А протяжный вой тем временем раздается снова. И на этот раз громче, а значит, источник стал
ближе.
- Мама, нас съедят, да? Мне рассказывали о путниках, забредших в лес с волками-людоедами. Их
всех до одного съели, - произносит Роберт будничным тоном.
- Как же стало об этом известно, если их всех съели? — скептически хмыкает Генрих.
Бросаю в его сторону благодарный взгляд. Доберусь до гувернеров Роберта, отчитаю, как следует.
Нашли что рассказывать пятилетнему ребенку.
Ауу! — раздается в третий раз еще ближе.
- Адель, дай руку, - оборачивается беспокойно Генрих и хватает меня за запястье. —Бежим, милая.
Ветви кустов хлещут по бокам, я пытаюсь лавировать между ними так, чтобы они не поранили
Роберта, только меня. Дыхание сбивается, в боку болит, и снова начинает кружиться голова. Но
страх подстегивает двигаться вперед.
Воздалось мне за пять спокойных лет жизни, по заслугам воздалось. Сглазила сама себя, живя в
собственном коконе. Но ничего, зато теперь, кажется, и с дикими зверями познакомлюсь.
О свет главное спаси Роберта! Очень тебя прошу! Пусть мальчик останется жив.
Генрих задает неплохой темп, фактически, он тащит нас на буксире. Снова думаю о нем с
благодарностью, которая, впрочем, смазывается, стоит вспомнить, что в лесу мы оказались по его
милости.
Но не успевают мысли оформиться в привычное недовольство королем, как меня пронзает
озарение. Возможно, он бы не сбежал так быстро той ночью, узнав сразу, что я не служанка.
Возможно, даже удалось бы выбить аудиенцию для рассказа о беременности. И все бы пошло
совсем по-другому.
Почему-то, сбегая от пугающих зверей в диком лесу, я перестаю винить во всех бедах Генриха. Мы
сами кузнецы своей судьбы. И я выковала пять спокойных лет уединения. Так что хватит
перемалывать одно и то же в голове.
Выплываю из своих мыслей и почти вовремя.
- Генрих, осторожно! — кричу, заметив торчащий сук на который тут же напарывается король и
падает, скатываясь вниз по склону и утягивая нас с собой.
Прижимаю к себе Роберта и максимально группируюсь. На наше счастье склон без растительности
и камней, тело страдает лишь от соприкосновения с твердой землей.
- Ауч, - врезаемся мы в итоге в Генриха и тормозим, - прости, не хотела.
— Ничего, - ухо отвечает он, аккуратно отодвигая нас с Робертом. — Только зачем ты в меня
вцепилась? Я ведь не хотел тянуть вас за собой. Видимо, спотыкаться и падать — моя участь в
этом лесу.
- И как бы мы тебя вызволяли? — задираю голову наверх. — Слишком высоко мы были.
- Своих не бросаете, да? — усмехается Генрих.
- Скорее боимся остаться одни, - вылетает из меня нервный смешок.
- Ладно, идем, что ли, по низу теперь. Интересный тут лес, с перепадами. Но зато, будем
надеяться, наши преследователи останутся наверху, сюда не сунутся.
Но не тут-то было. Успеваю подняться на ноги и проверить Роберта на наличие повреждений, как
сверху раздается рычание.
- А вот и волки-людоеды, - радостно произносит сынок, - а вы не верили.
Медленно оборачиваюсь и застываю в ужасе.
- Г-тенрих, там, правда, эти, как их, - от страха заикаюсь. — Бежим, да?
Звери тем временем спускаются к нам, ненавязчиво окружая. Они не спускают с нас глаз, не давая
ни единого шанса к отступлению, как будто оно возможно.
- Не думаю, Адель, не теперь, - произносит напряженно Генрих, задвигая нас с Робертом к себе за
спину.
А я когда-то считала, что для всех королей собственная шкура дороже чужих. Как я была не права.
Генрих совсем не такой эгоист, каким я его себе рисовала дабы успокоить свою совесть.
- Генрих, - произношу решительно, наблюдая, как он вытаскивает наше единственное оружие на
троих, которое все равно не поможет, - кажется, пришло время признаться.
Боязнь призрачных пираний внезапно видится мне такой глупой. Ведь, главное, чтобы отец и сын
узнали друг друга хотя бы перед самым концом. А он точно неминуем. Второй раз за два дня
просто не может фантастически везти.
- В чем, Адель? В том, что ты любишь меня? Не стоит, дорогая, я заметил, -произносит Генрих, сжимая кинжал. — притяжение не дает выбора, ты бы никуда не делась.
- Знаешь ли, ты! Ты! Ты наглый самоуверенный тип! Вот ты кто! — возмущенно восклицаю. — И
вовсе я тебя не люблю!
- Любишь, любишь. И жить без меня не можешь. Впрочем, милая, это взаимно. И волки скоро
помогут нам не жить порознь.
- Да ты оптимист, - бормочу, прижимая к себе Роберта. — может, сын убежит хотя бы.
- Поздно. Если мы сейчас отправим мальчика бежать, то часть зверей ринется за ним. Момент
упущен, нужно было сразу, и то не факт что получилось бы.
- Мама, я не уйду без тебя.
- Ты мой хороши,- обнимаю сына и молюсь, чтобы произошло чудо.
Жалко, что ли, свету послать нам помощь? Не может король целой страны покинуть этот мир в
самом расцвете сил. И я тоже не могу, не говоря уже о пятилетнем ребенке.
Нам столько везло, неужели все было напрасно? Не может госпожа удача отвернуться прямо
сейчас, ведь это будет означать, что предыдущие ее усилия были потрачены впустую. А никто не
любит тратить свое время просто так, не получая отклика.
- Ааа, пошел отсюда! - кричит Генрих.
Первый из волков нападает, король откидывает его и ранит кинжалом.
- Больно? — спрашиваю участливо, заметив покрасневшую царапину на руке.
- Терпимо, - отвечает сквозь зубы Генрих.
Мелкими шажками мы пятимся назад, но тут с Робертом синхронно спотыкаемся.
- Камни! Бери, сынок, и кидай в этих тварей. Забудь, что тебе говорили про бережное отношение к
природе. Перед тобой хищники, которые либо нас, либо мы их.
С обстрелом камнями становится повеселее. Два волка со скулежом убегают обратно в лес, остальные, впрочем, остаются. Кажется, этих мы только сильнее разозлили.
- Генрих, ты должен знать, что можешь иметь детей независимо от магических ритуалов, - снова
возвращаюсь к первоначальной теме.
Опять хочу раскрыть карты.
- Серьезно? Ты решила в такой момент поговорить о том, как делаются дети? Я польщен, что ты
захотела подарить мне дочь, но давай не сейчас, я немного занят, - произносит с сарказмом
Генрих.
- Да нет же, я не о том.
- Лучше камни кидай, Адель, и молчи, - говорит напряженно король, отражая очередную атаку
животных.
- Ладно, как скажешь. Только потом не жалуйся, что я раньше не сказала, потому что я пыталась —
предупреждаю и швыряю большой камень, попадая прямо по морде крупному волку. — Так тебе
и надо, зверь. Настоятельно рекомендую стать вегетарианцем! Трава не будет швыряться.
Но мой триумф длится не долго. Наш путь назад не мог не закончиться плачевно.
Мы уперлись в широкое дерево и обходить его уже нет смысла. Зверье вокруг.
- Помоги Роберту забраться на дерево, - командует Генрих.
— Что? Ах да, хорошая мысль.
Подсаживаю сына и толкаю наверх. К счастью, он ловкий, а ветви дерева помогают забраться
повыше.
- Теперь сама.
- Ты о чем? Я в платье! Да и не умею.
- Живо! — рявкает Генрих, откидывая еще одно животное.
- Ладно, наверх, так наверх. В конце концов, кто я такая, чтобы спорить с королем.
Подпрыгиваю и одновременно пытаюсь подтянуться. Выходит откровенно не очень, но мы не на
конкурсе первых красавиц, к счастью. И с третьей попытки мне удается-таки зафиксироваться на
ветке повыше.
- Умница. А теперь я, - произносит Генрих и запрыгивает на дерево.
У него получается гораздо лучше, чем у меня, но один из волков, почувствовав, что добыча вот-вот
исчезнет, подбегает к нам и вцепляется в ногу короля.
- Нет — кричу в панике и хватаю Генриха под плечи. — Держись, мы не отдадим тебя ему, - слезы
застилают мне глаза, но я мертвой хваткой вцепилась в монарха и ни за что не отпущу его. —
Роберт, сиди на месте и не слезай, что бы ни случилось.
Приказываю сыну, а сама отрываю тонкую ветку и наклоняюсь к Генриху в попытке достать волка.
- Адель, не надо! Упадешь.
Волк снимает с него ботинок, освобождая ногу, и Генрих залезает ко мне.
- Ты жив, ты со мной, - произношу с облегчением и целую его.
- А говоришь, не любишь, - довольно усмехается Генрих, - сама накинулась, опережая волков.
- То есть ты бы предпочел мои объятия им, да? — отвечаю, презрительно щурясь. —Не
дождешься! Я своих мальчиков не отдам зверью. У тебя и без того нога изранена, и рука. Нужно
придумать, как перевязать, а то закапаешь всю лужайку кровью, придут еще какие-нибудь
монстры. Что тогда мы будем делать?
- Скормим им твою туфельку? Или мой второй ботинок? — слабо улыбается Генрих.
- Я рада, что чувство юмора не покидает тебя ни на секунду, - с нежностью поправляю его волосы,
- но сейчас нам бы не помешал план.
- Прости, я не силен в выживании в дикой природе.
- Лес не настолько дикий, - вдруг подает голос Роберт, - и там люди, я их вижу. Крикнуть, что мы
здесь, и нам нужна помощь?
- Да!
- Нет
Отвечаем мы с Генрихом синхронно, а потом вопросительно смотрим друг на друга.
Это может быть отряд Киприота. Что они с нами с нами сделают, учитывая, как мы сбежали, а? —
привносит рациональное зерно монарх.
- С тобой ничего, если он не хочет войны.
- А если хочет? — перебивает меня Генрих.
- Если ты истечешь тут кровью, то остал