Я уже собралась слезть с подоконника, когда прямо перед входом в академию затормозил алый магиккар. Совершенно беспрецедентная ситуация. Даже ректор обычно это расстояние от ворот до главного входа преодолевал пешком.
Впрочем, такая наглость скоро мне стала понятна. С пассажирского сиденья вылез высокий полноватый мужчина в длинном черном пальто. Обошел магиккар и вытащил из багажного отделения три огромных чемодана. Донести их от ворот академии, пожалуй, было бы проблематично.
На студента мужчина не походил, члены разных комиссий не приезжали с тремя чемоданами добра, а это означало только одно – похоже, в следующем семестре нас ждет новый преподаватель. Вопрос только, почему он приехал так рано? Логичнее заявиться ближе к концу каникул.
Я быстро потеряла бы к нему интерес, если бы не одно «но». От академии навстречу незнакомцу двигался Нокс. Точнее, Нокс изначально шел мимо. Судя по укороченной куртке, отороченной мехом, и спортивным штанам, собирался на пробежку, но, увидев мужчину, затормозил. Встал как вкопанный, а потом направился к нему решительным шагом. Остановился в паре метров и сказал, по всей видимости, что-то резкое. Между мужчинами завязался короткий эмоциональный разговор, после которого Нокс развернулся и отправился на задний двор академии, туда, где обычно бегал. Незнакомец подхватил два чемодана и пошел к центральному входу. Третий чемодан за ним нес водитель.
Глава 1
Я еще долго задумчиво смотрела на белый от снега двор академии и размышляла над странным поведением Нокса. Я не помнила его таким… сложно подобрать слово. Взвинченным. Надо узнать, что за мужчина пожаловал к нам. Жаль только, вряд ли удастся понять, какой конфликт их связывает с Ноксом. Не знаю вообще, зачем мне это нужно, но было интересно.
Сидеть на окне и мечтать, конечно, замечательно. И я бы с удовольствием провела так весь день, но надо приниматься за насущные дела. Например, за курсовую, оценка за которую уже красовалась у меня в зачетке.
После минувшей ночи велик соблазн оставить все как есть и больше не являться на отработки. Сейчас я точно знала, Нокс не скажет ни слова. Я просто не могла заставить себя думать о предмете и не вспоминать о горячих губах Нокса, его жарких объятиях и сильном теле. При одной мысли дыхание сбилось и тело охватил жар. Но сдаваться не в моих правилах. Почему-то стало жизненно важно доказать заносчивому магистру, что я могу выполнить работу на должном уровне. Мне не нужны его подачки!
Поэтому я, потрепав напоследок Халяву по пухлявому животу, отправилась в библиотеку, хотя настроение было совсем нерабочим. В голове все смешалось. Отбор, который я проиграла, но на который так неожиданно для себя вернулась. Поцелуи парня моей мечты и мужчины, воспоминания о котором заставляли гореть тело, словно в огне. И самое главное, я никому и ничего не могла рассказать!
Если о поцелуе Джевиса я теоретически могла поведать девчонкам, то вот про то, что ему предшествовало… Да ни за что в жизни!
Конечно же, сегодня я не сделала ровным счетом ничего, и это очень сильно злило, хотя честно просидела за учебниками все утро. В итоге к концу обеда я поняла, что мучиться больше не имеет смысла, и отправилась есть. А на выходе столкнулась с Ноксом. Щеки вспыхнули, и я отпрянула назад. Наверное, выглядела глупо, но ничего не могла с этим поделать. Сердце билось как сумасшедшее, и я не понимала, как это все прекратить.
Зато Нокс выглядел невозмутимым. Он смотрел на меня с вежливой, холодной отчужденностью. Будто не было вчерашнего сумасшедшего поцелуя, будто не было утренней стычки с незнакомцем и потом пробежки. Я тоже хотела бы так уметь, но сейчас смогла лишь протиснуться мимо мужчины к двери и попытаться сбежать, пробормотав неловкое: «Извините».
– Вирена, – нагнал меня мурлыкающий голос, и я почувствовала, как таю. Ноги становятся горячими и ватными, а внизу живота скручивается тугой узел наслаждения.
– Нам нужно с тобой кое-что обсудить, – произнес Нокс, казалось бы, дежурную фразу, но мне стало трудно дышать. Представления не имею, как буду с ним общаться на отработке. До завтра непременно нужно взять себя в руки. И я обязательно сумею. Потом.
– Я так не думаю, – пискнула и сбежала. Неслась на такой скорости, будто за мной гнались демоны. Это было недалеко от истины.
Немного успокоилась, только когда оказалась у себя в комнате. Сердце ухало, словно бешеное, а руки дрожали. Я не знала, что делать. Нужно как-то перебороть себя и собраться с мыслями, ведь завтра с утра отработка, а я не могу даже соображать в присутствии Нокса.
Как бы хотелось отмотать все назад и не допустить поцелуев, но, увы, я этого сделать не могла. Заставляла себя проще относиться ко всему случившемуся. Например, представить, будто все произошедшее – это всего лишь сон. Идея была неплоха и вполне жизнеспособна. Сон почти эротического характера в главной роли с Ноксом я еще могла пережить. А вот реальность пугала. О том, что зелье сделало меня ключом к эмоциям и романтическим чувствам магистра, думать вообще не хотелось. Мне хотелось жить жизнью обычной студентки. Мечтать о Джевисе, который, вообще-то, тоже меня поцеловал, думать об отборе и предстоящем зимнем бале. Но почему-то в голове поселились совсем другие, ненужные мысли.
Но я решила все же взять себя в руки. К тому же до сбора, который объявила Донателла, осталось не так много времени. Может быть, имеет смысл навести инспекцию в чудо-шкафу, который подарила нам Лиала? И привести себя в порядок. Хотелось выглядеть привлекательно.
Копаться в красивых нарядах оказалось занятием увлекательным, и время пролетело незаметно. Даже мысли о магистре выветрились из головы. Я нашла удобные сапожки без каблука – теплые и красивые, плотные штаны и доходящий до середины бедра полушубок с капюшоном. Все было в единой бежево-коричневой гамме. Не совсем привычной для меня – обычно я предпочитала холодные цвета. Нежнейшая замша, мягкий шелковистый мех. Примеряя все это на себя, я начинала искренне любить непосредственную вампиршу, хотя однажды чуть не попала из-за нее в серьезные неприятности.
Я заплела волосы в свободную косу, позволив нескольким прядям выбиться у лица и мягкими волнами упасть на плечи, подкрасила губы персиковым бальзамом и отправилась к месту очередного сбора участниц.
Во время предыдущего этапа вылетела не только я. И если меня Джевис вернул, то еще двух девушек я недосчиталась. Правда, из разговоров выяснила, что выгнали только одну, а другая ушла сама. То ли не выдержала гонки, то ли боялась завалить сессию, то ли еще по каким не очевидным для окружающих причинам.
На улице уже стемнело, и здесь, у большого замерзшего озера, расположенного сзади академии, почти ничего не было видно. Лишь луна отражалась в ледяной глади воды, да фонари вдоль тропинок вокруг академии давали немного света, который почти не доходил досюда.
– Что же так холодно-то! – возмущалась Катриона.
Мне было ясно, почему ей холодно, но зачем девушка надела на уличное собрание короткую меховую курточку с рукавом три четверти, тонкую шелковую юбку и остроносые сапожки? Это оставалось тайной. Ведь ясно же было, что придется ждать, пока соизволят явиться Донателла и Джевис. Интересно, он сегодня будет?
– Кстати, не расскажешь ли, Вирена, с чего это вдруг на прошлом испытании за тебя вступился Джевис? – поинтересовалась рыжая Аврория. Она осмелела только к последним испытаниям. Раньше держалась скромно и особняком. Но сейчас я ее часто видела в компании Катрионы, Донателлы и Эссиль.
– Представления не имею. – Я пожала плечами. – Меня же там не было. Вам лучше известно. Это же у вас происходило на глазах.
– За ужином он сказал мне, что просто пожалел бедняжку, – пренебрежительно бросила Эссиль. – Она ведь до отбора ничего собой не представляла. Решил дать ей шанс…
– Шанс на что? – холодно улыбнулась я, но Эссиль демонстративно повернулась ко мне спиной, царственно проигнорировав вопрос.
Как же она меня раздражала! Первым порывом было кинуться спорить, дернуть блондинку за руку и заставить пояснить, что она имела в виду, но я понимала, как мое поведение будет смотреться со стороны, поэтому и не стала реагировать. Пусть думает что хочет. Я-то знаю, как все было на самом деле. Это ко мне, а не к ней пришел Джевис после отбора. Так что пусть себе злорадствует.
Успокоенная этой мыслью, я отвернулась. К тому же по тропинке к нам уже двигались Донателла и Джевис. Сегодня без сопровождения «черных капюшонов». Даже странно было их видеть без группы поддержки.
– Рада приветствовать вас, девушки! – с таким воодушевлением начала Донателла, что я сразу заподозрила неладное и напряглась. – У меня для вас хорошая новость! Вам не придется ждать следующего испытания несколько дней! Оно пройдет прямо сейчас…
– И прямо здесь? – робко уточнил кто-то из девушек.
– Не совсем здесь, скорее, недалеко. – Донателла кивнула в сторону ворот и кладбища, расположенного за ними.
– Мы пойдем на кладбище? – поежилась Катриона. Мне казалось, губы девушки уже посинели. Даже жаль ее стало, хотя жалеть умалишенных было не в моих привычках. Одеваться надо по погоде.
– Не переживай, дорогая, – успокоила ее Донателла. – Мы с Джевисом уже там были сегодня. Ничего страшного нет. А в склепах еще и безветренно, поэтому заметно теплее.
– И что там нужно сделать? – поинтересовалась Аврория. Энтузиазма в ее голосе я не услышала.
– Мы спрятали там волшебные маячки, – Донателла показала на руке светляк размером с апельсин. Сложила ладони лодочкой, и светляк пропал. – Вас осталось всего шесть человек. А маячков – пять. Кто найдет их первым, тот и останется продолжать отбор дальше.
– И что, нам бежать наперегонки?
– Ну почему же наперегонки? – удивилась Донателла. – Вы сейчас будете тянуть бумажки. На каждой обозначен сектор кладбища.
– В одном из секторов маячка нет? – поинтересовалась Катриона.
– И тоже не совсем так. – Донателла улыбнулась снисходительно. – Я лично каждой из вас покажу на карте зону вашего сектора, но не скажу, где ваш сектор пересекается с сектором другой участницы. Так что все сделано максимально честно.