечке сидит.
Тишка присмотрелся и увидел старика- гусляра. Он перебирал струны своего старинного инструмента и, казалось, ждал, когда Тишка, Кот-Мурлыка и львенок Симба подойдут ближе. Когда друзья подошли, гусляр сказал:
– Не горюй, Тихон. Я знаю, что главное твое оружие – это душа.
– Я ко всему готов! – произнес Тишка. – Мне теперь жизнь не дорога!
– Одной жизни мало, – проговорил гусляр. – Этого Брюхана Змееголова Тринадцатого огонь не берет, меч не сечет, вода не топит. На него, супостата беззаконного, волшебное оружие надобно.
– Я это знаю. Только где взять такое оружие? – спросил Тишка.
– Надо многое знать, многое пережить, – загадочно ответил гусляр. – Кроме того, скажу я тебе, парень, что Брюхан Змееголов Тринадцатый не так бессмертен, как говорят люди. Тайна его жизни охраняется пуще государственного секрета. Если раскрыть эту тайну, то половина дела будет сделана.
– Вот как! – откликнулся Тишка. – Только как же мне узнать этот секрет, эту тайну за семью печатями?
– Вот то-то и оно, – задумчиво сказал гусляр и стал перебирать струны гуслей. Послышался мелодичный звон. Старик запел:
Пройдешь реки глубокие
И омуты бездонные,
Десять речек пройдешь,
Покуда не узнаешь Лихо речное.
Пройдешь через болота топкие
С трясиной ненасытною,
Десять болот пройдешь,
Покуда не узнаешь Лихо болотное.
Пройдешь через леса дремучие
С волчьими тропами и ямами змеиными,
Десять лесов пройдешь,
Покуда не узнаешь Лихо лесное.
И добудешь ты оружие.
Знай, поможет тебе память,
С которой ты не расстался...
Мелодичный звон гуслей словно усыпил Тишку-Айтишку. Когда он очнулся, старика-гусляра уже не было.
– А где гусляр?
– Исчез, – проурчал Кот-Мурлыка.
– Как исчез? Симба! – обратился Тишка к львенку, – где старик?
Львенок в растерянности развел лапами и оглянулся.
– Куда же он пропал? – недоуменно пожал плечами Тишка.
– А что тут удивляться? Наверно, этот дед волшебник, – предположил Кот-Мурлыка. Он подошел к пеньку, на котором сидел гусляр, и сокрушенно покачал головой.
– Удивительный дед! – воскликнул мальчик. – Кажется, он хотел подсказать нам, как добыть волшебное оружие.
– Он и подсказал, – догадался Кот-Мурлыка.
– И как его добыть?
– Очень просто. Надо пройти через три Лиха: речное, болотное и лесное.
– Это все сказки, Мурлыка, – отмахнулся Тишка от кота.
– Почему сказки? – обиделся Кот-Мурлыка. – Вовсе и не сказки...
– Ладно, – вздохнул мальчик, – что рассуждать, если на сердце печаль. Вперед, друзья, последуем совету гусляра. Разве мало знавал я в жизни горя!? Неужели мы не встретим три Лиха: речное, болотное и лесное?
Пошли Тишка, львенок Симба и Кот-Мурлыка по широким лугам, напоенным влагой. Перепрыгивали через ручьи, которые сбегали с долин, и искали большую реку, чтобы встретиться с речным Лихом.
Долго ли, коротко ли шли наши друзья, но увидели они перед собой широкую реку. Возле берега в воде плавала зеленая лягушачья икра с черными точками. Светло-зеленые стебельки водорослей тихо покачивались под прозрачной рябью воды. В камышах петляли длинноногие водяные жучки. Стаи шустрых мальков играли на солнце.
– И где же здесь Лихо речное? – сказал Тишка. – Такая кругом красота!
– Да, – сказал львенок Симба, – у нас в Африке такой красоты нет.
Тишка подошел к воде. Несколько рыбок испуганно шарахнулись в глубину. Кот-Мурлыка, увидев рыбешку, насторожился и стал красться вдоль берега. Его пустое брюхо уже давно урчало от голода.
Волны реки мирно плескались о берег. Кувшинки колыхались в такт волнам. Мраморные тритоны важно ползали по дну, тоже покачиваясь из стороны в сторону и изредка высовываясь из воды, чтобы набрать воздуха. Глубже, по илу, медленно ползали личинки водяных насекомых, лениво плавал жук-плавунец, а из-под коряги настороженно выглядывала большеротая лягушка.
Глава тринадцатаяПРИКЛЮЧЕНИЯ НА РЕКЕ
– Надо перебраться на другой берег, – предложил Тишка.
– Я плавать не умею, – признался Кот-Мурлыка.
– А мы попробуем найти лодку.
– Или смастерим плот, – добавил львенок Симба.
Друзья прошлись вдоль берега, и Тишка заметил полузатопленный челнок. Они вытащили его на берег, вылили всю воду, но странное дело, челнок нельзя было оттолкнуть от берега.
– Не пускает что-то, словно челнок привязан ко дну, – размышлял мальчик.
– Так уж и привязан, – хмыкнул Кот-Мурлыка. – Наверно, просто ты обессилел от голода.
– А у тебя, Кот-Мурлыка, всегда одно на уме, – произнес Тишка. – Только о еде и думаешь.
– И я бы не прочь подкрепиться, – вздохнул львенок. – А то все идем, идем, а толку никакого...
– Действительно, – мяукнул Кот-Мурлыка, радуясь, что львенок заступился за него, – сколько дней мы идем, а ни одного Лиха не встретили.
– Да, ни одного, – подтвердил голодный львенок, – ни лесного, ни речного, ни болотного...
– А вот обувь стопталась, одежка обветшала и шкура от голода к ребрам присохла, вот в чем лихо, – разнылся Кот-Мурлыка.
– И всего-то беды, что речки не можем перейти? – воскликнул Тишка. – Да она мелкая, воробью по колено... Разве это лихо!?
Как только Тишка произнес эти слова, прозвучавшие, словно заклинание, из-под воды донесся голос:
– Кто зовет его превосходительство речное Лихо?
Тишка оглянулся и, никого не увидев, пробормотал:
– Кто-то говорит, но никого нет...
– Вот оно, – львенок Симба указал на ракитовый куст.
Мальчик заглянул за куст и обомлел. На камне сидела девушка и расчесывала золотым гребнем распущенные волосы. Такой красавицы он никогда раньше не видел. Правда, кожа у девушки была зеленоватого оттенка.
– Ой, у нее вместо ног настоящий рыбий хвост, – пробормотал Кот-Мурлыка. – Не иначе, русалка.
– Кто здесь вызывает Лиха? – спросила русалка.
Тишка не без робости подошел к ней. Он не знал, как разговаривать с подобными существами. К счастью, он быстро взял себя в руки и спросил:
– Что ты здесь делаешь, красна девица?
– Я никакая не девица, а обыкновенная русалка, секретарша Лиха речного. Он послал меня на переговоры... – русалка кивком головы отбросила с лица зеленоватые волосы.
– А где же само Лихо речное? – спросил львенок Симба, которого совершенно не интересовала русалка. Львенок не понимал, что это такое, потому что в Африке русалки, как известно, не водятся. Симба решил, что это какая-то красивая живность.
В это время в реке что-то заплескалось, и над водой показалось чудище, похожее на огромного головастика с уродливыми короткими лапками и плоским, вертикально поставленным хвостом. Кожа на его брюхе была прозрачной, через нее просвечивали кишки, наполненные зеленой тиной. Глаза выпученные, губы толстые, как у жабы, а туловище обмотано водорослями, в которых копошились пиявки.
Тишка от неожиданности оторопел. Кот-Мурлыка прижался к его ногам, и только львенок Симба не потерял присутствия духа. Он повернулся к русалке и сказал, немного заикаясь:
– Эт-то, что ли, твое начальство?
– Да, – ответила русалка.
– А ну-ка, марш в воду! – пробулькало Лихо речное, обращаясь к русалке. – Каждую свободную минуту так и норовишь на солнышке погреться... Ты ведь позеленеешь, как картофелина на солнце, и тогда не получишь прибавки к зарплате.
Русалка сползла с камня и бултыхнулась в воду.
Лихо речное повернулось к Тишке-Айтишке:
– Это ты хотел меня видеть?
– Извини, не хотел я тебя тревожить, но раз уж так получилось, пропусти меня на другой берег.
– Не пропущу.
– Это почему же?
– Река моя, и я тут хозяин.
– Мы тебя поймаем и в мешок посадим, Лихо речное. Сразу на другой берег пропустишь, – храбро сказал львенок Симба и угрожающе затряс гривой.