— Я буду, — ответил Вейс.
— Право ваше, вы же их задержали. А теперь отправляйтесь-ка отдыхать. Лекарь сказал, вам восстанавливаться минимум два дня. Это приказ.
Вейс даже покраснел от гнева. Так мило! Болезнь, несомненно, сделала его более похожим на нормального человека. А я вспоминала наш вчерашний поцелуй. Поначалу это была шалость, попытка вышибить почву из-под ног и нежелание оставаться в одиночестве. Мне было страшно. И казалось, что Вейс сможет прогнать моих демонов. А он отказал. Да, не так уж часто мне отказывают. Последним был Эри. Он тогда уже влюбился в свою Амелинду и видеть не желал никого другого. А почему отказался Вейс? Ниже его достоинства — быть с королевой?
— О чем вы думаете, ваше величество?
Голос Вейса будто выдернул меня из сна в реальность. Я уставилась на него, вспоминая, о чем только что говорили. Ах да…
— Конечно же о вас, — ответила Нику. — Почему вы еще здесь?
— Я говорю, что хорошо себя чувствую, и…
— Вы и вчера хорошо себя чувствовали, лер Вейс, — перебила его. — А потом едва не отправились к богам. Исполняйте приказ.
— Слушаюсь, ваше величество.
Он склонил голову — как всегда, недостаточно низко — и вышел из кабинета, а я упала в кресло. До встречи с вераннами оставалось полчаса. Я приблизительно знала, что могут предложить мне соседи. Знала и никак не могла решить, хочу ли этого. Союз против Осмонда. Да, Литония оставалась самостоятельной после поражения, нанесенного Изельгардом, но лишь на словах. Осмонд повсюду слал своих людей. Вот, даже в личную гвардию затесался один наглый сероглазый тип. Мне иногда казалось, что изельгардцев вокруг больше, чем литонцев. А сколько денег выкачивал Изельгард из Литонии! И сама страна была если не в катастрофическом, то уж точно в неприглядном положении. Да, в Литонии отменили рабство, но ничто не делается за один день. Вчерашние рабы не знали, как жить дальше. Они оставались у хозяев и все так же служили им за скудные гроши или же наводняли города, грабили, попрошайничали. Я пыталась что-то сделать, но не могла. Может, просто нужно было время. Но время шло, а ситуация не менялась. Я по-прежнему чувствовала себя марионеткой, только теперь не мужа, а брата. И мне это надоело! Именно поэтому собиралась выслушать послов Верании. Может, этот союз на самом деле то, что мне нужно.
В который раз обдумывала, как себя вести и о чем говорить. И пыталась угадать, что именно скажут мне. И когда слуга доложил, что послы Верании прибыли, я была совершенно спокойна.
— Проводите их ко мне, — приказала слуге.
Этот зал, где проходило большинство совещаний, вполне подходил для аудиенций. В центре было много света из больших окон, а вот мое кресло оставалось немного в тени, давая возможность наблюдать, но при этом самой оставаться достаточно сложным объектом для наблюдения. Дверь распахнулась, пропуская небольшую делегацию. Веранцев оказалось всего четверо. Все, как один, светловолосые и голубоглазые. Впереди шел мужчина постарше — наверняка ему было лет пятьдесят. Трем другим — от тридцати пяти до сорока.
— Ваше величество.
Веранды слаженно поклонились. Они говорили с таким сильным акцентом, что я едва понимала их.
— Рада приветствовать вас в Литонии, господа. — Я улыбнулась им, показывая, что настроена миролюбиво. — Что привело вас в наши края?
— Мое имя — Анатель Раус, — представился предводитель посольства. — И наш король поручил мне вести переговоры от его лица. Его величество Симеон встревожен наращиванием мощи Изельгарда. Нам известно, что вы состоите в родственных связях с королем Изельгарда Осмондом, ваше величество. Поэтому не сочтите наш визит за оскорбление, но все-таки вы королева Литонии и печетесь о ее благе.
— Я всего лишь помогаю моему сыну нести бремя государственных дел, — мягко ответила я. — Но готова выслушать вас и передать послание его величеству Илверту.
Послы переглянулись. Видимо, их насторожил мой ответ.
— Верания готова обсудить с Литонией перспективы союза против Изельгарда, — продолжил посол.
— А почему вы решили, что мне это будет интересно? — поинтересовалась я с показным безразличием.
— Неужели Литония не хочет вернуть свою независимость?
— Что конкретно вы можете мне предложить?
— Мы готовы оказать Литонии военную поддержку в случае противостояния с Изельгардом, а также подписать торговые договоры.
Посол осторожничал, но уже и так наобещал слишком много.
— И что же Верания желает получить в ответ?
— Торговые преференции, ваше величество. И сотрудничество с Литонией в разработке рудников.
— Звучит заманчиво, — кивнула я. — Обещаю подумать над вашим предложением и дать ответ, узнав, интересует ли оно короля Литонии. Думаю, до конца празднеств все будет решено. А пока отдыхайте, леры. Наслаждайтесь зимними балами. А еще завтра состоится казнь заговорщиков, которые пытались навредить нам с сыном. Вам также обеспечат отдельные места.
— Вы очень добры, ваше величество. — Посол Верании поклонился. — И я буду рад, если вы примете правильное решение.
Последовала череда поклонов и заверений в вечной дружбе, и я наконец осталась одна. Да, предложение выгодное. Но не окажется ли Литония под пятой Верании вместо Изельгарда? От брата я хотя бы знала чего ожидать. И ему уж точно выгодно, чтобы мы с сыном и дальше правили Литонией. А чего хотят веранцы? Я не верила в чьи-либо добрые намерения. И при этом понимала: с Изельгардом надо что-то делать, если хочу, чтобы мой сын правил Литонией, а не был марионеткой дяди. Как же все сложно! И посоветоваться не с кем. Поэтому, какое бы решение я ни приняла, отвечать все равно мне.
После переговоров поняла, что не хочу видеть никого из придворных, поэтому пошла к сыну, вот только в покоях его не нашлось. Слуги доложили, что Илверт тренируется с лером Вейсом. Этот вездесущий лер Вейс! Приказала ведь отдыхать, но нет. Он рвется на подвиги. А я понятия не имею, как с ним быть. И чем дальше, тем больше запутываюсь. Верю я ему? Не верю? Почему вообще думаю об этом невыносимом типе? Но думала ведь. И слишком часто.
Пришлось возвращаться к себе. Вечером снова был бал, но на этот раз Вейс не появился. Уступка моему приказу? Или занят своими делами? Оставалось надеяться, что не мечется опять в жару, как утром. Покосилась на сына. Тот выглядел и вовсе несчастным. Во-первых, костюм ему не шел, но для королей Литонии являлся традиционным. Во-вторых, наверняка ему уже передали мои распоряжения по поводу завтрашнего дня, и я уже предвкушала истерику. Увы, Ил очень мало подходил на роль короля. Но я и сама никогда не думала, что буду фактически управлять государством.
А вечер все тянулся и тянулся. Несколько раз я замечала, как на меня смотрит Мартин. Он едва ли из мундира не выскакивал, а я делала вид, что не вижу. Последние несколько дней Мартина я не звала. Похоже, эти мои отношения подошли к концу. Стоило подумать о том, что проведу с ним ночь, как понимала — не хочу. Марти никогда не даст мне того, что нужно. Он просто не тот.
Наконец бал закончился. Я чувствовала себя слишком усталой и решила немедленно лечь. Завтра будет тяжелый день, и мне понадобятся все силы. Ник говорил, Илверту не стоит видеть того, что произойдет на казни. Почему же я не могу просто не видеть? Не пойти, не смотреть? Меня никто не спрашивает, чего я хочу. А хочу я лечь, укрыться с головой одеялом и спрятаться ото всех хотя бы сегодня.
Камеристки болтали, помогая справиться с платьем и прической. Можно было приказать им замолчать, но какой в этом толк? В том-то и дело, что его нет. И от тишины легче не станет. Я уже собиралась лечь, когда слуга доложил, что меня хочет видеть Мартин. Прогнать? Было бы неплохо, но я ответила:
— Пусть войдет.
С Мартином следовало что-то решать. И, кажется, я решила.
Мой бывший фаворит почти влетел в комнату и низко поклонился:
— Моя королева!
И уставился на меня так преданно, что стало даже его жаль. Но я давно поняла, что жалость — это путь в одну сторону. В сторону поражения, поэтому отмела лишние чувства.
— Вы совсем забыли обо мне, ваше величество, — укорил Мартин, и мое решение стало только прочнее.
— У меня много государственных дел, Мартин, — ответила я ему.
— Знаю, ваше величество. Могу я помочь вам забыть о них? — Мартин робко улыбнулся и шагнул ко мне.
— А похоже, что надо помогать?
Мой бывший фаворит замер, чувствуя неладное. Интересно, как скоро он поймет, что на этом все закончилось?
— Вы устали, ваше величество? Мне лучше уйти?
Не такой уж глупый мальчик.
— Да, — ответила я. — И больше не приходи.
— Что? — Мартин замер, хлопая длиннющими ресницами. — Вы прогоняете меня?
— Наши отношения изжили себя, Мартин, — сказала ему. — Ты очень хороший, но сейчас мне не до тебя.
— Я могу подождать, и…
— Что? — Я уставилась на него. — Подождать — и что, Марти? Ничего не изменится. Поэтому иди. Завтра получишь у казначея подарок. Думаю, он поможет тебе поскорее забыть меня.
— Нет, не смогу! — Он кинулся ко мне, а я отступила на шаг. — Я люблю вас, ваше величество!
— Да? Что ты говоришь… Мартин, я — королева. Что бы ты ни делал, тебе никогда не стать королем. Ступай.
— Это все из-за него, да? — Мартин вдруг сжал кулаки и уставился на меня злым, колючим взглядом. — Из-за Ника Вейса?
— Ты в своем уме? — Едва не захохотала, но смеяться быстро расхотелось. — При чем здесь лер Вейс?
— Думаете, я не вижу, как вы на него смотрите, ваше величество? Как ищете его взглядом, а когда он рядом, улыбаетесь. Вы никогда не смотрели на меня так! Только он вас не любит, ваше величество, а я люблю.
— Пошел вон! — рявкнула я. — Вон, или завтра казню вместе с заговорщиками.
Мартин вылетел за дверь, а я рухнула в кресло и обхватила голову руками. Люблю? Ника Вейса? Конечно нет. Но в отличие от идиота Мартина Ник был цельным, сильным, достойным противником в нашем небольшом поединке. И да, рядом с ним я почему-то чувствовала себя спокойнее. И было жаль, что