Все эти события естественным образом оказывали свое влияние на изменения в жизни Британской империи. Рос и богател новый класс – финансово-промышленная аристократия, все громче и громче заявляющая о себе в таком традиционном, если не косном, английском обществе.
Смена технологических укладов неизбежно привела к глубинным изменениям в жизни Британии. Промышленности требовалось все больше и больше образованных специалистов. В Англии расширилась сеть общеобразовательных школ, появлялись все новые и новые технические колледжи. Тонко понимая процессы, происходящие в империи, королева Виктория полностью поддержала парламентскую реформу 1867 года, предоставившую право голоса значительной части мелких буржуа и квалифицированных рабочих. Ранее их политические права жестко регламентировались имущественным цензом. Ныне же ценз, пусть и не исчезнув вовсе, был значительно снижен. Традиционная консервативная Англия, известная своими сословными перегородками, постепенно становилась все более либеральной. В этот период возросла роль профсоюзов, их лидеры оказывали постоянное давление на британский парламент, добиваясь проведения законов, способных улучшить положение наемных работников.
Виктория поддерживала экспансионистскую политику кабинета Дизраэли, результатом которой стали войны на юге Африки и в Афганистане. Эти войны не принесли британскому флагу особой славы, однако продвижение империи продолжалось на самых разных направлениях.
В последние десятилетия своей жизни королева являлась живым воплощением мощи Британской империи, своего рода символом того упорства и мужества, с которыми англичане строили державу. Однако имели место политические дрязги между кабинетами Гладстона и Дизраэли, сменявшими друг друга на посту премьер-министра, претензии ирландской элиты, болезненно отреагировавшей на провал законопроекта о самоуправлении Ирландии…
…Альберт, принц Уэльский, получивший впоследствии тронное имя Эдуард VII, был, как мы уже упомянули, вторым ребенком – и старшим сыном – королевы Виктории и принца Альберта Саксен-Кобург-Готского. В результате долгого правления своей матери он оказался самым возрастным на тот момент принцем Уэльским за всю историю Британии. Властная, а порой и деспотичная Виктория не допускала сына к государственным делам. Королева едва терпела молодого Альберта, без всяких на то оснований считая его виновным в смерти собственного отца: якобы тот слишком разволновался из-за интрижки наследника с некой ирландской актрисой, что и свело его в могилу.
Впрочем, принца Уэльского такое положение дел, кажется, вполне устраивало. Добросердечный и жизнелюбивый, будущий король обожал бега, охоту и женщин. Известно, что среди его фавориток была даже Сара Бернар. Имя молодого принца часто мелькало в прессе. Все это ни в малейшей степени не влияло на репутацию Эдуарда VII: искренность, открытая улыбка и обаяние сделали его популярным во всех слоях общества.
Заняв после смерти своей великой матери трон, Эдуард VII оказался весьма деятельным монархом и прекрасным дипломатом. Короткое его правление пришлось на тревожное время. Германская империя, опоздавшая к колониальному разделу мира, считала сложившееся положение совершенно несправедливым. Немецкие элиты, богатые промышленники мечтали урвать кусок у крупнейших колониальных держав, в первую очередь у Франции и Великобритании. С каждым годом росла военная и промышленная мощь Германии, равно как и ее геополитические аппетиты. Эдуард VII, осознавая личную ответственность за судьбы Европы, внес большой вклад в создание Антанты. В 1903 году он посетил с официальным визитом Францию, а в 1908-м – Россию. Личное общение с элитами крупнейших европейских государств, энергия и обаяние сыграли свою роль. В конечном итоге шаги Его Величества Эдуарда VII привели к вынужденной консолидации антигерманских сил перед Первой мировой войной.
Несмотря на то что современники часто называли Эдуарда VII Миротворцем, именно во время его правления отношения между Германией и Великобританией стали стремительно ухудшаться. Одной из причин была личная неприязнь британского монарха к своему германскому родственнику, кайзеру Вильгельму. Эдуард Вильгельма не любил, считая его человеком грубым и крайне бесцеремонным, что, впрочем, во многом соответствовало действительности. В начале XX века Британию сотрясала германофобия, в каждом немецком коммерсанте, прибывающем на Остров по тем или иным делам, общество готово было видеть шпиона германского генштаба. Доходило даже до того, что обыватели, подогретые статьями в прессе, принимались громить «баварские» колбасные лавки или же бить бочки с немецким пивом, импортированные вполне добропорядочными английскими предпринимателями.
Правил Эдуард VII недолго. Он скончался в мае 1910 года, оставив своему сыну Георгу империю, переживающую период бурного социального развития.
Будущий король Георг V был вторым сыном в семье. Престол должен был унаследовать его старший брат, Альберт Виктор, однако тот скончался в 1892 году от гриппа. После коронации отца Георг, как наследник британского престола, обрел титул принца Уэльского.
В юные годы Георг получил военно-морское образование, уже с 12 лет он проходил службу в качестве кадета на учебном корабле HMS «Britannia». Спустя два года, после получения мичманского чина, он начал службу на корвете HMS «Bacchante». Таким образом, Георг V оказался одним из немногих британских монархов, имеющих ясное, практическое представление о военном деле. В дальнейшем годы службы, безусловно, сыграют важную роль в его политических решениях.
Георг V был коронован в Вестминстерском аббатстве 22 июня 1911 года. С самого начала правления новый король оказался в сложнейшей политической ситуации. Грызня между палатой лордов и палатой общин, сотрясавшая Англию, достигла апогея. Под давлением премьер-министра Г. Асквита Георг V вынужден был согласиться с принятием билля о парламенте, значительно урезавшего власть палаты лордов. Понятно, что такое решение короля не могло вызвать одобрения у традиционной земельной аристократии. Ко всему прочему снова и снова бурлила Ирландия, угрожая едва ли не восстанием. Видя очевидную угрозу, король Георг собрал представителей всех парламентских фракций, но вопрос с введением самоуправления в Ирландии так и не был решен.
Безмятежное лето 1914 года оказалось оборвано выстрелами в Сараево. Мало кто из европейцев, читая в газетах о подлом убийстве австрийского наследника престола, мог представить себе, какой кошмар ждет их в самое ближайшее время. Уже в августе заговорили пушки.
Будучи человеком военным, Георг V хорошо понимал уязвимость Британской империи в конфликте такого масштаба. Казалось бы, человеческие ресурсы империи необозримы, – но войск, находящихся в метрополии и готовых к быстрой переброске во Францию, было просто ничтожно мало. А могучий и непобедимый Royal Navy, королевский военно-морской флот, оснащенный самыми современными кораблями, – разбросан по морям и океанам всего мира, держа британский флаг в многочисленных колониях.
В это же время Германия, имея на Европейском континенте десятки прекрасно оснащенных дивизий, без особых трудностей пробила оборону франко-английских войск и скоро вышла к Парижу.
Пятого сентября 1914 года началась битва на Марне. Английские части отступали к Парижу, даже не удосужившись взорвать за собой мосты через реку Марна. Решающее сражение у Монмирая французы проиграли. Отступать англо-французским частям было уже некуда, до Парижа оставались считаные километры. К 7 сентября в Париж прибыла резервная Марокканская дивизия, однако отправить ее на фронт было фактически нечем. Командующий генерал Галлиени нашел нестандартное решение, оставившее свой след во всей военной истории человечества. Дивизия имела сокращенный двухбригадный состав. Одну из бригад вместе со всей артиллерией дивизии Галлиени отправил по железной дороге, а вторую, в которой оставались одни лишь пехотинцы с пулеметными ротами, – на такси. Тысячи парижских таксистов с восторгом откликнулись на призыв военного командования и предоставили свои машины для экстренной переброски войск на фронт. Основную массу их машин составляли «Рено», вошедшие в историю как «Марнские такси». Скромный трудяга, автофиакр Renault AG сыграл огромную роль в победе Антанты. Германский фронт был разрушен, Париж – спасен. Но впереди Антанту ждали мучительные годы позиционной войны, из которой, казалось, не было выхода.
Прекрасно осознавая свою ответственность за судьбу не только Британской империи, но и всей Европы, Георг V вел постоянные консультации как с военными, так и с властями колоний. В Индии стремительно формировались воинские части для отправки на Европейский континент. Австралия и Новая Зеландия спешно мобилизовали мужское население для создания пехотных дивизий. Канада готовилась к отправке своих сил.
Но Германия и не думала отступать. Мощнейший в мире военно-морской флот Британии ждал новый, ранее неведомый вызов – подводные лодки. Двадцать второго сентября 1914 года немецкая подводная лодка U-9 под командованием капитан-лейтенанта Отто Веддигена всего лишь за час потопила три британских броненосных крейсера – «Абукир», «Хог» и «Кресси». Задолго до начала Первой мировой войны один из лордов адмиралтейства назвал подводные лодки «подлым и, в конце концов, чертовски не британским оружием». Британский флот оказался абсолютно не готов к противолодочной борьбе, офицерский состав не желал воспринимать саму опасность удара из-под воды. Теперь за традиционную английскую консервативность заплатили жизнями ни много ни мало 1459 моряков трех погибших крейсеров. Но даже этот позорный разгром не вразумил британских адмиралов. Никаких особых мер по созданию системы противолодочной обороны принято не было. Между тем весьма совершенные для своего времени крейсерские немецкие подлодки вышли в Атлантику.
Великобритания, ведущая обширнейшую торговлю со всем миром, к началу XX века оказалась чрезвычайно зависима от поставок из колоний. В первую очередь речь шла о продовольствии. Британцы привыкли к чаю из Индии, баранине из Австралии и, разумеется, к канадской пшенице, без которой невозможно было обеспечить самые элементарные потребности метрополии. Нефть доставляли из колоний, хлопок, необходимый для производства артиллерийских выстрелов, – тоже, и даже сахар, важнейший стратегический товар, ввозили на острова через моря и океаны.