– Мы познакомились в поезде, и я пригласила тебя к нам. Можешь оставаться у нас, сколько захочешь… Но при одном условии…
Сердце у Антося замерло. Вот оно!
– Когда Анджей чистил твою одежду, – продолжала Зосина мама, – из кармана выпало вот это. Скажи, что это значит? Без вещей, даже без пальто, один отправляешься в такое далёкое путешествие… И откуда у тебя деньги? Даже у взрослых редко бывает столько. Я тебя ни в чём не подозреваю и не гоню, но хочу знать…
– Моя бабушка говорила: никогда неизвестно, что стрельнёт мне в голову, – перебил её Антось. – Но считала: на бесчестный поступок я не способен. Вот мой ответ. Да, я собирался во Францию… Но, повстречав вас с Зосей, захотел поехать к вам. И готов сегодня же отправиться дальше, но если позволите, останусь хотя бы до завтра. Если бы не вы, я покинул бы родину с чувством обиды. А благодаря вам сердце моё смягчилось… Это всё, что я могу сказать.
Стало тихо. К крыльцу подъехала бричка.
– Хорошо, оставайся. Но когда я вернусь, надеюсь, ты посвятишь меня в свою тайну. И знай, в чём бы ты ни признался, моего отношения к тебе это не изменит. Мы не богаты, но с радостью поможем тебе.
Сидят они с Зосей в саду и болтают обо всякой всячине.
– Вереск, наверно, добрая волшебница принесла?
– А может, колдун?
– Нет, колдуны вредят людям, а волшебницы помогают.
– А ты помогаешь?..
– Помогаю, когда могу.
– Значит, ты – волшебница. А я – колдун, потому что, если разозлюсь, никого не пожалею.
– Мне кажется, ты не злой, только очень вспыльчивый. Тебя вовремя надо остановить, отговорить, чтобы не наделал глупостей.
– Ну, тогда помоги мне!..
– Не знаю, получится ли… Волшебницы ведь только в минуты грозной опасности появляются. Или если кого-то несправедливо обижают. Помнишь сказку про Золушку?..
– Конечно!
– Так вот, колдуны сговорились извести всех волшебниц… Но настанет время, волшебницы соберутся все вместе, и добрый маг поведёт их на замок главного злодея – колдуна, где томятся в неволе феи…
– А где этот замок?
– За семью горами, за семью морями, на отвесной скале, за высокой-высокой стеной… Там во тьме лежит на золотом блюде голова главного колдуна и творит злые дела. Голова без глаз, без туловища, без рук, без ног, без сердца, но живая…
– Откуда ты это знаешь?
– Няня мне сказки рассказывала. А может, я во сне видела… Или сама придумала.
– Странно как… И таинственно…
Да, в жизни много таинственного и удивительного. Порой она печальна, а порой дарит радостные, светлые мгновения.
Ночью Антось тихо открыл окно и выпрыгнул в сад. Раз-другой тявкнула собака, но, узнав его, замолчала. А он направился вглубь сада, остановился под деревом, вдохнул глубоко-глубоко, так что в глазах потемнело, сердце закололо, и сказал про себя: «Явись предо мной ларчик с золотыми монетами!»
Не успел договорить – ларчик перед ним.
Ночь. Темень. Тишина.
Антось копает яму. Земля поддаётся с трудом. На руках вздулись водяные пузыри. Больно. Он обливается потом. Но ему всё нипочём. Знай себе копает и копает. Яма всё глубже. Работа спорится, и он даже не чувствует усталости.
«Ну, довольно», – решил он. Пнул ларец ногой, а тот ни с места: такой тяжёлый! Пнул посильнее – свалился в яму. Антось его закопал, разровнял землю и, чтобы не было заметно, повелел на том месте вырасти траве.
«Теперь, даже если волшебной силы лишусь, денег хватит и мне, и Зосе с мамой».
Этот дом для него, как тихая гавань после кораблекрушения.
Никогда не известно заранее, что ждёт в будущем – особенно такого беспокойного и нетерпеливого человек, как Антось.
– Значит, едешь?
– Да.
– Ну что ж, поезжай! Может, ты и прав, что никого в свою тайну не посвящаешь. Молодец, что по крайней мере не врёшь, не хитришь. Этого я терпеть не могу! Возьми вот на дорогу. – Зосина мама дала ему корзинку с яичками, снесёнными их курами, с домашним сыром и мёдом с пасеки, куда Зося его водила в день приезда. – Ну, Анджей, трогай, а то на поезд опоздаете!
Зося с крылечка махала ему платком.
По дороге разговорились, и Антось подивился тому, как тепло Анджей отзывается о своих хозяевах. Доброжелательность – редкое качество, особенно в больших городах с их вечной сутолокой и спешкой. Ещё реже встречается бескорыстие. Это когда делают что-то не для собственной выгоды и не за деньги, а из хорошего отношения, по доброте. Именно так и поступил Анджей: привёз Антося на станцию и денег с него не взял.
Едва Антось успел выпрыгнуть из дрожек, как поезд уже подъехал к перрону.
Паровоз свистнул, вагоны дёрнулись и покатили по рельсам.
На пятой остановке послышалась иностранная речь. Тогда Антось с помощью колдовства сменил одежду. Появился у него и большой кожаный чемодан. Ещё он пожелал понимать чужой язык. Не из праздного любопытства: этим поездом возвращались из Варшавы иностранные учёные и ему хотелось узнать их мнение о случившемся.
– Полагаю, стрелять не следовало, – сказал француз.
– Совершенно с вами согласен, коллега, – отозвался итальянец. – Тем более что Икс сам затопил остров. Если бы это произошло в результате обстрела, остались бы груды развалин. Я обследовал это место и вот что нашёл. – Он протянул французу осколок скалы. – На земле таких минералов нет. Посмотрите-ка в лупу!
– Возможно, это был посланец других миров, которые опередили нас в своём развитии. И что для нас – чудо, волшебство, для них так же просто, как зажечь спичку.
– Да, есть над чем поразмыслить. Только вряд ли кто станет этим заниматься. Как школьники не любят решать трудные задачи по математике, так и среди учёных мало найдётся охотников посвятить свою жизнь изучению столь сложных, непознанных явлений.
– По-моему, в постижении непознанного и состоит задача науки. Трудная, но почётная!
Послушал, послушал Антось разговоры учёных, и ему захотелось есть. Он открыл корзинку, а сверху – веточка вереска и бумажка с надписью: «Антосю-колдуну от Зоси-волшебницы».
Глава тринадцатая
Павлик и Петрик. Антось побеждает боксёра-негра на ринге. Роскошная гостиница. Газетный репортёр
Париж называют столицей мира. Со всех континентов устремляются туда люди: кто учиться, кто в поисках работы. Ну а бездельники – просто поразвлечься.
Прибыл в столицу мира и Антось. В растерянности остановился он у вокзала: куда направиться?
Вроде бы понимает французскую речь, но незнакомый язык, как платье с чужого плеча.
Мимо проходят люди, мчатся автомобили. И никому до него дела нет.
Каково же было его изумление, когда он услышал своё имя:
– Глянь-ка! Никак Антось? Ей-ей, он!
– Дурак! Откуда ему тут взяться? Да и одет франтом, не чета какому-то Антосю. И чемодан дорогой, кожаный.
– Давай спросим!
– Спрашивай, коли охота. А я не собираюсь себя на посмешище выставлять.
Так переговаривались двое мальчишек: один на вид ровесник Антося, другой – чуть постарше. Уставились на Антося, а он – на них.
«Сдаётся, я их где-то видел. Но где?» – терялся Антось в догадках.
– Извините, вы, случайно, не из Варшавы? – спросил младший.
– Из Варшавы, – ответил Антось тоже по-французски.
– Ну, убедился, дурак, что не Антось? – обратился старший к брату по-польски. – Откуда ему французский знать?
– Мог за три года выучить.
– Как же, держи карман шире, выучит такой лентяй!
Антосю неприятно было это слышать.
– Заткнись! Вдруг он понимает? Простите, вы, случайно, по-польски не говорите?
– Говорю, – ответил Антось, которому не терпелось узнать, кто они такие.
– Так ты Антось? – воскликнули оба в один голос.
– Он самый. А вы кто?
– Помнишь, мы на Вислу ходили купаться и у тебя ещё одежду украли?
– А яблоки как стащили с лотка и за тобой погнался полицейский?
– По-моему, он гнался за тобой…
– Не важно, с тех пор столько времени прошло…
– И лампочку вывернули в подъезде, помнишь? Все чертыхались впотьмах. Вот потеха-то была!
Так они болтали, стоя посреди тротуара, а воспитанные французы обходили их стороной.
– Айда к нам! Оставь чемодан в камере хранения. Зачем такую тяжесть таскать? Дай франк, я его мигом сдам и квитанцию принесу. А завтра получишь.
– Гора с горой не сойдётся, а друзья… Вот мы и опять вместе! А завтра в цирк сходим.
Братья переглянулись. Один из них отнёс чемодан и корзинку в камеру хранения, но квитанцию Антосю не отдал.
Антось их знал, но не дружил с ними. Хоть и озорник, он не был воришкой, как они. Но приятно встретить знакомых в чужом городе, даже если они тебе не очень симпатичны.
Они спустились по лестнице под землю, а там – яркий свет, трамваи, как по улице, ездят. И двери у них сами собой открываются и закрываются.
Ну конечно же, это было метро! Но Антось ничего подобного в жизни не видел.
Вагон нырнул в тёмный тоннель, вынырнул на свет – станция! И хотя Антось был волшебником, он растерялся и даже немного струсил.
– Куда это они так спешат? – спросил он, глядя на толпы, снующие по перрону.
– Это тебе, брат, не Варшава!
Они перешли на другую линию, и Антось замешкался, входя в вагон.
– Скорей! Не то дверью прихлопнет. В Париже не зевай!
Теперь Антось окончательно вспомнил: они несколько лет назад уехали во Францию к отцу.
– Ну да, – подтвердили братья. – Сначала он уехал на заработки, потом мы за ним с матерью. Пожили какое-то время вместе, но отец бросил нас. Мать вышла замуж за француза и вскоре умерла.
– А отчим выгнал вас?
– Да нет, мы друг другу не мешаем. Его ночью дома нет, нас – днём. Он пьяница, но покладистый. Весёлый мужик.
– Вы, я вижу, тоже не унываете.
– Нам унывать некогда: деньги надо зарабатывать. Вообще, в Париже нытиков не любят. Деньги у тебя есть?
– Есть.
– Тогда сходим в цирк. Сегодня опять негр с турком борются. Вчера негр как даст турку, у того ведро крови из носа вытекло. Ей-ей, не вру! Хочешь – можешь у нас остановиться. Мы в отеле живём.