Некоторые виги-радикалы надеялись, что «Славная революция» заставила Якова II пересмотреть свои политические взгляды, и были готовы поддержать его реставрацию, если низложенный Стюарт примет ряд их условий: откажется от курса на усиление королевской власти, прекратит поддерживать католиков и предоставит широкую амнистию[1066].
Для иллюстрации позиции значительной части крайних вигов в первые годы правления Вильгельма III достаточно привести несколько наиболее ярких примеров. Согласно данным источников, в 1690 г. в контакты с Яковом II и его приближенными вступил известный республиканец и бывший участник восстания Монмута майор Джон Уайлдмен[1067]. И.В. Кеткова (Фадеева) сообщает любопытные сведения из его предшествующей биографии: «бывший левеллер, памфлетист, участник диспутов в Совете армии во время гражданской войны»[1068].
Примерно в это же время активным деятелем якобитского движения стал шотландец Роберт Фергюсон. Дж. Рересби в своих мемуарах дал ему краткую, но яркую характеристику: «архипресвитерианский проповедник и мятежник»[1069], которая полностью подтверждается его предшествующей политической деятельностью. Во время Английской революции середины XVII в. Р. Фергюсон был одним из немногих, кто поддержал в Шотландии режим О. Кромвеля. В период Реставрации он стал известен благодаря памфлетам против Карла II и активной поддержке «Билля об исключении герцога Йорка из престолонаследия»[1070]. В своих мемуарах Яков II отмечает его причастность к «Райхаузскому заговору» 1683 г.[1071] И.В. Кеткова (Фадеева) отмечала, что Р. Фергюсон во время восстания герцога Монмута стал его «политическим советчиком и главным по пропаганде»[1072]. В 1688 г. «Фергюсон-Заговорщик» (как его называли в Шотландии) поддержал «Славную революцию», однако разочарование в Вильгельме Оранском вскоре привело старого республиканца в лагерь якобитов. По сведениям правительственного информатора М. Кроуна, в 1690 г. Р. Фергюсон по ходатайству Джеймса Монтгомери и графа Эннандейла, вновь вступившего в контакты с якобитами, получил от Якова II прощение за свою предшествующую политическую деятельность[1073].
После «Славной революции» на стороне Якова II выступил и другой радикальный виг — шотландец Джон Кохрен. Примечательно, что практически всю предшествующую жизнь известный мятежник посвятил борьбе с этим монархом. В 1683 г. Дж. Кохрен принял участие в «Райхаузском заговоре», в 1685 г. — в восстании графа Аргайла, в 1688 г. — в подготовке «Славной революции»[1074]. Почти все 1680-е годы шотландский виг был вынужден скрываться в Нидерландах. Однако, пережив, как и многие его соратники, разочарование в «Славной революции», Дж. Кохрен с 1690 г. начал оказывать пособничество якобитам[1075].
Складыванию единой оппозиции из якобитов, «высоких тори», «неприсягнувших», крайних вигов и республиканцев способствовало назначение Вильгельмом III на ряд высших государственных постов своих соотечественников и награждение их британскими титулами. По всей видимости, принц Оранский пытался создать опору своей власти в Британии и поэтому привлек в новое правительство своих старых соратников еще по оранжистской партии в Нидерландах. Наибольшую ненависть англичан вызывал Ганс Виллем Бентинк, который был пожалован титулом графа Портленда, посвящен в «кавалеры Ордена Подвязки»[1076] и, кроме того, активно вмешивался в британские дела. Более осторожную позицию занимали граф Зюлейстен и дядя британского монарха — Хенрик ван Нассау-Аувервек. Тем не менее, и они не были свободны от нападок британских политиков[1077].
Английские дворяне были возмущены тем, что с приходом к власти Вильгельма Оранского «некоторые аристократы были смещены со своих постов и должностей», «поскольку они оказались готовы служить ему не столь ревностно, как он себе воображал»[1078]. Многие британские политики воспринимали назначение иностранцев на высшие государственные посты как оскорбление своих национальных чувств и заявляли, что Англией правит «голландская хунта»[1079]. В частности, в апреле 1689 г. маркиз Галифакс в частной беседе отметил, что многие в Англии «ненавидят голландцев, и скорее согласятся повернуть в сторону папистов» — Якова II и его приближенных[1080]. Дж. Рересби писал: «Англикане ненавидят голландцев». Маркиз Галифакс добавлял: «При нынешнем положении вещей, если бы король [Яков] стал протестантом, то не прошло бы и четырех месяцев», как он вновь бы оказался на престоле[1081]. Такого же мнения придерживался и лорд Белейсис, который отмечал, что достаточно Якову II принять протестантизм, как «его реставрация станет возможной в самое ближайшее время»[1082]. По словам Дж. Рересби, представитель оранжитского лагеря — «лорд Дэнби пошел еще дальше и утверждал, если бы он [Яков II — К.С.] оказал поддержку нашей религии, что легко могло быть сделано, то противостоять ему стало бы очень сложно»[1083].
Таким образом, якобитизм стал к началу 1690-х годов достаточно мощным политическим движением, с которым не могло не считаться новое британское правительство, поскольку, как верно отмечали русские ведомости «Куранты», Яков II «в аглинской земле много единомышленников имеет и может через тех паки свою корону возвратить»[1084]. Используя отдельные ошибки правительства Вильгельма III Оранского и трения между различными группировками британской политической элиты, якобитам удалось существенно расширить изначальную базу движения.
Первая реакция якобитов на «Славную революцию» во многом носила стихийный характер. Лидеры сторонников Якова II на местах, действуя независимо, а то и вопреки распоряжениям своего патрона, в отдельных случаях сыграли в политической борьбе гораздо большую роль, чем сам низложенный Стюарт. На первом этапе борьбы (январь-апрель 1689 г.) якобиты действовали легальными средствами: они выступали в защиту прав Якова II на престол в представительных органах, созванных в Англии и Шотландии в период «Славной революции». Однако в силу малочисленности, внутренних противоречий, недостаточной поддержки как внутри страны (вследствие сравнительно узкой социальной и политической базы), так и со стороны самого Якова II, якобиты потерпели поражение. Весной 1689 г. стало очевидно, что для достижения своей цели — реставрации низложенного монарха — его сторонникам необходимо менять тактику.
Глава 5.Вооруженная борьба якобитов.Попытки организации общебританского восстания в поддержку Якова II
Существуют десятки книг и статей о якобитских восстаниях 1689–1691 гг. и, тем не менее, данная тема остается дискуссионной, а многие ее аспекты являются недостаточно раскрытыми в историографии. В первую очередь, это касается характера вооруженной борьбы сторонников Якова II. Как в отечественной, так и в зарубежной историографии преобладает тенденция к изолированному рассмотрению вооруженных выступлений в различных частях Британских островов. Заговоры якобитов этого периода изучены поверхностно и, главным образом, на основе мемуарных источников, содержащих скудные сведения по данной проблеме. Между тем, именно конспирация сторонников прежнего режима позволяет пролить свет на взаимную координацию действий якобитской оппозиции в различных очагах: Лондоне и отдельных графствах Англии, Горной и Равнинной Шотландии, Ирландии, — а также установить их связь с эмигрантским центром во Франции. Немногие авторы, которые предпринимали попытку синхронно изложить выступления в Ирландии и Шотландии, не пытались установить степень связи якобитов в этих двух королевствах[1085]. Борьба якобитов Англии в указанный период остается практически не изученной и в немногих работах, где эта проблема затрагивается, рассматривается изолированно от событий в других частях Британии[1086].
Столь же остро стоит вопрос и с выработкой периодизации восстаний 1689–1691 гг. В большинстве случаев она вовсе не дается исследователями. Те же варианты, которые предлагаются отдельными учеными, не всегда являются обоснованными и носят дискуссионный характер.
Еще одним спорным вопросом являются мотивы борьбы якобитов за реставрацию низложенного Стюарта. В частности, Т.Б. Маколей, искусственно разделяя мотивы якобитов разной национальной принадлежности, полагал, что у движения не было единой основы, и ставил под сомнение его существование как целостного явления[1087]. Позднее из этой точки зрения родилось целое направление в британской и американской историографии, т. н. «отвергающие» (rejectionists), полагающее что якобиты были разобщены и потому не сыграли существенной роли в политической истории Великобритании[1088]