«Да, – подумал Артем, – эта женщина может свести с ума кого угодно».
Он уловил настороженный взгляд Хойсиры и ободряюще улыбнулся ей.
– Милорд, это неправда, – решительно заявила Мила. – Мы не спорили, кто будет главной. Это Неела заявилась ко мне утром и говорит: «Значит, так, сестра, у нас с тобой одна богиня в двух лицах. А так как я раньше начала служение, то главной буду я, а ты будешь меня слушаться». Вот я вас и спрашиваю, ачем мне слушаться эту пигалицу?..
Лица женщин раскраснелись. У Милы уже не было старческого сморщенного лица. Оно разгладилось, налилось полнотой жизненной силы и пылало бордовыми щеками. Ее большие карие глаза смотрели с выражением удивления и требовательности.
– Ну, а я чем могу вам помочь? – спросил Артем. – Назначить старшую?
– Да! – из-за спины Милы выглянула Неела. Мила приняла вправо и заслонила жрицу Иехиль. Та выглянула с другой стороны.
– Хватит меня загораживать! – возмущенно прошипела она и попыталась оттолкнуть жрицу Мары. Но та стояла, словно скала.
– А зачем вам выбирать главную? Будьте каждая сама по себе. – предложил Артем. – Направления служения у вас разные. Одна забирает души грешников, вторая милует…
– Мы не можем, – ответили обе в один голос.
– Как это? – Артем был несказанно удивлен таким заявлением. – Почему?
Обе женщины вздохнули и ответили:
– Не знаем, знаем только, что должны быть вместе. – А Мила добавила: – Иначе эта пигалица поубивает всех, и ее надо вовремя останавливать.
– Интересно девки пляшут… – пробормотал Артем и, воздев глаза к потолку, простоял так минуту. Три женщины, не мешая ему думать, молча смотрели то на него, то на потолок. А Артем, ничего не придумав, спросил:
– А кто среди богинь главная?
– Моя…
– Нет, моя, – хором воскликнули жрицы.
– А почему вы считаете, что ваши богини главные?
– Я так поняла, – из-за спины Милы высунулась голова Неелы.
– И я так поняла, – Мила засунула голову Неелы обратно назад.
Артем усмехнулся:
– Вы понимаете, что ваши богини тоже спорят об этом. И вы, как и они, включились в этот спор. Вот когда они решат, кто главнее, тогда вы и примите их выбор. А пока не ссорьтесь и живите дружно. Я доступно пояснил?
– Доступно, – с недовольными лицами ответили жрицы.
– Я знаю, почему ты, Артам, на ее стороне! – неожиданно выпалила Неела. – Тебе понравились ее сиськи. – Сказав это, она прикрыла рот ладошкой.
– Ты тоже показала ему свои сиськи! – отбрила Неелу Мила.
– Таак! – сурово произнесла Хойсира и уже своей грудью стала теснить жриц. – А ну пошли вон отсюда, хабалки, иначе обе без… этих самых останетесь. И не сметь сюда приходить и спорить! Слышали, что милорд сказал? Выполнять! – Ее окрик подхлестнул обеих женщин, и те опрометью выбежали из покоев Артема.
– И что там было? – Хойсира обернулась к Артему.
– Что было? – на автомате повторил Артем и засмеялся. – Ты же слышала, сиськами мерились. Но мне нужны только твои…
– Ты видел, как оделась Мила? – спросила Хойсира.
– Видел, и что?
– Тебе понравилось?.. Не надо только врать! – решительно заявила Хойсира, и в ее голосе прорезалась нервозная ревность. – Я видела, как ты на нее смотрел…
– Ну смотрел, и что?
– Она специально так вырядилась, чтобы понравиться тебе.
– Я мужчина…У меня есть глаза… Но, Хойсира, я не кобель, чтобы бегать за каждой су… которая распушит и поднимет хвост.
– Я тебе верю, Артем, но она опасна. За нее могут начать драться наши мужчины. Как бы не получилось так, что ты пригрел змею у себя на груди…
– Мда? Я подумаю, что нужно сделать. И ты подумай. Подумаем вместе, как нам правильнее поступить. Отправить ее в большой мир мы не можем. Она одаренная и жрица новоявленной богини. Аристократка, и с простым мужиком судьбу свою не свяжет. Она… думаю, я буду ждать достойную партию…
– Или будет соблазнять тебя, – тихо, с печалью в голосе добавила Хойсира…
Артем натянуто засмеялся и, желая успокоить разволновавшуюся Хойсиру, приобнял ее. Он тоже понимал, какая опасность таилась в чертовски привлекательной Миле.
– Опа! – он неожиданно перестал смеяться. – Вампир пожаловал. Из леса вышел. Вопит, меня зовет. Ты посиди, подожди, я с него шкуру спущу и вернусь.
Вампир в теле мертвяка топтался у границы леса. Дальше не шел. Как чувствовал, что его готовы встретить доброй посеребренной сталью и молитвой Не шел, ждал Артема, утаптывая снег босыми ногами. Артем вышел из ворот и на виду стражи быстро направился к нему. Заранее сплел заклинание захвата душ и держал плетение венка в обеих руках. Вампир, увидев ненавистного врага, не вытерпел и, загребая снег, волоча заплетающиеся ноги, поспешил навстречу. Он жадно тянул к Артему руки, а тот недоумевал, как он собирается справиться с ним. Хочет задушить? Загрызть?
Артем шагал навстречу мертвяку. Не доходя до него десяти шагов, кинул в мертвяка венок заклинания. И тот, мгновенно преодолев расстояние, разделяющее Артема и мертвяка, обвил его голову. Затем по желанию Артема в его руке появился бич с костяной ручкой, и он взмахнув им, нанес удар приблизившемуся мертвяку. Тело змеи вытянулось, обвилось вокруг шеи мертвяка и сжало его. Тот остановился, ухватил руками гибкое синее тело и стал пытаться разорвать удушающий захват.
– Убей его! – мысленно приказал Артем, и голова змеи, распушив капюшон на шее, впилась мертвяку в щеку. Мертвяк затрясся. Артем находился в состоянии магического зрения. В обычном зрении змею не было видно. Для стражей на воротах крепости он просто размахнулся пустой рукой, и мертвяк зашатался, стал нелепо подпрыгивать, ухватился за шею лапами и стал заваливаться на снег. Он хрипел, пучил глаза. Его жилы на лапах вздулись от сильного напряжения. Но Артем видел лишь, как змея своим гибким телом обхватывает кольцами туманную сущность внутри мертвяка.
Вампир не выдержал. Он отчаянно взвыл, забился, вылетел из тела и попытался удрать. Его бесплотная оболочка трясла дряблыми обвисшими крыльями, а змея не отпускала его и лишь сильнее сжимала его шею, накручивала кольца вокруг тела и лап. Разинув пасть, стала заглатывать вампира. В неимоверно широко раскрытую пасть поместилась половина головы вампира. Мертвяк уже безучастно валялся на земле. Лишенный всех побывавших в нем духов бездны, он не подавал признаков жизни. Засранец получил наконец успокоение. Лишь вампир судорожно и бесполезно боролся за свою жизнь. Но что он мог противопоставить посланнице самой смерти? Его голова уже полностью оказалась в пасти змеи, и ее шея раздулась, как арбуз. Артем продолжал стоять и смотреть на это не самое приятное зрелище. Он не жалел вампира и просто ждал, когда его ручная змейка доведет дело до конца. За головой последовали узкие, костлявые плечи. Руки вампира, прижатые петлями змеи, не могли оказать сопротивления, и, в конце концов, все тело оказалось в утробе змеи. Сверкнули когтистые пальцы ног. Последний толчок, спазм пасти змеи, – и вампир исчез. А рядом с мертвяком появился величиной с кулак бордовый и полупрозрачный, похожий на стеклянную каплю, камень души.
«Вот и все. – разглядывая камень и опасаясь его брать. подумал Артем. – Один опасный противник уничтожен и оставил вот такой «сувенир». Чем эта вещь полезна и что с ней делать? Не опасен ли этот камень для жизни? Вопросы, одни вопросы. Магия – дело серьезное и опасное, особенно когда влезаешь в незнакомые дебри…
Артем, отбросив сомнения, решительно нагнулся, поднял камень. Подержал его в руках, рассматривая со всех сторон, и, не найдя ничего особенного, подкинул, поймал и сунул в сумку.
Отвернутся от тела мертвяка. Ночью звери не оставят и косточек от него. Не думая больше о погибшем Засранце, направился в крепость.
Зима, сломив сопротивление затяжной осени холодными северными ветрами, обильно выпавшим снегом, утренним, бодрящим морозом, полновластно завладела землями озер. Безымянная стала покрываться тонким трескучим льдом. Темнея местами подтаявшими полыньями, словно раненая, тягуче несла свои стылые воды на запад, чтобы утонуть и раствориться в безбрежном океане.
Крепость, ранее столетиями пустовавшая и наводившая ужас на племена дикарей, обжилась. Непоборимый невзгодами и трудностями могучий крестьянский дух витал над слободами, принося с собой запахи сена, навоза, оглашая мычанием коров, криками ругающихся у колодца баб, негромкой брехней сторожевых собак. Осенняя суета сменилась сонной зимней текучкой мелких дел.
Прекратился сбор лесных орехов и речного жемчуга. Над крепостью и слободами, возвещая о приходе лютых морозов, тянулись вверх ровные столбы дымов от печных труб. Жизнь в окрестностях крепости замирала в зимней спячке.
У Артема тоже наступил перерыв в активной деятельности. Впервые с того времени, как он прибыл в крепость магов, у него появилось свободное время. Не надо спешить, присоединять племена. Не надо ходить в разведку, вести сложные переговоры, усмирять непокорные племена, строить, организовывать, направлять и убивать. Он долго валялся в постели, гнал от себя возмущенных, приходящих в тайне друг от друга жаловаться жриц, что не могли жить отдельно и не могли согласиться жить вместе…
Хойсира расцвела и похорошела. Ее мужчина много времени проводил с ней, любил и холил. Она хватала полной грудью запоздалое, осеннее бабье счастье. Старалась быть помощницей во всех его делах. Ревниво берегла от посягательств других женщин свою нежданно свалившуюся на нее любовь.
Единственное, что омрачало обоих, это то, что в спальне на ночь Артема приходилось связывать, и он ложился на отдельную специально сколоченную кровать.
Недоволен был не только он, но и Неела. Природный зов любви и мир, установившийся на время, делали свое дело. Девушка страдала от одиночества и все больше сближалась с более опытной в таких делах Милой. Она стала перенимать ее манеру одеваться. А та шила и себ, е, и ей наряды. Для этого Милой, каким-то непостижимым образом для Артема, у прижимистой Хойсиры стразу были отобраны спрятанные в сундуке мантии древних магов. Не осталась в стороне от модной лихорадки и сама Хойсира. Ее наряды, в которых она выходила на ужин, заметили все. Приодели даже Лушу. И эта четверка «знатных» женщин баронства составила общество, закрытое для других «дам» дикарского и крестьянского сословия. Дело пошло к тому, что Мила стала учить их придворному этикету…