-Давай. – Кивнул Арчи, подняв пистолет – учитывая специфику сего человека, стоило быть осторожнее. Вот скоро приедет Лена и тогда они уйдут, а пока, лучше подержать на прицеле.
Парень моргнул, тряхнул головой и глянул на Соню.
-Мокшанская шлюха! – Заявил он, глянул на Арчи и добавил. – Пиндосский пидор!
Вампиры переглянулись.
-Чёт пациент охуевший. Надо лечить. – Заявила Соня. Глаза парня затуманились, он встал на ноги, подошёл к стене, пощупал её, выбрал место попрочнее и со всей дури врезался туда лбом. В стене вмятина, на обоях мозги, на полу труп лежит с раскроенным черепом.
-Вот нехуй было бухтеть, чёрт ебаный. – Произнесла Соня над телом, которое медленно возвращалось к жизни вампирской. Арчи пистолет опустил и присел на освободившийся стул.
-Может, Штыку позвоним?
-Не, смысла нет. Раз этот гондон трубку не берёт, значит, ужаленный или ужрался.
-Он же вроде бросил…
-Бросил, обратно подобрал – оно всё приходяще Арчи. Так, короче, давай его свяжем и я поеду, а ты останешься Лену ждать. Олежка у меня в больнице, надо бы ему липисинов, что ли привезти…
19.
В полумраке шумной таверны, в самом тёмном уголке, сидит хрупкая женщина, завернувшись в дорожный плащ с головы до ног. Видно только нос, да редкие блики от её глаз. Она сидела совсем одна и ничего не заказывала. Поначалу, девушкой заинтересовались несколько шумных групп, что-то праздновавших в большом зале таверны. В одной из компаний, судя по одежде и повадкам, были сплошь городские стражники, видимо, получившие несколько дней отдыха и решившие как следует погулять, пропивая своё не богатое жалование. Однако их интерес к незнакомке быстро угас – слишком дорогой и хорошо сшитый плащ, наверняка, за этим столом, скучает гордая дворянка. С такими связываться оно себе дороже. А вот вторая компания – их так просто было не испугать. Они немного притихли, стали о чём-то шушукаться, бросая на неё короткие взгляды, а затем вновь началось их веселье с полными кружками вина и местными девушками.
Казалось, они забыли про неё, но от внимательного наблюдателя не ускользнуло бы то, что время от времени, кто-то из них бросал короткий взгляд на гостью таверны, приехавшую сюда в темноте, в полном одиночестве. Лица этих людей, их одежда - они напоминали разбойников с большой дороги, но мало ли людей ныне походит на них? Не повезёт стражнику, пропьёт он жалованье и вот, спустя неделю, он уже как две капли воды - чистый бандит. Так что…, поймав один из таких взглядов, девушка поманила пальцем. Один из них поднялся и подошёл к её столу. Рывком он наклонился, ударив ладонями в стол и замер так, глядя пристально в её глаза. Могучие руки оставались на столе, нахальная ухмылка возникла на его лице и нет сомнений в подтексте улыбки той.
Девушка улыбнулась в ответ.
Парень вздрогнул, попятился и, запнувшись, грохнулся на спину, чуть не перевернув соседний стол. Бледный как сама смерть он подскочил к товарищам, и не прошло и минуты, как вся компания покинула зал…, недоумевающие взгляды провожали их, никто не заметил, как к отблескам от глаз знатной дамы, добавились ещё и отблески от длинных, зловещих клыков.
Она хихикнула и снова обратилась в слух – это было ново для неё, интересно…, правда, она не совсем была уверена, что есть в том смысл. Однако чем-то очаровывал этот шум и гам, эти смеющиеся пьяные люди, девушки в откровенных нарядах, гортанная речь полная таких выражений, что она порой густо краснела. Всё это так не походило на её прежнюю жизнь! Ей хотелось ещё тут посидеть, хотя и убедилась давно, что её цель, таким образом, недостижима. Это была ошибка. Молва идёт повсюду – в тавернах можно такое услышать! Такое прям вообще!!! Но она тут уже часа два, а «такое», всё никак не слышалось. Говорят о лошадях, оружии, женщинах, немного посудачили о ведьмах, на днях сожжённых Святой Инквизицией в соседнем городе. В речах полно нецензурных слов и выражений, которые она, интересу ради, решила запомнить, но ничего особо интересного так и не услышала. Слухам, выходит, доверять-то, и не стоило совсем…
Они сели на скамейку по другую сторону стола. Благородные господа, красивы их лица, чёрные волосы и глаза. На них дорожные плащи, грязные от пыли, но совсем не из дешёвых. Крепкие ребята, с горделивой внешностью истинной аристократии, какие встречаются в любой стране.
-И зачем ты здесь? – Проговорил один из них, поправляя поля своей шляпы, украшенной роскошным красным пером.
-Мне было интересно. – Она улыбнулась им, скинув капюшон на плечи. – Я много слышала о таких местах, но ни разу не доводилось в них побывать. Вот, решила попробовать.
Они несколько секунд молчали. Никто не положил рук на стол, они напряжены, словно туго натянутая тетива лука. Они готовы действовать и в любую секунду.
-Господа, не советую. Вы можете пострадать. – Она улыбнулась им, мило улыбнулась, почти ласково. – Ведь вы понимаете, что я не пойду с вами?
-Пойдёшь. – Убеждённо молвил один.
-У тебя нет выбора. – Добавил второй. – Теперь мы знаем чего опасаться. Никто не коснётся тебя и пальцем. Мы используем оружие. Но ты можешь пойти с нами сама, и мы обещаем тебе справедливый суд. Ты не знаешь, но в знак нашей доброй воли и сочувствия, несмотря на твои преступления, мы сообщим тебе – любой из нас, может требовать суда Нортумеса. Если ты считаешь, что мы мстим тебе – скажи королю, и ты предстанешь пред судом всех рас Нортумеса. Этот суд будет справедлив, ты получишь лишь то, что заслуживаешь по праву.
Она молчала с минуту, на лице её тяжкие думы оставили печать, она размышляет и…
Девушка расхохоталась, хлопнув ладошками по столу.
-Вы серьёзно рассчитывали на это? Что я поверю и сдамся вам? Что позволю вам остановить меня? – Она вновь смеялась, и их лица дрогнули, на миг, исказившись гримасами ярости.
-Брат, я не потерплю, что бы какой-то поганый огрызок вшивых славян, дерзил мне!
-Не бесись. – Второй хлопнул его по плечу, его лицо осталось спокойно, но первый буквально кипел от ярости и едва сдерживался. – Я не меньше твоего оскорблён её дерзостью. Её предки были лучше, они знали, что такое честь. Ты сам знаешь, в кого они превратились и кем становятся. А эта, из семей, отделившихся от славян много веков назад. Она не то, что огрызок – пол огрызка и…
-Господа, - голос её стал холоднее льда, - вам пришла пора убираться отсюда.
-Смотри на кружки. – Сказал тот, кто ещё сохранял спокойствие. С насмешливой улыбкой на губах, она посмотрела. Потом ещё раз. Взгляд коснулся лиц незнакомцев и снова опустился вниз.
Кружки меняли положение на столе, вот они здесь, и уже у самого окна, а теперь у края стола...
-Клан мокшан и эрзя, быстрее всех вампиров в мире. – Сказал один из них. – Мы знаем, что ты можешь – мы не коснёмся тебя. Мы прикончим тебя, не коснувшись ни разу. Ты даже не заметишь, что и как тебя убило. Кальяри, ты идёшь с нами – живой или мёртвой.
Девушка вскинула брови, головой уважительно покачала.
-Господа, впечатляющий фокус. – Она улыбнулась им вновь, на этот раз, почти как друзьям и поставил локти на стол. Потом наклонилась немного вперёд и шёпотом сказала. – Благородные господа, вы не совсем понимаете. С чего вы взяли, что мне нужно вас касаться? Мне подойдёт любой контакт. Абсолютно любой. – Они переглянулись, в глазах мелькнул страх. Разом они поднялись, но не смогли устоять на ногах. Оба упали на стулья, совершенно без сил. По лицам побежал пот, глаза покраснели, с уголка губ одного из них, потекла струйка крови. – В данном случае, мне достаточно было ваших эмоций, мыслей – не знаю что это, но так близко подходить не стоило, я чую вас, вы уже коснулись меня. И как я и сказала... – Один из них рухнул лицом вниз. Треуголка упала на пол, по столу потекли ручейки густой чёрно-жёлтой жидкости. – Хм, а он недолго держался. – Кальяри обратила свой взор ко второму. Он откинулся на спинку скамьи, из его носа тёк густой гной. – Чума внутри тебя, все органы поражены, всё, что есть внутри твоего тела, сейчас гниёт. Ты умираешь. Не хочешь что-нибудь сказать перед смертью?
-Гори…, в Аду… - Прохрипел он и из ушей потекла розоватая жидкость – болезнь сожрала их изнутри, после этого не восстановится даже проклятый демонами. Они уже никогда и никуда не пойдут. Кальяри рассмеялась и поднялась на ноги. В таверне воцарилась гробовая тишина. С ужасом, люди смотрят на неё – она их понимала. Клыки оттопырили губы, в глазах горит голодный огонь.
-А теперь, я, пожалуй, закажу себе поесть. – Произнесла Кальяри, приступая к ужину…
Дверь таверны открылась и в полной тишине, на улицу вышла девушка в дорожном плаще. Он висел на ней, прилипнув к телу, её лицо и волосы, красные от крови. Вся одежда пропитана кровью.
-Как же хорошо жить! – Воскликнула она, улыбаясь Луне, и сладко потянулась. Ей даже захотелось помурлыкать, словно кот, который жил в её доме, до того, как пришли демоны и прокляли её, толкнув на страшный грех – жестокое убийство собственной сестры…, воспоминание омрачило радость, полнившую её душу, но Кальяри не поддалась эмоциям. Прогнав тяжёлые воспоминания прочь, она пошла к коновязи, где оставила свою лошадь.
Девушка быстро нашла искомое, но вот лошади, там не оказалось. Только висит перерезанная верёвка. Она гневно топнула ножкой и посмотрела на таверну, где лежали десятки мёртвых тел.
-Зря я вас так быстро убила. – Прошипела она, обращаясь к покойным вампирам.
Где-то заржала лошадь, она повернула голову и стукнула себя ладонью по лбу.
-Ну, конечно же! Конюшня! Там полно других лошадей.
Она пошла туда, к этому длинному строению, даже зловещему в ночной темноте, впрочем, лунный свет сильно облегчал задачу, как и её новое, нечеловеческое зрение. Всё же, в демоническом проклятье, есть очевидные плюсы, она не могла этого не признать. И всё же – душа, причём отданная не по её воле, всё же это слишком высокая цена за то, что она имеет сейчас…
Кальяри замерла на мостовой, в десятке метров от конюшни.