Сказать, что Денис был поражен, значило ничего не сказать:
— Принцесса?! Жена Айши?!
— Да. — Тшиинка нахмурилась: — Что-то странно. Я слышу, кто-то идет...
Денис прислушался. Нет, ничего... Ни шороха листьев, ни треска сучьев.
— Стоп! Но ведь преступление совершено всего неделю назад! Сколько времени занимает путь до Тайлиля?
— Четыре дня, да.
— Но тогда...
Договорить ему не пришлось. Девушка схватила теира за плечо:
— Дена, берегись! Это правда!
— Что случилось?!
Маю била крупная дрожь.
— Они вооружены! У них мечи, я чувствую! Они здесь!
Шорох близился; уже и земляне слышали его. Листья шелестели со всех сторон — незваные гости окружали беседку, не оставляя ни единого шанса бежать. Первоисследователь неторопливо распустил завязки балахона и потянул из-за пазухи рукоять фузионера.
— Эй, побратим! — донесся гневный голос Дона. — Я знаю, что ты здесь, Дена Зарай. Это истина. Выходи, злодей!
Скрываться дальше было бессмысленно. Завацкий подхватил рюкзак и вышел на каменные ступени. На всякий случай он поднял над головой пустые ладони, показывая, что безоружен.
— Что случилось, Дон? — миролюбиво спросил он. — Когда мы расстались, ты был спокойнее. Да и злодеем меня не называл, это правда.
Церемониймейстер зло посмотрел на детектива. Солдаты придвинулись к своему начальнику, словно ища поддержки. Денис отметил, что копья у стражников хоть и хороши, но не идут ни в какое сравнение с тем оружием, что хранится в арсенале.
— Утром я думал, что ты честный человек, а ты нарушил законы побратимства, Дена. И это истина, как то, что я мужчина. Ты украл Господнего Чижика!
Стражники молча вели Дениса через парк. Ярость читалась в их лицах. Чужинец, Правежник! Вступился за смертоволосую — и оказался предателем.
Наплевал на честь побратимства, украл реликвию тшиинов!
— Дон, — окликнул церемониймейстера Завацкий. — Скажи хоть, кто придумал эту чушь? Я же все время был у тебя на виду.
— Молчи, — устало огрызнулся тот. Он вытер капли пота и покачал головой. — Сам не понимаю... Я ведь... — Он прикрикнул на солдат по-тшиински. Те дружно ответили, подтверждая приказ, и вокруг Правежника образовалось пустое пространство. — Я не знаю... Кроме меня, никому нет доступа в арсенал, и это правда.
— Но кто обнаружил пропажу? Ведь это был не ты?
Начальник стражи развел руками. Если бы Завацкий сам не находился в столь плачевном состоянии, он бы посочувствовал побратиму. Еще бы! Неделю занимать должность, а тут такое ЧП... Похоже, от трибунала Дону не отвертеться.
— Не знаю я, — прошептал Ткни Ай. — Ничего не знаю...
Едва заметная тропинка вилась сквозь чащу. В отличие от земных дворцов, затерянных в джунглях, здесь была ситуация обратная: джунгли терялись во дворце, окруженные златокаменными стенами. Побратим-трава выползала на мраморные ступени, а слуги вели с ней беспощадную войну, вырубая и охапками унося к конюшне, где скармливали лошадям.
В этих-то джунглях и прятались храмы: Убийцы Великанов, Просяного Господа, Маленьких Крылатых Ихи и Водной Целительницы. К последнему-то стража и привела Дениса.
— Храм Водной Целительницы. Мы пришли, и это правда.
Тшиины опустились на одно колено. Завацкий так и продолжал стоять, вертя головой. Наконец кто-то из стражников дернул его за штанину, и детектив торопливо поклонился.
Перепутать Храм Водной Целительницы с чем-либо еще было невозможно. Бирюзовая черепица, арки, стилизованные под льющиеся потоки воды, огромные стрельчатые окна голубоватого стекла. Морды речных драконов венчают скаты крыши, у ворот из лазурита висит медный гонг.
Тшиины благоговейно поднялись с колен и выстроились по сторонам от входа. Двое здоровяков в двуцветных — синих с бирюзовой оплеткой — панцирях стали за спиной детектива, громко сопя.
— Ждем, еще не время! — предупреждающе поднял руку Дон Ткни Ай. — Бивоны красные, да! Ждем.
Бивоны действительно еще алели. Бледная голубизна поднималась по их лепесткам, знаменуя наступление вечера. Тшиины дождались, пока последние розовые искры погаснут на цветах, после чего церемониймейстер ударил в гонг. Тягучий, сильный звук наполнил небо.
Медленно, невыносимо медленно ворота распахнулись. К стражникам вышли монахи в сине-бирюзовых балахонах — той же расцветки, что и панцири воинов, охранявших Завацкого. Возглавлял монахов старик с перебитым носом и изодранными бровями. Быстрым взглядом окинув прибывших, он поклонился и сообщил:
— Баван ждет вас. Входите и будьте почтительны с Водной Целительницей. Лжи нет места в моих словах!
Не без трепета Завацкий вошел в храм. Путь его пересекали полосы золотого, пурпурного и зеленого цвета; стекла, которые снаружи выглядели одноцветными, изнутри превращались в чудесные витражи.
Чудо! Чудо! Стоит миновать ворота — и стены растворяются, уходят вдаль, сменяясь райскими кущами. Джунгли снаружи дики и необузданны — бамбук, лианы и побратим-трава, — но витражи обманывают взор. За ними цветет миндаль. Весна давно миновала, но ветви деревьев тонут в нежно-розовой кипени.
Пусто в храме... У стен зеленеют апельсиновые деревца в широких кадках. Над витражами — ниша, в ней прячется медная шестирукая женщина в бирюзовых одеждах. Водная Целительница!
Круг замкнулся. Если не считать статуи Целительницы, Завацкий вернулся в храм из своего сна. Под нишей сидит человек — узколицый, с бородкой-клинышком, в широких шелковых одеждах.
— Приветствуем тебя, о Повелитель! Все так! — склоняются стражники перед Баваном. В этот раз Денис не стал ждать напоминания, опустился вместе со всеми.
Дон выбежал вперед, прижимая руки к груди. Пал на колени:
— Властитель, я привел его, нет лжи в моих словах! Это чужинец — тот, кто принял вызов Айши. Это верно, как то, что бивона знает пять времен суток.
— Хорошо. — Правитель помедлил и добавил: — Пусть подойдет.
Не без трепета Денис поднялся. Витражи собирали рассеянный свет неба и направляли его на короля. От этого одежды Бавана нестерпимо сияли, заставляя щуриться.
— Ты похитил Господнего Чижика, основу тшиинского права, — просто сказал правитель. — Зачем ты это сделал, и это правда?
Ловушку в словах Бавана Денис заметил сразу, однако как ее обойти, не знал. Пришлось выкручиваться:
— Вы правы, повелитель, Господень Чижик — это средоточие справедливости. Я тоже так скажу. Могу я спросить, кто первый заметил пропажу меча?
За спиной пронесся едва слышный полувздох-полушепот. Денис опять отличился: задавать вопросы королю могли только избранные.
Однако сам король счел его просьбу вполне разумной:
— Узнать можешь, — кивнул он. — В этом нет тайны.
Он сделал приглашающий знак кому-то за спиной Дениса. Детектив оглянулся: сквозь ряды стражников проталкивался советник Хавир.
— Пропажу меча обнаружил я, это истинно, как... как...
— Хорошо, господин советник, мы верим, — прервал его Баван. — Расскажи, как это произошло.
— Я шел по государственной надобности, очень важной, да. Проходя мимо арсенала, потребовал от стражи отчета. Иначе не будет порядка в этом дворце, наступит хаос, истину я говорю.
— Это входит в круг ваших обязанностей? — сузил глаза Завацкий.
— Нет, но...
— Значит, вы не доверяете нынешнему хранителю коллекции, Дону Ткни Аю? Это правда?
Денис бросил быстрый взгляд на побратима. К сожалению, тот впал в оцепенение. Как некстати! И это в миг, когда его помощь была бы неоценимой!..
Последовало секундное замешательство, а затем Хавир заявил:
— Хороший советник должен быть в курсе дворцовых дел. Должен знать, что происходит. Это правда.
В голосе детектива прозвучал сарказм:
— Вы так же проверяете поварих, да? Подменяете... травки, например?..
— Довольно! — захлопал в ладоши Баван. — Чужинец, нет чести Правежнику пачкаться в мелочных дрязгах. Хавир, продолжай.
— Продолжаю, — с готовностью отозвался тот. — Как есть продолжаю. Я допросил стражников, и они ответили, что уважаемый Дон Ткни Ай и чужинец вошли в хранилище мечей. И что мои слова — истиннейшая истина. А еще они сказали, что чужинец и Дон покинули зал сразу после начала красного часа и что я всегда говорю истину. Тогда я прошел мимо Знатока Оружия, открыл ларец с Господним Чижиком и увидел, что меч пропал. Это так, говорю вам.
Денис внутренне застонал. Тшиины смотрели на Хавира, приоткрыв рты, и никому не пришло в голову спросить: «А что вы вообще делали в хранилище оружия? Кой черт вас туда понес?»
— Что скажешь, Правежник? — Баван повернулся к детективу. — Это серьезное обвинение, да.
— Пока что я не слышал обвинения, и это правда.
— Хавир утверждает, что ты украл меч.
Детектив вздохнул. Вот оно каково — вести расследование в мире, где слыхом не слыхивали о презумпции невиновности...
— Я не прикасался к крышке ларца, в котором лежит Чижик, и это правда. Дон был со мной, и он скажет, что это так, — последняя фраза вышла неудачной, и Денис замялся. Наконец он спросил: — А как Хавир сам докажет, что не брал меча?
— Я обвинил вас раньше.
Завацкий растерялся: столько в его словах звучало детской непосредственности. С женщинами и детьми трудно спорить, им наплевать на логику. Что уж тут говорить о взрослом мужчине, который ведет себя одновременно как женщина и ребенок?
— Постой, Хавир! — нахмурился Баван. — Мне тоже интересно знать: как ты докажешь, что не брал меча, и отчего те же рассуждения нельзя применить к Правежнику?
— Он мог взять меч в ложный час! Когда еще и творить злые дела, как не под покровом ночи, говорю вам! Да. Разве чужинцам ведома власть тьмы?
Правитель смущенно потер подбородок:
— Правежник, я не вижу, как ты можешь оправдаться. Слова Хавира весомы. Ты побратим Дона, и он сделает все, чтобы спасти тебя. Поможет украсть меч и отсрочить Правеж. Всем известно, что ты слаб против Айши, что это правда!