Охранник был не чмо вовсе, но верные слова понимал с детства, ситуацию чуял как собака кровь и умел принимать верные решения, так что, хотя он и позеленел от злости, но всё же отступил и, глянув на Штыка, развёл руками, мол, я сделал всё, что было в моих силах.
-Не ссы братан. – Сказал Штык, махнув ему рукой, и двинулся к столику. – Всё понимаю, жена дети, всяких пидорасов щемить, оно тоже дело такое - на хуй надо, потом срок мотать. Согласись братуха? – Охранник уныло кивнул. – Не парься, ща всё будет. – Замер перед столом, заглянул в декольте девушки. Похвалил объём груди, подмигнул. Глянул на мужика, который уже красный от злобы и вот-вот начнёт звонить, кому надо, и говорить слова всякие, может даже сильно не хорошие.
-Чё ты крысишься? – Удивился Штык. – У бабы заебатые сиськи. Я её похвалил вообще-то. Нет, реально титьки охуенные, у меня даже встал. Веришь? Чё? Не веришь? Ща вот на стол положу блять, сразу поверишь. – Конечно, делать этого он не стал, опёрся рукой на стол и навис над парнем, повернувшись к девушке спиной. – Ты типок не быкуй в натуре, а то сам ужином станешь.
-Тебе пиздец. Я сейчас… - Сказал мужик, но тут с улыбкой незнакомого гражданина, вдруг начали происходить странные метаморфозы. Верхний клык удлинился и зловеще блеснул в свете ламп.
-Блять, щас, сорян в натуре. Тупняк какой-то, походу стояк тему перекрыл, ща. – Штык прикрыл глаза, напрягся и раз! Все четыре клыка вылезли с ясно слышимым щелчком. – Вишь? Фонял фука? Я этот блять, ну ты фонял. Фсё…, ща. – Клыки со скрежетом залезли обратно. – Во, норм, короче, ноги в руки и съебал в ужасе, а то я может жрать хочу. А тут ты. Прикинь? Ну, чё думаешь?
-Аааа! – Вскрикнула девушка, отпрянув от стола и пальцев, которые от движения её, из декольте выскользнули и во второй раз сжали уже только воздух.
-Оп, извиняюсь, рефлекс. – Искренне попросил он прощения и ещё раз высказал слова восхищения, внушительным бюстом девушки.
Спустя минуту, парочка покидала ресторан. Девушка сердитая и фыркающая, парень бледный как смерть – он постоянно оборачивался и смотрел в лицо Штыка – только сейчас он обратил внимание, что зрачки его глаз сочного красного цвета…
-Во, заебок, ещё одного в истинную веру обратил, гы-гы. – Глянул на охранника и владельца ресторана, которые закрывали двери и завешивали шторы на окнах. Оба иногда оглядывались. Силач умело скрывал страх, а может не особо и боялся. А вот владелец ресторана, явно спешил убраться отсюда поскорее и постоянно потел, несмотря на довольно прохладную обстановку в помещении.
-Давно бы уже отопление сделал бы что ли. – Буркнул Штык, кутаясь в пуховик. Вздохнул тяжко – вот что за свинство? Король Вампиров! А в пуховике ходит. Прям как-то не солидно. Ладно, если бы просто авторитетный пацан, оно сойдёт ещё. Но он же почти Крёстный Отец! Нет, надо всё-таки что-то тут менять. Цепь надо золотую купить. Да, и перстень, золотой, конечно же. А ещё это…, о! Позолота на пистолеты, вот это реально будет, сразу понятно – король! А не просто хер с горы…, в зале появились несколько человек с кухни, быстро сдвинули столы, поставили на них немного еды, много бутылок и поспешно выскочили прочь – они не знали что он вампир, но знали что Штык, по сути, глава криминального мира в этом городе. Причём личность его окутана тайной и слухами – Лена распространяет, ибо, как она пояснила, его нежелание работать, создаёт общему делу весьма дурную славу. Его никто не знает, он не появляется нигде, остаётся в тени, да так ловко, что возникают сомнения, а он вообще есть этот Штык? И как с этим быть, Штык так и не придумал – работать у него аллергия, думать ему лень, так что возникла, на первый взгляд, не решаемая дилемма. Зато у них была Лена, и она легко придумала, как быть, более того - обратила его острую аллергию на любые виды работ, ему же на пользу. По городу тут же поползли страшные слухи.
Штык, вырезал сердце ещё живому стукачу, пожарил его на сковородке, на глазах жены стукача и съел это сердце даже без соли. Штык сломал ноги «крысе», забрал у парня того все деньги, не только наворованные, но и его личные, сжёг дом, изуродовал сестру и разбил машину – в общем, устроил показательную жестокую расправу, только что собаку не изнасиловал, а так сделал всё что мог.
В итоге, слухи сделали из него жестокого бандита, балансирующего на грани беспредела, причём с неизменной склонностью именно к беспределу.
Хлопнула задняя дверь, он остался один в зале ресторана. Осмотрелся, покивал, поворчал что-то, сел на стул. Ещё раз осмотрелся. Три красивые люстры, но они тут для красоты, освещение идёт в основном от плафонов, утопленных в потолок. Стены обшиты панелями, с виду они лакированное, из дорогого дерева и если не трогать, не отличишь. На деле там пластик, горит он от спички, за что пожарный инспектор всегда имеет копеечку другую на хлеб с маслом. Пол мраморный, тут владелец не поскупился, настоящие мраморные плиты, с красивым рисунком. Стулья удобные, столы накрыты скатертями, так что не видно, что они из дешёвого пластика на алюминиевых ножках. Накрыты бедненько, еда не элитная, обыкновенная, но водки много, так что сойдёт вполне. Нормально встретит авторитетную братву, они поедят, попьют…, а они там почти не едят и не пьют.
-Вот блять! – Хлопнул он себя по лбу. – Они ж не мы, они жрать не могут как мы…, бля, хуёво.
Взял трубку, набрал номер, стал разговаривать…
12.
-Чё??? – Выдохнула Соня, садясь в кровати. – Ой! – Трубку бросила, с кровати соскочила – от неожиданности она так резко села, что… - Олежа! Оёй…, Олеженька, ты живой? – Олег не реагирует, молча, капает кровью на ковёр из жестоко рассечённого лба. Батарея отопления всё ещё гудит – хорошо его приложило с движения того простого. Вот не вовремя он к ней, да целовать то, что чуть ниже шеи и такое на ощупь ещё мягкое… - Олег! Очнись! – Она хлопнула его по щеке. – Бляяяять!!! – Взвыла Соня, обнаружив, что у любимого человека, мало того что череп проломлен, так ещё и челюсть теперь болтается как на скотч приклеенная и ещё иногда так хрустит…
-Сонька! Отзовись ёпт. – Орёт телефон на кровати.
Соня села на пол. Глаза круглые и пустые. Едва шевеля рукой, взяла трубку.
-Алло бля! Король с тобой говорит. Ну, ты чё там потухла?
-Я…, я его убиииилаааа… - Плачет Соня, из глаз хлещут слёзы.
-Кого? Чёт я не понял…, ладно, в рот мента, убила – значит было за что. Хотя жаль, конечно, пацан к успеху шёл - ну, не свезло, хуй с ним. Сонь, тут короче такая тема…
На полу послышался стон, глаза девушки полыхнули надеждой, трубка полетела на пол.
-Аааа!!! – Хотел было сказать Олег, но в глазах двоилось, боль была страшной, а речевой аппарат кроме невнятного хрипа ничего издать и не сумел. Спустя мгновение, парень снова отключился и растянулся на полу. Соня, вся в слезах, кинулась к нему, подняла на руки как пушинку и бегом понесла в гараж, к машине. Едва вышла на улицу, стало очень холодно, какой-то прохожий лениво глянул в сторону её дома, запнулся, матюгнулся и замер, стоит теперь смотрит.
-Хули вылупился? – Рыкнула девушка, юркнув в гаражную дверь. Поспешно усадила Олега на заднее сидение и пулей метнулась обратно в дом – пусть и надо поторопиться, но всё-таки, голышом, да зимой, ладно, что не правильно поймут, но ведь холодно! Зима всё-таки…, на полу трубка телефонная орёт матом. Глаза Сони сузились, она трубку подняла и зарычала. – Ты!!! Ты! Ты козёл ебучий, ты какого падла рваная… - Ну и там много всяких слов. Штык ответил только через минуту, к тому времени Соня уже оделась и, сунув телефон в нагрудный карман, бежала обратно в гараж.
-Это…, ты там часом ничего ни попутала?
-Пошёл на хуй гондон! – Рыкнула Соня, не забыв поставить на голосовую связь. – Я из-за тебя выродка, чуть Олежку не прикончила! Ублюдок!
-Ну, блять, извиняюсь, хуле…, короче, ладно, забыли. Понятно, стресс, баба ты, опять же ебанутая ты с детства ещё походу, да и я, признаю, чутка виноват, но…
-Забудь придурок! – Она завела мотор и вжала газ. Визжа шинами и вихляя в заносах, машина стремительно летела по городским улицам, в сторону ближайшей больницы.
-Соня! Ну, надо, очень. Я просто так стал бы тебе звонить? Никогда ж такого не было!
-Вчера, за пивом сгонять. Потому как тебе гондону в лом было спускаться в ларёк у дома.
-А…, так это один раз было.
-И два дня назад. И неделю назад. Дважды…, куда лезешь пидор под колёса??? – Прокричала в окно, но ехала быстро, так что услышал совсем другой человек и совсем другого пола.
-Ну, Сонь, ну поляну накрыть надо, чё я как обсос буду? Носраторы всё-таки, не быдло какое, реальные, авторитетные пацаны. И бабы. Бабы там тоже есть. Не, ты прикинь? Сонь, реально, у них тут, ну, у Носераторов, полный фашизм! Я охуел прям…
-Феминизм.
-Чё?
-Феминизм чмо тупое.
-Пошла на хуй, с хумизмом своим ебучим…, короче! Сделаешь или Папа на тебя расстроится и пиздюлей пропишет, как руки дойдут?
-Только попробуй падла! Я тебя так…
-Да шучу я. Ну чё, Сонь? Премию выпишу. Ленке скажу, она выпишет.
-Хм. – Соня сбавила скорость, чтоб не сбить пешехода, высунулась в окно и устало махнула рукой – забыла, что именно пешеходу тому сказать хотела. Премия ей не помешала бы, пристройку Олежа к дому сделать хочет, не из бетона же её делать, надо как-то не слишком мажорствуя, но и не слишком бедно – мрамор там, красное дерево, по бедному, в общем. А поверх там сайдингом, чтоб не сильно выделяться и не провоцировать соседей на ночной поход к ней в огород в компании спичек и пары канистр бензина.
-Ну?
-Ладно, хуй с тобой…
-Всегда со мной. Хули! Тридцать три са…
Соня выключила трубку и прибавила газу – Олег пришёл в себя и опять начал стонать.
-Всё в порядке Олежа, мы в больницу едем, ты не шевелись там. – Он замычал, из глаз слёзы, боль, наверное, не шуточная. – Ты с лестницы упал. Лампочку вкручивал и упал. – Олег удивлённо вскинул брови, а в следующий миг, его глаза затуманились и он уснул. Теперь он отчётливо помнил, как