Потом опять послышался женский голос. Снизу Тюрморезов не разбирал слов. Но они были английскими.
Итак, в гостях у его соседа – женщина. Приводить кого-либо в этот дом было строго-настрого запрещено договором со сдававшим его в аренду хозяином. Но парень из Эстонии, видимо, не привык ограничивать себя какими-то договорами.
Тюрморезову сейчас не очень-то хотелось вступать в перепалку с Василием. Вместо того, чтобы подняться наверх в их комнату, он зашел на кухню. Там никого не было. Остальными нанимателями «койко-мест» в маленьком домике на иммигрантской окраине были польские строительные рабочие. Они жили в Лондоне уже достаточно давно, работали от зари до зари и мало общались с новыми жильцами. Тех, что взамен выбывших позвал сюда хозяин дома.
Евграф подошел к обшарпанному кухонному гарнитуру. Взял с него электрический чайник, открыл крышку, сунул под носик смесителя в мойке, принялся наливать. Дверь была закрыта не полностью, но никаких голосов сверху Король Психов больше не слышал…
Чайник вскипел быстро. Тюрморезов взял из шкафчика большую белую кружку, налил в нее кипяток. Вот только где взять чай или растворимый кофе?.. Он принялся один за другим раскрывать кухонные шкафчики, выдвигать ящики из тумб.
С шумом те выкатывались наружу, но чая в них не было. Вдруг он услышал за своей спиной легкие быстрые шаги. Тюрморезов резко обернулся: на кухню вошла девушка. «Подруга Василия!» Она тоже распахнула дверцу сушилки, вытащила оттуда кружку, подошла к тумбе, на которой стоял чайник…
Не говоря ни слова, она внимательно посмотрела на Тюрморезова.
Он замер, тоже глядя на нее в упор.
Она отвернулась и проговорила:
– Где тут у них чай? – фраза эта была обращена к самой себе.
Произношение у нее было «местное». «Настоящая англичанка?!» – поразился Король Психов. У молодых людей-иммигрантов, с которыми он общался в Лондоне, подружки почти всегда были из приезжих.
Одета неброско, но добротно, волосы – русые, черты лица правильные. Василий нашел себе довольно симпатичную подружку.
Девушка поставила пустую кружку на кухонную столешницу, вышла из кухни.
Тюрморезов так и не нашел чай. Усевшись на высоком табурете за на не менее высокий кухонный стол, медленно, то и дело дуя на горячую воду, выпил кружку кипятку.
Когда с питьем было покончено, услышал шаги двух человек, спускавшихся со второго этажа. Через полуоткрытую дверь увидел Василия и его девушку.
Она что-то спросила «эстонца». Вопроса, заданного тихим голосом, Тюрморезов не разобрал.
– Да, Мэгги… Да! – ответил Василий. Он привык разговаривать громким голосом.
Через несколько мгновений входная дверь за ними закрылась.
Глава тридцать пятаяЧеловек-слон разгуливает во мраке. Разум подточен безумием
Не успел Евграф подумать, что в последние дни его желание снять другой угол взамен имевшегося стало таким сильным, что придется сделать это вопреки всем разумным доводам, как из-за угла появились Сергей и Андрей.
– О, привет! – воскликнул киевлянин. Все трое остановились.
Что-то в этой встрече показалось Тюрморезову странным. Какое-то чутье подсказывало ему: эти люди появились на его пути не случайно.
– Слушай, тут такое произошло… В общем мы кое-что нашли. И не мог бы ты нам помочь, – Андрей выглядел возбужденным. – Пойдем с нами. Успеешь еще в свое кафе – посуду убирать, – киевлянин взял лже-Виктора под локоть, заглянул ему в глаза.
«Встреча не случайна… – опять пронеслось в голове Евграфа. – Верно угадал – для чего-то им понадобился». Но все же поведение Андрея его успокоило: оно выглядело натуральным, в конце концов, мало ли что могло произойти у парней…
– Куда вы меня тащите? – спросил Тюрморезов.
– Сейчас ни о чем не спрашивай! – заявил киевлянин, не отпуская локтя лже-Виктора. Они завернули за угол, быстро пошли по улице. Торопливая ходьба закончилась только через один квартал – на автобусной остановке.
Прождав минуты три, они залезли в автобус. На его номер Король Психов не посмотрел: судорожно соображал, какая помощь понадобилась этим двоим. Поездка в автобусе была короткой. Они прокатились лишь пару остановок. В голове Евграфа так и не появилось ни одной догадки, которая бы ему самому показалась похожей на истину. Единственное, что он решил: эти парни решили обратиться к нему, потому что дело или какие-то сложности, которые у них возникли, как-то связаны с Латвией, откуда он якобы родом.
Квартал, в котором они оказались, был совсем недалеко от того, где все вместе жили в съемном доме. В начале своего пребывания в Лондоне Тюрморезов как-то проходил здесь в поисках кафе, где можно было бы предложить свои услуги в качестве официанта.
Андрей больше не держал лже-Виктора за локоть. Вместе с Сергеем киевлянин торопливо шагал по тротуару. В какой-то момент Тюрморезову даже показалось, что эти двое настолько погружены в переживания по поводу какого-то предстоявшего им дела, что напрочь позабыли про него: Евграф шел в нескольких метрах позади них, еле успевая за резвой походкой своих соседей.
Вот они подошли к двери одного из домиков и остановились. К удивлению Тюрморезова, киевлянин вынул из кармана джинсов ключ и вставил его в дверной замок. Распахнув дверь, он первым вошел внутрь в тесную прихожую. Следом за ним – Сергей, последним туда шагнул Тюрморезов…
Все-таки «пришибленность» сыграла Королю Психов на пользу. Хотя трое соседей по комнате и предполагали, что их тихий, скромный и очень неразговорчивый компаньон по аренде жилья не совсем тот, кем кажется на первый взгляд, все же, оценивая его способность оказывать сопротивление грубой силе, они отталкивались от его внешнего облика – «мухи не обидит». И на свою беду оказались не готовы к встрече с «настоящим» Евграфом. Василий оказался у Тюрморезова сзади, когда не понимающий, зачем его привели в этот дом Евграф сделал несколько шагов к центру комнаты. Войти в нее его пригласил киевлянин. Тот распахнул дверь в комнату и пропустил лже-Виктора вперед лишь после того, как за всеми тремя закрылась входная дверь.
– Ну что, парень, ты приплыл! – проговорил Василий, когда Евграф, до сих пор не понимавший, зачем его пригласили сюда, остановился и повернулся к своим знакомым.
– В каком смысле? – проговорил Тюрморезов. На его лице отобразилось недоумение, которое было искренним.
– В том смысле, что нехорошо: мог бы сразу поделиться с ребятами денежками!.. Узнаешь бумажку?! – Василий вытащил из кармана и помахал перед носом у Тюрморезова какой-то бумаженцией.
– Что это?.. – по прежнему ничего не понимал Король Психов.
– Твоя выписка из банка! В котором ты хранишь деньги! – воскликнул «эстонец». Он швырнул бумажку к ногам лже-Виктора и, угрожающе сжав кулаки, приблизился к нему на шаг.
– Слышь, пришибленный, брось дурака валять! – проговорил Андрей. – Отвали нам долю и можешь катиться на все четыре стороны. Мы тебя не тронем… Иначе тебе в Лондоне не жить. Мы везде достанем…
– Да он просто отсюда не выйдет, – Сергей, подняв на уровень груди кулаки, принялся обходить Тюрморезова справа.
Евграф попятился.
– Ладно, стойте, парни… Не надо спешить, – проговорил Василий и поднял правую руку с открытой ладонью вверх, как бы останавливая своих приятелей от того, чтобы тут же наброситься на «тихоню» и приняться его избивать. – Витя – человек умный. Так ведь? – он взглянул Евграфу в глаза. – Ну, украл он где-то денежки, сбежал с ними в Лондон… Мы ж понимаем: со всяким может случиться. Пусть себе живет. Жизнь здесь хорошая… Он сейчас подумает немножко и поймет: ему выгоднее отстегнуть нам из своих капиталов… – «эстонец» замолчал. Перемены во взгляде и лице «пришибленного» вызвали в нем тревогу…
Король Психов почувствовал: злоба и желание немедленно рассчитаться с обидчиками расплавленной вулканической лавой стремительно поднимаются из глубин его души. Пару минут назад он вошел в эту комнату человеком, который способен мечтать только о покое, о том, чтобы никто и никогда не нарушал ровного течения его жизни. Теперь же в мгновение ока опять стал тем Евграфом, который поздним вечером, обуянный злостью и ненавистью к обитателям столицы России, лежал в сквере на лавке. Поджидал, когда какой-нибудь человек будет достаточно неосторожным, чтобы зайти в этот темный уголок города и стать его жертвой.
Всплеск психической энергии очень часто придает сумасшедшим людям такие дополнительные силы, что психически больные действуют за пределами своих обычных физических возможностей.
Уже сама неожиданная перемена, которая случилась в лице прежде «пришибленного» лже-Виктора, произвела на его врагов устрашающее впечатление. Сценарий разговора, который они заранее прокручивали в головах, сходу полетел в тартарары. Соседи Тюрморезова растерялись.
В следующее мгновение Король Психов с воем набросился на них. Первым он что было силы толкнул руками в грудь «эстонца». Василий был не готов к неожиданному нападению «пришибленного». Не устояв на ногах, полетел назад, ударился спиной и затылком о дверь комнаты.
Точно так же Король Психов оттолкнул киевлянина. Но тот устоял на ногах. Сергей, когда Евграф с яростью набросился на него, отскочил назад и затем попытался ударить его. Но тут уже лже-Виктор ловко увернулся от кулака и бросился вглубь комнаты. Там был маленький столик. На нем – ваза с искусственными цветами. Вокруг расставлены несколько стульев. Тюрморезов схватил один из них за спинку, с силой швырнул в поднимавшегося с пола Василия. Ножка ударила того в висок. Парень на мгновение потерял сознание и вновь рухнул на пол.
Лже-Виктор схватил со столика вазу, запустил ей в Сергея. Тот увернулся, ваза раскололась от удара об стену. Евграф успел швырнуть в Сергея еще один стул, прежде, чем трое его соседей по комнате пришли в себя и ринулись в атаку.
Ярость Короля Психов творила чудеса: в течение целых пяти минут ему удавалось отбиваться от троих нападавших.