Каждый раз, когда смотрел на него, я видел разочарование, досаду и обиду. Я видел родителя, который вымещал свой гнев на мне, когда я был слишком мал, чтобы понять всю тяжесть горя; который отказался от веры в меня и заставил меня сдаться, даже не начав.
— Он справится, — сказала Слоан.
Она не часто пыталась утешить меня, поэтому я не стал портить момент, размышляя о том, что, может быть, все было бы проще, если бы он этого не сделал.
Это была ужасная, отвратительная мысль, которую вынашивают только чудовища, поэтому я никогда не произносил ее вслух. Но она всегда была там, гноилась внутри и ждала подходящего момента, чтобы нанести удар.
На телефоне Слоан загорелось уведомление. Я успел мельком увидеть значок электронной почты, прежде чем она выхватила свой телефон, и момент рухнул, как замок из песка во время прилива.
— Никакой работы, — напомнил я ей.
— Это не работа, это… — ее кожа приобрела оттенок отбеленной кости.
Я выпрямился, озадаченность смыла все остатки нежелательных воспоминаний.
— Что случилось?
— Ничего, — Слоан стояла, выражение ее лица застыло. — Я… я сейчас вернусь.
Она что, заикалась? Слоан никогда не заикалась.
Она ушла, оставив меня смотреть ей вслед и гадать, какое сообщение может быть настолько плохим, чтобы выбить из колеи Слоан Кенсингтон.
ГЛАВА 10
Твоя сестра беременна.
Три слова не должны вызывать у меня тошноту, но это произошло.
Я перечитала письмо в десятый раз. Днем, вскоре после того, как я получила его, друзья Ксавьера решили, что им надоела эта бухта. Они хотели поплыть на другой пляж, но я убедила Ксавьера сначала отвезти меня на виллу. К счастью, он сделал это без вопросов.
И вот теперь, спустя несколько часов, я сидела на своей кровати и смотрела на первое письмо от отца с того самого дня, как я ушла из его офиса и из своей семьи.
Конечно, он нарушил свое многолетнее молчание ради Джорджии. Она была моей родной сестрой, но мы никогда не общались так, как с Пен.
А теперь Джорджия была беременна.
Я знала, что рано или поздно это случится, но не ожидала, что так скоро.
Смузи, который я заставила себя выпить на ужин, бурлил в моем желудке, пока я снова читала его сообщение.
Как и подобает Джорджу Кенсингтону (и да, мою сестру назвали в его честь), послание было жестче только что накрахмаленного смокинга на балу Наследия.
Слоан,
Я пишу, чтобы сообщить тебе, что твоя сестра беременна. Учитывая вышеупомянутые обстоятельства, тебе пора загладить свою вину и избавиться от детской обиды на инцидент, произошедший много лет назад. Мелочность — не самая привлекательная черта.
С уважением, Джордж Кенсингтон III
Я думала, что мое возмущение уже давно иссякло, но оно усиливалось с каждым прочтением.
Пришло время загладить свою вину и отказаться от детской обиды.
Детской обиды? Детской обиды?!
Телефон скрипнул от того, как крепко я его сжала. Не могу поверить в то, что отец все еще винит меня, а не свою любимицу.
Отчасти я понимала всю иронию своего положения. Бедная маленькая богатая девочка не была так любима, как золотой ребенок, тот, кто мог улыбаться, танцевать и очаровывать любого в комнате. Джорджия могла плакать, как нормальный человек, и вести себя как идеальная светская львица. Она была дочерью, о которой всегда мечтал мой отец, а я была позором.
Если бы я смотрела фильм с собой в главной роли, я бы посмеялась над собой, но это был не фильм. Это была моя жизнь, и как бы я ни притворялась, что меня это не беспокоит, мои испорченные отношения с семьей всегда будут слабым местом.
Я бросила телефон на кровать и встала.
Если я буду слишком много думать о нынешней жизни Джорджии, то начну думать о прошлом, а если я буду думать о прошлом…
Нет. Я не собиралась туда возвращаться.
Намерение превратило мою тошноту в твердую решимость.
К черту Джорджию, к черту прошлое и к черту попытки моего отца заставить меня извиниться за то, что сделали неправильно они. Ад замерзнет прежде, чем я вернусь к ним.
Я прекрасно обходилась и без них.
Глаза сильно напряглись, но я сжала челюсти и проигнорировала это, роясь в шкафу в поисках чего-нибудь, что надену.
В большинстве случаев я предпочитала тихий вечер с книгой, вином и фильмами.
Но не сегодня.
Сегодня мне нужна была компания.
После того как я отвез Слоан на нашу виллу, мы с друзьями пробыли на воде до заката. Мы заказали еду в номер Луки, а затем отправились в местный популярный ночной клуб.
Объективно, в клубе была отличная музыка, прекрасное обслуживание и отличные напитки. Я бы изменил несколько вещей — ретро-освещение не сочеталось с футуристической атмосферой, а планировка VIP-зала была не такой удачной, какой могла бы быть, — но в целом он соответствовал моим критериям незабываемого вечера.
Так почему же я не наслаждался?
— Это весело, — сказал Лука. Они с Эвелин ранее поссорились, так что их бурная интрижка была мертва, так и не успев полностью возродиться. — Правда?
— Да. — Мой энтузиазм напоминал энтузиазм заключенного, отправляющегося в камеру смертников.
Что Слоан делала на вилле? Неужели она опять издевалась над каким-то несчастным ромкомом? Ее рецензии были злобными, но я находил страсть, с которой она их писала, странно очаровательной. Она все время была такой сдержанной, что было приятно увидеть в ее жизни область, где она полностью давала себе волю.
Лука говорил что-то еще, но я его почти не слышал.
Что, черт возьми, было в письме, что она получила? Она сказала, что это не было связано с работой. Это была ее семья? Ее друзья? Ее неподтвержденный таинственный парень? Если бы только она была здесь…
Вспышка светлых волос привлекла мое внимание.
Я застыл на месте, не сводя взгляда с новенькой, которая крутила головой. Платиновые волосы. Ледяные голубые глаза. Длинные ноги.
Она была очень похожа на Слоан, но это не могла быть она, потому что… святые угодники.
По моей коже поползли мурашки, пока она шла по залу, то ли не замечая, то ли не обращая внимания на преследующие ее взгляды.
На ее теле переливалось темно-синее шелковое платье, оно обнажало плечи и заканчивалось достаточно высоко на бедрах, чтобы дразнить воображение, не открывая при этом слишком много. Серебряные каблуки добавляли ей четыре дюйма роста, а ее кожа сияла, как жемчуг, поцелованный лунным светом.
Я поморщился. Жемчуг, поцелованный лунным светом? Откуда, черт возьми, это взялось? Я не был поэтом, но она выглядела так хорошо, что вдохновила бы самого Шекспира.
Дело было не в ее одежде или теле.
Дело было в том, как она двигалась, более свободно и плавнее обычного.
В том, как она держалась, — уверенно, с нотками уязвимости.
И то, как она привлекала к себе внимание, даже не пытаясь это сделать, словно она была гребаной богиней среди смертных.
Я никогда не видел ничего подобного.
Она остановилась перед нами с Лукой, и в ее присутствии моя кровь закипела еще сильнее.
— Слоан Кенсингтон заходит в ночной клуб, чтобы развлечься, — я спрятал свою внутреннюю реакцию за ленивой улыбкой. — Кто-нибудь, проверьте температуру в аду. Там, должно быть, холодно.
— Очень оригинально. — Теперь, когда она была ближе, я заметил заметный румянец на ее щеках. Она уже была пьяна?
Это было настолько не в ее духе, что я мог только изумленно смотреть, как она берет из рук Луки свежий коктейль и выпивает его одним глотком.
Я бросил предупреждающий взгляд на своего друга. Теперь, когда Эвелин снова не было в поле зрения, я не хотел, чтобы у него возникли идеи как использовать Слоан в качестве запасного варианта. Она была нашей общей знакомой. Любые отношения между ними были бы слишком сложными, очевидно.
Как и отношения между нами, поэтому я перешел на воду и постарался держаться подальше от Слоан в течение следующего часа, пока она перемещалась по залу.
К сожалению, VIP-зал представлял собой замкнутое пространство. Что бы я ни делал и с кем бы ни разговаривал, она всегда оказывалась рядом, занимая мои мысли и привлекая мое внимание, пока любой разговор, который я вел, не переходил в молчание.
— Чувак, просто пригласи ее на танец. — Лука не отходил от меня, сидя на банкетке, хотя за последние двадцать минут он вдруг увлекся своим телефоном.
В другом конце комнаты Слоан что-то сказала диджею, который кивнул и улыбнулся ей так, что мне не понравилось.
— Не понимаю, о чем ты говоришь, — я откинул голову назад и закрыл глаза, пытаясь стереть ее образ из памяти. Разве диджеям разрешается флиртовать с посетителями клуба? Разве это не непрофессионально или что-то в этом роде?
— Слоан, — голос Луки был едва слышен из-за музыки. — Ты не отводишь от нее глаз с тех пор, как она появилась.
— Потому что я не хочу, чтобы она застала меня врасплох. Она как хищник в дикой природе. Ты должен постоянно следить за ней.
— Точно, — в голосе моего друга слышалась ухмылка. — Значит, ты не против, если я с ней потанцую?
Мои глаза распахнулись, и я поднял голову, чтобы посмотреть на него.
— Вообще-то, я, черт возьми, против, но не по той причине, о которой ты подумал. Ничего хорошего из этого не выйдет.
— Почему? Она твой PR-агент, а не мой. Я ее почти не знаю.
— Она лучшая подруга твоей невестки.
— И что?
— И что? — прошипел я. — Это все и запутает.
— Это говорит парень, который переспал с бывшей своего соседа по комнате.
— Это было в школе-пансионе, и это совсем другое. — Мой сосед по комнате был мудаком. — Вивиан убьет тебя, если ты тронешь Слоан.
— Нет, не убьет. И все, что я сказал, это то, что я хочу потанцевать с ней, а не переспать с ней, — Лука пожал плечами. — Но никогда не знаешь. Мы в отпуске. Может, мне повезет.