— Держу пари, они не решатся подслушивать под дверью, — сказал Данмор. — Ого, а это что за толпа собралась там внизу, под окнами?! Слышите?
До ушей Танкертона донесся смутный гомон. Говорили негромко, будто страх сковывал им языки. Наконец туман перед глазами рассеялся окончательно, сознание прояснилось, и тут его впервые молнией пронзила ужасная мысль — Танкертон вдруг понял, что впервые оказался побежденным!
Похоже, Данмор, не спускавший с него острого взгляда, мгновенно догадался, о чем думал его соперник.
— Я сыграл с тобой скверную шутку, Танкертон, — усмехнулся он.
Он расстегнул верхние пуговицы на рубашке и, криво улыбаясь, вытащил на свет Божий широкое лезвие от лемеха, словно панцирем, прикрывавшее ему грудь.
— Вряд ли стоило рисковать, рассчитывая, что я успею выстрелить первым, — буркнул он. — Я-то не сомневался, что ты будешь целить в сердце! Вот, полюбуйся! — и он ткнул пальцем в глубокую вмятину на блестящем металле.
— Прямо в яблочко! Да, Танкертон, если бы не это, ты бы уже праздновал победу!
Но тот, вместо того, чтобы дрогнуть, только высоко поднял голову. Откинувшись назад, он все так же ясно смотрел он в лицо своему противнику. Никогда еще судьба не сводила Данмора с таким человеком. Казалось, обычный человеческий страх ему неведом.
— Игра была нечестной, согласен, — кивнул Данмор. — Но это все-таки лучше, чем если бы я попросту всадил тебе пулю в голову, верно?
Танкертон вяло махнул рукой, словно говоря, к чему эти извинения?
— Чего ты добиваешься, Данмор? — спросил он.
— Хотел поговорить, вот и все, — ответил тот.
— Неужто ты устроил весь этот спектакль для Чака только ради того, чтобы встретиться со мной?! Странно. Я думал, ты знаешь, что я никому никогда в этом не отказывал!
— Лучше я кое-что объясню сразу, — сказал Данмор. — Само собой, я отлично знал, что смогу потолковать с тобой, если мне придет такая охота. Но закавыка, видишь ли, в том, что я решил с разу — будет куда лучше, если ты сам придешь ко мне, а не наоборот. Хлопот, знаешь ли, меньше, и все такое!
Танкертон снова слабо отмахнулся.
— У тебя на руках все козыри, — буркнул он, — так что валяй, объявляй свою игру!
— Ну что ж, каждому — половина. Вот мое предложение, — сказал Данмор.
— Какая еще половина?
— Предлагаю объединиться, Танкертон. Что скажешь?
— Объединиться? Что-то я тебя не понимаю.
— Ну что ж, постараюсь объяснить. Каждому из нас двоих есть, что предложить, и у каждого есть свой интерес, верно? Например, возьмем тебя. Все здесь, в горах, принадлежит тебе. Так вот, я хочу половину. За тобой — шайка крутых, хорошо вооруженных ребят. Половина из них уйдет ко мне. Ты здесь вроде короля, Танкертон. Оставайся им, если хочешь, но я стану главным визирем, или как это там называется! В этом королевстве теперь будет две головы!
На щеках Танкертона разлилась краска.
— Кажется, я понемногу начинаю понимать, — кивнул он. — Стало быть, ты решил купить половину акций в моем предприятии, верно?
— Можно сказать и так.
— В мире все, или почти все продается, — продолжал Танкертон. — Однако хотел бы напомнить, что я работал не один год, прежде чем создал свою маленькую фирму. Так сколько ты намерен заплатить за то, чтобы войти в правление, а, Данмор?
— А сколько заплатил ты, чтобы получить тут все? — спросил тот.
— Годы и годы терпеливого ожидания, годы, когда смерть дышала мне в затылок!
— Что ж, я заплачу той же монетой, — сказал Данмор. — Суди сам! Я вышел на тропу войны против великого вождя, на поясе которого сотни скальпов поверженных им врагов. Вначале я ждал… терпеливо ждал, пока один из твоих людей не пришел, чтобы убить меня под покровом ночи. Что ж, я справился с ним. Я выжил и потом, когда еще один из твоих людей пытался отравить меня, как крысу! И вот наконец сам король спустился по ступеням трона и пришел сюда, чтобы самолично прикончить меня. Но угодил в ловушку. Видишь ли, ему не повезло. И вот теперь он сидит тут и гадает, а стоит ли половина его трона той цены, которую я заплатил.
Танкертон покачал головой.
— Неужто ты думаешь, мои люди согласятся принять тебя?
— Мне кажется, я смогу уговорить их.
— Не вижу, как, — пробормотал Танкертон.
Лицо Данмора стало жестким.
— А ты подумай, как следует, старина, — предложил он. — Тогда поймешь, будет куда лучше, если мы с тобой прямо сейчас пожмем друг другу руки да подойдем к окну. Пусть твои мальчики увидят нас вместе!
И все же Танкертон продолжал колебаться. Стиснув до боли зубы, он размышлял. Потом решительно встал и протянул Данмору руку.
— Согласен, — сказал он. — Считай, что это начало. Но каков будет конец, зависит от тебя.
Данмор с охотой потряс протянутую ему руку.
— Играем честно, — улыбнулся он.
Глава 17. Беатрис Кирк
Чак Харпер и его жена ждали, тесно прижавшись друг к другу, словно испуганные дети. Каково же было их удивление, когда Каррик Данмор и Джим Танкертон, мирно беседуя, как лучшие друзья, плечом к плечу спустились по лестнице! У Данмора через плечо свисали седельные сумки.
Все то, что Харперу и его достойной супруге удалось услышать, никак не подготовило их к подобной сцене. При виде недавних врагов, живых и невредимых, да еще так мирно настроенных, они от изумления чуть не попадали в обморок!
Танкертон с улыбкой подошел к ним.
— Ну что ж, Чак, — кивнул он, — должен сказать, что ты очень ошибался насчет Данмора. Видишь ли, он — один из моих самых старых, самых лучших друзей. К тому же сюда он приехал по моему приглашению, чтобы стать моим партнером. Но негодяй задумал сыграть с нами шутку. Мы так давно не виделись, что я едва узнал его, а, Каррик?
— Ерунда, — махнул рукой Данмор. — Судье Кольту не впервой по новой знакомить старых друзей! Да, так где там мой счет, Харпер?
— Семьдесят четыре доллара пятьдесят центов, — пролепетал Харпер, — и…
— Заплати за меня, старина, хорошо, — добродушно обратился к Танкертону Каррик. — Знаешь ведь, я не люблю таскать с собой полные карманы мелочи!
Тот метнул косой взгляд в сторону новоявленного компаньона, но послушно вытащил из кармана две смятые бумажки и протянул их хозяину.
— Тут сотня, Чак, — буркнул он. — Сдачу оставь себе.
Чак, дрожа всем телом, отшатнулся. Все его гигантское тело тряслось, как в лихорадке. Он только молча хватал воздух широко раскрытым ртом.
Наконец он не выдержал.
— Он?!… Он ваш старый друг?!
— Мы еще детьми играли вместе, — добродушно рассмеялся Танкертон. — Он в порядке, Чак. Немножко чудаковат, конечно… ну, что за счеты между старыми друзьями! Успокойся! Ведь тебе же заплатили за все, что он съел и выпил!
— Заплатили?! — эхом откликнулся Чак. — Да за это и миллиона мало, если только не вырезать сотенные из его шкуры!
Круто повернувшись, он быстрыми шагами направился прочь.
Такой открытый вызов в любое другое время не был бы оставлен без последствий, но сейчас Танкертону и без того хватало забот, поэтому он оставил его без внимания. Он услышал, как Данмор вежливо попрощался с миссис Харпер и имел удовольствие полюбоваться, как ее лицо желтеет от едва сдерживаемой злобы. Впрочем, Танкертон и без того уже понял, что сия достойная чета куда опаснее, чем пара гремучих змей, и его немало забавляло, что Данмор из кожи лезет вон, лишь бы довести их до белого каления.
Он слышал, как тот снова обратился к ней.
— Это были тяжелые дни для нас обоих, миссис Харпер. Но теперь, слава Богу, все позади. Все уладилось, дорогая, и мы можем быть добрыми друзьями. И пока я буду вдали от вас, ваш образ всегда будет со мной. Я буду вспоминать о вас каждую минуту, как только взор мой упадет на прекрасный полевой цветок… или на цветок кактуса. Только воспоминания о вас помогут скрасить то время, что мы будем в разлуке. Ну, давайте же пожмем друг другу руки, дорогая!
Точно обжегшись, та спрятала руки за спину.
— Да я… да я лучше возьму в руки жабу! — рявкнула она, бегом бросившись из комнаты.
— Похоже, вы тут не пользуетесь особой любовью, Данмор, — проводив ее взглядом, бросил Танкертон.
— Послушайте, — как ни в чем ни бывало улыбнулся Данмор, — а, должно быть, лестно, когда такая толпа собирается поприветствовать вас, верно? Чувствуете себя, небось, как настоящий отец семейства?
Ничего не ответив, Танкертон пожал плечами и вместе с Данмором вышел на крыльцо.
Лучи заходящего солнца, пробившись сквозь густую завесу деревьев, кидали длинные тени на толпу человек в шестьдесят, собравшихся на полянке перед гостиницей. Никогда еще Харперсвилль не мог похвастаться столь многочисленным сборищем. Увидев своего главаря, который вышел на крыльцо бок о бок с Данмором, толпа мигом умолкла. Люди подались назад. По толпе пополз недоуменный шепоток. Окинув их взглядом, Танкертон поднял руку, призывая к молчанию, и произнес небольшую речь.
— Друзья, — коротко бросил он. — Рад видеть вас здесь. Это особенно приятно, потому что мне хотелось бы представить вам моего старого друга, который пришел, чтобы стать моим партнером. Вначале мы даже не сразу узнали друг друга; слава Богу, все закончилось благополучно, и мы оба счастливы, что это так. Теперь, увидев Данмора, не забывайте — он такой же ваш друг, как и я сам.
Все это было произнесено самым добродушным тоном, но Данмор видел тень, омрачавшую его лицо и не мог не чувствовать некоторую принужденность в его улыбке. Все это ясно говорило о том, какая ярость и стыд бушуют в груди некоронованного короля бандитов. По спине у него пополз холодок. И в то же время не мог не восхищаться, с каким благородством этот человек играл навязанную ему роль.
За всю свою жизнь ему не приходилось стоять перед такими людьми. Свирепыми лицами они напоминали свору гончих, рвавшихся с поводков. Одного слова, одного жеста Танкертона было достаточно, чтобы вся эта толпа в клочья разорвала Данмора. И все же… все же что-то удерживало Танкертона. Скорее всего, раненая гордость. Он просто не мог позволить себе признаться в том, что другой одержал над ним верх!