. Многие из этих лиц вскоре возглавили движение якобитов.
Накануне бегства во Францию Яков II позаботился о том, чтобы создать прочную базу сопротивления Вильгельму Оранскому и его сторонникам в двух королевствах, охваченных «Славной революцией» — Англии и Шотландии. В связи с этим король не требовал от всех своих приближенных, оставшихся ему верными, следовать за ним во Францию. В частности, Яков II приказал государственным секретарям Англии — графам Престону и Мидлтону — остаться на родине и войти в тесный контакт с теми из его подданных среди аристократии, кто открыто не поддержал Вильгельма Оранского, в первую очередь, — с адмиралом Дартмутом[806]. 16 декабря Яков II пригласил на личную аудиенцию четырех англиканских епископов и уверял их, что более не будет назначать в английский Тайный совет католиков[807].
В тот же день Яков II в личной беседе назначил поверенными в своих делах в Шотландии старых соратников — графа Балкэрреса и виконта Данди. Первый должен был возглавить гражданскую администрацию, второй — шотландскую армию[808]. Граф Балкэррес позднее в своих мемуарах вспоминал, что в декабре 1688 г. виконт Данди получил из Сен-Жермена специальное указание отслеживать и регулярно сообщать о событиях в Шотландии[809]. Г. Бэрнет отмечал, что зимой 1689 г. Данди действительно находился в постоянной переписке с эмигрировавшим во Францию двором низложенного Стюарта[810].
Рассматривая вопрос о формировании ядра якобитского движения осенью-зимой 1688–1689 гг., важно учесть тот факт, что одновременно с ростом поддержки Якова II, хотя и пассивным, в английском обществе постепенно спадала волна популярности Вильгельма Оранского. Наиболее выражен этот процесс был в столице. Большинство английских политиков желало использовать нидерландского статхаудера и его армию в качестве своего рода инструмента давления на правительство Якова II. Британская аристократия на веру восприняла слова из деклараций статхаудера о том, что его единственная цель — созыв «свободного парламента». Поэтому для многих все более явно выставляемые Вильгельмом Оранским претензии на британскую корону явились неожиданностью. Многие представители правящих кругов Британии, которые не были напрямую связаны с заговором против Якова II, но первоначально благоволили принцу Оранскому, не ожидали, что события зайдут так далеко, и амбиции нидерландского статхаудера стали вызывать у них все большее беспокойство[811]. Кроме того, многие лондонцы догадывались о том, что второй «побег» их короля был фактически организован принцем Оранским.
Появлению недовольства Вильгельмом Оранским в британском обществе, прежде всего в английской столице, способствовала концентрация большого числа иностранных солдат в Лондоне. Так, Дж. Рересби в своем дневнике сетовал, что «английская гвардия и другие войска, которые были здесь, высланы принцем за двадцать миль от Лондона, дабы освободить квартиры для иностранных солдат, которых он привел с собой»[812]. Французский посол в Англии П. Баррийон по этому поводу сообщал в Версаль: «Принц [Оранский — К.С.] командует в Лондоне словно в военном лагере». Настроение лондонцев в последние дни уходящего 1688 года точно передает заметка очевидца: «Гвардия и другие части армии… удалены на дальние квартиры, в то время как на улицах видны скверные и плохо экипированные голландцы и другие иностранцы из армии принца»[813]. Все эти обстоятельства привели к значительному, хотя и скрытому, недовольству среди широких слоев общества. По этому поводу Дж. Рересби отмечал в своем дневнике: «Англия разделена и находится в смятении»[814]. Со своей стороны, якобиты пытались играть на этих настроениях британцев.
В конце 1688 — начале 1689 гг. в Англии происходило постепенное складывание тайных якобитских обществ и клубов, и возник знаменитый якобитский ритуал раздавливания апельсина — символа Оранской династии, к которой принадлежал Вильгельм[815]. Многие мемуаристы отмечали, что в декабре 1688 — марте 1689 гг. при дворе и по всей столице регулярно проводились тайные встречи сторонников бежавшего короля, зрели реставрационные заговоры, жизни принца Оранского «почти каждую ночь» угрожала опасность[816]. Центрами якобитской активности стали таверны и получившие в это время широкое распространение в Англии кофейни. Так, одним из мест, где собирались лондонские якобиты, была таверна «Шип Тэверн»[817]. Зимой 1689 г. якобитские агенты регулярно направлялись из Франции в Англию, чтобы составлять списки дворян, готовых подняться с оружием в руках в защиту прав Якова II на британскую корону[818].
Часть тори также начала склоняться к поддержке Якова II. Хотя они негодовали на монарха за то, что тот, осознав личную опасность, бросил правительство на произвол судьбы, однако жесткий тон переговоров, с которым столкнулись граф Кларендон и другие представители Якова II 8–10 декабря 1688 г. в стане принца Оранского, произвел крайне неблагоприятное впечатление на тори и заставил их задуматься над сменой своей позиции[819].
Многие светские аристократы, в первую очередь братья Хайд (графы Кларендон и Рочестер), были слишком тесно связаны с прежним режимом, а потому не могли рассчитывать на высшие государственные должности в случае передачи короны Вильгельму Оранскому. В связи с этим братья Хайд и их союзники всеми средствами пыталась создать условия для реставрации Якова II[820]. 11 декабря, едва стало известно о бегстве короля, в Уайтхолле собралось заседание представителей высшей английской аристократии. Собравшиеся политики решили начать переговоры с Вильгельмом Оранским и добиваться созыва «свободного парламента»[821]. Кларендон и Рочестер и члены формирующейся вокруг них политической группировки решили использовать предстоящий созыв представительного органа (в дальнейшем получившего название Конвокации), чтобы в ходе его работы отстоять наследственные права Якова II и подготовить юридическую почву для его реставрации[822]. К этому решению первоначально присоединилась и часть партии тори.
Согласно сведениям Г. Бэрнета, армия Якова II в основной своей массе также осталась верна королю, хотя и была деморализована неумелым командованием и переходом части своих офицеров в стан противника[823]. Дж. Рересби сообщал, что Яков II надеялся на то, что его войска «не станут подвергать себя опасности, оказывая сопротивление иностранной армии», но в то же время «сохранят себя от соучастия в этих злых делах»[824].
Проякобитские настроения среди массы военнослужащих были столь сильны, что Вильгельм Оранский вплоть до начала 1690-х гг. не полагался на британские войска, предпочитая им нидерландские части и наемников с континента[825]. В частности, Дж. Рересби отмечал: «Его Светлость [Вильгельм Оранский — К.С.] выразил желание держать своих людей здесь, а наших послать в Голландию и Ирландию»[826].
Многие историки, основываясь на анализе событий «Процесса над семью епископами», когда большая часть английской армии открыто приветствовала вынесение прелатам оправдательного приговора, утверждают, что уже в июне-июля 1688 г. Яков II потерял контроль над своими вооруженными силами[827]. Однако военный историк Дж. Чайлдс обратил внимание на тот момент, что разногласия между главой государства и его армией, которые могут возникать в мирное время, не означают, что солдаты перестанут защищать свое правительство, когда в их страну вторгнутся иноземцы, какими бы лозунгами они не прикрывались. По мнению Дж. Чайлдса, в ноябре-декабре 1688 г. «наивная верность, которую солдаты продемонстрировали в отношении англиканских прелатов, трансформировалась в подобную же простодушную преданность своему королю»[828].
Дж. Чайлдс впервые провел количественный анализ офицерского состава и пришел к выводу, что офицеры, примкнувшие к Вильгельму Оранскому, составляли меньшинство среди командного состава британской армии. В качестве основополагающих причин, по которым офицеры Якова II остались верны ему вплоть до его бегства во Францию в конце декабря 1688 г., исследователь выделяет следующие: во-первых, традиционную верность дворянства монарху; во-вторых, тактику Якова II по распылению своих сухопутных вооруженных сил по территории всей страны, в результате чего в заговор в армии были втянуты лишь офицеры, постоянно находившиеся в Лондоне или его округе, в то время как большинство представителей командного состава проходило службу в удаленных от столицы гарнизонах и не подозревало о существовании конспирации в пользу Вильгельма Оранского; в-третьих, «аполитичность профессионалов, которую Яков II стремился привить своим офицерам»[829].
Во время военной кампании ноября-декабря 1688 г. (как и позже) среди британских военнослужащих наибольшую преданность Якову II продемонстрировали его ирландские и шотландские контингенты. По подсчетам Дж. Чайлдса, в ходе якобитских восстаний 1689–1691 гг. Якова II поддержало более ста сорока шотландских и ирландских офицеров его бывшей армии