У потолка горел светильник и тускло освещал большую комнату. На столе сидел и чистил меч дикарь. Он мельком поглядел на Артама и вновь приступил к своему занятию.
– Эй, – позвал он дикаря. – Ты кто?
– Хойскар, твой слуга, – ответил дикарь, не прекращая своего занятия.
– Слуга? Тогда принеси мне чего-нибудь поесть и выпить! – нагло потребовал Артам.
– Да без проблем, – отозвался тот. Поднялся, убрал в ножны меч и неспешно направился к Артаму. Подошел и сильной рукой неожиданно схватил его за шиворот, стащил с постели и, нагнув, дал пинка.
Артам пробежал несколько шагов и больно ударился головой о стол. Выпрямился и разъярился.
– Скотина! – заорал он, – ты за это поплатишься!.. Попытался создать боевое заклинание, но в спешке не сумел справиться с плетением и был настигнут ударом кулака в лоб. В голове зазвенело, а сам Артам упал на зад и, отгоняя нахлынувший туман, затряс головой. Следующий удар пришелся в челюсть. Но удар был хоть и несильный, но произведенный ногой. Артам упал на спину и разбросал руки. Пришел он в себя от того, что его трясли за ноги. Попытался взбрыкнуть, и ноги отпустили. Он стал подниматься. Сел, увидел своего мучителя и заревел:
– Тебе не поздоровится, морда дикарская…
Больше он ничего сказать не успел. Дикарь мгновенно оказался рядом и ударом ноги в челюсть снова отправил его в беспамятство.
В следующий раз он пришел в себя от того, что его голову поливали холодной водой. Он закашлялся, подавившись водой, и стал отплевываться.
– Тебе чего надо от меня? – отдышавшись, спросил он.
– Повиновения. Светлый Артам приказал учить тебя боевым искусствам и правилам хорошего поведения.
– Какой еще светлый Артам?! – в истерике заорал Артам. – Артам один, и это я, а он самозванец, тварь! Проклятый демон, что залез в мое тело… Чтоб он сдох…
Хойскар понимающе покачал головой.
– Светлый был прав, ты ничтожен и жалок. Но я постараюсь из тебя сделать воина и порядочного соплеменника. Сначала мы начнем учиться послушанию…
– Да пошел ты, кусок дерьма!..
Это было его ошибкой. Хойскар избивал его не сильно, но обидно и методично. Наконец Артам не выдержал и, бросив голосить, запросил пощады.
– Все… Все, хватит… Пощади… Я буду слушаться тебя.
– Хорошо, – согласился дикарь. Тогда вставай с пола, и пойдем наводить порядок в мастерских.
Артам рукавом рубахи вытер капающую из носа кровь.
– Мне надо подлечиться, – произнес он и опасливо посмотрел на дикаря.
– Лечись, – согласился Хойскар. Но если ты создашь другое заклинание, я тебя снова изобью…
– Не буду, – буркнул Артам и шмыгнул носом. Он с трудом сплел заклинание малого исцеления и наложил на себя. Затем воровато посмотрел на дикаря. Тот отвернулся, и, воспользовавшись этим, Артам рванул с места к двери. Но он успел пробежать лишь половину расстояния, как табурет, пущенный рукой дикаря, врезался ему в спину и сбил с ног. Лежа на холодном каменном полу, Артам отчаянно вопил от страха и боли. После этого он прошел еще через один раунд методичного избиения. Воля его была сломлена, и он на коленях стал упрашивать дикаря его отпустить. Обещал рассказать тайны Артама светлого, сделать Хойвара вторым после себя…
Хойскар выслушал его и снова стал бить. Он знал в этом толк. Бил не увеча, но чувствительно. При этом приговаривая:
– Ты, темный, должен запомнить, что мы своих не предаем. Повтори.
Артам взвизгивал при каждом ударе и плача повторял:
– Мы своих не предаем…
– Самая важная добродетель в человеке – это преданность своему роду, – твердил Хойскар, и Артам повторял за ним…
После двух часов учебы Хойскар прекратил внушение, достал из своей сумки эликсир исцеления, выданный Артемом, и заставил Артама выпить, потом приказал ему лечь и уснуть…
Артем проснулся бодрым и отдохнувшим. Рядом на столе храпел Хойскар. Стараясь не разбудить слугу, Артем поднялся и направился к выходу. В спину ему прозвучал грозный окрик:
– Артам! Ты куда?
Артем остановился и злорадно ухмыльнулся. Повернулся к дикарю и спросил:
Артам темный проявлялся?
– Он самый… А ты кто?
– Ты спи, Хойскар, я светлый. Как он?
– Ужасен…
– Вот, вот и я так же говорю. Бил?
– Немного.
– Пытался тебя купить?
– Пытался. Но я выбил это желание из него.
– Ему полезно, – ответил Артем и вышел.
В мастерской за ночь мастера вылили трубу из бронзы. Причем, украсили ее орнаментом. Свад, который бегал между мастерами и путался у них под ногами, нещадно ругался, обзывая литейщиков бездарями и тупицами…
– Ты чего разошелся, Свад? – поинтересовался Артем, усаживаясь за обеденный стол, и, положив кусок вареного холодного мяса на хлеб, налил себе остывший взвар из кувшина и стал завтракать.
– Да ты видел, какое убожество они вылили? Безрукие идиоты! У них руки из зада растут.
– А что не так? Мне нравиться.
– Тебе, может, и нравится, ты не специалист, а я посмотрел и увидел, что при отливке они не соблюдали строго температурный режим, поэтому часть ствола пушки приобрела излишнюю твердость и потеряла вязкость. При сильном напряжении ствол треснет. Вся ночная работа насмарку!
– Мастер, – уважительно обратился к нему пожилой литейщик. Ты не ругайся, мы старались делать, как ты говорил. Мы не плавили никогда с помощью амулетов…
– Надо было меня слушаться, а не делать, как вы привыкли. Ствол пушки – это… это ствол пушки! – потряс он кулаком. – Понятно?
– Нет, – в один голос ответили три мастера.
– Свад, ты не горячись, – остановил брюзжание гремлуна Артем. Он понимал, что мастер проклятий может быть слишком привередливым. Гремлуны если что и делали, то стремились добиться совершенства, но Артему нужно была не совершенство, а рабочая пушка.
– Ты можешь просчитать, выдержит ли ствол давление пороха или воздуха при весе снаряда в шесть таланов и при метании его на три-четыре лиги?
Свад надулся, сел рядом с Артемом и тоже ухватил двумя рукам большой кусок мяса. Артем ему не мешал. Он ел и запивал взваром. Мастера полировали ствол трубы. Наконец гремлун не выдержал.
Ствол выдержит давление, – сообщил он Артему.
– Ты в уме просчитал? – удивился Артем.
– Нет, отец сказал. Вот почитай. – Свад протянул ему мятый лист бумаги.
Артем развернул его и стал читать:
«Сунь Вач Джин. Мы рады, что ты хорошо устроился в другом мире. Мама купила шубку, и мы переехали в более дорогой район города. Старый дом оставили твоему старшему брату. Он взял в жены ту девушку, о которой мы тебе писали, День Ги Неси. Он тоже шлет тебе привет. – Дальше шла приписка неровными буквами.
– Если ты, тварь, появишься в моем доме, я тебе ноги вырву… Крам Вач Джин. – Снова приписка, уже от мамы Суня: – Мы рады, что вы любите друг друга. По поводу твоего заказа отец сказал: все нормально, ствол надежный.
– Ну? – не понял Артем, отдавая гремлуну записку. – И чего ты ругался, если ствол нормальный?
– Он нормальный, потому что его исправил отец. А для меня позор посылать ему такие изделия. И теперь их будет править мой брат, что обещал мне выдернуть ноги… а он задерет цену до небес…
– А вот это не есть хорошо, – произнес Артем, – но, наверное, можно найти других гремлунов?
– Можно… – согласился Свад, – но как бы семья она… родня.
– Вот они, коррупция и кумовство в чистом виде, – наигранно осуждающе произнес Артем. – Все своим… Ну что, тогда к отцу опять обращайся…
– Мастерская теперь вместе с домом принадлежит старшему брату, а отец будет брать за работу еще дороже брата… – хмуро посмотрев на друга, ответил коротышка.
– Может быть, – согласился Артем, – но мы гарантируем твоему отцу регулярные поставки жемчуга или совсем прекратим с ним сотрудничать. И с твоим братом тоже, напиши им, и пусть подумают. Мы надежные поставщики и богатые. Пусть цену снижают, иначе… передай, уйдем к другим мастерам.
Свад, жуя, согласно кивнул.
– Эх, показать бы отцу Лушу, – мечтательно вздохнул Свад… Но его мечтания прервал Артем.
– Ты хочешь, чтобы при ней тебе оторвали ноги? – смеясь, спросил он.
Гремлун от таких слов вздрогнул и стал истово качать из стороны в сторону головой.
– Ты уже придумал, каким будет снаряд? – перевел он разговор на другую тему.
– Придумал. Он будет двух видов, картечь и фугас. А выглядеть будет вот так, – и Артем достал из своей сумки лист, на котором была нарисована схема снаряда. Гремлун тут же завис над листом.
– Это что? – спросил он, указывая жирным от мяса пальцем на хвост мины.
– Хвостовое оперение, которое позволит снаряду стабилизироваться в полете.
– Ага… А это что?
– Это пороховой заряд, который взорвется при падении мины на землю.
– А отчего он взорвется?
– От амулета искры… Его можно поставить на задержку три-десять секунд.
– Понятно. А это что?
– Тут написано. Не видишь, что ли? – буркнул Артем.
– Вижу. Написано: мокрая кожаная прокладка с дыркой. Для чего она?
– Это для того, чтобы воздух не проходил мимо снаряда, а выталкивал его из ствола.
– Понятно. А это что за полоски на двух половинках?
– Это резьба для сборки половинок снаряда. Верхний конус накручивается на нижний.
– Резьба? Это что?
– Вот сюда смотри, я нарисовал шаг резьбы покрупнее.
– Вижу, но мы никогда ничего подобного не делали… – растерянно ответил Сунь Вач Джин.
– Теперь будем…
– Как? – удивленно переспросил гремлун.
– Подумай и сделай. Я что, все за тебя думать должен? Знаешь, что такое плазма, и не знаешь, что такое резьба? Спроси у отца.
– А он-то откуда может знать? – сильно удивился гремлун.
– Он старше и опытнее.
Свад надулся.
– Без него справлюсь… Эй, вы, тупоголовые, – крикнул коротышка мастерам, – будем делать резьбу. Он встал, взял в руку кусок бронзовой заготовки и стал чем-то острым чертить спираль. Получалось у него неплохо. Попотев, он показал изделие Артему.