– Создатель, пощади!.. – пробормотал Раген при виде Кирина – придурковатого герольда Юкора.
Тот бросился их приветствовать.
– Раген! – воскликнул Кирин, распахивая объятия, словно встретил старого друга, хотя едва ли это было так.
Пятнадцать лет назад они служили вестниками на одном маршруте, но недолюбливали друг друга. Слава Кирина зиждилась в основном на деяниях Арлена, которые он приписывал себе. А как-то раз, когда Тюк посмел возмутиться, Кирин велел подмастерьям избить и Арлена, и его товарища Джейка.
Раген шагнул в сторону, уклонившись от объятий, и Кирин опустил руки как ни в чем не бывало:
– Рад тебя видеть, дружище.
Раген нахмурился:
– Чем могу быть полезен, Кирин?
– Я собираюсь вернуться в Милн и надеялся найти местечко в твоем караване.
Раген мотнул головой:
– Юкор направил тебя сюда герольдом, и я не стану вмешиваться, пока он сам не призовет тебя обратно.
– О, да сколько угодно! – Бруз с трудом сдерживал смех. – Обязанности мастера Кирина давным-давно выполнены. У нас просто не было возможности сопроводить его домой, а он, вопреки свой поистине легендарной отваге, не хочет ехать один.
Кирин сглотнул комок в горле, но спорить не стал и понизил голос, чтобы слышал его только Раген:
– Видишь? Мое присутствие нежеланно, а жонглеров при этом дворе принято убивать. Сначала зарезали в нижнем проходе Джасина Соловья и его подмастерьев, затем умертвили в Южной башне бедного мастера Восьмипалого. Пусть Юкор меня выгоняет, мне все равно. Я хочу домой.
Раген глянул на Элиссу. Она симпатизировала Кирину не больше, чем он, но тронула его за плечо:
– Я знаю, что такое тоска по дому. Конечно, поезжай с нами.
Жонглер просиял, сгреб в горсть обе руки Элиссы и принялся их целовать:
– Благодарю тебя, мать. Благослови тебя Создатель! Я сейчас же начну собираться.
Издав ликующий вопль, Кирин выполнил обратное сальто. Всполох пестрого – и он помчался по коридору.
– Мы пожалеем об этом, – предупредил Раген.
– Возможно, – сказала Элисса. – Но после пережитого я не стану чинить препятствия тому, кто просто хочет домой.
Появился паж, и Бруз кивнул в его сторону:
– Простите, но меня ждут дела. Их светлости примут вас на вечернем собрании двора. А пока о вас позаботится малый министр.
– Малый министр? – переспросил Раген.
Мальчик поклонился:
– Меня зовут Пол. Главнокомандующий зовет меня так, потому что моим отцом был первый министр Джансон.
– Я только-только придумал название, но оно подходит. – Бруз взъерошил ему волосы. – Только он в состоянии разобраться в отцовских записях. Мы бы пропали без него.
– Сюда. – Пол повел Элиссу, Рагена, Дерека и Йона по длинному коридору. – Ваши покои скоро подготовят, а пока мы все устроили в гостиной – перекусите и отдохните.
– Если есть где присесть, ты уже, почитай, богатей, – обронил Йон.
Комната оказалась роскошной: стол накрыли, от заварочного чайника шел пар. Рядом стояли и вода, и вино, и даже кувшин эля. Это было настолько заманчиво после многодневного путешествия, что Элисса не сразу заметила пожилую женщину, которая пила на кушетке чай.
Хватило взгляда на ее украшения и шелка, чтобы Элисса почтительно присела. Она толкнула локтем Рагена, и муж поспешно шаркнул ногой. Йон и Дерек неловко застыли на полпути к столу.
Мать-герцогиня раздраженно махнула рукой:
– Хватит церемоний! Я не потерплю, чтобы оголодавших мужчин отвлекали от трапезы. За дело, мальчики.
– Мне повторять не нужно. – Раген и его спутники наскоро поклонились и устремились к жаркому и элю.
– Подойди, дорогая, дай на тебя взглянуть, – позвала мать-герцогиня. – Глаза у меня уже не те.
Элисса приблизилась и подавила порыв присесть снова, когда Арейн поднялась навстречу.
– Ваша светлость.
– Оставим титулы за порогом, Элисса, – сказала Арейн. – Ты еще не родилась на свет, а мы с твоей матерью уже переписывались. Мы старые приятельницы с графиней Трешей. Она не могла не обмолвиться обо мне.
Элисса вздрогнула, как бывало всегда при упоминании матери:
– Мы с графиней не часто разговариваем.
– Это мягко сказано, – фыркнула Арейн. – Достойно обсуждения за чаем.
Пол отодвинул для Элиссы стул, налил чай и подал тонкие сэндвичи.
– У меня есть для вас письмо, – сообщила Элисса, когда паж отступил к стене.
– Сразу к делу, – кивнула Арейн. – У вас с матерью общего больше, чем тебе кажется.
Замечание уязвило Элиссу, но она воздержалась от резкости и протянула Арейн конверт с посланием от Лиши. Мать-герцогиня сковырнула острым ногтем печать и быстро изучила написанное.
Затем вздохнула:
– Боюсь, что только советом и могу пособить.
Элисса моргнула:
– Лиша сказала, что именно вы обладаете подлинной властью в Энджирсе.
– Обладала когда-то, – поправила Арейн. – До убийства Джансона. До того, как Юкор купил трон плюща ценой наших жизней. Ту малую власть, которую не украла у меня Лорейн, забрал себе Петер. Через мою вышивальню проходил весь Энджирс, а теперь там остались только пяльцы с незаконченным шитьем.
– Это может явиться препятствием, – сказала Элисса. – Мы с Лорейн…
– Не ладите с детства, когда расплевались, – договорила Арейн. – Если не путаю, молодой лорд Самент пригласил тебя на бал, который давали по случаю равноденствия?
– Солнцестояния, – уточнила Элисса. – И я отказала.
– И дочь герцога Милнского ощутила себя второй среди лучших.
– Откуда вы знаете?
– Треша взахлеб рассказывала о тебе с тех пор, как уволила твою первую няньку, – ответила Арейн. – Она весьма тобой гордилась.
На сей раз Элисса не выдержала:
– Если вы так считаете, то знаете мою мать хуже, чем думаете.
– Не суди сгоряча, дорогая, – возразила Арейн. – Ты вызвала немалый скандал, сбежав из Зала Восходящего Солнца и выйдя замуж за вестника. Она желала тебе только добра.
– Не вижу ничего доброго в том, что она от меня отреклась, – сказала Элисса. – Хорошо хоть сестры оказались добропорядочнее и вышли за баронов, которых матушка водила парадом по нашим садам.
Арейн отмахнулась:
– Треша никогда в этом не признается, но она восхищалась твоей строптивостью. В твоих бесхребетных сестрах этого не было и в помине. Тебе нужно лишь попросить, и она примет тебя обратно.
– Примет обратно. – Элисса скрипнула зубами. – Как будто я совершила преступление, выйдя замуж за лучшего человека, какого знала. Я не хочу «обратно». Пусть матушка и дальше занимается придворной политикой и интригами.
Арейн озадаченно засопела:
– Возможно, выбор у тебя невелик. Ты повидала и сделала слишком много, чтобы снова мести пол в меточной лавке. Думаю, что тебя, как вернешься, вызовут на совет матерей и потребуют полного отчета о пребывании на болотах. Я хорошо знаю эту свору гнусных старух. А твоя мать, как бы ты к ней ни относилась, возглавляет совет. В ее лице лучше иметь союзника, чем врага.
Элисса сглотнула ком в горле. Милнский совет матерей обладал почти таким же могуществом, как герцог Юкор, и влиял на большинство процессов в обыденной городской жизни. Как ни тяжко ей было признавать, но, если они с Рагеном хотят произвести, пока не поздно, какие-нибудь изменения в городе, ей придется заручиться поддержкой совета.
– Возможно, вы правы. Благодарю за наставление. – Произнесено это было с трудом, но ей удалось сопроводить слова учтивой улыбкой.
– Мы все, конечно, понимаем, что в твоей родне есть кое-кто поинтереснее матери. – Арейн взяла крохотный сэндвич и расправилась с ним в два быстрых расчетливых укуса.
– Неужели?
– В прошлом году, когда еще не завязалась история с пустынным демоном, я познакомилась с молодым господином Тюком, – сообщила Арейн. – Он был ниже, чем говорят байки, но показался славным мальчиком. Идеалистом, пожалуй, но молодости это всегда к лицу.
– Да, он был хорошим мальчиком, – подтвердила Элисса, тщательно выбирая слова.
– Хорошим мальчиком, который выставил Юкора глупцом, – сказала Арейн. – Теперь, когда известно, что из вашего найденыша вырос Меченый, при дворе задаются вопросом, что именно знали вы и когда это выяснили. Если имеешь ум – следи за языком и постарайся, чтобы так же держался твой муж.
– Пусть спрашивают, о чем хотят, – ответила Элисса. – Нам нечего скрывать.
– Разумеется. – Арейн постучала по чашке письмом Лиши. – Ты в это веришь, девонька? В то, что демоны готовят рой?
– Верю, – сказала Элисса. – Подземников все больше, хотя в Лощине и Красии их убивают тысячами. Они напали на нас в пути.
Она быстро рассказала о скальных демонах, которые атаковали метки.
– Пара демонов, испытывающих метки, еще не доказывает, что они вынашивают тайный план. Здесь они ведут себя по-прежнему. Может быть, они буйствуют как раз потому, что в Лощине их провоцируют.
– Хотите рискнуть?
– Красийцы – вот кто настоящий враг, – сказала Арейн. – Они убили троих моих сыновей. Братьев Петера. Мужа Лорейн. И тысячи мужей, жен и детей в Свободных городах – намного больше, чем демоны за тот же срок. Теперь дезертиры с поля боя при Энджирсе собрались в шайки и творят чудовищные зверства. Они кастрируют мужчин и мальчиков, забирают их в рекруты и оставляют за собой только пепел и кровь. В восточных селениях никто не чувствует себя в безопасности.
– И они же не дают Юкору объявить себя королем, – заметила Элисса.
– Не знаю, что теперь его остановит. Юкор очень грамотно разыграл свою карту. Он будет и дальше продвигать Горные Копья на юг, занимая полустанок за полустанком, пока не соберет достаточно людей, чтобы двинуться дальше, объединиться с силами, которые Петер вербует в Лощине, и разгромить красийцев раз и навсегда.
Элисса отпила чай, не поднимая глаз.
– Графиня Свиток вряд ли пошлет своих воинов против соседей, пока будет думать, что нарастает угроза со стороны демонов.
– Она усваивает танец, – согласилась Арейн, – но у нее может не остаться выбора. Занимайся своими проблемами. И смотри по сторонам, когда вернешься домой.