—За счёт заведения, ваше величество. Всё за счёт заведения… Ради бога, приходите к нам ещё… Знаете, я ведь только что комок купил. Прямо на все, пока дёшево. Вы это правильно всё… Потому что… ну куда мне отсюда? Столько сил вбухано… Вы только держитесь.
—И я уже комок купил!
—И мы тоже!
—Чёрта им, а не башню!
—Да здравствует король!
Иван с Ланой так и вышли из ресторана, в окружении двух телохранителей, под шум оваций.
Они уселись в кар и покатили домой.
—Только бы теперь не облажаться, — прошептал Иван на ухо Лане. — Я и не думал, что люди в нас так верят. Несмотря на всю эту грязь в СМИ и на биржах, не собираются сдаваться, бежать. Только бы их теперь не подвести, не проиграть…
—Знаешь, Вань, — Лана покрепче сжала его руку — что бы там ни случилось потом, мне кажется, сегодня мы уже победили.
Глава 18. Должок
Когда Иван вошел, совещание уже шло полным ходом. Он сел с краю, чтобы никого не отвлекать. Яна Романовна препиралась с Виолеттой Михайловной по поводу лифтов на К8. Борис Моисеевич слушал их, всё больше хмурясь и всё туже скручивая в трубочку лежащую на столе рядом с ним салфетку. Наконец, он резко смял эту салфетку в комок и швырнул в центр стола. Обе дамы замолкли и уставились на него:
— Вы, вообще, поняли, что предлагаете? У меня всего две розыскных собаки, и обе сейчас заняты на досмотре входящих через лифты на наш, двадцатый этаж. Ищут взрывчатку, огнестрел и прочее… Если вы включите в жилую зону К8 с десятого по двадцатый этаж, то… При всём уважении, Яна Романовна, так дела не делаются. Если вход на двадцатый этаж будет ещё и через лифты на К8, то как мне это всё контролировать? Других таких собак в Светлогорске нет. Можно их выписать из Питера, но приедут они через неделю, не раньше. А прямо сейчас как? Поставить у лифтов на К8 простых охранников с рамочками?.. Да наши криминальные умельцы что угодно мимо них пронесут! Сейчас, пока не закончено следствие по последним терактам, в башне, возможно, полно вражеских пособников. При наличии входов на двадцатый ещё и с К8 я не смогу гарантировать здесь безопасность. Надо, по крайней мере, оставить перегородки, отделяющие К8 от жилой части двадцатого этажа, чтобы с этих лифтов сюда никто попасть не мог. А лучше вообще эти лифты закрыть. У нас же тут серверная, турбины ТЭС, главные офисы всех министерств, апартаменты короля и министров. Стоит пронести сюда взрывчатку или оружие…
— Так! Спасибо, Борис. Мне всё уже ясно! — Яна Романовна подняла обе ладони вверх, прерывая поток объяснений СБ-шника. — Я поняла. Я вовсе не настаиваю на том, чтобы включать в жилой сектор весь недострой на К8 и, тем более, превращать двадцатый этаж в проходной двор. Пусть Виолетта примет на баланс хотя бы лифты. Раз уж так вышло, что по ним стали ездить не только мои строители, но и все жители башни, то путь теперь и обслуживают эти лифты коммунальщики. Это, по крайней мере, логично. Либо принимайте их в обслуживание, либо снова закрывайте для общего пользования. Неопределённости быть не должно. Кто эти лифты будет мыть? Кто будет отвечать, если жильцы там что-то поцарапают, сломают? Я вовсе не хочу ставить под угрозу нашу безопасность. Я всего лишь предлагаю соблюдать сложившийся порядок ввода оборудования в эксплуатацию. Реши уже что-нибудь, Виолетта Михайловна. Или ты забираешь лифты под свою руку, или я перекрываю идущий через них поток посторонних. Ты в курсе, что молодёжь на лифтах уже пробирается на недоделанные этажи K8, распивает там спиртное, вытворяет всякое. Мне с утра сантехники жаловались.
— Ну как ты не поймёшь, Яночка? Не могу я взять эти лифты на баланс, пока не будут сданы и приняты на баланс все примыкающие к ним этажи на К8, — всплеснула руками Виолетта. Вот когда вы доделаете коммуникации и мы по каждому этажу подпишем акт приёмки…
— Стоп, стоп! — Семён Семёнович хлопнул ладонью по столу. — Уже по второму кругу пошли. Хватит. Все стороны высказались. Теперь я принимаю решение: Приказываю с сегодняшнего вечера закрыть лифты на К8 для посторонних. Проезд на них оставить только для строителей. Там систему пропуска по картам-ключам ещё не демонтировали?
— Не успели, слава богу, — улыбнулась Яна.
— Очень хорошо. Борис Моисеич, вели своим провести рейд по К8 и выкинуть из строительной зоны всех посторонних прежде чем мы закроем для них лифты.
— Добро, — кивнул Кречет.
— Есть возражения?
Виолетта театрально развела руками. Александра Журавлёва покачала головой. Никанорыч покивал, что-то пролистывая в своём коммуникаторе. Десницкий перешептывался с Жохом, а Воротынского в зале совещаний вообще не было.
— Значит, этот вопрос закрыт, — Семён Семёнович глянул на короля.
— Но… людям же было гораздо удобнее с этими лифтами на К8, — не сдержался Иван. — Я видел — многие стали там постоянно ездить, даже когда на Л1 все лифты опять заработали. Неужели нельзя как-то…
— Совершено с тобой согласен. С лифтами на К8 людям будет удобнее. Но как же наша безопасность? И эти, которые лезут в зону стройки без пропуска? Люди пять лет как-то обходились без дополнительных лифтов. Неужели ещё пару недель не потерпят? За пару недель мы доведём до жилого вида оставшиеся этажи на К8, Яна Романовна?
— За месяц точно доделаем. Может, чуть быстрее.
— Ну вот, — премьер примирительно улыбнулся. — Какой там следующий вопрос?
— У меня вопрос, — Иван поднял руку. Потом смутился. Тут же разозлился на себя за это смущение: — «Что я, блин, как в школе? Я же тут начальник, а не проситель!» — Он опустил руку, хлопнув, как до этого премьер, ладонью по столу. — Давайте сперва обсудим мои вопросы, раз уж я сегодня пришел на эту вашу планёрку. — «Блин! Кажется вышло грубо. Даже как-то по хамски… Ну и хрен с ними!»
— Ну… хорошо, — Семён Семёнович пожал плечами. Что за вопросы?
— Первый, — Иван вынул из кармана стальной ключ с белым жетоном под номером девятнадцать. — Кто нибудь видел прежде этот ключ? Он найден… в бумагах Святослава Игоревича, и мне нужны пояснения от тех, кто в курсе от чего он и зачем нужен. Если у кого-то есть что мне сказать по этому поводу, прошу найти время, зайти ко мне и лично сообщить. Теперь второе. Александра Ярославна — ты обещала мне помещение под теплицы. Сейчас, когда мы скупаем помещения под производства самое время…
— Хорошо, — кивнула Журавлёва. — Сколько квадратных метров нужно?
— Ну, хотя бы сто. Естественно с водой, вентиляцией, электричеством…
— Ясненько. А сколько человек персонала?
— Персонал я сам подберу, — отмахнулся Иван.
— Как угодно, — пожала она плечами и сделала отметку у себя в планшете.
— Теперь третье. Экраны… Я тут с Ланой посоветовался и мы хотим… Я хочу отдать свои экраны в общее пользование жителей башни.
— Какие экраны? — поднял бровь премьер.
— Ну эти, которые в зале. Все четыре стены в сплошных экранах и на потолке экран. И там возникает иллюзия, что находишься на природе.
— Ты про комнату отдыха? Но позволь… Куда, кому ты её хочешь отдать? И потом, сам ты без такой комнаты уже через пару дней взвоешь.
— Обычные жители моей башни не имеют возможности пользоваться такими комнатами. А нужно, чтобы каждый хотя бы на пару часов мог зайти в такую обстановку, отдохнуть, почувствовать живую природу, хотя бы виртуальную. Люди тут закрыты в четырёх стенах. Даже окон наружу нет. Может вы привыкли, но на самом деле это очень тягостно — всё время в закрытых помещениях.
— Почти в каждом жилище есть большие настенные мониторы, — пожал плечами премьер. — На них можно включить трансляцию с внешних видеокамер и таким образом получить реальный вид как бы из окна башни. А можно включить какую-нибудь запись видео про природу.
— Ты прекрасно понимаешь, что комната отдыха это совсем другое дело! У тебя-то в апартаментах такая комната есть, я видел.
— Прости, Иван… Сергеевич, но у каждой уборщицы в башне не может быть условий проживания, сравнимых с условиями верхнего слоя управленцев. Каждый имеет тот уровень комфорта, который может себе позволить. Пока такие комнаты, увы, дорогой аттракцион для самых богатых.
— Что в нём такого дорогого? — пожал плечами Иван. — Только сами экраны? Климат-контроль у нас во всех помещениях стандартный.
— Сами экраны, между прочим, дороги только потому, что нам приходится везти их с Большой Земли. Да и там цену на них взвинчивает дефицит из-за высокого спроса на рынке, — подал голос Десницкий.—При том, что себестоимость у таких натяжных полностенных экранов сравнительно небольшая, и ничего космического в их производстве нет. Если бы у меня были помещения хотя бы шестиметровой высоты, я бы вполне мог развернуть производство подобных экранов прямо у нас в башне. Не сразу, конечно, но в течении года мог бы. У нас есть почти все необходимые для этого специалисты, и при минимальных капиталовложениях…
— Прости, Пётр Олегович, но у меня в приоритете два десятка других, более важных для башни производств, — прервала его Журавлёва.
— Ну, коли так, — Десницкий развёл руками.
— А я всё-таки прошу вас, Саша, — Иван строго посмотрел на министра производства: — Прошу вас обдумать возможность запуска у нас такого завода для больших, на всю стену, экранов. Продумайте, чего нам не хватает, чтобы его наладить? Я считаю, что такие комнаты отдыха, хотя бы в перспективе, через несколько лет, должны появиться в каждом доме, в каждом жилище башни. Ощущение естественной, природной обстановки для людей также важно, как вода, как тепло, как приток свежего воздуха! И потом, по поводу моей комнаты отдыха. Я всё-таки хочу предоставить её в общий доступ для всех жителей башни.
— Прости, но как ты это себе представляешь? — удивлённо уставился на него премьер. — К себе в апартаменты собираешься пускать посторонних?
— Демонируем комнату и соберём её снова на нижних этажах — там, куда люди смогут свободно приходить чтобы ей пользоваться. Круглосуточно. Я… Мы пользуемся этой комнатой всего несколько часов в сутки. Всё остальное время она простаивает.