Я определённо чувствовала некоторую растерянность, но одно знала точно. Кайден не должен этого знать.
— Меня это не волнует. Он не должен знать. Ты же лечишь людей. Ты сказала мне, что то, что я говорю тебе, а также моё состояние, останется между нами. Ты не скажешь Кайдену.
— Я никогда не предам доверие пациента, поступая так, но я также не предам моего Короля, — заявила она, и моя грудь сжалась. — Ты хочешь, чтобы я спрятала от него его ребёнка?
В её голосе слышалось осуждение и недоверие.
— Ты только что сказала, что твои чувства не имеют никакого значения, — напомнила я ей. — И ты, очевидно, что-то чувствуешь прямо сейчас.
— Ты права. — Люси поднялась с грацией опытной танцовщицы. — Но, если ты собираешься оставить этого ребёнка, привести его или её в этот мир, ты не можешь ожидать, что я буду скрывать это от Короля.
— Но ты же не станешь делать аборт? — бросила я.
— Я никогда этого не говорила.
У меня отвисла челюсть.
— Я не думаю, что ты понимаешь, что такое конфиденциальность между пациентом и врачом.
— И я не думаю, что ты понимаешь, что значит быть подданной Короля.
Она была права. Я не понимала. Но это ничего не изменит. Мне нужно было убедить её держать рот на замке, а это было нелегко, когда я не знала, что собираюсь делать.
— Просто дай мне минутку. Мне нужно подумать.
— Тебе нужно больше времени, чем пару минут, Брайтон.
Я ущипнула себя за переносицу, обдумывая возможные варианты, как делала раньше для членов Ордена, когда намечала наилучшие возможные маршруты.
— Я не собираюсь вечно скрывать от него ребёнка. Я бы так не поступила, — решила я, и это было правдой. — Это было бы несправедливо по отношению к Кайдену и ребёнку.
— Я рада это слышать. — Она скрестила руки на груди. — Но это совершенно противоречит утверждению, что он не должен знать.
— Он просто не должен знать об этом сейчас.
— Брайтон…
— Ты не понимаешь, Люси. Он не должен знать этого, пока. Ладно? Я скажу ему, но позже.
— Когда же ты это сделаешь?
— Когда придёт время.
Люси посмотрела на меня, а затем её взгляд опустился, когда она кивнула.
— Хорошо.
Инстинкт взял своё. Я знала, что она лжёт. Всё во мне говорило об этом. Может, она и не пойдет к Кайдену немедленно, но сделает это, как только я пройду установленный ею срок. Я злилась из-за отсутствия какой-либо конфиденциальности, но я также понимала, что не знаю, что значит быть подданной Короля или быть Фейри. Человеческих норм ожидать было нельзя. Мне всё ещё нужно было остановить её, и я знала только один способ.
— Он уже разорвал помолвку, — сказала я ей.
— Что? — Её взгляд стал внимательным.
— Он уже разорвал помолвку с Татьяной. — Я села, внезапно почувствовав сильную усталость. — Он… он выбрал меня. Только меня. — Мой голос дрогнул, когда я провела ладонями по лицу. — Он уже сделал свой выбор.
Люси отступила на шаг, а затем плюхнулась на диван. В любое другое время я бы рассмеялась, увидев, что Фейри ведут себя так нелюбезно, но здесь не было ничего смешного. Она поняла, о чём я говорю.
— Татьяна рассказала мне. Вот почему она заходила сюда. Она пришла не из-за ревности. По крайней мере, мне так не показалось. Она даже была согласна на то, чтобы я стала частью его жизни, пока он женится на Фейри… любой Фейри. — Слёзы застилали мне глаза. — Больше никто не знает. Кайден не собирался объявлять об этом, пока Татьяна не уедет.
Её губы приоткрылись.
— Тогда я поняла, что не могу позволить ему сделать это. Я люблю его… — Я сделала резкий, обжигающий вдох. — Я хочу быть с ним. Я хочу быть его единственной. Но я не могу быть причиной того, чтобы весь мир пойдёт под откос.
Люси ничего не ответила.
— В тот момент, когда до меня дошли слова Татьяны, я поняла, что должна… не знаю, заставить его думать, что я не хочу быть с ним или что-то в этом роде. Я знала, что мне нужно уйти. — Я смахнула со щеки большую слезу. — То, что у нас будет ребёнок, ничего не меняет. Это невозможно, Люси. И я действительно не думаю, что, узнав о своём отцовстве, это подтолкнёт его в правильном направлении.
Она продолжала молчать.
Я сделала ещё один вдох, старясь успокоиться.
— Итак, как только он выберет свою Королеву и женится, тогда я смогу рассказать ему о ребёнке. Клянусь, я так и сделаю. Потому что, как я уже сказала, это было бы несправедливо по отношению к малышу или к нему. — Мне казалось, что моё сердце раскалывается на части. — Я не хотела ничего говорить, но ты должна понять, почему ему не нужно знать об этом прямо сейчас. Пожалуйста, скажи мне, что ты понимаешь.
Люси уставилась на меня.
Шли секунды, и я начала волноваться. Я откинулась на спинку дивана.
— Ты… ты в порядке?
Наконец она пошевелилась… ну, она моргнула, но это было определённо лучше, чем сидеть и смотреть на меня. Затем она заговорила почти шёпотом:
— Ты его Мортус.
У меня ёкнуло сердце. Я была Мортусом Кайдена. Его сердце, его всё, и его величайшая слабость. Через меня с Кайденом можно было сделать всё, что угодно. Арик понял, кто я, только когда узнал, что Кайден подарил мне Летний Поцелуй.
— Почему ты так говоришь?
— Это единственная причина, по которой он готов оставить весь свой Двор. — Люси подняла дрожащую руку, приглаживая волосы, которые уже были завязаны. — Это выходит за пределы любви, за пределы того, что большинство из нас может даже понять. — Трепетный страх наполнил её бледные глаза. — Это соединение двух душ и двух сердец. Это редкость для любого Фейри, которые находят свой Мортус, но, чтобы сделать это с человеком? Я… — Она замолчала и слегка встряхнулась. Потрясение исчезло с её лица. — Никто не должен знать, что ты для него значишь. Такая информация слишком опасна. Здесь ты в безопасности, но если бы это случилось…
— Я знаю. — Арик мог бы сказать Нилу, который всё ещё был где-то там. И если кто-то из Летнего Двора помогал ему, он мог сказать им об этом. Арик мог бы сказать мне, что он сообщил им. Возможно, я просто не помнила. Кормление…
Я вырвалась из этих мыслей.
Люси теперь действительно смотрела на меня как будто я была каким-то новым существом.
— Судьба иногда бывает так жестока.
— Это действительно так, — прошептала я.
Она опустила глаза и замолчала.
— Или я ошибаюсь? — спросила я с неподдельным любопытством. — Разве я не права, что ухожу от него? Чтобы скрыть это от него, пока он не женится?
— Нет, ты поступаешь правильно. — Она встала и села рядом со мной. Я вздрогнула от неожиданности, когда она взяла меня за руку. — Ты просто восхитительна, Брайтон. Больше, чем множество Фейри когда-либо могли быть. Ты прошла через то, что, я уверена, многие не пережили бы… слишком много, чтобы сосчитать. И поставить мой народ выше своих собственных нужд, пожертвовать тем, что ты должна чувствовать к Королю, ради людей, которые никогда не узнают, от чего ты была готова отказаться? Это делает тебя такой же храброй, как любого воина, если не больше.
Потеряв дар речи, я сморгнула слёзы. Я не думала, что она понимает, как много это значит для меня. Они не верили в мою компетентность или силу, в то, что я способна на смелые поступки. Орден не сделал этого, даже Майлз, который им руководил. Даже Айви не сразу поняла, что я больше не та тихая, застенчивая Брайтон, которая годится только для научных исследований.
Люси сжала мою руку и сказала:
— Я ничего не скажу, и я помогу тебе всем, чем смогу. Но, Брайтон, я должна быть честна.
Я напряглась.
— Не знаю, будет ли этого достаточно. Я боюсь, что сделано, то сделано.
Тревога начала зарождаться во мне.
— Что ты имеешь в виду?
Её взгляд встретился с моим.
— Я не думаю, что ты сможешь уйти от Короля. Что ты можешь сделать всё, чтобы заставить его выбрать Королеву, которая не является тобой. Ты его Мортус, вторая половина его души, его сердце. И очень маловероятно, что он откажется от тебя. Когда-либо.
Глава 3
После затянувшейся битвы между мной и Люси, она пообещала не возражать против моего отъезда из отеля «Добрый Фейри», если я соглашусь остаться на оставшуюся часть недели для наблюдения, и встречусь с ней в клинике, где она работает, на следующей неделе для УЗИ и анализа крови. Поскольку был понедельник, это означало пять дней до того, как я смогу вернуться домой. Пять дней, в течение которых я буду находиться в одном здании с человеком, которого люблю, но не могу быть с ним.
Я была не совсем счастлива, но всё же согласилась. Моё тело прошло через многое. Так же, как и мой разум. И в связи с последними событиями, мне нужно было быть где-то, где Люси могла бы спокойно меня проверить.
Облегчение от того, что она будет молчать, затмило раздражение, потому что она будет появляться чаще. Но то, что Люси сказала, камнем лежало у меня на груди, пока я натягивала пару свободных спортивных штанов и рубашку, которую Айви оставила для меня.
Может быть, Люси права? Кайден никогда не отпустит меня?
Мои руки дрожали, когда я собирала волосы в конский хвост. Часть меня была взволнована, услышав, что Люси верит, как Кайден сильно чувствует меня. Что он не позволит мне оттолкнуть его. Это была невероятно эгоистичная часть моей души, которая прыгала от радости, что Кайден будет сражаться за меня. За нас. Другая её половина была в ужасе от того, что поставлено на карту.
Остановившись посреди комнаты, я посмотрела вниз. Я беременна. Волна мурашек пробежала по моей коже. Всё ещё дрожащими руками я наклонилась и приподняла рубашку. Я старалась не обращать внимания на то, как скрутило мой живот, на старые бледные шрамы, оставшиеся после первой атаки Арика, а также на более свежие, грубые красные порезы, которые покрывали почти каждый дюйм моего живота. Там был… ребёнок, прямо сейчас развивался. Мой ребёнок.
Наш ребёнок.
Множество эмоций пронеслось во мне, так много, что я едва могла разобрать неожиданное возбуждение от страха перед неизвестностью и тем, что нужно было сделать.